Марина Тимашева: В Петербургском центре "Блиц" вышла книга "Блок о Блоке, или одна жизнь на двоих". К Александру Блоку она не имеет ни малейшего отношения - ее написал французский писатель русского происхождения Жан Бло. Рассказывает Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: «Утром у тебя, как и у меня, был Нью-Йорк. Но не один и тот же. Я хотел видеть в нем только странное и фантастическое, ты - привычное, или хотя бы такие формы, цвета, мгновения, что позволили бы тебе одомашнить его. Я рассчитывал вздыбить город своей чувственностью, ты же, напротив, ласкала его, чтобы приручить, чтобы он мурлыкал, как котенок на коленях. Едва успев позавтракать (увы, без сахара, опять один кленовый сироп, этот сок бабьего лета, последствия войны достигли и этих краев) ты - в своем номере я - в ресторане отеля, будто специально, чтобы избежать встречи, едва успев привести себя в порядок, мы бросились в разные стороны. Ты - в запримеченный с вечера магазин купить дюжину нейлоновых чулок, я - за гроздью бананов. Я не видел их целых пять лет, показавшихся мне вечностью. У меня сохранилось о бананах ослепительное воспоминание, словно о плодах счастья, исчезнувших с приходом войны, как я пожирал их тем утром на улице, ослепленный солнцем».
Это - отрывок из книги Жана Бло о своей любви. Мрачным романтикам, лелеющим свое одиночество и исключительность, тут нечего делать - это книга о счастливой любви, о любви, как это не невероятно, к своей жене, с которой автор дожил, в относительных естественно, мире и согласии до весьма преклонных лет.
Жан Бло: Это все-таки роман. И это форма, которая имеет какую-то идеологию. А идеология такая, что все в мире - пейзажи, история или общество - это все существует только для человека. Это была именно моя тема. Только это не один герой, а два – моя жена и я. И книга идет приблизительно от того момента, когда мы встречаемся, до того момента, когда становится очевидно, что мы жизнь проживем вместе. Это было исторически интересное время, потому что был конец мировой войны, создание Объединенных Наций (там мы встретились, мы были совсем молоденькие), и кончается приблизительно во время смерти Сталина. И этот период формировал все, что мы прожили и то, что вы еще живете сегодня. Сегодняшний мир сформировался, мне кажется там и в то время. Мы служили как переводчики. У России была такая роль огромная была во Второй мировой войны. Чтобы отдать ей честь, решили в Сан-Франциско, что русский язык будет третий официальный язык Организации. До этого был французский и английский. Потом они поняли, что у них никаких русских нет, чтобы говорить и писать по-русски. Это был наш большой шанс. Я служил в армии, а потом мне дали контракт на три месяца в Нью-Йорке. Следующий был в Греции, где была война, потом в Корее, где была война. А жена тогда была замужем за другим, и она служила в ООН. Мы встретились, когда была Генеральная Ассамблея в Париже.
Татьяна Вольтская: И вы увели вашу жену от мужа?
Жан Бло: Да, вышло так. Кончено, совестно, и было довольно трудно писать об этом обстоятельстве.
Татьяна Вольтская: Это шестая книга Жана Бло, выпущенная в «Блице». Говорит его главный редактор Сергей Цветков.
Сергей Цветков: С одной стороны, это очень личная история любви, с другой стороны, это некий срез эпохи, поскольку параллельно он описывает и то, чем они занимались с женой. А занимались они очень интересным делом, поскольку стояли у истоков ООН. Потребовалось большое количество переводчиков, которые бы знали еще и русский язык. А оказалось, что лучше, чем русские эмигранты никто не знал. И европейские языки, как правило, знали - английский, французский, немецкий, итальянский и русский. Поэтому так случилось, что практически все бюро переводов ООН состояло из русских эмигрантов. И возглавлял это бюро князь Васильчиков. Это была лебединая песня для русской эмиграции, потому что многие из них тогда получили хорошую, престижную работу, а до этого они вынуждены были кто в такси, кто еще как-то. А у Жана Бло как раз получилось так, что после войны он уехал из Франции, говоря образно, хлопнув дверью. Потому что, несмотря на то, что всю войну он провел в Сопротивлении, в 16-летнем возрасте уйдя в Сопротивление, вернулся в Париж победоносно с армией де Голля, в чине лейтенанта, награжденный боевыми орденами, а французы не дали ему гражданства. Он так и остался с нансеновским паспортом, несмотря на то, что он проливал кровь за Францию. Именно тогда он уехал в Америку и познакомился с Надей, устроившись работать в ООН. Она там тоже работала. Линия судьбы, линия жизни, очень лирическая, разворачивается одновременно на фоне очень интересных событий, которые происходили в ООН. И поскольку они были переводчиками, они были в курсе всего происходящего, самых интересных встреч.
Татьяна Вольтская: В этой книге история переплавляется в искусство, в частную жизнь, становится такой плотью.
Сергей Цветков: Да, замечательная художественная проза, которую, кстати, замечательно перевел наш лучший переводчик с французского Михаил Леснов.
Татьяна Вольтская: Из книги Жана Бло «Блок о Блоке или жизнь на двоих»:
«Танцевала ты плохо или слишком хорошо, как все девушки или женщины, занимавшиеся балетом, то есть танцами, предназначенными быть зрелищем и рассчитанными на зрителя. Вальс, румба, свинг, вовлекают в свой ритм лишь пару танцующих, и оставляют ее в головокружительном одиночестве, где стираются черты личности и устанавливается союз. И все же, когда, следуя движениям свинга или би-бопа, я отбрасывал тебя на расстояние вытянутой руки, и ты возвращалась ко мне, в твоих плечах, бедрах, всем теле и улыбке, была грациозность, которой я никогда не забуду. Она свидетельствовала о насмешливой чувственности, наивной нежности и повторяла то, что сказал мне уже твой ответ на приглашение танцевать. Есть такие русские куклы матрешки. Если открыть матрешку внутри, обнаружатся другие все меньше, и меньше. Так и с тобой, с чертами твоей личности. Разве что содержание от формы отличает не размер, а возраст. Последняя, самая подлинная матрешка, это девочка, протягивающая руки к своему отцу. Именно ее я обнаружил в тот вечер, именно в нее влюбился».
Это был отрывок из книги «Жизнь на двоих». Я не могу не спросить Алекса, счастливого возлюбленного своей жены, несравненной Нади, что нужно сохранить в отношениях между людьми, чтобы спустя годы можно было писать об этом роман?
Жан Бло: Ум. Не надо создавать привычки, обычаи, что другой становится приблизительно то же самое, что ключи или очки – потеряли, нашли… Надо все время вспоминать, что счастье это работа, и что это трудная работа, но единственно интересная работа. И становиться, и оставаться живым.
Татьяна Вольтская: Говорил Алекс Блок - Жан Бло - автор проникновенного романа о себе, своей жене и своем времени.
