10 июня на волнах Радио Свобода прозвучало такое высказывание директора фонда «Спасение Петербурга» Александра Марголиса:

Петербург невероятно хрупкий город, акварельный. Достаточно, например, построить два-три небоскреба в таких эффектных точках — и все, вся прелесть Петербурга, как феномена градостроительного, будет убита, что сейчас и происходит. Справа и слева от отеля «Санкт-Петербург» на так называемой Стрелке Выборгской стороны появились два высотных здания, пока еще очень скромных — одно 52 метра , другое 78 метров . Но уже смотреть в ту сторону не хочется.

Я беседую с Натальей Фатеевой, ведущим научным сотрудником Института русского языка имени В.В. Виноградова.

— Наталья Александровна, ваша специализация — это язык поэзии. Не кажется ли вам, что словосочетание «акварельный город» в прозвучавшей цитате — это емкий образ, словно из качественной поэтической строчки?
— Несомненно. Вы знаете, я даже обратила внимание на то, что эпитет «акварельный» произносится после определяемого слова «Петербург». Это уже создает определенный такой непрозаический ритм. А само прилагательное «акварельный» заставляет нас вспомнить, что французское слово L'aquarelle происходит от слова «aqua» («вода»). Оно обозначает краски, разводимые в воде и легко смываемые ею. Поэтический образ Петербурга также неразрывно связан с водой, с его отражением в воде и в связи с этим — с быстрой сменой красок, их прозрачностью, подвижностью основного тона. Размытость определяет и общую тональность восприятия города, который часто покрыт туманной дымкой, и оттого становится загадочным, даже призрачным. Такая неопределенность линий, собственно, и способствует рождению поэзии. Вообще, акварельная манера живописи ближе всего к символизму, который получил наиболее чистое выражение в поэзии Александра Блока.

— А вообще, в стихах символистов или каких-либо других поэтов, писавших об этом городе, слова «акварель», «акварельный» где-то встречаются?
— Я посмотрела, что фактически в нашем «Словаре русской поэзии ХХ века» в этом контексте не встретилось мне это слово. Видимо, это какой-то образ, который возник в сознании у Александра Марголиса. Как бы то ни было, все-таки Петербург очень ассоциируется с акварелью. Недаром же и первый кружок русских акварелистов был создан именно в Петербурге. Известно, что существует много альбомов, где в акварелях запечатлен старый Петербург. Именно по этим изображениям, собственно, и восстанавливается исторический облик города, который, хотя и менялся, но оставался всегда связанным с понятием изысканного вкуса и естественной красоты. В то же время акварельное изображение очень легко испортить — стоит только сместить неверным мазком правильно найденное соотношение линий и красок.

— Да, и неслучайно, что в нашей цитате, где слово «акварельный», несомненно, ключевое, рядом еще стоит слово «хрупкий».
— Я как раз и хотела сказать, что в этом контексте у прилагательного «акварельный» в приложении к Петербургу появляется значение синонимичное слову «хрупкий», то есть слишком нежный, легко подвергающееся искажению. Наверное, это значение и вкладывал автор этих строк в свое высказывание. Его слова как раз имеют такую изобразительную метафорику. Он, наверное, хотел, чтобы слушатели задумались о том, что современные постройки, ломающие утонченный облик города, могут навсегда изменить его эстетику.