Ирина Лагунина: 1 июля завершается реформа российской электроэнергетики – одна из немногих в экономике страны в последние 10-15 лет, которые не были остановлены еще на полпути. К ним можно отнести и либерализацию цен в 1992 году, и массовую приватизацию госпредприятий 2-3 года спустя, и налоговую реформу начала 2000-ых годов...
1 июля 2008 года прекращает свое существование государственный холдинг РАО «ЕЭС России», на долю которого приходилось почти 70% всей производимой в стране электроэнергии. Но государство вовсе не уходит из отрасли – под его контролем остается треть производства энергии, и почти вся её передача. Подробнее об итогах завершившейся реформы электроэнергетики России – в материале Сергея Сенинского...
Сергей Сенинский: ... Все активы бывшего РАО «ЕЭС России» теперь разделены в целом на три сектора: производство электроэнергии, магистральные линии электропередачи и распределение по конечным потребителям, будь то предприятие или жилой дом.
Более двух других был реформирован сектор производства электроэнергии, а именно – производство на тепловых электростанциях. Ведь все атомные станции России, а также все те гидростанции, которые ранее входили в состав РАО «ЕЭС России», а это – подавляющая их часть в стране, остаются и под полным государственным контролем, и практически в полной государственной собственности. В целом на их долю приходится сегодня чуть более 30% всей производимой в стране электроэнергии.
Остальную вырабатывают тепловые электростанции – они-то и были приватизированы в ходе реформы отрасли. Для этого, во-первых, были созданы шесть так называемых межрегиональных оптовых генерирующих компаний (ОГК), в которые вошли по несколько электростанций, расположенных в разных регионах. Во-вторых, были образованы 14 территориальных генерирующих компаний (ТГК), объединивших тепловые электростанции, расположенные примерно в одних регионах. Крупные пакеты акций всех этих 20 новых компаний, принадлежавших государству, были выставлены на аукционы и обрели новых владельцев. Ими стали как крупные российские промышленные холдинги, в том числе – контролируемые государством, как «Газпром», так и европейские энергетические компании.
Какая же теперь часть общего производства электроэнергии в России останется под контролем государства? Включая атомные и гидростанции, а также с учетом несостоявшейся сделки по созданию совместного предприятия «Газпрома» и СУЭК, Сибирской угольной энергетической компании? То есть крупнейшего производителя газа и крупнейшего производителя угля в России... Против такой сделки выступала Федеральная антимонопольная служба, мотивируя это опасностью создания почти монополии на рынке топлива для всех тепловых электростанций России. Более 80% этих станций работают как раз на газе и угле.
Так какой же будет доля государства в общем производстве электроэнергии в России? Аналитик по электроэнергетике из инвестиционного банка «ВТБ-Кэпитал» Дмитрий Скрябин:
Дмитрий Скрябин: Доля государства после разделения РАО с учетом возможной в прошлом сделки по слиняю «Газпрома» и СУЭКа составила бы порядка 40% от общей установленной мощности генерирующей компании. Но так как эта сделка, по-видимому, не состоялась, доля будет чуть ниже - порядка 35-37%.
Сергей Сенинский: Второй из трех сегментов, выделенных из состава холдинга РАО «ЕЭС России» - магистральные линии электропередачи. Их объединили в новую – Федеральную сетевую компанию, более 80% акций которой остается в собственности государства и которые продавать в обозримом будущем не планируется.
Наконец, третий сегмент – распределение, то есть доставка электроэнергии конечным потребителям, предприятиям и населению. Аналитик по электроэнергетике из «Альфа-Банка» Александр Корнилов:
Александр Корнилов: В данном контексте под распределениями, безусловно, стоит понимать распределительные сети. Поскольку это сетевой бизнес, сетевой бизнес в принципе не может быть конкурентным по определению, он чисто монопольный бизнес. Распределительный сетевой сегмент в целом из себя представляет так называемую «последнюю милю». То есть в основном эти компании владеют низковольтными сетевыми активами и отвечают за доставку электроэнергии конечному потребителю.
Сергей Сенинский: Они также пока останутся в рамках некой единой структуры? Как и магистральные линии электропередачи?..
Александр Корнилов: В принципе распределительный сетевой сегмент должен быть представлен единственным холдингом, своего рода некий аналог РАО ЕЭС, ограниченный только исключительно распределительным сегментом - это так называемый МРСК холдинг, который будет владеть контрольными пакетами в 11 МРСК, то есть межрегиональных распределительных сетевых компаний. Данный холдинг будет контролироваться государством, то есть на первом этапе предполагается, что распределительный сетевой бизнес будет полностью под государственным контролем. В перспективе не исключается, что ряд МРСК, межрегиональных распределительных сетевых компаний может быть приватизирован, но пока об этом речи не идет.
Сергей Сенинский: Если передача и распределение электроэнергии остается пока под полным государственным контролем, – сколь равноправным будет доступ разных производителей энергии к сетям? На этом рынке есть опасения, не получится ли так же, как и на рынке газа?.. Дмитрий Скрябин, банк «ВТБ-Кэпитал»:
Дмитрий Скрябин: Да, безусловно, риск такой есть, конечно. Хотя существуют правила не дискриминационного доступа к сети, которые гарантируют или обязывают сетевые компании предоставлять равные права участникам рынка. Безусловно, эти правила легко обходятся за счет введения платы за присоединение, для различных потребителей и производителей электроэнергии она может быть совершенно разная. и это может быть барьером.
Сергей Сенинский: Зарубежные, а именно – европейские энергетические компании приобрели в ходе реформирования сектора производства электроэнергии в России крупные активы, выложив за них миллиарды долларов. В целом они купили то, что хотели? Какова примерно доля иностранных инвесторов в секторе производства электроэнергии - сегодня? Александр Корнилов, «Альфа-Банк»:
Александр Корнилов: В принципе можно сказать, что то, что хотели купить иностранцы, они действительно на сегодняшний день купили, то есть их интересовал тот сегмент, который реформировался первым – это, конечно же, генерация, производство электроэнергии. Это немецкие две компании «Иона» и РВЕ, это итальянская компания «Энель», это финская компания «Фортум». Что касается доли на сегодняшний день иностранных инвесторов в российской энергетике, она колеблется в зависимости от энергозон. Например, в энергозоне центра доля иностранных составляет порядка 10% от общей установленной мощности, в то время как на Урале, если посчитать долю «Иона» и «Фортум, получается примерно в районе 25-30%. То есть в целом посчитать установленную мощность всей энергетики России, доля иностранных инвесторов составляет порядка 10% установленной мощности.
Дмитрий Скрябин: Да, конечно, купили все, что хотели. Другой вопрос, не все, что хотели, то купили. Например, история с ТГК-1, на которую нацеливался «Фортум» и так и не разрешили ему купить. И второй вопрос - цена была достаточно высокая. Ни для кого не секрет, что самые большие цены за ОГК, ТГК заплатили именно иностранцы.
Сергей Сенинский: А как, по вашим прогнозам, может измениться в ближайшие 7-10 лет доля зарубежных участников российской электроэнергетики, если сегодня она в среднем по стране составляет примерно 10%?
Дмитрий Скрябин: Мне вряд ли видится, что она увеличится больше 20% в ближайшие пять лет. Не думаю, что даже по экономическим соображениям в ближайшие пять лет будут происходить какие-то серьезные поглощения со стороны западных участников российской энергетики.
Сергей Сенинский: Если в ходе продажи компаний, объединяющих российские тепловые электростанции, самые крупные суммы выложили именно зарубежные инвесторы, как в целом определить, много это или мало? Скажем, по сравнению с аналогичными сделками в странах Центральной и Восточной Европы... В таких случаях эксперты обычно применяют универсальный показатель – сколько уплачено в долларах за каждый киловатт мощности продаваемых электростанций...
Александр Корнилов: Базируясь на сделках, которые имели место в последние два года в энергетике, приватизационной сделке по продаже генкомпаний, то в среднем киловатт находился в вилке от 500 до 700 долларов за киловатт. Если сравнивать с другими странами, то в Восточной Европе, в развивающихся рынках киловатт оценивается на уровне 900-1000 за киловатт, а в развитых странах еще дороже - ближе к двум тысячам долларов за киловатт.
Сергей Сенинский: На рынке электроэнергии в России уже довольно значительна доля «свободного» его сегмента – 15-20%.
Александр Корнилов: Свободный сектор рынка электроэнергии на сегодняшний день представляет собой некий сегмент рынка, на котором торговля электроэнергией осуществляется полностью на конкурентной основе. То есть отсутствует какое-либо регулирование со стороны государства, таким образом цены определяются исключительно на основе взаимодействия спроса и предложения, то есть в чистом виде рынок электроэнергии. Что касается развития сегмента в перспективе, существует достаточно четкий план, утвержденный правительством, законодательно, в соответствии с которым к 2011 году планируется полностью либерализовать рынок электроэнергии, то есть на оптовом рынке будет продаваться 100% электроэнергии по свободным ценам, за исключением, безусловно, тех объемов, которые потребляются населением – это примерно 13% от общего потребления электроэнергии в стране.
Сергей Сенинский: А как доля «свободного» рынка, по планам, будет меняться уже ближайшие год-полтора?
Александр Корнилов: Начиная с 1 июля 2008-го года, обязательная доля продаж по свободным ценам составит уже 30%. То есть таким образом к 1 января 2011 года планируется, что эта доля постепенно увеличится до 100%
Сергей Сенинский: И российские, и зарубежные инвесторы в ходе реформы электроэнергетики потратили миллиарды долларов на покупку генерирующих активов в России. Но теперь им предстоит вложить еще больше - в их модернизацию. Плюс – существуют определенные риски, они-то и отразились на ценах, по которым продавались российские электростанции...
Дмитрий Скрябин: Остаются риски, что государство в целях борьбы с инфляцией или еще по каким-то другим соображениям затормозит процесс либерализации цен на электроэнергию. Безусловно, эти риски есть и сейчас, наверное, они достаточно велики. Поэтому российские активы, генерирующие активы стоят в два раза в два, с половиной стоят дешевле, чем активы стран, где цены на электроэнергию уже свободные. То есть этот дисконт оправдан тем, что существуют риски того, что цены не отпустят.
Сергей Сенинский: Тем не менее, расчет инвесторов делается на то, что как раз к тому времени, когда модернизация их новых активов более или менее состоится, государственное регулирование тарифов на электроэнергию в России отменят, и они будут формироваться уже на чисто рыночной основе?
Александр Корнилов: Безусловно, расчет строится именно на это. В генерирующих активах существует огромный задел для роста их эффективности, собственно на что и рассчитывают те покупатели, которые покупают эти компании. Безусловно, этот расчет строится на том, что свободный рынок будет давать компаниям стимулы работать более эффективно, сокращать свои затраты, тем самым увеличивая их рентабельность. И безусловно, при условии, что правительство будет действительно следовать заявленной программе постепенной либерализации рынка электроэнергии, безусловно, это дает хорошие перспективы владельцам генерирующих компаний в России.
Сергей Сенинский: 1 июля завершается реформа российской электроэнергетики – прекращает свое существование государственный холдинг РАО «ЕЭС России», на долю которого еще недавно приходилось почти 70% всей производимой в стране электроэнергии. Но государство не уходит из отрасли – под его контролем остается пока треть производства энергии и почти вся её передача...
