Опросы социологов и заключения экспертов позволяют сделать вывод о том, что в нынешних российских политических условиях нарушения прав и свобод человека связаны в понимании граждан не с либеральными ценностями, а с экономической проблематикой, невозможностью улучшить жилищные условия, инфляцией, произволом чиновников и так далее. В этой связи изменилась роль уполномоченных по правам человека в России, которые зачастую превращаются в так называемых «толкачей» для решения бытовых проблем некоторых обиженных граждан. Вопрос о нарушении стандартов демократии в России перед институтом уполномоченных, встроенным в структуру власти, не стоит. Это подтвердил и круглый стол уполномоченных по правам человека регионов России, прошедший под Петербургом. В этой конференции приняли участие представители 40 регионов страны.
Уполномоченные собрались в Пушкине, чтобы обменяться опытом. Уполномоченный по правам человека РФ Владимир Лукин объясняет, с какими проблемами люди чаще всего обращаются к уполномоченным по правам человека: «Я назвал бы одну из острейших проблем - сейчас это жилищная проблема. Существует много неясностей, проблем и нарушений, связанных с торговлей жильем, с ролью людей, которые причастны к этим делам: дети, жены и так далее. Очень волнует граждан начавшаяся инфляция. Работа судов - очень серьезная проблема. Наш диагноз вполне совпадает с диагнозом президента: затянутые рассмотрения, невыполнение решений судов, пренебрежение к правам потерпевших и многое другое - это очень серьезные источники жалоб. Заключенные, безусловно, одна из серьезнейших проблем, потому что, несмотря на прогресс, который был за последние лет 8-10 достигнут, базовое отношение к заключенным как к людям, права которых можно не исполнять, а в случае его и грубо нарушить, существует».
Может ли институт уполномоченных реально помочь людям? Уполномоченная по правам человека республики Коми Людмила Завьялова подтверждает, что жилищная проблема стоит на первом месте: «Ветхое, аварийное жилье, недостаточность строительства в последние годы. Это все привело к тому, что у нас острейшим образом стоит эта проблема. Эта проблема и все остальные, последующие, и льготы, и все остальное - все проистекает от низких доходов населения. Эта проблема наслаивается на демографическую и так далее. У нас в законе написано, что мы можем использовать дополнительные средства, которые позволяют защитить права человека. И вот мы анализировали на планерке сначала, а потом с коллегами обсуждали, какие рычаги у нас дополнительные, и оказалось - личный авторитет, личные связи. Удается помочь некоторым людям в решении конкретных проблем. Например, перерасчет сделать бабушке, которая на даче жила, а власти сказали: “не положено”. Или из очереди на жилье просто выбросили людей. Они уже на пенсию ушли, больше нигде работать не будут, никогда ничего не получат, и поэтому все вернули на круги своя. Не удалось пока по нашему региону добиться льгот для пенсионеров-учителей в сельской местности. У нас регион на это не идет, хотя есть решение Конституционного суда. Вот мы сейчас все под прессом людей, которые ждут. А мы ждем, когда власти разродятся решением этого вопроса. Власти говорят, что они ищут механизм. В разговоре выясняется, что потом вся сельская интеллигенция будет претендовать на эти льготы, потому что пенсия-то у них мизерная».
Пенитенциарная система для Людмилы Завьяловой была и остается «ГУЛАГом»: «Конкретные предложения вношу по изменению условий пребывания их там. Я смотрела в Великом Новгороде базовую колонию для Северо-Запада. Вот привели бы в соответствие. У нас же до сих пор есть деревянные бараки. Поэтому я добиваюсь, чтобы туалеты были нормальные, цивилизованные. Иначе это все - унижение человеческого достоинства. Сейчас отчитываются, что уже в СИЗО женщинам закрытые туалетные кабины делают».
О совершенно других проблемах говорит уполномоченный по правам человека Ингушетии Каримсултан Кокурхаев: «Более 70 тысяч человек изгнаны, и до сих пор их не пускают в свои дома. То есть право на свободу передвижения, места жительства, места пребывания, на свою собственность, на свое жилье, право на трудоустройство – все нарушено. При этом еще сегрегация школ по отношению к тем, кто вернулся. Это Ингушетия, часть находится в Северной Осетии. И в связи с этим права многих нарушаются. Ни поручение президента, ни законодательство просто не исполняется. Эти люди поставлены вне закона. Большинство жалоб, которые ко мне идут, как раз по этому поводу. За последнее время более 20 человек - похищены».
И эту проблему, по словам Кокурхаева, не моет решить ни он, ни ингушские власти. Вообще исполнительная власть в России становится более закрытой, говорит сопредседатель Ассоциации уполномоченных по правам человека в регионах России, уполномоченный Пермского края Татьяна Марголина: «Например, Пермский край оказался закрытым - на 52-м месте по информационной открытости для населения о деятельности своей власти. И это, мне кажется, очень тревожный звоночек, который нами должен быть услышан. И если брать наиболее закрытые наши системы (пенитенциарную, учреждения внутренних дел), мы зафиксировали одну очень серьезную проблему: когда нет мотивации у руководителей учреждений заявлять о нарушенном праве человека. Им выгоднее это нарушение скрыть. Потому что сама система отчетности перед вышестоящим министерством такова, что если он показывает это нарушение, его за это же и наказывают».
Потому, по мнению Татьяны Марголиной, уполномоченным по правам человека нужно искать для себя партнеров в исполнительной власти, создавать рычаги влияния.
