Юрий Жигалкин: Саммит «большой восьмерки»: выйдет ли российский президент из тени премьер-министра? График вывода американских войск из Ирака могут предложить иракцы. Готов ли доллар к подъему? Таковы некоторые из тем рубрики «Сегодня в Америке».
«Толковый человек» - такой отзыв, сделанный Джорджем Бушем о новом российском президенте после первой встречи двух лидеров цитируется американскими средствами информации, как один из немногих результатов встречи, стоящих упоминания. И как считает Дэвид Саттер, известный американский политолог, бывший корреспондент газеты «Файнэншл Таймс» в Москве, это показательный факт. Пока никто из западных лидеров, скорее всего, не представляет, стоит ли за российским президентом нечто большее, чем атрибуты власти, имеет ли он достаточный вес в принятии принципиальных внешнеполитических решений.
Дэвид Саттер: Сейчас очень трудно оценить значимость этой встречи Дмитрия Медведева с западными лидерами. Мы не знаем, какой властью он обладает, а в том, что нам известно, он неколебимо следует давно известной линии Кремля. Пока, насколько я понимаю, нет никаких признаков того, что он готов отклониться от тезисов Путина ни в большом, ни в малом. В таком контексте прямое знакомство Медведева с западными лидерами, со многими из которых он встречался в качестве советника Путина, главы «Газпрома», вряд ли имеет большое значение.
Юрий Жигалкин: Джордж Буш, да и не только он, как мы знаем, делал серьезную ставку на личные отношения с российскими лидерами. Можно ли ожидать, как вы считаете, со стороны западных лидеров будет предпринята попытка обаять Медведева, установить с ним дружеские отношения?
Дэвид Саттер: Столь высмеиваемая фраза Буша о том, что сумел заглянуть в душу Путина, в действительности, я думаю, была тактическим приемом, попыткой Буша оказать влияние на Путина. В результате, я думаю, Джордж Буш стал жертвой своей собственной тактики, он был объектом манипуляций со стороны Путина. На мой взгляд, западные лидеры должны уже были осознать, что подобные встречи, попытки демонстративно сдружиться с российскими лидерами не приводят к желаемым результатом, поскольку перед руководителями стран, не являющихся демократиями, не стоит задача показать себя в роли лидера, счастливо уживающегося с соседями, их задача - демонстрировать свою силу и решительность, это действует на их аудитории. И западные лидеры очень часто ошибались, подходя к отношениям с Россией со своими критериями.
Юрий Жигалкин: Что для вас лично будет наиболее интересным в оставшиеся дня саммита?
Дэвид Саттер: Принципиальный вопрос – отношение к Ирану. Большая нетерпимость Кремля к ядерным работам Тегерана была бы хорошим знаком для будущего двусторонних отношений, хотя ничего в этой области пока не видно. Совсем обнадеживающим было бы твердое обещание Медведева предпринять шаги в защиту демократии в России, это был бы большой сюрприз для всех. Но ни то, ни другое не кажется мне вероятным.
Юрий Жигалкин: Американский политолог Дэвид Саттер комментировал ход саммита «большой восьмерки».
До сих вывода американских войск из Ирака требовали американские законодатели, на что президент Буш отвечал, что это будет сделано, когда будут созданы необходимые условия. Но теперь подобное предложение, в очень размытой формулировке прозвучало из уст премьер-министра Ирака. Белый дом был явно удивлен, а американские аналитики пытаются осознать подоплеку этой идеи руководителя Ирака.
Рассказывает Аллан Давыдов.
Аллан Давыдов: На встрече с арабскими дипломатами в Абу-Даби Нури аль-Малики заявил, что Ирак предлагает подписать краткосрочный промежуточный меморандум о будущем американских сил в стране, а не более формальное по характеру соглашение о статусе западной коалиции после истечения действия мандата ООН, о котором сейчас ведут переговоры американские и иракские представители. Не вдаваясь в подробности этого предложения, Малики заявил, что проект меморандума включает формулу вывода из Ирака американских войск, частью которой может стать даже специфический график ухода войск. Это, как считают аналитики, явная реакция иракского премьер-министра на критику иракских законодателей, которые обвиняют правительство за готовность заключить втайне соглашение с Вашингтоном, обеспечивающее долговременное присутствие американских сил на территории страны, опасаясь, что узаконенное им американское присутствие будет угрожать суверенитету Ирака.
Прокомментировать идею иракского руководства о промежуточном меморандуме я попросил старшего сотрудника Института Брукингса в Вашингтоне Майкла О’Хэнлона.
Майкл О’Хэнлон: Считаю это предложение резонным. Очевидно, что одна из самых актуальных задач иракских политиков – это достижение ими способности защищать интересы своей страны, ее суверенитет. И по большому счету, такую активность иракских политиков американцам стоило бы приветствовать как отчетливый признак того, что иракцы гордятся страной, готовы нести за нее ответственность. Ведь до сих пор превалировали опасения, что Ирак станет либо несостоявшимся государством, либо погрузится в гражданскую войну, где людей будет волновать принадлежность к определенной религиозной общине или вооруженной группировке, а не преданность интересам страны в целом. Сейчас же мы наблюдаем крепнущий здоровый национализм иракцев, не позволяющий им идти на большие долговременные уступки Соединенным Штатам. В реальности им стоило бы проявлять больше гибкости, как впрочем, и Соединенным Штатам. Но в любом случае подписание временного меморандума о статусе американских войск в Ираке – это вполне приемлемый компромисс.
Аллан Давыдов: Могут ли иракцы настоять на утверждении графика вывода американских войск, вопреки заявлениям президента Буша о том, такие требования для Белого дома неприемлемы?
Майкл О’Хэнлон: Соглашение о статусе иностранных войск - в Ираке или любой другой стране, где США держат свои войска, не имеет ничего общего с численностью этих войск. Оно не включает обязательства по численности контингента в будущем. До сих пор, насколько я понимаю, речь шла просто об утверждении правил поведения американских военнослужащих в Ираке. Мне пока не совсем понятно, что имеют в виду иракские официальные лица, потому что упоминание о графике вывода войск в контексте переговоров об статусе в Ираке выглядит противоречиво.
Юрий Жигалкин: «Человек со стороны» против «старика» - так многие американцы определяют для себя противостояние Барака Обамы и Джона Маккейна, согласно результатам опроса, проведенного информационным агентством «Ассошиэйтед Пресс». Однако совершенно непонятно, какой из этих имиджей несет более позитивный заряд в глазах американцев. «Неопытный» - следующее по популярности определение, данное респондентами Бараку Обаме. «Опыт военнослужащего» - черта, которая наиболее часто отличает Джона Маккейна, по мнению опрошенных. Обама более мягок, Маккейн более решителен. Обама более успешно справится с экономическими проблемами, на Маккейна скорее можно положиться в решении проблем безопасности страны, включая иракскую. Ни в одном из кандидатов избиратели не видят идеальной комбинации личных качеств. Какой из факторов может решить исход этого противостояния – социологи предрекать не берутся. Они лишь указывают на то, что все большее число его сторонников Барака Обамы более скептично оценивают его кандидатуру, и все большее число американцев увязывает идеи Маккейна с идеями непопулярного президента Буша.
Технологии, иностранная еда и медицинская терминология стали тремя главными источниками новых слов в американском английском. Респектабельный Толковый словарь Мэриэм Уэбстер объявил в понедельник о внесении в словарь около сотни неологизмов. Некоторые из них звучат инородно для американского уха, но как уверяют редакторы словаря, эти слова твердо укрепились в языке, и даже самым нелюбопытным среди американцев придется рано или поздно узнать, что новое английское слово «соджу» – название корейской рисовой водки, «эдамэйм» – незрелая соя, «просекко» – шипучее вино, а «пескатериан» – вегетарианец, употребляющий рыбу. Кризис на рынке недвижимости утвердил в коллективном сознании американцев не так давно чисто финансовый термин «сабпрайм» – кредит под ставку выше базовой, предлагаемым рискованным заемщикам. В языковой, что называется, мэйнстрим переместился и термин «грязная бомба», впервые появившийся в печати в 1956 году. Вдобавок к «семинару» появился «вебинар» – то же мероприятие, проводимое в интернетном пространстве.
Заявление президента Буша в поддержку сильного доллара и сомнения по поводу евро могут придать сил американской валюте, считают аналитики. С этим мнение специалистов согласились в понедельник и финансовые рынки, где курс доллара поднялся.
Что намерен сделать белый дом в поддержку доллара? Слово – Яну Рунову.
Ян Рунов: Среди мер, принятых американской администрацией для укрепления экономики, Буш назвал план экономического стимулирования, на который выделено 152 миллиарда долларов. Он также выразил надежду на то, что Конгресс разрешит добычу нефти в арктических и прибрежных районах США.
Какие еще меры могут способствовать укреплению доллара? Вот что думает об этом научный сотрудник вашингтонского исследовательского Института экономики налогообложения Майкл Скайлер.
Майкл Скайлер: Во-первых, план стимулирования не поможет укрепить доллар. Даже, наоборот, он может ослабить доллар, поскольку ведет к увеличению федерального дефицита. Иное дело – предложение Буша по добыче нефти из резервных месторождений в Арктике и в континентальных шельфах. Это может способствовать некоторому укреплению доллара, поскольку мы сможем меньше нефти импортировать. Но вообще, сила доллара больше зависит от действий Федерального резервного банка, чем от администрации Буша или от Конгресса. Ни Белый дом, ни Конгресс не имеют прямого влияния на Федеральный резерв.
Интересно отметить реакцию Федерального резерва в США и центральных банков в Европе на финансово-экономические проблемы. Мы в США понизили банковскую ставку, а европейцы повысили. На мой взгляд, понижение ставки лишь ухудшило ситуацию в США, усилило инфляцию. Если бы мы начали повышать ставку, это больше защитило бы доллар. Заметьте, что цена на нефть гораздо больше влияет на стоимость доллара, чем на стоимость евро, - раза в два больше. Это показывает, что мы, американцы, гораздо хуже, чем европейцы, защищаем свою валюту, и гораздо меньше, чем европейцы, защищаем себя от инфляции.
Некоторые предлагают ряд радикальных мер, но я не думаю, что, например, введение контроля над ростом цен на продовольствие принесет нужные результаты. Это лишь приведет к ограничению поставок продовольствия и к повышению спроса на него. А такая популистская мера, как временное снижение федеральных и штатных налогов на бензин, может принести какое-то облегчение налогоплательщикам, но это тоже не слишком результативный шаг в борьбе с ростом инфляции и падением стоимости доллара. Я считаю, что для укрепления доллара надо начать понемногу повышать банковскую ставку, разрешить добычу нефти в наших резервных месторождениях, снизить содержание этанола в бензине, ибо гораздо эффективнее использовать кукурузу как продукт питания, чем как продукт сгорания.
Ян Рунов: По результатам недавнего опроса общественного мнения, проведенного совместно газетой «Лос-Анджелес Таймс» и компанией «Блумберг», 76 процентов американцев считают, что правительство должно предпринять шаги по укреплению доллара.
Юрий Жигалкин: Но это явно выраженное желание американцев вряд ли осуществимо в год президентских выборов. Считается, что центральный банк страны не рискнет защитить доллар, подняв кредитную ставку, удорожив кредит в год выборов.