Правозащитники Елена Боннэр и Владимир Буковский обратились к кандидатам в президенты США с призывом добиться исключения России из «большой восьмерки». В письме к сенаторам Бараку Обаме и Джону Маккейну, один из которых должен вскоре стать президентом США, говорится о серьезных нарушениях прав человека, политических преследованиях и убийствах в России, о тяжелом положении на Северном Кавказе. Как заявляют авторы письма, нынешний российский режим запугивает соседние страны, угрожает международной безопасности. В таких условиях, подчеркивают Боннэр и Буковский, членство в «большой восьмерке» идет лишь на пользу пропагандистской кампании Кремля.
Могут ли правозащитники на это послание получить ответ? Елена Боннэр (с ней беседовал Андрей Шарый) считает, что это возможно:
- Должна сказать, что это же не Россия, иногда и откликаются. Расчет именно на то, о чем мы пишем. Я и Владимир глубоко убеждены, что членство в G8 не соответствует содержанию России и в экономическом смысле, несмотря на безумные деньги, которые потекли из нефти, но из этого же не следует экономическое развитие. Следует совершенно нуворишский разгул. С управленческой точки зрения, с социальной - Россия не тянет на G8 . Это обман, его надо вскрывать всегда.
- Если Россию исключат из «большой восьмерки», кому от этого будет лучше?
- Я думаю, что Россия, качая нефть и кладя много денег в карман, ведет себя как зарвавшийся первый ученик, который знает, что ему и так будут ставить пятерки. За то, что у нее есть нефть, ставится высокая отметка в любом плане. Она реально хочет иметь эту отметку и может быть, если таким способом указать ей, что надо развиваться, это подействует.
- Как вы думаете, изменит ли приход Дмитрия Медведева на пост президента отношения России с ведущими индустриальными странами? Может быть, он будет вести себя по-другому, не так, как Владимир Путин?
- Многие люди считали, что Россия изменится. Сейчас, мне кажется, прошло два месяца, и за этот срок можно было и нужно было сделать какие-то вещи, которые Медведев не сделал. Хотя на словах какую-то неясную, нечеткую заявку делал. Мне хотелось бы, чтобы была поддержана царская имперская традиция амнистии. Этого не произошло. Мне хотелось бы, чтобы слова о главенстве права и закона, которые звучат не переставая, обратились бы на конкретные случаи. В данном случае речь идет о нынешних жертвах режима, которых мы считаем политзаключенными. Я вспоминаю, что в октябре, по-моему, 1986 года, может быть, это был сентябрь, Горбачев был во Франции. На вопрос о Сахарове и политзаключенных он сказал: «У нас их нет». А 15 декабря позвонил Андрею и в разговоре о политзаключенных и, кроме того, политзаключенному Сахарову и мне, политзаключенной, без всяких формальностей разрешил вернуться домой. Так вот Горбачева слова расходились с делом, но дело он сделал хорошее. А у Медведева слова хорошие, а дел вообще нет.
