Ирина Лагунина: Многие аналитики обращают в последнее время внимание на то, что в дуумвирате Путин-Медведев происходят заметные изменения. О конфликте, конечно же, речь не идет. Но прогнозы, что Медведев на долгое время останется второстепенной фигурой в союзе двух первых лиц России, явно не сбываются. Президент, считают эксперты, быстро выдвигается на передний план. С российскими политологами и журналистами говорил Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Дмитрий Медведев все более энергично выходит из тени, обретая свойства полноценного политического лидера. В этом сходятся эксперты, утверждающие, что несмотря на то, что новый президент не выдвинул пока никакой значительной собственной программы, сама ситуация выталкивает его на авансцену политической жизни. Главный редактор оппозиционного сайта «На злобу.ру» Владимир Голышев считает, что встреча восьмерки упрочила положение Медведева и окончательно обрисовала схему, по которой будет происходить смена ролей в российском дуумвирате.
Владимир Голышев: В ходе этой встречи стало очевидно, что Путин особенно не нужен, его место на этой встрече вовсе не зияло. Медведев прекрасно справился с этой ролью, произвел весьма благожелательное впечатление на своих визави. Стало очевидно, что в мировой политике место Путина в принципе занято.
Андрей Бабицкий: Шеф-редактор «Русского журнала», философ Борис Межуев считает, что ничего нарочитого в происходящих процессах нет, Медведев естественным образом становится воплощением надежд на перемены, и Владимир Путин этому не противится, считая собственную роль вполне достаточной.
Борис Межуев: Нет ощущения, что все это происходит не по воле Путина, а против воли Путина. Какое-то чувство, что в общем Владимиру Владимировичу это не было нужно, что он спокойно воспринимал себя как технического человека и всегда таким был. И нет чувства, что он находится в каком-то дискомфорте из-за того, что какие-то идеологические вещи волей-неволей перехватываются Дмитрием Анатольевичем, а сам он занимается налогами, потоками и так далее. Такое впечатление, что сам Путин всю жизнь мечтал быть в той роли, в какой он был, тогда как Медведев даже не мечтал, просто естественно он оказывается в роли будителя новых чувств, эмоций, политических переживаний и так далее. Разумеется, эта ситуация не стабильная. Я не очень понимаю, как сам Путин намеревался всю эту ситуацию сдерживать.
Андрей Бабицкий: Главный редактор другого оппозиционного сайта, АПН.ру философ Константин Крылов.
Константин Крылов: Набор рычагов, которые сохранил за собой Путин, достаточен для того, чтобы в течение неопределенно долгого, в политических мерках, естественно, срока сохранять за собой достаточный объем полномочий для того, чтобы контролировать существующую власть и может быть вернуться к ней. Однако, в этой системе есть слабое звено, это слабое звено сам Путин. Судя по той информации, которая доносится из-за зубцов, разумеется, это слухи, но других источников информации не существует, Путин в настоящее время чувствует себя отпускником, практически не исполняет своих обязанности. К его замам выстраиваются очереди из людей, которые пытаются отчаянно решить с ним хоть какие-то вопросы. В принципе, если это продолжится и дальше, то тогда естественным образом власть он не удержит. Власть – это как велосипед, если не крутить педали, обязательно завалишься на бок. Власть в конечном итоге будет у того, кто будет ее использовать. Сейчас существует мнение, что решать вопросы с Медведевым проще, и это мнение может оказаться сильнее, чем весь тот набор полномочий, который выписал себе прежний президент.
Андрей Бабицкий: Казалось бы, прошло совсем немного времени, а идеи, на которых был воздвигнут культ личности Владимира Путина, уже почти забыты. Сегодня уже устаревшими кажутся тренды национальное лидерство, российский Рузвельт или Ден Сяопин. Шеф-редактор «Русского журнала» Борис Межуев считает, что сам Путин наконец вернулся к самому себе, человеку, свободному от амбиций верховного лидера России.
Борис Межуев: Какое-то было чувство, что это скорее страховка для Путина. Может быть страховка не для него лично, сколько для элитного консенсуса, который сложился вокруг него, он имел очень значимый характер. Он давал сбой, этот элитный консенсус, самый главный – это борьба спецслужб. И теперь он будет разламываться совершенно неизбежно. Я думаю, что это попытка была Путина, вся эта история с национальным лидерством, удержать какую-то элитную расстановку сил вокруг своей фигуры, в том числе, чтобы обеспечить легкий отход на эти позиции, которые он в настоящий момент занял. Роль Ден Сяопина явно не срабатывает, не похож на хранителя идеологических устоев. Безусловно, пока существует связка, пока существует внутреннее для них самих признание нового распределение ролей, все более-менее работает. Как только критическая масса будет перейдена, естественно, возникнет новая конфигурация, потому что эта очень нестабильна.
Андрей Бабицкий: Владимир Голышев, сайт «На злобу.ру» полагает, что столь быстрая и безболезненная смена ролей есть следствие абсолютной взаимозаменяемости персонажей. Ни у Путина, ни у Медведева нет сколько-нибудь серьезных политических стратегий и в этом смысле они похожи. Но стилистически Путин явно проигрывает своему преемнику.
Владимир Голышев: Для России, для мировой политической элиты в принципе никакой, конечно, разницы нет. А разница может возникнуть ровно в тот момент, когда между Путиным и Медведевым пробежит черная кошка и у власти возникнет серьезная конфликтная ситуация. А пока между ними соблюдается конвенция. В принципе разницы никакой, можно пересадить обратно, можно повернуть так, как они сейчас сидят. Стилистика власти чуть-чуть стала более вегетарианская на уровне риторики, на уровне действий вегетарианской не стала, какой была, такой и осталась.
Андрей Бабицкий: Идеологически эпоха Медведева мало чем будет отличаться от эпохи Медведева, уверен философ Константин Крылов. И тот, и другой поклоняются успеху, критерием которого являются только деньги.
Константин Крылов: Нужно четко понимать, что и Путин, и Медведев являются частями одного и того же весьма узкого слоя людей, который можно назвать политической элитой России, ее правящим классом. Эта элита сейчас консолидирована и консолидирована она не внеидеологической основе. Условно говоря, отвращение к идеологии – это собственно та база, на которой эти люди находят общий язык. Это не значит, что у них нет политических симпатий. Но эти люди никогда не позволяют своим симпатиям победить прагматические, как им, по крайней мере, представляется, соображения. Сейчас, когда имеет место быть то, что можно назвать путинским успехом, несколько ненастоящим, странным, по большому счету основанным на почти природной флуктуации, я имею в виду нынешние цены на нефть, вся идеология этих людей, абсолютно всех – либералов, консерваторов, кого угодно, состоит в том, чтобы не спугнуть жар-птицу. В настоящий момент Россия живет в стадии начальной, потому особенно хищной, особенно беспринципной и так далее монетократии. То есть строя, для которого существует идеал и этот идеал собственно состоит именно в деньгах, если угодно, это действительно предмет культа. В этом отношении либерализм Медведева или, допустим, нелибирализм Путина – это в лучшем случае даже не толки, а так, споры между улемами этого культа, споры талмудические, сами по себе может быть интересные, но на практику особого влияния не оказывающие. При этом от Медведева можно ожидать каких-то либерально окрашенных шагов. Скорее всего таких, которые на общую ситуацию особого влияния не окажут.
Андрей Бабицкий: Несмотря на кажущуюся готовность Владимира Путина расстаться с ролью первого лица, он все еще в состоянии вернуть ее себе, говорит шеф-редактор «Русского журнала» Борис Межуев.
Борис Межуев: Конечно, мы просто видим, что четыре года – огромный срок. Что там произойдет за четыре года – совершенно непонятно. Но понимаете, как только элитный консенсус распадется, распадется, безусловно, безусловно, возникнет либеральная составляющая, отколется консервативная составляющая, понадобятся какие-то новые фигуры. Поскольку путинское время эти новые фигуры не очень особенно создавало, если эта связка даст сбой, то нельзя исключать, что Путин неизбежно вернется в политическую жизнь, он будет довольно ярко символизировать те ценности, которые оказались попраны и так далее. Он может стать таким новым Касьяновым, условно говоря, только с другой стороны.
Андрей Бабицкий: Владимир Голышев уверен, что неизбежный конфликт между двумя лидерами России обернется поражением Владимира Путина. Такой исход будущего противостояния фатален. Такова логика российской конституции.
Владимир Голышев: На самом деле ситуация будет резко ухудшаться с политической, с экономической точки зрения или полыхнет Северный Кавказ, который всю дорогу обещает полыхнуть. И у Дмитрия Анатольевича возникнет ситуация кризиса ответственности. Либо ему придется взять все на себя, либо ему придется свалить на Путина. Безусловно, брать на себя он не будет. В конституции Российской Федерации черным по белому написано: президент имеет все основания, чтобы валить все на своего предшественника, либо на главу правительства. Он сам вне подозрений, он сам не может быть обвинен ни в чем. Соответственно, как только в стране станет плохо, полетит голова Путина, иначе быть не может.
Андрей Бабицкий: Как бы различные аналитики не оценивали сегодня перспективы союза Путин - Медведев, в одном сходятся все без исключения – дуумвират неорганичен и рано или поздно он прекратит свое существование.
