Ирина Лагунина: В репортажах из Сербии в день первого появления бывшего лидера боснийских сербов Радована Караджича перед Международным судом по военным преступлениям в бывшей Югославии присутствовал один любопытный момент. Да, люди собрались в кафе и барах послушать, что он будет на суде говорить, да телевизоры включены, работают. Но люди не слушают, так, поглядывают на экран, но говорят о своем. Так почему же в последние дни в Белграде были хоть и не столь многочисленные, но все-таки выступления в его поддержку. Кто и зачем их организовал? Этот вопрос выясняла наш корреспондент Айя Куге.
Айя Куге: От ареста Радована Караджича до его выдачи Гаагскому трибуналу каждый вечер в Белграде проходили манифестации протеста. Неделю подряд на улицы выходила группа агрессивных парней (человек двести) - болельщиков футбольных клубов, (которые нередко одновременно принадлежат и к сербским клерофашистским движениям), открыто пытаясь спровоцировать полицию. К ним подключались функционеры Радикальной партии Сербии. Потом, в минувший вторник, радикалы организовали свой митинг, названный «Всесербское собрание», ожидая участия на нём сотен тысяч человек со всей страны. Собралось от 12 до 15 тысяч, и манифестацию протеста все оценили как провал. В центре внимания оказались не националистические лидеры, которые с трибуны призывали пойти на борьбу с предателями сербского народа, то есть с властями, арестовавшими Караджича, а все те же пара сотен парней в масках, которые в центре Белграда нападали полицию и крушили город. Насилие в очередной раз стало способом защиты Сербии. Является ли эта молодёжь лишь хулиганами, или группировками нажима, которые организовали определённые политические круги? Белградский военно-политический обозреватель Любодраг Стоядинович считает, что сама цель последних акций протеста в Белграде осталась не до конца ясной.
Любодраг Стоядинович: Неясно, против чего эти люди протестовали. Их цели неизвестны – выступают ли они за прекращение сотрудничества с Гаагским трибуналом, хотят ли, чтобы Караджич был отпущен на свободу, или добиваются, чтобы к нему не был применен закон? Мне кажется, что протесты и насилие у нас в последнее время связаны со злоупотреблением понятием патриотизма, с тем, что под патриотизмом подразумевается не любовь к отечеству, которое должно развиваться и жить мирно, а война и реваншизм. Воинствующая риторика националистических политиков привлекла многих маргинально мыслящих людей. У них выбор: быть футбольными болельщиками, которые приходят не для того, чтобы смотреть матчи, а что драться, или быть «патриотами», которые следуют тоталитарным идеям. Стимул для насилия таким людям в Сербии дают политические партии, и партии несут за это ответственность.
Айя Куге: Последние подобные демонстрации протеста проходили в Белграде в середине февраля. Это был протест против провозглашения албанцами независимости Косово от Сербии. История в чём-то повторилась: на самой площади во время митинга в поддержку Караджича тоже было спокойно, но в окрестных улицах дичайшим образом буйствовали молодые «патриоты». Только тогда, в феврале, полиция с симпатией смотрела на «справедливый гнев наших детей», как называют их хулиганство лидеры Радикальной партии. Профессор факультета политических наук Белградского университета Иво Вискович отмечает, что митинг радикалов только формально был связан с арестом Радована Караджича.
Иво Вискович: Один факт бесспорен: митинг, который был организован по поводу провозглашения независимости Косово, был по численности в десять раз больше, чем этот, в защиту Караджича. В тот раз люди почувствовали потребность принимать в нём участие, а Радована Караджича защищать мало кто пожелал. Нужно отметить и то, что сами организаторы протеста создали такую обстановку, что демонстрации только формально были протестом против ареста и выдачи в Гаагу Караджича. Караджич был только поводом. На самом деле цель митинга состояла в том, чтобы всеми средствами бороться против правящей в Сербии коалиции, борьба за власть. Обратите внимание - в момент, когда вот-вот готовится выдача Караджича, никто из выступающих на митинге не призывает участников: давайте, пойдём и заблокируем здание специального суда и своими телами не допустим, чтобы он оттуда был выведен и выдан.
Айя Куге: Так кто в Сербии и почему поддерживает Радована Караджича? Белградский политический обозреватель Джордже Влаич.
Джордже Влаич: Я считаю что, поддерживая Радована Караджича, разные ультранационалистические движения лишь пытаются освоить новое пространство для утверждения своего тезиса, что сербская нация под угрозой. Политические партии используют Караджича. Прежде всего, чтобы доказать «непатриотизм» правящей коалиции, а потом собрать политический капитал, выдавая себя центром защиты национальных интересов. Остро противопоставляя себя нынешним властям, националистическая оппозиция пытается компенсировать политические потери на минувших выборах, после которых её партиям не удалась ни одна из комбинаций, с помощью которых они пытались взять власть и в государстве, и на уровне города Белграда.
Айя Куге: После неудачного митинга оппозиции, часть сербской демократически ориентированной прессы пишет, что акции протеста, организованные в связи с арестом Караджича, показали, что политический климат в стране существенно изменился. Ясно проявилось то, что ультраправые силы не в состоянии предложить народу другие идеи, кроме ложного патриотизма и экстремизма, и поэтому значительно потеряли популярность и влияние.
Джордже Влаич: Я не уверен, что на основе таких событий нужно строить столь глобальные выводы. Сербия уже восемь лет с трудом движется по тернистому пути демократизации. Случай с Караджичем – лишь один из эпизодов. Он показал, что страна всё-таки хоть в некоторых элементах способна действовать как функциональное государство. Ведь арест Караджича был полностью засекречен, ни капли информации не просочилось заранее, и поэтому его задержание было сюрпризом для общественности. Также и выдача его в Гаагу была проведена профессионально, никто не знал ни когда это произойдёт, ни на какой автомашине его везут, ни как он будет дальше транспортирован. Это действительно можно считать серьёзно подготовленным и отработанным государственным делом. А протесты оппозиции показывают другую сторону Сербии – желание остановить процесс демократизации.
Айя Куге: Какие выводы и какие впечатления после бурных событий последних дней у главного редактора белградской либеральной ежедневной газеты «Данас» Михала Рамача.
Михала Рамач: Главное впечатление – это политическая воля нынешних властей придерживаться законов Сербии и в соответствии с ними сотрудничать с международным трибуналом по военным преступлениям в Гааге. Хороший знак и то, что полиция и Служба госбезопасности лояльны новым властям. Не хочу торопиться с оптимизмом, ведь прошло лишь пару дней от выдачи Радована Караджича, рано делать прогнозы на длинный срок. Однако оптимизм вселяет и единство исполнительной власти, и её решимость не применять силу против своих политических противников. Полиция применяла силу только против хулиганов, которые разрушали и разбивали, но не против остальных участников митинга. А со стороны властей не было также мстительных заявлений в адрес оппозиции.
Айя Куге: Нашего собеседника, журналиста Джордже Влаича приятнее всего удивило то, что люди в Сербии не подались демагогии экстремистов и не почувствовали желание выйти на улицы в защиту обвиняемого в военных преступлениях Радована Караджича.
Джордже Влаич: На меня самое сильное впечатление произвело то, что люди, симпатизирующие радикалам, на этот раз их поступки не одобряли. Им не нравится как невежество и грубость их лидеров, так и то, что они блокируют работу парламента. Нужно вспомнить, что радикалы делали «умильный» вид во время последней предвыборной кампании и во время переговоров о формировании нового правительства. А теперь они упорно возвращаются к примитивной, агрессивной риторике, пытаясь таким образом спровоцировать нестабильность в стране. В такой атмосфере радикалы плавают лучше всего. Пытаясь через случай Караджича подорвать позиции власти, они проявляют себя как партия, которая ведёт борьбу против всего государственного устройства, включая систему правосудия. Меня приятно удивила зрелость наших людей, которые, несмотря на разную политическую принадлежность, сумели рассмотреть, что для них опасно в ежедневной жизни. Они хотят спокойной жизни, хотят, чтобы Сербия превратилась в нормальное государство.
Айя Куге: Опросы общественного мнения, проведённые после ареста Караджича, показали, что 70% граждан Сербии поддерживают сотрудничество страны с Международным трибуналом, и хотя большинство из них не одобряет выдачу сербов в Гаагу, люди считают это неминуемым.
А моё самое сильное впечатление последних дней такое. Ранее утро после митинга, момент отправки Караджича в Нидерланды. На телеэкране центр Белграда, заваленная мусором главная площадь. По ней ходит пожилой мужчина - собирает пустые банки от пива и говорит: вот, я сдам консервы как вторичное сырье, и это единственная польза от этого митинга протеста.
