Абхазия и Южная Осетия обратились к мировому сообществу и, прежде всего, к России с просьбой о признании их независимости. Насколько такое развитие событий вероятно в отношении Абхазии, в интервью Радио Свобода прокомментировал редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов:
- Мне кажется, что на месте России с обещаниями надо быть очень осторожным. Проблема заключается в том, что признание Россией Абхазии или обеих территорий, в общем-то, ничего не меняет в ситуации. Формально признание одной только Москвы не является выводом этих территорий из изоляции. Потому что главный вопрос для них, в частности для Абхазии, чтобы она была признана хотя бы частью мирового сообщества. У Москвы нет возможности, в отличие от США, которые в случае с Косовом обеспечили некоторое количество стран, которые признали Косово, вот у Москвы такой возможности нет, за нами никто не последует. Зато перспективы международного признания в случае односторонних действий России, на мой взгляд, очень сильно осложнятся. И ситуация окажется если не в полном, то в частичном тупике.
- Какая может быть реакция на обращение народа Абхазии и Южной Осетии со стороны Европейского Союза и США?
- Я думаю, честно говоря, что ни в Европейском Союзе, ни в США особой реакции на обращение схода абхазского народа не будет. Это, так сказать, юридически ни к чему не обязывающее действие. Кроме того, насколько я помню, в Абхазии проходили референдумы, на которых выражалось желание стать независимыми. Вопрос заключается, на мой взгляд, сейчас в другом, принципиальный: какая резолюция будет принята в Совете безопасности ООН о принципах урегулирования южноосетинского конфликта. Потому что если формулировки, которые будут там содержаться, будут допускать начало какой-то международной дискуссии о судьбе этих двух территорий, а они сейчас уже увязаны намертво друг с другом (хотя ситуация там была всегда разная, в Абхазии одна, в Южной Осетии другая), так вот, если что-то в этой резолюции будет содержаться, позволяющее дальнейшее обсуждение, то я думаю, что с этого, в общем-то, и начнется процесс самоопределения двух республик.
Но этот процесс не моментальный, мы видим, что даже в случае с Косовом, в тот день, когда кончилась война против Югославии, в 1999 году, собственно, все знали точно, что Косово в Сербию больше никогда не вернется, ни у кого не было иллюзий. Тем не менее, сам процесс занял 9 лет. И между прочим, в резолюции 1244 Совбеза ООН, на которую потом много раз ссылалась Россия, содержалось тогда подтверждение территориальной целостности Сербии. Это Сербии не помогло, но это там было. И сейчас проблема в том, что, конечно, в любой резолюции, я думаю, все страны, кроме России, будут добиваться, чтобы в ней содержалось вот это подтверждение территориальной целостности Грузии, а России по своим внутренним причинам, в общем, ей очень трудно на это пойти. Потому что я не очень себе представляю, как тогда, если там будет подтверждена целостность Грузии, объяснять, чего мы добились политически, нашему общественному мнению.
- Поэтому сейчас и есть эта проблема с принятием резолюции по Грузии в Совете безопасности ООН?
- Конечно, да, это ключевой вопрос. И это неудивительно, поскольку действительно очень сложная ситуация, дипломатическая битва идет. И тут есть такая ловушка, что мы так много уже наговорили о том, что все, ни о какой территориальной целостности Грузии речи быть не может, что как теперь выйти из этой ситуации без потери лица, а самое главное – без потери перспективы действительно обсуждать отделение этих территорий, мне на данный момент непонятно. Хотя дипломатия вещь хитрая, и может быть, что-то и придумают.
