Главный редактор закрытого по решению суда оппозиционного сайта ingushetiya.ru Роза Мальсагова не рассчитывает, что ситуация в ее родной республике кардинально изменится даже после вызвавшего шок убийства ее соратника Магомеда Евлоева:
- Прошел первый ужас от осознания того, что это все-таки произошло. Начинаешь анализировать, вспоминать последние месяцы, последние разговоры. Мы с ним виделись 26 [августа] последний раз в Брюсселе на митинге против произвола, который происходит в Ингушетии. Он прилетел ко мне в Париж. Я хотела вернуться домой в Россию, но он стал убеждать, что этого не надо делать, что все достаточно сложно и неоднозначно. Он сам собирался остаться в Европе на несколько месяцев, но что-то изменилось. Буквально через несколько часов он улетел. Еще два месяца назад у нас был такой невеселый разговор. Он говорит: «Знаешь, 100 тысяч за меня дали. Заказали». Мы все это превращали в шутку и говорили, что если бы мы нужны были, нас бы давно уже убрали. Поводов для этого много. Мы не прячемся. Мы всегда на виду. Мы ни от кого не бегали. Мы давали интервью. Мы жили как нормальные люди, занимались своей работой. Но то, что это преднамеренное заказное убийство, это однозначно. Это убийство руками своих же.
- Изменится ли ситуация в Ингушетии после убийства?
- Если говорить о России и о том, что происходит в России в последние десятилетия, мало верится, что что-то изменится. Ничего не изменилось после убийства [Анны] Политковской. Пошумели, поговорили неделю. Путин заявил о том, что ее смерть принесли больше вреда, чем ее публикации. Люди вспоминают. А для России ничего не изменилось. Мы слишком тоталитарное государство уже несколько веков. Понятия свободы слова никогда не существовало в России. Это все лишь номинально. Нам пытаются заткнуть [рот]. Нас пытаются сломить, расстрелять. Если бы было возможно, всем журналистам, всем, кто пытается рассказать то, что здесь творится, залили бы расплавленное олово, как в годы инквизиции. Не смеют просто. Расстрелять из-за угла, оболгать, обокрасть - это могут.
- Понимаете, у нас другая ментальность. Мы кавказцы. Тем, кто это сделал, осталось только отсчитывать дни своей жизни. Люди, которые дали клятву над трупом, не бросают просто так свои слова. Это говорят мужчины. Подонки стреляют из-за угла. Я не верю, что что-то изменится. Я не верю в то, что снимут Зязикова (Мурат Зязиков, президент Ингушетии – РС). Он слишком нужен Кремлю. Такие всегда нужны.
- А что будет с вашим сайтом?
- Его закрыли решением Кунцевского районного суда на территории Ингушетии. Те, кто могут, выходит через [спутниковые] тарелки, через телефоны. Даже здесь в Европе очень сложно вчера и сегодня зайти. Он блокируется, но мы работаем и будем работать до тех пор, пока хоть один член редакционной коллегии , те, кто работали с Магомедом... Пока мы живы.
- Что все-таки нужно для того, чтобы ситуация в Ингушетии изменилась? Многие делают ставку на возвращение в республику ее бывшего президента Руслана Аушева…
- У Аушева непререкаемый авторитет. В последнее время он, наверное, уже вырос в разы. Но до тех пор, пока Кремль не изменит свою политику по отношению к Кавказу (а это навряд ли будет, решение Государственной Думы, правительства признать независимость Абхазии и Осетии говорит совершенно об обратном)... Для того чтобы сегодня изменить ситуацию, надо вывести войска прежде всего. Сегодня республика наводнена столькими структурами Министерства внутренних дел, сотрудниками правоохранительных органов, что можно каждый дом охранять. Но серебристые «десятки» расстреливают сотрудников правоохранительных органов, гражданских лиц, детей и исчезают без следа. И никто не в состоянии... Поймите, за восемь лет сотни убитых при Зязикове! Ни одного раскрытого преступления. В прошлом году прокатилась волна убийств русскоязычного населения. Терехина - великолепный педагог. И вдруг обвиняют в ее смерти ее же коллегу, заслуженного учителя, который более двух десятков лет проработал. Этот человек уже находится девять месяцев в Ирландии, а его обвиняют в убийстве, которое произошло в июле месяце. Об этом громогласно заявляет прокурор республики (речь идет о зверском убийстве семьи русской учительницы Людмилы Терехиной в июле 2007 – РС).
- Только после того, как я дала интервью средствам массовой информации информацию о том, где находится человек (и это действительно подтвердилось), они замолчали. Расследовали дело, вышли на след убийц. Это оказались военнослужащие-контрактники. Что делает наша же власть? Их вывозят в соседнюю республику (это русского или осетина) и отпускают! А следователя расстреливают. Вот действительность России, действительность Ингушетии сегодня. Зязиков не желает того, чтобы ситуация в корне переломилась.
- Вы подвергались преследованиям в Ингушетии. После нападения на вас вы вынуждены были уехать в Москву. И там вас не оставили в покое. Сейчас вы просите политического убежища во Франции. Чувствуете ли вы себя в безопасности хотя бы сейчас?
- Я не думаю об этом. Сейчас не до этого… Понимаете, если до Литвиненко добрались совершенно спокойно в Лондоне, до человека, который был защищен, то о чем может вообще речь идти. Длинная рука всегда была у НКВД, КГБ, ФСБ…
