Ссылки для упрощенного доступа

В Москву для переговоров с Дмитрием Медведевым пребывают лидеры Евросоюза


Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Евгения Назарец.



Михаил Саленков : Сегодня в Москву для переговоров с президентом России Дмитрием Медведевым пребывают лидеры Евросоюза во главе с Николя Саркози, президентом председательствующей в ЕС Франции. Как ожидается, главным предметом переговоров станет выполнение Россией плана по урегулированию вооруженного конфликта на территории Грузии, получившего название «план Медведева-Саркози» и согласованного со всеми вовлеченными в конфликт сторонами. Основной спорный вопрос - вывод российских войск на позиции, на которых они находились до начала конфликта. Как отмечают эксперты, переговоры может затруднить отсутствие единства в Евросоюзе оценки действий Москвы на Кавказе. Еще более усложняет задачу переговорщиков признание Россией самопровозглашенных республик Южной Осетии и Абхазии. На это обращает наше внимание и эксперт московского Карнеги-центра Лилия Шевцова. С ней беседовала моя коллега Евгения Назарец.



Лилия Шевцова: Верхушка Европейского Союза - это не только Саркози, это еще и Баррозу, и Солана, то есть лидеры Европейского Союза, приезжают в Москву добиться того, чтобы Москва вывела свои войска из Грузии на исходную позицию - позицию 7 августа. Но по существу 8 числа, 8 сентября, речь будет идти о том, сможет ли Европейский Союз доказать, что он может объединить различные радикальные и умеренные позиции в одну позицию относительно России. До сих пор Европейскому Союзу это не удавалось. По сути дела, это был конгломерат разных стран (27 стран). И объединиться на одной платформе было исключительно сложно. Но как это не парадоксально, именно Россия и позиция России в Грузии и война России в Грузии толкает ЕС к консолидации - к консолидации против России, к объединению не только во внешней политике, к формированию нового курса также и по энергополитике в отношении России.


А в целом же здесь есть еще один парадокс. Как это ни странно, у России есть непонимание самой политики Европейского Союза. Ведь сам тот факт, что ЕС отказался от столь резких и четко обусловленных санкций в отношении России, за исключением лишь одной очень мягкой санкции - ЕС заморозил переговоры о базовом соглашении между ЕС и Россией - и этот факт был воспринят Москвой, по-видимому, как победа российской дипломатии. Москва так и не осознала, что машина ЕС может развернуться и пойти в противоположную сторону, очень жесткую. Ведь по сути дела уже сейчас Европейский Союз начинает задумываться о том, что Россия - это не партнер, Россия - это, в принципе, чуждая цивилизация. И последствия вот этого осознания могут быть очень тяжелыми для России.



Евгения Назарец: Когда говорят о выводе российских войск на позиции предшествовавшие конфликту, Россия говорит о том, что войск там нет, есть только миротворцы, ЕС говорит, очевидно, о другом. В этом направлении может быть, на ваш взгляд, достигнуто нормальное понимание?



Лилия Шевцова: Я предполагаю, что какое-то взаимопонимание на этой встрече будет достигнуто. Потому что Москва не может себе больше позволить унижать Саркози и ставить Брюссель в очень неловкую позицию. Но в то же время очень многое будет еще зависеть оттого, как Москва определит свое понимание победы в Грузии. Уход российских миротворцев, то есть российских войск, которые теперь находятся на территории Грузии в форме миротворцев, будет означать уже определенную сдачу позиций. К чему, очевидно, Москва не готова. Я думаю, что спор будет. Я не исключаю того, что возможны какие-то промежуточные шаги. Например, договоренность о теоретическом согласии России допустить на территорию буферной зоны, скажем, международные полицейские силы. Но опять же окончательное решение этого вопроса будет зависеть от позиций непризнанных республик, которые признает Москва. Очевидно, в Кремле должны понимать, что без некоторого консенсуса, пусть и частичного, по вопросу о выводе российских войск будет очень сложно удержать следующий саммит ЕС, который несомненно состоится и будет опять-таки чрезвычайным, от принятия уже более жесткой позиции по России, от того, что не только Великобритания, но и другие страны Старой Европы поддержат молодые страны, в том числе и Польшу, которая требует более четкого определения категорического неприятия российской позиции.


Есть два момента, которые, естественно, подействуют на решение 8 сентября. Первое - это резолюция Европарламента, которая не имеет обязующей силы для всех государств, но, тем не менее, очень жестко определяет позицию Европы по отношению к России. А игнорировать мнение Европарламента, исполнительной власти Еврокомиссии, будет очень сложно. И второе. Есть еще один момент, который говорит о том, что ЕС не может тянуть до неопределенности определение своей позиции по России, - это саммит в ноябре в Ницце ЕС - Россия. Россия, действительно, видимо, очень хочет, чтобы этот саммит состоялся. Если этот саммит не состоится, это будет еще одним шагом, который подтолкнет Европейский Союз к ужесточению своей позиции по отношению к России. И уже сейчас некоторые страны вполне могут подумать о том, чтобы выборочно применять определенные санкции в отношении России. Скажем, например, ограничить импорт российской стали и удобрений.



Евгения Назарец: Будет ли иметь влияние на переговоры по новому соглашению о стратегическом партнерстве эта встреча 8 сентября? Я имею в виду партнерство России и ЕС.



Лилия Шевцова: Прежде всего, нужно разблокировать замороженный процесс подготовки этого соглашения. Если удастся обеим сторонам прийти хоть к какому-то компромиссу по поводу вывода российских войск из буферной зоны, то в таком случае Еврокомиссия может рассмотреть вопрос и рекомендовать ЕС принять решение о возобновлении переговоров по базовому соглашению после 15 сентября.



Евгения Назарец: Все-таки тот план, который будет обсуждаться, называется "план Медведева - Саркози". Усматривается в этом основа для личного соперничества? Чей рейтинг в результате этих переговоров, личный рейтинг, будет более значителен?



Лилия Шевцова: Я вижу здесь только основание для того, чтобы Саркози, как несомненно честолюбивый политик, по крайней мере, ощутил, что он имеет кое-какие успехи в переговорах с Москвой. До этого, как умный человек, он должен был понимать, что Москва его унижает.


Что касается Медведева. Несомненно, что Медведев приобрел статус военного президента. Он понимает, что его популярность и рейтинг выросли за время кавказской войны. Вряд ли он захочет его терять, делая неоправданные, с точки зрения, Кремля компромиссы с Европейским Союзом.


Здесь, очевидно, будет идти речь не столько о том, кто победил, а будет идти речь о том, чтобы Медведеву не потерять рейтинг уверенного, решительного и жесткого политика, а Саркози будет думать о том, как подправить свою подпорченную Россией международную репутацию.



Евгения Назарец: На ваш взгляд, в каком случае можно было бы назвать эти переговоры очевидно провалившимися и очевидно успешными? Есть ли какой-то критерий объективный?



Лилия Шевцова: Объективный критерий может быть определен только перспективой разрешения кавказского кризиса. Это встреча 8 сентября. Она будет несомненно промежуточной. Вряд ли она решит кардинальный вопрос. А кардинальный вопрос - это не только вывод российских войск с территории независимого государства Грузии. Следующий вопрос для рассмотрения - это отношение мирового сообщества к признанию непризнанных республик, которые признаны Россией.



XS
SM
MD
LG