Ирина Лагунина: Правительственный кризис на Украине – явление в демократическом мире хотя и не слишком частое, но отнюдь не исключительное. Трудности с формированием правящих коалиций испытывают почти все государства, политическая система которых сильно фрагментирована. Классическим примером является Израиль. Но и в Европе, особенно в ее центральной и восточной части, таких примеров достаточно. Как реагируют люди на затяжные распады и формирования правящих коалиций в их странах. Опыт Европы исследовал Ефим Фиштейн.
Ефим Фиштейн: Причины для становления раздробленной политической системы, для возникновения мелких партий бывают самыми разными: особенности избирательного законодательства, невысокая политическая культура, существование этнических или языковых меньшинств, добивающихся собственного политического представительства и так далее. Рекордсменом по частоте правительственных кризисов является Италия, а по их продолжительности Бельгия. Вот и сейчас правительство Бельгии фактически находится под угрозой очередного распада – причиной тому стал выход одной из мелких фламандских партий из правящей коалиции. Однако, в целом руководители фламандский партий пока еще готовы продолжать диалог с франкоязычными деятелями о контурах институциональной реформы, без которой будущее Бельгии представляется немыслимым. Вот как описывает нынешнее положение в стране наш Брюссельский корреспондент Наталья Викулина.
Наталья Викулина: Маленькую страну в самом сердце Европы вновь лихорадит: в Бельгии с новой силой вспыхнули разногласия между франкоязычными и фламандскими политиками. На выходных председатель правоцентристской фламандской партии N-VA Барт де Вевер объявил, что его партия покидает коалицию, поскольку правительство не в состоянии провести институционную реформу. Глава другой фламандской партии Open VLD Барт Сомерс заявил, что таким образом N-VA не хочет вести переговоры, а хочет распада Бельгии. Это и является главной опасностью политических дрязг страны: так, некоторые политики и простые жители Фландрии выступают за отделение своего региона от Бельгии. Между тем франкоязычные валлонцы не хотят, чтобы с карты Европы исчезло бельгийское государство, которое, между прочим, было одним из основателей Евросоюза. Какое будущее у этой страны? Как подготовить и провести институционную реформу? Как примирить фламандцев и валлонцев – жителей одной страны, говорящих на разных языках? На эти и другие вопросы политический истеблишмент Бельгии ищет ответы уже в течение длительного времени. А выход партии N-VA из правительственной коалиции означает новый виток затяжного политического кризиса, начавшегося еще после парламентских выборов 2007 года. Тогда лидеру партии-победительницы на выборах Иву Летерму не удавалось в течение длительного времени сформировать коалицию, пришлось даже позвать на помощь бывшего премьера Ги Верхофстадта. В итоге коалиция была сформирована после 9 месяцев сложных переговоров. Может ли ситуация ухудшиться в нынешнее время, после того, как N-VA покинула коалицию? Бельгийский премьер-министр Ив Летерм считает, что страна нуждается в правительстве, которое может руководить, что необходимо создать надежные рамки для проведения реформы государства и что кризиса можно избежать, если на это будет добрая воля. Однако наблюдатели говорят о возможном роспуске бельгийского кабинета и проведении досрочных парламентских выборов. В то же время оставшиеся в коалиции фламандские партии готовы продолжать диалог с франкоязычными политиками. Говорит депутат фламандского парламента Свен Гатз:
«Ныне стало ясно: партии-участницы переговоров хотят вести диалог с франкоязычными партнерами. Ранее такой уверенности не было. Так что с этой точки зрения будет легче».
Ранее король бельгийцев Альберт Второй поручил трем политикам разработать план, как вывести страну из кризиса. В так называемый «совет мудрецов» назначили главу немецкоязычного сообщества страны Карла-Хайнца Ламбертца, депутата парламента Франсуа-Ксавье де Доннеа и евродепутата Раймонда Лангедриса. В пятницу они представили свои предложения, которые предусматривают начало переговоров по институционной реформе «без табу и без предварительных условий». В то же время известный в Бельгии политик, глава франкоязычной партии MR Дидье Рейндерс напомнил позицию валлонцев: институционный диалог должен проходить параллельно с переговорами о проблемах Брюсселя. Речь идет в том числе о границах брюссельского региона и о назначении трех бургомистров в районах на окраине столицы, где разрешено использовать в качестве официального как фламандский, так и французский языки. В общем, вряд ли политическая жизнь Брюсселя и Бельгии в целом станет в ближайшее время спокойной или скучной.
Ефим Фиштейн: Среди бывших социалистических стран Венгрия представляет собой исключение – в парламенте страны представлены всего три партии – левая Социалистическая, центристская Либеральная и правая партия ФИДЕС – и все же коалиция двух первых распалась и до следующих выборов у власти останется правительство меньшинства. Свергнуть его несложно, но досрочных выборов в нынешних обстоятельствах никому не хочется. Почему же? На этот вопрос отвечает в своем сообщении будапештский журналист Золтан Виг.
Золтан Виг: Будут ли досрочные выборы? Будут ли новые реформы, и вместе с ними новые социальные конфликты? И вообще: что будет в Венгрии, уже 19 лет после того, что страна - удивительно быстро и мирно - из коммунистической диктатуры превратилась в парламентскую демократию?
Эти вопросы вовсе не являются риторическими в Венгрии сегодня, когда первый раз у власти находится так называемое правительство меньшинства, которое - по политической логике - не может иметь прочной и постоянной поддержки в Государственном собрании. Но вопреки этой же политической логике, именно трудное положение страны может гарантировать относительную стабильность правление венгерской социалистической партии во главе с Ференцом Дюрчанем.
Парадокс этой ситуации нелегко понять. На первый взгляд в Венгрии присутствуют все признаки политического кризиса: уже ставшие регулярными уличные беспорядки, воинствующие требования оппозиции об отставке правительства и рекордно низкий уровень доверия населения правящим элитам. В чем же секрет премьера Дюрчаня, который - опять же на поверхностный взгляд - упорно борется за свое выживание?
Чтобы понять венгерский парадокс, мы должны вернуться к событиям двухлетней давности, к осени 2006-ого года. Тогда, после выигранных с большим трудом выборов, премьер-министр выступил на закрытом заседании фракции социалистов. Не зная, что в зале ведется тайная аудиозапись, Дюрчань заявил: правительство не в состоянии выполнить грандиозные экономические обещания, сделанные в ходе предвыборной кампании. Само признание, вернее цинизм и грубость этого признания привели к массовым протестам. Ибо Дюрчань сказал - цитирую - : "Мы лгали утром, днем и вечером."
Все это еще больше усугубило политический раскол страны: наступила эпоха того кризиса, который позже получила одиозное название "холодной гражданской войны". Дюрчань, однако, не сдался, и - как блестящий тактик - сам быстро провозгласил свою антикризисную программу, которая получила одобрение со стороны Европейского Союза. Премьер получил вотум доверия и в Парламенте.
Правящая коалиция венгерских социалистов и либералов немедленно приняла жесткие меры по стабилизации национальной экономики с целью достичь критерий введения общей валюты ЕС, евро. Чтобы снизить темп инфляции и сократить дефицит государственного бюджета резко увеличили налоги. Вместе с этим решили и об ускорении реформ в области здравоохранения и высшего образования: коалиция предлагала частичную приватизацию медицинских услуг и введение платной учебы в вузах. Но неожиданный контрудар оппозиции - общенациональный референдум 9-ого марта этого года - привел к поражению Дюрчаня. Большинство граждан Венгрии проголосовало за отмену либеральных по духу и содержанию реформ.
Но глава правительства снова совершил резкий поворот политического курса, на этот раз налево : неудачу референдума объяснил крайними требованиям младшего коалиционного партнера, Союза Свободных Демократов. Либералы много лет управляли страной вместе со социалистами, но разрыв стал неизбежным. В начале апреля коалиция объявила о распаде, но согласно новому соглашению либералы обещали поддерживать новое правительство извне в качестве "конструктивной оппозиции". Но опять только с оговорками связанными с продолжением жестких реформ.
Казалось, неконструктивная оппозиция - то есть консервативная правоцентристская партия "ФИДЕС" - может добиться своей цели, ухода правительства в считанные дни, ибо Дюрчань твердо заявил: он заинтересован в проведении только умеренных или "бархатных реформ". Но получилaсь весьма странная ситуация: правая оппозиция, которая долгое время критиковала правительство за экономический и социальный кризис, приостановилась на пороге победы, и начинала говорить о целесообразности создания так называемого "кабинета экспертов".
Многие обозреватели оценили этот шаг как открытое признание того, что партия "ФИДЕС" просто боится. Боится того, что ей неизбежно придется продолжить суровый экономический курс, и следовательно это означает, что неизбежно потеряет свою популярность. И все популистские лозунги "ФИДЕСа" можно будет потом применять по отношению к этой же партии.
Вывод один: несмотря на якобы острую борьбу и бесконечное маневрирование партий в парламенте, расстановка сил не дает возможность сменить кабинет. Формально потому, что вместе с либералами социалисты имеют свыше 200 мест в 386-местном Национальном собрании. С другой стороны, оппозиция не спешит: хотя на словах требует досрочных выборов, ей гораздо более выгодно подождать, пока экономическая стабилизация даст результаты. Но политика - дело тонкое. Уже не раз случилось так, что венгерские политики хотели одно - и вышло что-то другое. Общественность, однако, удивить все труднее в Венгрии - согласно последним опросам рейтинг доверия и правящих, и оппозиционных партий резко падает.
Ефим Фиштейн: После выборов летом 2006 года Чехия более полугода жила без действующего правительства – слишком сложны и запутаны были отношения между партиями, ни одна из которых не располагала в парламенте ясным большинством. Но именно на те же самые полгода пришелся пик экономического роста страны. Как вообще в современных демократических странах связаны экономическое и социальное развитие с политикой? Этот вопрос я задал чешскому политологу, директору Нью-Йоркского университета Иржи Пехе.
Иржи Пехе: В современном демократическом обществе связь между правительством и экономическо-социальными процессами слабеет, в частности под давлением внешних обстоятельств. Дело в том, что в наше время национальное государство поставлено в четко ограниченные международные рамки. Это относится как к торговой, так и к политической сфере.
К примеру, государства-члены Европейского Союза вынуждены считаться со строгими предписаниями Брюсселя. Это приводит к снижению руководящей роли национальных правительств, которые могут, несомненно, влиять на ход процессов, но уже не определяют их направленности и содержания. В первую очередь, повторяю, это относится к странам, входящим в наднациональные организации и союзы.
Ефим Фиштейн: Чехия с января следующего года вступит по ротации в должность председателя всего Европейского Союза. Не лучше ли было бы в такой ситуации не ждать правительственного кризиса, а создать так называемую «большую коалицию» главных политических сил, как это имеет место в соседней Германии? Точка зрения Иржи Пехе.
Иржи Пехе: Я отношусь к идее большой коалиции менее критично, чем многие другие политологи – прежде всего, потому в краткосрочной перспективе такие правительства могут оперативно решать наиболее острые проблемы страны. Такое устройство позволило бы избежать многих ненужных трудностей, если бы руководители главных партий договорились об этом сразу после выборов 2006-го года. Они вполне могли бы заранее оговорить как сроки пребывания такого правительства у власти – например, не более двух лет, – так и программу-минимум, направленную на наиболее жгучие проблемы нашего общества. Осуществив необходимые реформы в области здравоохранения и пенсионного обеспечения, такое правительство могло бы уйти в отставку, назначив досрочные выборы. Обе партии могли бы таким образом сохранить лицо, сославшись на то, что не было других вариантов составления правительства большинства, основанного на идеологической близости. Не видим в этом ничего дурного. Правительства «больших коалиций» могут не только осуществлять минимально необходимые реформы, но и обеспечить обществу определенную стабильность. В нынешней ситуации, когда Чешской Республике предстоит на полгода возглавить Европейский Союз, а правительство держится на волоске и в любую минуту может уйти в отставку, большая коалиция была бы хорошим выходом из положения – если условия ее функционирования будут четко согласованы.
Ефим Фиштейн: Таково мнение чешского политолога Иржи Пехе, который возглавляет пражский филиал Нью-Йоркского университета. Стоит добавить, что в соседней Австрии, например, большая коалиция с треском провалилась, причем в результате такого сосуществования потери понесли обе главные партии страны. Ясно одно, универсальных рекомендаций быть не может, и каждое общество решает эту проблему в соответствии с местными условиями и своими традициями.
