Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шарый.
Кирилл Кобрин : В Грузии работает специальный корреспондент Радио Свобода, директор Московского центра экстремальной журналистики Олег Панфилов. Моему коллеге Андрею Шарому Олег рассказал о своей поездке в Гори, в ближайший к Южной Осетии крупный грузинский город, ставший зоной боевых действий, ракетных обстрелов и налетов российской авиации.
Олег Панфилов: Я в Гори поехал для того, чтобы встретиться с епископом Горийским и поговорить с ним о том, что произошло во время войны, когда в Гори вошли российские войска вместе с подразделениями Южной Осетии. Он участвовал не только в спасении людей, он выводил грузин из так называемой буферной зоны, в тех местах, где южноосетинские формирования вели этнические чистки.
Андрей Шарый: Олег, каков масштаб разрушений в Гори сейчас?
Олег Панфилов: Сейчас следы войны видны только в трех местах. Это на площади возле памятника Сталина на площади Сталина. Там есть две воронки от взрыва боезапаса кассетной бомбы, а точнее это ракета "Эскандер", которая взорвалась, и несколько боезапасов от этой ракеты разорвались в нескольких местах Гори. Почти отремонтированы, по крайней мере внешне - покрашены и приведены в надлежащий вид, жилые здания, которые подверглись бомбардировке в первые дни войны. Пожалуй, самое такое отличительное место войны - это огромный лагерь беженцев из так называемой буферной зоны, где живут боле 2,5 тысяч людей. Там 250 палаток, которые установило итальянское отделение Международного комитета Красного Креста. Вчера я был в школе номер 7 Гори. Авиационная бомба упала в жилой дом буквально в 30 метрах от этой школы. Дом был наполовину разрушен. Сейчас он почти уже восстановлен. Но школа оказалась достаточно сильно повреждена, а ученики этой школы сейчас учатся в другой, соседней 10-й школе. Но я приезжал в эту школу для того, чтобы передать подарки от московских школьников, которые попросили меня привезти в Гори 10 книг, письма от школьников. Это ученики московской школы-интерната "Интеллектуал". Это интернат для одаренных детей. Мне сказал епископ Горийский, что если московские школьники захотят летом приехать пожить в семьях своих сверстников, то епископ Горийский готов в этом посодействовать и участвовать.
Андрей Шарый: Вы упомянули о беженцах, которые живут в Гори сейчас. Кто-то понимает, как сложится их судьба?
Олег Панфилов: Понимают... Правительство уже приняло довольно серьезные решения. Сейчас планируется построить в нескольких местах в Грузии, прежде всего, вокруг Тбилиси и, в том числе, в Гори более 10 тысяч жилых домов. Сейчас рассматриваются конкурсной комиссией проекты этих домов. Я слышал о том, что правительство берет обязательство построить эти дома до Нового года. Но сейчас в Грузии испортилась погода. Несколько дней назад шли довольно серьезные дожди. Был шквальный ветер. В палатках достаточно холодно. Конечно, жить в палатках при такой погоде довольно сложно.
Андрей Шарый: Олег, в ваших многочисленных разговорах, когда говорят о действиях российских войск, при понимании неправедности этой войны, операции со стороны России, тем не менее, на Саакашвили возлагают ответственность за начало боевых действий, за то, что началось в Цхинвали?
Олег Панфилов: Это можно услышать от лидеров оппозиции, причем не всех. Я бы так сказал, лидеры оппозиции поделились на две части. Есть наиболее радикальная оппозиция, которая требует его отставки, другие оппозиционеры требуют проведения повторных президентских выборов. У населения разное мнение. Конечно, люди говорят о том, что возможно нужно было как-то иначе себя вести, но это не оппозиционность. Это, скорее всего, раздражение тем, что Грузия оказалась в такой ситуации, потому что все-таки прошло достаточно много времени после последней войны. Я не могу сказать, что грузины настолько закалились, что они уже привыкли к военным действиям, привыкли к войнам. После того, как 5 лет в Грузии была относительная стабильность и хорошая экономика, сейчас люди, конечно, раздражены тем, что им приходится сталкиваться с какими-то лишениями. Во-первых, это моральная травма. Потому что большинство грузин, с которыми я сталкивался, говорят о том, что немыслимо себе представить, что Россия могла напасть на Грузию. Немыслимо себе представить, что отношения сложились таким образом, что русские и грузины стали врагами. Между прочим, когда я передавал подарки горийским школьникам, вначале тоже чувствовалось какое-то напряжение, но потом мы разговорились. В общем-то, все говорят, что, наверное, это все вина политиков, а люди должны восстанавливать какие-то отношения. Видимо, нужны какие-то инициативы гражданского общества. Но раздражение это, прежде всего, таким отношением России к Грузии.