Ирина Лагунина: В минувшую пятницу, неожиданно для многих, Черногория и Македония признали независимость Косово. Таким образом, все страны, образовавшиеся из распада Югославии – за исключением Боснии – согласились с существованием независимого Косова. В Боснии ситуация особая, поскольку в принятии решений участвуют и боснийские сербы. О реакции в Белграде на шаг Подгорицы и Скопье рассказывает Айя Куге.
Айя Куге: В Сербии признание Черногорией и Македонией независимости Косово было воспринято, словами министра иностранных дел Вука Еремича, как «удар ножа в спину». Сербы считают черногорцев и македонцев самыми близкими соседями, братьями и, вероятно, поэтому люди реагировали на это очень эмоционально, а государственное руководство моментально пошло на резкие дипломатические меры против Подгорицы и Скопье: их послов в Белграде провозгласили «персонами нон грата» и потребовали от них в течение двух суток покинуть Сербию. По отношению к сорока восьми странам, ранее признавших независимость Косово, меры были другими – тогда Сербия отозвала своих послов из их столиц. Выдворение дипломатов пока не применялось. Черногорский и македонский послы стали первыми. Любопытно, что утром того дня, вечером которого Черногория и Македония признали Косово, правительство Сербии приняло решение вернуть в мировые столицы, ранее признавшие Косово, своих послов.
Глава сербской дипломатии так объяснил чрезмерную резкость к черногорским и македонским братьям:
Вук Еремич: Причиной, по которой мы решились на такую крайнюю меру, является то, что решение режима в Подгорице признать в одностороннем порядке провозглашённую независимость Косово последовало после голосования на Генеральной ассамблее ООН, то есть после формального начала судебного процесса, который должен дать ответ о легитимности косовской независимости. Теперь у тех государств, которые до сих пор воздерживались от признания Косово, нет никаких причин делать это, если только они не хотят своей позицией повлиять на решение суда.
Айя Куге: Действительно, в Белграде болезненно воспринимают тот факт, что Черногория и Македония признали Косово на следующий день после того, как Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию о том, что вопрос законности провозглашения независимости Косово будет рассматривать Международный суд в Гааге. Белград считал это голосование своим большим успехом, даже первой победой в борьбе за сохранение Косово в составе Сербии. Кроме того, Черногория в ООН поддержала инициативу Сербии.
Лидер Черногории Мило Джуканович утверждает, что его правительство признало Косово не под давлением европейских партнеров, а просто надеясь ускорить интеграцию страны в Европейский союз и НАТО.
Мило Джуканович: Черногория своё решение приняла не с намерением нанести политический ущерб Сербии, а с целью принести пользу себе. Иногда в политике приходится принимать неприятные решения. Неприятно, когда эти решения причиняют определённый убыток некой другой стороне, в данном случае соседнему государству, Сербии. Однако мы уверены, что этот убыток не крупный, что признание Черногорией Косово ничего существенно не меняет в положении дел. Косово имеет формальную независимость с 17 февраля, и с тех пор пятьдесят крупных государств признали его независимость. Но должен сказать, что я считаю, что Косово приобрело независимость не 17 февраля. Оно окончательно стало независимым в 1999 году, после бомбардировок НАТО и Резолюции ООН за номером 1244, когда край был изъят из правовой и политической системы Сербии. Поэтому черногорское признание никак не наносит ущерб Сербии. К сожалению, этот ущерб последовал из-за многолетней ошибочной государственной политики Сербии, а Черногория, понимая политическую реальность, лишь сделала то, что рано или поздно сделает каждое из 192 государств-членов ООН.
Айя Куге: Кстати, гнев сербов обрушился в первую очередь на черногорцев, а не на македонцев. Считается, что у Македонии не было выбора – одна треть населения албанцы, которые в любой момент могут дестабилизировать и так слабое македонское государство.
Профессор политических наук белградского университета, член Совета министерства иностранных дел Сербии Иво Вискович отнюдь не считает чрезмерной реакцию Белграда на решение Подгорицы.
Иво Вискович: Нельзя просто промолчать, когда кто-то решается на такой шаг, нельзя пожать плечами и сказать: ну и что, жизнь продолжается... Это поступки, которые действительно затрагивают национальное достоинство, эмоции людей. Посмотрите только, сколь взбудоражены чувства наших граждан! Не всё равно, сделала ли это страна, про которую вы думаете, что она полностью понимает вашу ситуацию, или, скажем, Коста-Рика, где 99% населения вообще не смогут даже на карте найти, где Косово, где Сербия. В этом большая разница.
Наше государственное руководство много времени посвятило тому, чтобы решить, как ответить Черногории. Я считаю, что хорошо то, что оно не применило самые жесткие меры, которые портят отношения на долгий срок, а лишь продемонстрировало недовольство ответными мерами, которые не будут иметь долгосрочные последствия, не будут направлены против граждан, людей, народа, а только против государственной политики.
Айя Куге: «Виноват режим, а не народ!»- с таким тезисом выступают белградские правящие политики. Однако некоторые депутаты сербских националистически ориентированных партий выступили в парламенте с идеями, как по сильнее наказать черногорцев.
Депутат: Нужно у всех членов правительства Республики Черногории и их семей конфисковать все их имущество в Сербии!
Депутат: С этого момента члены правительства Черногории не в безопасности на земле Сербии и в небе Сербии!
Депутат: Не стоит ехать на море Черногории!
Депутат: Нужно заморозить экономические отношения и прекратить рейсы самолётов в Черногорию!
Айя Куге: Демократическая общественность Сербии эти идеи оценила как бессмысленные, но в то же время опасные. Лидер социал-демократического союза Жарко Корач.
Жарко Корач: Можно было ожидать, что Черногория и Македония пойдут на признание Косово, они этого не скрывали. Мне жаль, что наше правительство так грубо отреагировало. Опыт показывает, что на территории бывшей Югославии из-за родственных и имущественных отношений, из-за факта, что мы так долго жили в одном государстве, всё ещё много возможностей нанести зло обычным людям, вызвать у них страшно негативные эмоции. В Сербии сейчас существуют сильные античерногорские настроения, которые разжигают власти и средства информации. Эмоции переливают через край. И тому есть два объяснения. Первое, с которым я не согласен, популярно в обществе: это для нас особенно больно, потому что Черногория самая близкая нам страна. Кстати, этот тезис поддерживают люди черногорского происхождения. Я бы дал другое объяснение, намного более неприятное. Население Черногории 600 тысяч, в некотором смысле она зависит от Сербии, условно говоря – и экономически и культурно, например, много черногорских студентов обучаются в Сербии. Поэтому Сербия может демонстрировать свою силу. В сравнении с Черногорией Сербия выглядит большим и мощным государством, она во многом смотрит свысока на Черногорию и черногорцев. Целыми днями я слышу вокруг, что они никто, что никакое это не государство, никакой это не народ. Такие слова ненависти употребляются по отношению к народу, очень близкому к сербскому. Некоторые даже считают, что он частично, или полностью, один народ с сербским, но я бы сказал: самый близкий сербам народ, не только в регионе, но и в мире. Поэтому мне больно смотреть на всё это. Несомненно, что сейчас мы получили кризис в отношениях между Подгорицей и Белградом, между Белградом и Скопье.
Айя Куге: Почему власти Черногории признали независимость Косово, если было ясно, что такое решение нарушит отношения с Сербией, осложнит ситуацию в регионе и углубит уже существующий раскол между собственными гражданами, одна треть которых считает себя сербами по национальности? Некоторые аналитики полагают, что решение черногорского руководства совершенно рациональное, другие – что маленькое и молодое государство не было в состоянии устоять перед нажимом Европы и США.
Черногорская оппозиция утверждает, что признание Косово произошло по личным причинам премьер-министра Мило Джукановича, на которого легко повлиять из-за обвинений в крупных сделках контрабанды сигарет, которые пока заморожены в Италии, поскольку на него как на государственного деятеля распространяется иммунитет от уголовного преследования. Оппозиционные партии Черногории требуют от правительства отменить решение о признании независимости Косово. Один из них, лидер партии Движение за перемены Небойша Медоевич оценивает ситуацию так.
Небойша Медоевич: Не должна была Черногория в такой щекотливый момент подливать масло в огонь, и сыпать соль на рану. Ведь никто от нас не ожидал, что мы вместе с Сербией будем вести борьбу за то, чтобы она сохранила Косово в своем составе. От Черногории лишь ожидалось, что она сохранит нейтралитет, что останется в стороне. В тот момент, когда итоги голосования Генеральной ассамблеи ООН были восприняты гражданами Черногории и Сербии как определённый успех, даже как победа, после годов и десятилетий поражений, ошибочной национальной политики и конфликтов со всеми, с черногорской стороны делается шаг, наносящий ущерб Сербии - без какой бы то ни было необходимости, без какой бы то ни было пользы для себя. Правда, с начала 90-х годов из Сербии исходило немало античерногорских инициатив, но они не могли пройти. Однако никогда со стороны Черногории и её руководства не проводилась антисербская политика. Такой враждебный акт по отношению к Сербии совершен впервые, а это означает разрыв долголетнего союзничества, что может вызвать проблемы безопасности и в Черногории, и в регионе.
Айя Куге: Кризис в отношениях Сербии с Черногорией и Македонией реально существует. Однако можно уже заметить примирительные заявления руководства в Белграде о том, что, дескать, проблемы в отношениях с Подгорицей и Скопье не должны иметь длительный характер.
