Программу ведет Марина Дубовик. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева .
Марина Дубовик : Помилование. Чем приглянулось это слово Радио Свобода, мы узнаем из рубрики «Ключевое слово», подготовленной Лилей Пальвелевой.
Лиля Пальвелева : Ключевое слово этой недели – «помилование». В течение всей недели на волнах Радио Свобода рассказывалось о том, что бывший юрист ЮКОСа Светлана Бахмина, ожидающая рождения ребенка в Мордовской колонии, обратилась к Дмитрию Медведеву с прошением о помиловании. К примеру, в четверг мой коллега Карен Агамиров задал народной артистке России Лие Ахеджаковой такой вопрос.
Карэн Агамиров: Светлана Бахмина напомнила президенту Дмитрию Медведеву, что его предшественник Владимир Путин еще в 2002 году заявлял о необходимости помилования всех женщин-матерей, которые содержатся в местах лишения свободы вне зависимости даже от содеянного. Вот прошло шесть лет...
Лия Ахеджакова: Я знаю о многих таких благостных намерениях, которые никогда не были осуществлены, но это уж такова наша печальная история. Но нельзя без милосердия - Господь накажет.
Лиля Пальвелева : Поговорить с нами о слове «помилование» согласилась доктор филологических и юридических наук Елена Галяшина.
Елена Игоревна, среди юридических терминов есть один, наверное, эмоционально окрашенный. Обычно юридические термины такие строгие, многие латинского происхождения. Но слово «помиловать» стоит в одном ряду с однокоренными «милость», «милый», даже «миленок».
Елена Галяшина : Да, «помилование» - это же исконно русское слово. Оно присуще юридическому языку России. Помилование пришло к нам из христианской морил, этики. Помилование говорилось – это дар милосердия со стороны властителя.
Лиля Пальвелева : Кстати, милосердие – это тоже однокоренное слово.
Елена Галяшина : Да, «помилование» - слово, которое присуще России, в первую очередь, поскольку, скажем, в других языках такой коннотации оттенка значения как в русском языке у слов, используемых в сходном значении, конечно, нет.
Лиля Пальвелева : Используемых для этой процедуры – прощение.
Елена Галяшина : Для процедуры не просто прощения, а именно дарования милости верховного правителя, который проявляет сострадание.
Лиля Пальвелева : То есть это не проявление слабости правителя.
Елена Галяшина : Нет.
Лиля Пальвелева : А наоборот.
Елена Галяшина : Наоборот. Это именно сила, это высочайшая форма проявления великодушия.
Лиля Пальвелева : Известно ли, когда этот термин, как термин, стал применяться в юридическом языке?
Елена Галяшина : Оно, безусловно, давно у нас существует, и очень точно отвечает тому состоянию, в котором находится русская юриспруденция. Оно зафиксировано не только в словарях, но и в Уголовно-процессуальном кодексе, даже в действующем сейчас законодательстве, и в Конституции Российской Федерации есть этот термин, и в исторической ретроспективе оно очень широко использовалось. Важно, рассматривая слово «помиловать», сравнить это с амнистией. Слова «амнистия» и «помилование» для русского языка звучат совершенно по-разному. Амнистия – это слово заимствованно от греческого «забвение, прощение». По сути, вроде бы то же самое. Ведь также человека прощают.
Лиля Пальвелева : Также до срока он перестает нести наказание.
Елена Галяшина : Да, на первый взгляд. Но с юридической точки зрения это совершенно два разных акта. Это индивидуальный акт, я имею ввиду помилование, а амнистия – это такой массовый акт. Он может приняться и к группе лиц, и к каким-то датам использоваться. В то же время он более жесткий с точки зрения русского языка. Потому что здесь слово «милосердие», «жалость» отсутствуют. Это более нормативно-политическая, я бы сказала, акция.
Лиля Пальвелева : Такая бездушная машина.
Елена Галяшина : Да, более бездушная машина. Потому что, чтобы помиловать человека, нужно лично разобраться с ним, вникнуть в его ситуацию.
Лиля Пальвелева : Таковы разъяснения Елены Галяшиной.