5 лет назад в новосибирском аэоропорту был арестован Михаил Ходорковский. К этой дате большая группа российских правозащитников и общественных деятелей опубликовала открытое письмо, которое озаглавлено «Карательная юстиция «За стеклом». «За пять «юкосовских» лет мы превратились в государство с десятками политзэков, в котором власти выдают «ярлык» на право быть бизнесменами, политиками и общественными деятелями, а о законности и правосудии всерьез говорить просто смешно», - заявляют авторы обращения. «Мы требуем немедленного пересмотра позорного «дела ЮКОСа» и освобождения всех осужденных и подсудимых по этому делу».

Исполнительный директор Общероссийского общественного движения «За права человека» Лев Пономарев:
«Собственно говоря, мы понимали, что пять лет – это годовщина, и что-то надо было сказать определенное по этому поводу. Конечно же, нельзя сказать, что за пять лет все изменилось. Я бы сказал, что все начало меняться восемь лет назад, когда в 2000 году Владимир Владимирович Путин стал президентом России. Мне кажется, что это, конечно, знаковый момент. И тогда уже стали появляться политические заключенные… До Ходорковского были осуждены Сутягин и Данилов. Но общество узнало о том, что такое «карательная юстиция», как раз с «дела Ходорковского». Потому что именно к нему было привлечено общественное внимание, о нем писали все газеты: посадили самого богатого человека. Поэтому и появилась вот эта идея сравнения с [небезывестным шоу], когда мы видели, что сидели молодые люди за стеклом и занимались там любовью, и все общество было шокировано – впервые была такая откровенность на экранах телевидения. И вот сейчас, собственно, такая же откровенность, открытость «карательной юстиции»…

Правозащитник Владимир Буковский:
«Теперешний российский бизнес никогда не будет деньги давать на независимую политическую активность, это совершенно точно. И в общем, в этом и был расчет в каком-то смысле. Большое количество потенциальных инвесторов уже не пойдет в Россию после этого дела, понимая, что никакого правосудия нет, права защитить невозможно. Это сильно уменьшило внешнеполитические возможности. А в России, как многие говорят, в частности, Акунин в своей переписке с Ходорковским, что для него это было как бы очень знаковым событием, означающим точно совершенно, что правосудия в стране нет, юридической защиты не существует. Я думаю, что это очень повлияло на настроения в обществе и за границей, и в России».

Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева:
«Наше общество в смысле управления, по-моему, движется в худшую сторону. Оно было бы более управляемым, если бы Михаил Ходорковский не в тюрьме сидел, а был бы среди тех, кто управляет им. Управлять страной, когда нефть чуть ли не 150 долларов за баррель стоит - это одно. Посмотрим, как будут управлять во время кризиса. Бизнес это напугало, очень напугало. Бизнес встал на задние лапы. И собственно, у нас кончился на этом конкурентный бизнес, свободный бизнес, потому что власть довлеет над бизнесом и распоряжается бизнесменами и их активами так, как хочет. Судебная власть тоже. И в этом отношении «дело Ходорковского» было поворотным, потому что наши судьи тоже поняли, что они должны слушать исполнительную власть не только в делах, имеющих политическую подоплеку, но и в экономических».

Александр Осовцов, бывший директор программ Фонда «Открытая Россия»:
«Арест Ходорковского, безусловно, с точки зрения прошедших пяти лет, повлиял, может быть, на не очень большое, но довольно значимое количество и, самое главное, качество людей. Во-первых, самое главное, власть полностью уверилась в своем всесилии и в полнейшей безнаказанности, в свих неограниченных возможностях. Радикально изменилось и поведение российского бизнеса. Конечно, справедливо утверждение, что это сословие проявило себя как довольно трусливое, но одновременно глупо будет думать, что они именно перетрусили и ничего более. Они затаились. При малейшей возможности, при любом изменении ситуации, безусловно, предпринимательский класс попытается изменить ту ситуацию, которая существует сегодня, когда он полностью подчинен чиновничеству».