Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Данила Гальперович.
Марк Крутов: Сегодня Государственная Дума, как ожидается, ратифицирует договоры о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи с Абхазией и Южной Осетией. Эти документы были подписаны в Москве 17 сентября президентом России Дмитрием Медведевым и лидерами самопровозглашенных республик. Надо сказать, что такие же по форме договоры у России есть со многими независимыми государствами, но в случае с Абхазией и Южной Осетий одной из главных целей сторон при заключении этих договоров, считают эксперты, станет некая правовая база для конкретного и уже, в общем-то, начавшегося военного сотрудничества.
Данила Гальперович: Российские эксперты не выделяют ратификацию парламентом России договоров о дружбе с Абхазией и Южной Осетией как некий значительный шаг во всем процессе сближения Москвы с этими территориями. Для эксперта Московского центра Карнеги Николая Петрова голосование в Госдуме и Совете Федерации – лишь продолжение того, что было начато еще летом.
Николай Петров: Мне кажется, что договоры, которые сейчас сначала должна принять Дума, потом Совет Федерации, они, по сути, закрепляют ту ситуацию, те обязательства, которые взяла на себя Россия, и делают еще более необратимым тот процесс, который, собственно, начался в августе. И мне кажется, что принципиально ничего нового, в смысле нового негатива для России в ее отношениях с Западом, с Евросоюзом ратификация этих договоров не привносит, а просто она призвана подчеркнуть как бы последовательность в реализации той линии, которую Россия заявила. И принципиально новое заключается в создании правовых гарантий и условий для целого ряда шагов. Это и военное присутствие России, это и совместная защита границы с Абхазией, это, наконец, и разного рода бизнес-проекты, которые можно будет осуществлять на территории Абхазии или совместно России и Абхазии, в первую очередь.
Данила Гальперович: Николай Петров не ожидает и никакого особого всплеска любви и признательности российских граждан к своим властям, закрепляющим особые отношения с самопровозглашенными республиками.
Николай Петров: Я не думаю, что в ситуации углубляющегося финансового кризиса, перерастающего в экономический, проблемы Южной Осетии и Абхазии в позитивном плане, а не именно как проблемы, не как дополнительные государственные расходы, связанные с восстановлением Южной Осетии и так далее, способны каким-то образом поменять отношение к лидерам государства внутри страны. Кроме, пожалуй, одного: Абхазия – это действительно очень привлекательный, и не только для бизнеса, но и для рядовых, что называется, граждан, желающих отдыхать на Черном море, регион. Если только за ратификацией последует что-то, что будет чувствоваться рядовыми гражданами, скажем, возможность ехать туда отдыхать летом, тогда это каким-то образом скажется на их отношении к происходящему.
Данила Гальперович: Курортники в любом случае почувствуют важность доступности Абхазии только ближе к лету, а вот военные, скорее всего, ощутят свои новые возможности уже в ближайшее время. Военные аналитик Александр Гольц говорит, что с точки зрения людей в погонах размещение новых военных баз в Закавказье – это некоторая удача.
Александр Гольц: Если Россия всерьез полагает, у меня в этом большие сомнения, но если она всерьез исходит из того, что Грузия готова совершить агрессию в отношении Абхазии и Южной Осетии и силовым путем восстановить то, что они называют конституционным порядком, и Россия полагает себя обязанной защищать эти самопровозглашенные республики, то в военном плане эти базы дают возможность обеспечивать такую защиту, а также переброску дополнительных контингентов войск. Надо понимать, ради каких целей существуют эти базы. Я не вижу иных целей существования в нынешней ситуации этих баз, кроме как для того, чтобы обеспечивать военную защиту Абхазии и Южной Осетии.
Данила Гальперович: Однако очевидно, продолжает Александр Гольц, что со статусом российских военных баз в Абхазии и Южной Осетии возникнут серьезные проблемы международного характера.
Александр Гольц: Сомнительно прежде всего то, что Россия создает военные базы в государствах, которые признала только она сама и Никарагуа. Это означает, что с точки зрения всех остальных это никакие не военные базы на территории суверенных республик, а оккупация грузинской территории. Что решительно осложняет все попытки России выступать в качестве честного медиатора всех переговоров относительно будущего этих республик, Южной Осетии и Абхазии. С точки зрения военной это означает, что в случае военного конфликта Россия неизбежно окажется втянутой в эти военные действия.
Данила Гальперович: Есть и еще одна деталь. На октябрьской сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы во время дискуссии о последствиях войны России и Грузии именно российских парламентариев спрашивали, что не президент и правительство России, а именно они сделали для разрешения или, наоборот, усугубления кризиса. Ратификация – это повод для ПАСЕ задать этот вопрос еще раз.
