Александр Генис: 4 ноября, в первый вторник после первого понедельника, завершается президентская кампания - самая длинная (21 месяц) и самая дорогая (намного больше миллиарда долларов) в истории страны. Конечно, сторонники каждого кандидата желают победы своему претенденту, но, пожалуй, еще больше они боятся ничьи, пата, который чреват болезненным политическим кризисом, памятным по выборам 2000-го года.
Сегодня в последнем эпизоде своего долгого предвыборного сериала наш вашингтонский корреспондент Владимир Абаринов знакомит слушателей с умными и сложными тонкостями уникальной избирательной системы Америки.
Владимир Абаринов: На днях в Вашингтоне прошли судебные слушания по необычному делу.
Судебный клерк: Встать, суд идет! Достопочтенный председатель и члены Верховного Суда Соединенных Штатов. Внимание, внимание, внимание! Все лица, имеющие дело к достопочтенному суду, должны приблизиться, ибо суд занимает свои места. Да благословит Господь Соединенные Штаты и достопочтенный суд!
Владимир Абаринов: После этого традиционного вступления судебного клерка, председатель огласил повестку дня.
Председатель: Доброе утро. Сейчас мы заслушаем прения сторон по делу «Маккейн против Обамы».
Владимир Абаринов: Это было гипотетическое дело. Функцию председателя суда взял на себя бывший глава Верховного суда штата Техас Томас Филлипс, адвокатов - профессора конституционного права Джорджтаунского университета в Вашинтоне и Университета штата Огайо.
Коллизия, которую они рассматривали, заключалась в следующем. Вследствие снежной бури в районе Денвера, столицы штата Колорадо, избирательные власти города продлили на два часа время работы избирательных участков в городе, но во всем остальном штате они закрылись, как положено, в 7 часов вечера. Бюллетеней, поданных за эти два часа, хватило для того, чтобы в штате и во всей стране победил Барак Обама. Республиканцы оспаривают конституционность решения избирательной комиссии Денвера.
Преподаватели-правоведы на примере выдуманного денверского дела показали студентам всю невыдуманную сложность и неоднозначность американской избирательной системы. Ее самый неоднозначный элемент – это, конечно, коллегия выборщиков. Президент Соединенных Штатов избирается в каждом штате отдельно по мажоритарной системе. В итоге президентом может быть избран кандидат, за которого подано меньшее число голосов избирателей по всей стране. Эта особенность дает многим основание говорить об архаичности американской избирательной системы, о ее недемократичности и непонятности народу. Тем не менее, система работает практически без сбоев вот уже 200 с лишним лет.
О том, что такое коллегия выборщиков и для чего она понадобилась, рассказывает преподаватель Алабамского университета в Бирмингеме Холли Брашер.
Холли Брашер: Коллегия выборщиков действует по принципу «победитель забирает все» на основании голосования в каждом штате. Число выборщиков от штата равно представительству этого штата в Конгрессе, то есть это число членов Нижней палаты плюс два сенатора. Маленькие штаты, такие как Делавэр или Монтана, имеют в коллегии бόльший вес, не соответствующий численности их населения. И это отвечает намерениям отцов-основателей. Федеральное устройство было важно для них. Они идентифицировали самих себя как граждан того или иного штата: вирджинец, нью-джерсиец, пенсильванец. И они хотели, чтобы штат как политическая единица играл значительную роль в процессе.
Владимир Абаринов: Тэра Росс, техасский юрист и автор книги о коллегии выборщиков, напоминает, что коллегия – это еще не последняя инстанция президентских выборов.
Тэра Росс: Коллегия выборщиков – это первая фаза выборов. У нас есть и вторая, когда президент избирается Палатой представителей. В коллегии выборщиков голосуют не избиратели, а штаты. Общее число выборщиков – 538, большинство составляют 270 выборщиков. Если ни один из кандидатов не получает большинства, право избрания президента переходит к Палате, а вице-президента – к Сенату. При таких выборах каждый штат имеет один голос: Калифорния равна Монтане. Президент будет избран 26 голосами.
Владимир Абаринов: И такие случаи в истории бывали, причем при меньшем числе штатов. Но тот факт, что двухступенчатые выборы были хороши для Америки 200 лет назад, не означает, что они хороши для нее и сегодня. Холли Брашер с этим не согласна.
Холли Брашер: C недавних пор коллегия выборщиков стала объектом критики, потому что это институт, основанный не на правиле простого большинства. Число голосов избирателей и число голосов выборщиков – разные вещи. Интуитивно это раздражает людей. Но об этом стоит подумать, вникнуть в замысел отцов-основателей, а не отказываться от него без всяких размышлений. В определенных отношениях коллегия выборщиков обладает огромной ценностью. Она, например, придает значение малым по численности сегментам электората, таким как американцы кубинского происхождения во Флориде, староверы Пенсильвании или жители Мичигана с арабскими корнями. Если выборы будут просто общенациональными, без подсчета голосов отдельно в каждом штате и без коллегии выборщиков, эти группы населения станут невидимыми. Никто не будет брать их в расчет, думать, чем их привлечь на свою сторону, вести кампанию там, где они живут. И вся президентская кампания будет проходить на двух побережьях, в наиболее густонаселенных областях страны. Никто не появится ни в Мичигане, ни в Огайо. Так что нынешняя система представляет собой большую ценность. Отцы-основатели установили такую процедуру по многим причинам. Что меня больше всего поразило в начале моего исследования, это тот факт, что ни в Конституции США, ни в конституциях штатов не упоминается слово «демократия» - везде говорится лишь о республике. Демократия упоминается в современных редакциях конституций Пуэрто-Рико, Калифорнии и Орегона, но это исключения. И этому есть объяснение: отцы-основатели не собирались создавать демократию. Они считали демократию опасной. Они знали, что при демократии меньшинство не имеет никакой защиты от неразумного большинства. 51 процент правит остальными 49-ю. Поэтому отцы-основатели хотели создать систему, при которой правит народ, но права меньшинств тоже обеспечены. Один из инструментов, поддерживающих этот баланс интересов – Сенат, где у каждого штата два голоса, другой – коллегия выборщиков. Эта система позволяет править большинству, но только при условии, что оно считается с интересами меньшинств. С моей точки зрения, коллегия выборщиков не только по-прежнему служит этой цели, но и служит ей гораздо лучше, чем прежде. Этому способствовали усовершенствования, которым она подверглась за время своего существования. В наше время все штаты избирают выборщиков посредством всеобщего голосования. В начальный период существования страны это было не так – выборщики избирались законодательными собраниями штатов. Сегодня голоса выборщиков во всех штатах, за исключением Мэйна и Небраски, распределяются по принципу «победитель забирает все». Эту систему укрепили и другие важные элементы, такие как двухпартийность.
Владимир Абаринов: Тем не менее, нельзя отрицать, что нынешняя система приводит к обратному перекосу в президентской кампании: кандидат почти не посещает штаты, чьи выборщики у него и так в кармане. Основная борьба ведется в штатах, которые могут проголосовать и так, и сяк – они и называются «фронтовыми». Но Тэра Росс не согласна и с этим доводом.
Тэра Росс: Некоторые говорят, что недостаток системы – чрезмерное внимание к фронтовым штатам. Я этого не нахожу. Если судить по одной кампании, такое впечатление может сложиться. Но если посмотреть в исторической перспективе, окажется, что ни один штат не может считаться однозначно продемократическим или прореспубликанским, если партии перестают обращать на него внимание. К примеру, Западная Вирджиния раньше голосовала за кандидата демократов, а теперь, вот уже вторые выборы подряд, голосует за республиканца. Демократическая партия перестала уделять ей внимание и в итоге потеряла штат. Техас раньше голосовал за демократа, теперь голосует за республиканца. Калифорния голосовала за республиканца, а теперь голосует за демократа. Так что на самом деле нет штата, который можно было бы полностью игнорировать.
Владимир Абаринов: В 2000 году, после обидного поражения Эла Гора в коллегии выборщиков, 59 процентов американцев высказались за переход к прямым выборам президента. Джон Фортье, эксперт Института американского предпринимательства.
Джон Фортье: Если мы решим перейти к чему-то вроде прямых общенациональных выборов, очень трудно представить себе, как это осуществить на практике. Федерализм присутствует в нашей избирательной системе, возможно, более явно, чем в других элементах государственного устройства. Разные штаты голосуют по-разному. После выборов 2000 года на нас смотрели и удивлялись: почему так сложно реформировать систему? Потому что система сложная, вот почему. Есть штаты, где голосуют по почте, в разных штатах участки открываются и закрываются в разное время. Правила регистрации избирателей в разных штатах разные. Так что при прямом голосовании постоянно будут возникать вопросы. Я думаю, коллегия выборщиков отражает большие различия между штатами и позволяет этих различиям проявиться на избирательных участках.
Владимир Абаринов: Разнообразие, которое проявляется на уровне графства, помогает, помимо всего прочего, снизить вероятность фальсификаций и облегчает разрешение споров. Если бы в 2000 году вся Америка голосовала бы унифицированным бюллетенем, то пересчитывать пришлось бы бюллетени всей страны, а не трех графств. Одним словом, американцы действуют по своей пословице «Не сломано – не чини».
