Ирина Лагунина: 8 ноября заместитель главкома сухопутных войск сообщил о расформировании в Чечне батальонов «Восток» и «Запад». А уже 10 ноября пресс-служба главы Чечни распространила информацию о преступлениях, которые, по данным чеченской прокуратуры, совершили братья Ямадаевы, руководившие батальонов «Восток». Им вменяется в вину убийство старших братьев президента «Миб-банка» Абубакара Арсамакова и жителя Чечни Умана Бацаева. Министерству внутренних дел Чечни поручено обеспечить задержание Ямадаевых. Сами братья, по некоторым данным, покинули республику, их местонахождение не известно. Таким образом, Рамзану Кадырову удалось нейтрализовать последних своих оппонентов из числа занимавших высокие воинские посты чеченцев. Означает ли это, что президент республики сможет отныне безраздельно властвовать в Чечне. Над темой работал Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Чтобы убрать со своей дороги оппонентов, Рамзан Кадыров прибегает к давно отработанному приему: противников он обвиняет в нарушении прав человека. О предыстории вопроса – член правления правозащитного общества «Мемориал» Александр Черкасов.
Александр Черкасов: Метод, используемый Рамзаном Кадыровым в противостоянии теперь уже с батальоном «Восток», он не нов. Можно вспомнить, в чем обвиняли другого оппонента нынешнего президента Чечни – командира спецгруппы ФСБ «Горец» Мовлади Байсарова. Его обвинили, разумеется, уже после того, как сама спецгруппа находилась долго в осаде, была распущена, сам Байсаров бежал из республики, его обвинили в похищении и убийстве семьи Мусаевых. И при этом, на самом деле, трудно сомневаться, что Байсаров и его подручные причастны к этому убийству. У них работа была такая. Байсаров похищал людей и между чеченскими войнами, и во время второй чеченской войны, только во вторую войну это была часть деятельности российских силовых структур, одну из которых он возглавлял. Его хотели всего лишь доставить на допрос как свидетеля, как выяснилось, но вместо этого расстреляли в Москве, на Ленинском проспекте, где-то примерно в километре от места прописки Владимира Путина. Как выяснилось, обвиняемых по делу особенно и не было. Надо полагать, Байсаров сам в личном качестве, в свободное от основной работы время похитил 10 человек, где-то их держал, конвоировал, расстрелял из винтореза, а потом закопал. Но так или иначе, официальное обвинение было именно такое. Не за что-либо иное, а за нарушение прав человека.
Точно так же в противостоянии нынешних чеченских властей другой федеральной структуре – оперативно-розыскному бюро номер 2, противостоянии, которое длилось до середины 2007 года, аргумент прав человека тоже был главным. Оперативно-розыскное бюро номер 2 обвиняли в том, что там людей пытают, и это была правда. В итоге удалось добиться смены руководства ОРБ-2. К новому руководству у чеченских властей претензий не было. Нельзя сказать, что это не пошло на пользу Чечне. После противостояния с Рамзаном Кадыровым, после обвинений в пытках там, кажется, людей больше не пытали, по крайней мере, долгое время оттуда жалобы такие не поступали. Ну, и с батальоном «Восток» та же самая ситуация.
Андрей Бабицкий: Обвинения, выдвинутые против братьев Ямадаевых, носят в высшей степени серьезный характер, и теперь, когда за дело взялся Кадыров, говорит Александр Черкасов, есть основания полагать, что расследование совершенных преступлений сдвинется с мертвой точки.
Александр Черкасов: Батальон «Восток» - это одна из российских силовых структур, в рамках так называемой контртеррористической операции она действовала, как и другие российские силовые структуры. Людей похищали, людей пытали, людей убивали. Батальон «Восток» действовал в станице Бороздиновская в начале июня 2005 года, где были похищены и исчезли как минимум 11 человек, один человек был убит. Было и другое громкое дело, а именно – дело Арсамаковых, когда Ямадаевы участвовали в переделе собственности в Санкт-Петербурге, там были избиения, принуждения к тому, чтобы владелец предприятия переписал его на другое лицо. И уголовное дело парадоксальным образом не двигалось. В этом споре хозяйствующих субъектов было и похищение, и убийство, пропали два родственника владельца этого предприятия, пропали в Чечне, были похищены. Ими еще были люди похищены и исчезли. И вот теперь в ходе противостояния чеченских властей и батальона «Восток» выяснилось, где и как это было сделано, следствие куда-то двинулось. Предъявлены обвинения и о зачистке Бороздиновской.
Андрей Бабицкий: Сотрудник московского представительства «Human rigts watch» Татьяна Локшина полагает, что закон ничего не приобретает от того, что враги Кадырова попадают под раздачу, поскольку в этих случаях право выступает не как способ восстановления справедливости, а как инструмент расправы.
Татьяна Локшина: С одной стороны, сразу хочется сказать: когда преступников приводят к ответственности, конечно, закон выигрывает от того, что это происходит. Конечно, у нас к Ямадаеву, к батальону «Восток» куча претензий. Но у нас также есть информация о преступлениях, которые совершались кадыровскими структурами. И самая ситуация, в которой, с одной стороны, ямадаевцы наконец вроде бы приводятся к ответственности, с другой стороны, преступления, которые совершались кадыровскими структурами, не расследуются, и здесь никакого правосудия не наблюдается, пожалуй, говорит о том, что закон применяется крайне избирательно, а это закону не идет на пользу.
Андрей Бабицкий: Татьяна Локшина также считает, что теперь, когда с Ямадаевыми фактически покончено, и на территории Чечни не осталось какой-либо серьезной силы, способной оказывать сопротивления Кадырову, чеченский президент получил с ведома федерального центра тотальный контроль над подведомственной территорией.
Татьяна Локшина: Кадырову в данный момент не противостоит никто и ничто. И судя по тому, что мы наблюдаем последние пару лет, на самом деле, Кадыров на врученной ему территории может делать абсолютно что угодно, и в это федеральный центр не вмешивается. Ясно, что федеральный центр не примет откровенных, страшных скандалов, что федеральный центр не хочет рост активности вооруженного подполья, но при условии того, что вооруженное подполье подавлено, а суперскандальных дел и суперскандальных ситуаций не возникает, у Кадырова абсолютный карт-бланш. И там даже какая-то последняя кампания по поводу того, что чеченские женщины обязательно должны носить косынки, казалось бы, очень показательна. Россия – светское государство, Чечня – часть Российской Федерации, как можно в одном субъекте Федерации, отдельно взятом, заставлять женщин носить платки? Но, пожалуйста, Кадыров сказал – Кадыров сделал. И никто даже не пытается его одернуть. Или, скажем, поступает информация в последнее время о том, что в Чечне сотрудники силовых структур сжигают дома, которые принадлежат родственникам боевиков. Делается что-то на эту тему? Не делается. То есть федеральный центр подарил Рамзану Кадырову маленькую империю, и Кадыров волен ею управлять, как хочет. Ну, а если возникают какие-то центры противодействия, какие-то противники, типа того же Ямадаева, то у Кадырова существует свобода так или иначе этих противников устранять.
Андрей Бабицкий: По словам обозревателя Радио Свобода Хасина Радуева разговоры о системном сепаратизме Кадырова лишены серьезных оснований. Глава Чечни политически лоялен и, кроме того, не имеет ни малейшего шанса даже при наличии желания вывести Чечню из состава России.
Хасин Радуев: Кроме Кадырова и его вооруженных подразделений, в Чечне находятся российские войска. Помимо подразделений Министерства обороны, там находятся еще и спецподразделения Министерства внутренних дел, Федеральной службы безопасности, которые, как я понимаю, тоже не сидят сложа руки и как-то работают. Поэтому говорить о том, что пространство полностью зачищено, и Кадыров может, как бы не оглядываясь на структуры вооруженных сил, которые сейчас там находятся, действовать по одному ему известному сценарию, говорить сложно. Местные жители чувствуют, помимо этой власти, власть федеральную в лице вооруженных сил.
Андрей Бабицкий: То, что Чечня, действительно, другая и здесь власть и люди ведут себя иначе, Хасин Радуев не спорит, однако, по его мнению, это результат экстремальных обстоятельств, во власти которых республика находится и сегодня.
Хасин Радуев: Чечня является территорией войны до сих пор. И пока этот статус не поменяется, говорить о том, что Кадыров выстроил стабильную систему власти в Чечне, рано.
Андрей Бабицкий: Все обвинения, выдвигаемые Кадыровым или кем-то еще в адрес отдельных силовых подразделений, бьют мимо цели, говорит член правления общества «Мемориал» Александр Черкасов, а потому предпринимаемые действия лишены смысла. Место Ямадаева займут другие силовики те же кадыровцы.
Александр Черкасов: В контексте политических противостояний различные структуры, исполнявшие роль эскадронов смерти, вдруг становятся чуть более прозрачны. Они попадают под прожектор, и становятся известно, каким образом велась эта самая контртеррористическая операция. Вполне возможно, что теперь следствие найдет и убитых, и убийц, и убийцы будут названы своими именами. Другое дело, что ни в одном из этих случаев не говорилось главное. Все эти похищения и убийства людей совершались не частными лицами, а в рамках этой самой контртеррористической операции. Это были обычные методы, используемые российскими силовыми структурами на Северном Кавказе. И судить, по идее, нужно не отдельных «оборотней в погонах», а осуждению подлежит вся эта практика, приведшая в итоге к похищению, исчезновению, а на самом деле несудебным казням тысяч людей. Но это, разумеется, в ходе нынешнего противостояния в Чечне сказано не будет.
Андрей Бабицкий: Очевидно, здесь стоит указать на то, что силовые группы, находящиеся в подчинении Кадырова, правозащитники и пострадавшие обвиняют ровно в тех же преступлениях: похищениях, пытках и бессудных казнях.
