Ирина Лагунина: Обычно мальчики жаждут сесть за руль гораздо раньше, чем это разрешено законом, для этого существуют специальные кружки и секции. А с недавнего времени Петербурге дети не просто могут обучаться автовождению, у них есть возможность делать это вместе с родителями. У микрофона Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: В России, где больше 30 тысяч человек ежегодно гибнут в автокатастрофах, проблема культуры вождения автомобиля является очень актуальной. И хотя права человек может получить только в 18 лет, но культуру поведения на дороге он может усвоить гораздо раньше. В Петербурге существуют кружки, где детей обучают вождению, но дело это очень опасное и требующее большой ответственности, - считает начальник отдела лицензирования и аккредитации Комитета по образованию правительства Петербурга Татьяна Искренко.
Татьяна Искренко: Те компании, которые видят свою задачу в работе с детьми, при этом и сами должны быть законопослушными, получать на это дело лицензию. Потому что есть такой, знаете, нюанс: пока все хорошо, вроде и не бросается никому в глаза, а вот кто несет ответственность за этих детей, которые участвуют в ралли и так далее? Хорошо, если родитель с ним сидит. Но если это не родитель, то кто несет ответственность за жизнь ребенка вот на этом специально выделенном участке?
Татьяна Вольтская: В Петербурге существует центр детского технического творчества, там дети, в числе прочего, учатся и водить машину. Воспитанники центра очень дисциплинированные подростки, - говорит директор центра Антон Думанский.
Антон Думанский: У нас в 2007 году ни один наш ребенок, занимающийся в секциях авто, картинг, багги, мото, по своей вине не попал в ДТП. Что касается спорта, я хочу сказать, в том же картинге на чемпионате России в этом году наши 6 человек стали чемпионами различных классов, именно наших учреждений, и стали претендентами на президентскую премию. То есть мы спортом тоже занимаемся. Но в то же время основная подготовка – это, конечно, ребят научить грамотно ездить, знать правила движения. Вот мы на 100 процентов знаем, что наши воспитанники автомногоборья 100 процентов после 18 лет получают права. Мы имеем все документы, естественно, все наши учреждения дополнительного образования, и лицензии, и договоры с родителями, и медицинские страховки, это обязательно.
Татьяна Вольтская: Недавно в Петербурге появился детско-юношеский автоспортивный центр «Драйв-класс – Юниор», и в нем ребенок может на практике почувствовать, что такое грамотно и вежливо вести себя за рулем. Но сегодня организовать такой центр стало гораздо сложнее, чем раньше, - говорит генеральный директор центра, мастер спорта, призер чемпионата Европы 2001 года по авторалли, чемпион России по ралли 2007 года Илона Накутис.
Илона Накутис: У меня глобальная идея – сделать такие, как это было в свое время в Америке, потому что я сама проходила в школе это дело, то есть права мои получены именно там. Целый день мы проводили на базе автошколы, там учились, сдавали и так далее. Более того, еще категорию «С» можно было получить, на грузовиках, чего сейчас невозможно сделать. Я бы хотела на сегодняшний момент здесь найти понимание. У нас есть база, у нас есть технологии, у нас есть возможности, у нас есть тренерский состав, которые имеет образование и способность. Помогите мне, пожалуйста, дать толчок, для того чтобы создать прецедент детско-юношеской автошколы, которая по окончании может давать то удостоверение, на которое действительно можно будет опираться.
Когда я это проходила в 90-х, я уперлась в элементарные вещи: пожарная безопасность, санэпидемстанции, наличие разрезных агрегатов, и там еще масса всяких интересных вещей, которые в принципе по жизни нам никогда не пригодились. Ну, за исключением пожарной безопасности, которая на сегодняшний момент уже существует в моем офисе, и санитария в том числе, уже справочки получены. Есть возможность – почему бы ее ни использовать? Можно это закрыть на корню, чтобы этим больше никто никогда в жизни не занимался, и будут работать УПК или как они называются, эти автошколы, а есть несколько другие возможности, которые можно продвинуть и все-таки получить интересных ребят, детей, которые способны совершенно на другом уровне видеть, понимать и работать.
Татьяна Вольтская: Что касается самих детей, то они, как правило, все мечтают сидеть за рулем. Вот, например, мальчик идет из школы, ранец за спиной.
Как тебя зовут?
Илья: Илья. Мне еще 10-ти нет.
Татьяна Вольтская: Илья, в семье есть машина?
Илья: Да, две.
Татьяна Вольтская: А тебя сажают за руль?
Илья: Да.
Татьяна Вольтская: А ты умеешь водить уже или нет?
Илья: Ну, да.
Татьяна Вольтская: А кто тебя учит?
Илья: Мама.
Татьяна Вольтская: Бабушка Ильи, Надежда Дмитриевна, не только считает, что учиться водить машину детям надо, но и вспоминает, что идея-то совсем не новая.
Надежда Дмитриевна: Очень много раньше было школ, где было вождение в школе. И ребята после школы сразу же получали права. У меня племянник так получил права.
Татьяна Вольтская: Надежда Дмитриевна, к тому же, считает, что совместное вождение способствует взаимопониманию между ее дочерью и внуком.
Надежда Дмитриевна: Ну, а как же, у них же интересы общие есть. Не только что касается уроков или хождения в театр, а на машине ездить – это совсем другие проблемы.
Татьяна Вольтская: Мне показалось, быть может, наиболее интересным, что детско-юношеский автоспортивный центр «Драйв-класс – Юниор» обучает не только детей и юношей, но начинает программу совместного обучения детей и родителей, несмотря на то, что родители уже имеют права. Илона Накутис…
Илона Накутис: Первые соревнования, которые мы проводим среди детей, это через три месяца они уже, мы их после постановки техники работы рук практически сразу же сажаем на автомобиль, и они уже начинают понимать, что от чего зависит. Но папы привлекаются к этому процессу или мамы, то есть первые соревнования мы поводим вместе с ними, через три месяца, и родители уже видят, какие достижения у ребенка. И ребенку же надо продемонстрировал, как он научился и как он будет все это показывать. И самый интересный эффект, когда дети начинают своих родителей объезжать, потому что они технологиями владеют, они знают, как это делать, и мы их на это и натаскиваем. И тут папа начинает как бы тоже голову почесывать и говорит: «Как же мой, ему 12, только еще из-за руля его еле видно, а он уже тут вот по змейке так классно управляет автомобилем. И начинаем еще родителей подтягивать. И вот эта вот семья, она начинает жить процессом, и это очень здорово, потому что это получается взаимный интерес. Потом как бы у нас в плане, как это раньше и было, мы проводили четыре этапа в году по автомногоборью, при этом привлекали еще к этому ко всему все школы, которые этим занимаются, детские.
Мы тогда, в 90-х годах, вытащили Ломоносовскую школу и нашу школу из Пушкино, из Гатчины, Всеволожских подтянули. Вы знаете, у них появилась возможность обратиться в государственные службы, и им выделили все по автомобилю «Ока», то есть детишки смогли теперь уже как бы заниматься на этих автомобилях. Собственно говоря, сейчас все это имеет совершенно другую форму. И тогда у меня возникла потрясающая идея, и ее сейчас поддержали: мы провели ралли – родитель с ребенком. Сейчас эта тема тоже как бы поддержана нашимиколлегами, которые этим занимались, организацией таких соревнований, потому что мы все вместе работали тогда, и мы не знаем, как это было. Потому что я в Европе была, а не здесь. У нас это тоже в планах, потому что ребенок еще, помимо всего, он увлечен, он спортом занимается, мы им даем штурманскую подготовку. Что такое штурманская подготовка? Это человек, который начинает владеть ориентацией в пространстве, знаете, что такое карта, как работать с GPS теперь. И без GPS мы еще даже по линейкам считали – расчеты времени, скорости, расстояния, направления, прокладывание маршрутов. То есть это безумно интересно.
То есть у нас получалось, что папа или мама едут за рулем общего пользования, ребенок штурманит, то есть он прокладывает маршрут, считает время, а на специально выделенном спецучастке, площадке они пересаживались, и ребенок показывал фигурное вождение: маневрование, габариты, ну, всякие интересные задания. Это, конечно, фантастическое совершенно зрелище, надо было смотреть, как этим были все увлечены, и мы еще успели в 1997 году, мы поехали в Польшу, нас спонсировала одна компания, мы взяли автовоз, семь экипажей – родитель с ребенком, автобусные перевозки. И мы уехали в Польшу на такого же рода соревнования, только там нам разрешили, чтобы ребенок пересаживался на спецучасток, и что вы думаете, мы выиграли это ралли всеми тремя экипажами. То есть подготовка очень серьезная.
Татьяна Вольтская: Не все родители хотят учиться водить еще раз со своими детьми. Говорит Николай Соколов - профессиональный водитель с большим стажем.
Николай Соколов: Имеет смысл в случае, когда родители не так давно начали управлять автомобилем. Если родители (я себя отношу к таким) управляют уже более 30 лет, то нет такой необходимости.
Татьяна Вольтская: А вот Михаил Фрост, отец 15-летнего мальчика, занимающегося в центре Илоны Накутис, имеет водительский стаж не многим меньше, но смотрит на этот вопрос совершенно иначе.
Михаил Фрост: Должны быть определенные навыки для нормальной жизни, даже если он не станет гонщиком, профессиональным водителем и все прочее, он должен это уметь. И лучше, чтобы это сделали квалифицированные люди, чем случайные, так скажем. Он давно ездил, это была одна из причин, по которой он ездил на дачу, - потому что ему там давали поездить на машине, то есть все остальное его как бы не интересует на даче. Но мальчишка любой рвется за руль, даже тогда, когда он не может ездить, он садится и пытается делать «ж-ж-ж-ж-ж» и крутить руль. В конце концов, настает момент, когда можно ему доверить, находясь рядом.
Татьяна Вольтская: Там еще такая семейная программа начинается, когда родители вместе с детьми будут пытаться осваивать искусство вождения именно для ралли. Как вам кажется, это имеет смысл?
Михаил Фрост: По-моему, да. В принципе, налаживание отношений, взаимопонимания или укрепление взаимоотношений родителей и детей. Это первая программа, которая должна быть во главе всего, любого образования, любых навыков и так далее. Наступает момент, когда у ребенка родители перестают быть авторитетом. И с этого момента необходимо прилагать большие усилия для того, чтобы удержать контакт с ребенком. Поэтому такая программа, в которой были бы заняты и родители, и ребенок, при этом ребенок здесь остается ведущим, то есть он занимается в этой школе, и родители идут к нему. То есть мы столкнулись с тем, что до этого он очень много ездил за границу, он учился в Англии, он ездил просто туда и отдыхать, и в лагеря и с нами, и без нас. В этом году он сказал, что никуда он не поедет, основная причина – потому что все эти разы мы его отправляли, то есть это было не его. Он ездил с удовольствием, но вместе с тем у него осталось, что это вот родители его туда послали. А в данной ситуации получается, что это его занятия, и мы будем участвовать в его занятии.
Сейчас вот он приходит с занятий, я тут же его спрашиваю… У меня очень большой стаж родительский, где-то около 28 лет, и очень многие моменты – он мне сейчас делает замечания на что-то, и я очень много его расспрашиваю, что показывали, конкретно как и что, и начинаю сам смотреть на эти вещи.
Татьяна Вольтская: Получается, именно не понарошку, для ребенка, а действительно и для вас и для него.
Михаил Фрост: Да, это действительно, получается, мне тоже интересно. Я вот неоднократно ездил уже с ними на их вождение, на аэродроме, где они катаются, и как бы руки чешутся. Мне очень понравились инструкторы, как они с ребятами работают. Они младше меня все. Они для меня как бы в одной возрастной с моим ребенком. Вместе с тем, он себя так же ведут, то есть с ними и хихикают, легко очень общаются, при этом совершенно не позволяют расслабиться, тут же останавливают их, сдерживают. И, насколько я понимаю, они для них являются сейчас очень большим авторитетом.
Татьяна Вольтская: У вас, вот когда вы с мальчиком ездили или ездите сами, отношения как-то сближаются, улучшаются?
Михаил Фрост: Да, конечно. Сама дорога занимает порядка часа туда, часа обратно – и это разговоры, общение.
Татьяна Вольтская: У Илоны Накутис, конечно, не только воспитательные, но прежде всего спортивные амбиции.
Илона Накутис: мы собираемся сделать сборную команду по ралли, юниорскую. Это уникальный совершенно проект, он очень тяжелый. Спасибо тем людям, которые на сегодняшний момент нам оказывают какие-то содействие в этом направлении. Правда, работы еще очень много, но в скандинавских странах уже существует малый чемпионат среди молодежи. Я уже не говорю о том, что на сегодняшний момент молодой человек, 16-17 лет, который постоянно у нас участвует в чемпионате России, у него есть допуск федерации, который выигрывает периодически ралли. Ему просто чемпионом никак не стать, то он упадет, то ли что. Но на него уже смотрят мировые тренеры, мировые команды, которые приглашают его, и уже на следующий сезон он поедет на «Джуниор О-Эр-Си», «Ралли Тим» в Европе, наш российский парень. Я никак понять не могу, что мы, хуже опять же? В футбол мы научились играть, в теннис научились играть, а что мы… Русский всегда любил быструю езду (смеется).
Татьяна Вольтская: Говорила мастер спорта, директор автоспортивного центра «Драйв-класс – Юниор» Илона Накутис.
