Съезд Союза кинематографистов, который много раз откладывался, откроется 18 декабря. Накануне поступило сообщение о создании Правительственного совета по кинематографии, который возглавил Владимир Путин. Насколько ситуация в российском кинематографе приближается к той, что была в СССР, размышляет кинокритик Юрий Богомолов.

– Союз кинематографистов сейчас важная организация? Зачем она вообще нужна российскому кино?

– До сих пор, до финансового кризиса, Союз кинематографистов жил одной жизнью, кинематограф жил другой жизнью. В том смысле, что кинематографисты были независимы от того, что происходит в Союзе, от того чем является Союз, насколько сильной общественной организацией, способной лоббировать интересы их в правительстве, вообще, в жизни страны. Все это было порознь. Но сейчас с резким сокращением источников финансирования, особое значение приобретает государственный источник финансирования. Уже на треть сократилось кинопроизводство. Естественно, происходит сокращение рабочих мест для кинематографистов. Это удар по индустрии кинематографа, по восстановлению прокатной инфраструктуры. Поэтому так все сейчас засуетились – и низы, и верхи.

– Можно как-то коротко описать интригу этого съезда? Есть, насколько я понимаю, две группы, которые борются за влияние: одну представляет Михаил Пореченков (видимо, это линия Никиты Михалкова, поскольку при Михалкове Пореченков был заметной фигурой в Союзе кинематографистов), и второй выдвиженец – это знаменитый режиссер Марлен Хуциев, заслуженный, режиссер-демократ. Верно я оцениваю ситуацию?

– В общем, да. Хуциев представляет еще собой некий моральный авторитет, который сегодня особенно нужен, который в данном случае выглядит более выигрышным, чем тандем Пореченков-Михалков.

– А почему возникли проблемы с избранием в делегаты съезда Никиты Михалкова? Почему, собственно, он не продолжает возглавлять Союз, а выставляет Пореченкова?

– Во-первых, он уже 10 лет является бессменным руководителем Союза. В последний раз он, правда, переизбрался с большим скандалом. Были основания считать его переизбрание нелегитимным. При помощи судов ему как бы удалось восстановить свою легитимность. В конце прошлого года, по-моему, уже осенью возникла ситуация, когда Никита Михалков поставил вопрос о сносе Дома кино, а на его месте создание некоего бизнес-центра, в котором кинематографисты получат свой угол. Это совершенно возмутило всех кинематографистов. Было известное общее собрание, на котором было высказано единодушное неодобрение деятельности Михалкова. Более того, недоверие к нему. Съезд должен был состояться еще в конце прошлого года. Он был отложен на май следующего года. И вот теперь он едва снова не оказался отложенным. Состоявшийся вчера пленум, который был чрезвычайным и был собран сторонниками Михалкова, отклонил это намерение опять отложить этот съезд до января, февраля, а может быть и до весны.

– Сейчас в России нельзя снимать кино, не будучи вообще вовлеченным в ту или иную административную борьбу вокруг этого кинематографического союза? Просто денег нет или все-таки есть возможность заниматься своим делом без участия в этих делах?

– До сих пор была такая возможность. Поэтому молодые, в основном, игнорировали Союз кинематографистов, не торопились в него вступать, не видели смысла, цели и так далее. Сейчас ситуация меняется. И даже молодые это понимают, потому что я знаю целую группу молодых кинематографистов, которая рвется в Союз.

– Стало известно о создании правительственного совета, комитета, комиссии по кинематографии, который возглавит Владимир Путин. Можно это интерпретировать как намерение государства, правительства прямо руководить российской культурой, в частности кинематографом?

– Вот это очень важный фактор. Этот фактор играет на стороне группы Михалкова. Мы знаем о большой мужской дружбе Михалкова и Путина. В связи с этим все понимают, что, действительно, если такое возможно – создание отдельного комитета по распределению средств, то естественно Михалков становится самым главным лоббистом, персональным. Будет какая-то возможность создания кинематографической номенклатуры, приближенных к императорской особе. В этом смысле Союз кинематографистов очень удобная почва для таких процессов. Что касается интереса государства, то, думаю, что, да, конечно. Сейчас, видимо, в государстве на верхних этажах сообразили, что кино по-прежнему остается важнейшим из искусств в той мере, в какой телевидение остается важнейшей из коммуникаций. Но телевидение – это телевидение, а кино – это такой мотор по созданию мифов, в чем очень нуждается государство. Видимо, и премьер-министр Путин это очень четко осознал не без помощи, я думаю, Никиты Сергеевича Михалкова. Достаточно сравнить, как нацистская Германия в создании мифов сделала ставку на архитектуру, в то время как в тоталитарном Советском Союзе была сделана ставка на кино. Теперь каждый может судить, насколько более удачным оказался последний проект.

– Можно ли сказать, что эта система руководства кино фактически уже восстановлена в нынешней России, по советскому образцу.

– Все-таки я бы не стал упрощать ситуацию до советской схемы. До нее еще, пожалуй, далеко. Ведь существует сейчас продюсерские кланы. Один клан – это «ТРИТЭ» и вокруг него группирующиеся кинематографисты. Другой клан – это СТВ. Третий клан, который возглавляет, видимо, Эрнст со своими возможностями рекламы на Первом канале. У Бондарчука какой-то будет свой клан. Я не уверен, что они будут так уж дружно и единым фронтом выступать. Здесь будет своя борьба. И в этом сложность руководства кинематографом. Совершенно очевидно, что на съезде Михалков будет разыгрывать карту, связанную с этим комитетом при премьер-министре. Михалков когда-то сыграл роль Паратова в фильме Рязанова «Жестокий романс». Он очень вжился в эту роль. И он очень четко понял технологию обольщения Ларисы Огудаловой. Надо сначала немножечко задобрить маменьку, то есть пожилых кинематографистов, отцов, заслуженных кинематографистов. Они нуждаются в социальном зонтике. Они будут заинтересованы смотреть в эту сторону. С другой стороны, можно слегка укорить саму Ларису в ее недостаточной верности по отношению к нему, то есть укорить сегодняшних кинематографистов в том, что они что-то не так сделали, не достаточно были послушными. И, наконец, пообещать. А пообещать, что он может? Я наверняка уверен, что на съезде он выступит с какой-то одобренной наверху программой создания целого направления фильмов, в частности, я думаю, национально-патриотических. Будет пакет предложений на этот счет. Все почувствуют запах обильной кормушки.