Владимир Тольц: По некоторым данным Сталину на днях исполнилось 130 лет. Давним нашим слушателям напомню, а молодежи, слабо знакомой с «житием» человека, 55 лет назад именовавшимся «гением всех времен и народов», а ныне в телешоу зачисленного в десятку первых кандидатов на «имя Россия», согласно казенной, при жизни товарища Сталина утвержденной версии его биографии он родился 9 декабря 1879 года по старому стилю, или 21 декабря - по новому стилю. Однако по записи в церковной метрической книге - 6 (18) декабря 1878 года. Почему возникла эта разница в датах, и какой из них верить - вопрос до сих пор спорный. Скорее всего, верны сведения церковной книги, а сам вождь (или его родственники) что-то перепутали или хитрили по мелочи перед властями. Теперь не так уж и важно, родился ли Сталин годом раньше или годом позже. Но, вспоминая сталинский условный юбилей, давайте сегодня поговорим о его друзьях, молодости и становлении. А начнем с замечательной фразы, сказанной в детстве Василием Сталиным его сестре Светлане: "А ты знаешь, наш папа в молодости был грузином".
Ольга Эдельман : В феврале 1902 года в Тифлисе были арестованы члены местного комитета социал-демократической партии. Социал-демократы были новым явлением, в эту волну арестов попали многие товарищи Иосифа Джугашвили по подпольной работе. Сам он к тому времени уже почти год как был на нелегальном положении, а с января 1902 перебрался в Батум - организовывать там революционное движение, но также и из-за угрозы ареста, в Тифлисе он стал уже слишком известен. Его арестовали позже, уже после батумских беспорядков. Итак, тифлисские социал-демократы оказались в тюрьме.
Рапорт заведующего Тифлисским Метехским тюремным замком начальнику Тифлисского Губернского жандармского управления, 5 апреля 1902 г.
Сего числа в 9 ч. утра содержащимися под стражею политическими арестантами в обеих этажах произведен был беспорядок, выразившийся криком и выламыванием форточек в дверях, при следующих обстоятельствах: помещенная в одиночной камере № 22 девица Краснова была выпущена из камеры в коридор для того, чтобы в ее камере вымыть пол, в это самое время из другой камеры послышался стук для выпуска заключенного для естественной надобности, на предложение постового надзирателя Левченко зайти Красновой в ее камеру она ответила нежеланием, при вторичном же требовании Левченко с объяснением Красновой, что таковой необходимо для выпуска другого заключенного, она, Краснова, села на пол и стала визжать, по-видимому, желая этим показать, что с ней истерика, благодаря такому ее поступку и произошел беспорядок ... Докладываю при этим, что не представляется никакой возможности предупредить содержащихся политических арестантов от общего сообщения, благодаря расположению секретных камер и их устройству, о чем мною неоднократно доводилось до сведения подлежащих лиц. ...
Ольга Эдельман : Анна Краснова принадлежала к ядру активистов социал-демократической организации Тифлиса.
Рапорт караульного начальника подпоручика Гаранькина дежурному по караулам при Тифлисском Метехском замке, 15 апреля 1902 г.
Доношу вашему высокоблагородию, что сего числа на посту № 6, где стоял часовым стрелок 1 роты Илья Назаренко, из арестантских камер были слышны громкие разговоры (арестанты 3-го этажа переговаривались с арестантами 2-го этажа). После замечаний часового Назаренко о прекращении разговоров, арестанты начали кричать, а когда Назаренко стал вызывать свистком разводящего, то арестанты подняли шум и свист еще сильнее и начали ругать часового нецензурными словами и в довершение всего, арестант из секретной камеры № 21, выругав часового, бросил в него коркой хлеба. ...
Ольга Эдельман : В камере № 21 сидел Михаил Гурешидзе, который заявил, что "он будто бы убирал стол, без всякого умысла выбросил корку хлеба в окно и только когда после этого послышался шум, то выглянул в окно, часовой его обругал площадной бранью, на что он ответил тем же". Гурешидзе был рабочим, входил в кружок, где в качестве пропагандиста выступал Джугашвили, затем стал кандидатом в члены тифлисского социал-демократического комитета.
Владимир Тольц: Занятно! – Эти документы, описывающие повседневность и нравы тифлисского тюремного замка заставляют вспомнить классические грузинские кинокомедии. – Похоже, очень реалистическое кино!
Рапорт начальника караула подпоручика Кальвейта дежурному по караулам, 29 мая 1902 г.
Доношу вашему высокоблагородию, что в 7 1/4 часов вечера часовой 6 поста рядовой Панченко, вызвав разводящего Тарасова, доложил ему, что в него бросили из окна куском гажи. Ефрейтор Тарасов, расспросив из какого окна бросили гажу, увидел там арестанта, который ругал часового и его площадною бранью и говорил: "Постой, мы тебе покажем, как докладывать на нас". Я выслал патруль ... чтобы узнать кто именно бросил кусок гажи и с какой целью. Оказалось, что гажа была брошена из секретной камеры № 25. ... Когда явился патруль, то арестанты продолжали ругать и грозить как часового, так и патруль. Очевидно, что арестанты замыслили что-нибудь против часового. Кусок гажи довольно большой и им можно было при метком ударе сшибить с ног часового. ...
Ольга Эдельман : Гажа - это распространенный в Грузии вид штукатурки из глины, насколько я понимаю, ее наносят довольно толстым слоем, то есть кусок действительно мог быть увесистым. Обратите внимание - и здесь, и в предыдущем документе речь о посте караула № 6, он нам еще встретится.
Владимир Тольц: Заметьте, бросал арестант из "секретной" камеры. Кто, кстати?
Ольга Эдельман : Это был Севериан Джугели, еще один очень близкий соратник Иосифа Джугашвили, член Тифлисского комитета - он был избран на место Джугашвили, когда тот перебрался в Батум. Ну, а буквально трех дней не прошло после этого рапорта, как Джугели подал прошение на имя самого министра внутренних дел.
Прошение Севериана Джугели, 1 июня 1902 г.
Хотя я арестован без всяких улик, хотя не признаю себя виновным решительно ни в чем предосудительном, хотя обладаю крайне слабым и расшатанным здоровьем (страдаю сильным хроническим катаром желудка, сильной одышкой, крайней слабонервностью, геморроем и др., присутствие коих во мне вполне признается и местным старшим тюремным врачом) и хотя семейство мое лишено всяких более или менее надежных средств к существованию, - несмотря на все это ... дело мое не только не приходит к концу, но как видно, пока и не начиналось по-настоящему. А между тем, в Тифлисском Метехском тюремном замке, в котором я заключен, мне приходится жить при таких стеснительных и невыносимых условиях, от которых вся жизнь моя висит на волоске. ...
Ольга Эдельман : В первых числах июня сразу 11 арестантов написали жалобы министру, видимо, сговорились друг с другом. В некоторых даже обороты речи одни и те же. Надо сказать, по-русски эти революционеры писали, как умели. Захарий Чодришвили, автор следующего прошения, - тоже из числа ближайших товарищей Иосифа Джугашвили и вожаков тифлисского кружка.
Прошение Захария Чодришвили министру внутренних дел, 1 июня 1902 г.
Нахожусь я в одиночном заключении с 16 февраля 1902 года при следующих условиях: пища очень мало и не сытная, дается в день раз только к обеду, прогулку позволяют до 20 минут и то под навесом, белье стирается арестантами и по неумению ими этой профессии, остаются грязными и имеют мыльный вонь. В баню водят в месяц раз. В стенах каморы гнездятся клопы и другие, больно кусающиеся насекомые. Потолочные доски известком покрашены и от ветхости при малейшей сотрясении опадает с потолка и поэтому в каморе всегда находится известковой пыли, которую приходится и дышать. Из-под пола от мышей распространяется ужасное зловоние. При всем этом было одно окно, от которого можно было пытатся свежим воздухом, а теперь и его, окна, забили сплошным щитом плотно сколоченных досок, оставив на вверху только менее одного квадратного аршина отверстию ...
Ольга Эдельман : Мы рассказываем о том, члены Тифлисского социал-демократического кружка сидели в Метехском замке в Тифлисе. Это было первое большое дело местных социал-демократов, шел 1902 год.
Его высокопревосходительству господину министру внутренних дел арестованного в Тифлисском Метехском тюремном замке Асатура Тер-Степановича Кахоянца
прошение.
Я сижу в тюрьме при величайших лишениях, в самой отвратительной обстановке. Теперь меня лишили воздуха и света, загородив окна деревянными щитами. Я не зверь и сидеть при таких условиях не могу. Поэтому покорнейше прошу сделать распоряжение о снятии с моей камеры этих щитов.
1902, Тифлис, 2 июня.
Ольга Эдельман : Вот эта фраза, "я не зверь и сидеть в таких условиях не могу", - очень революционерам понравилась, несколько человек ее повторили. К жалобам прилагалось сопроводительное письмо министру, с пояснением ситуации с точки зрения властей.
Главноначальствующий гражданской частью на Кавказе - министру внутренних дел, 5 августа 1902 г.
Препровождая при сем означенные прошения, имею честь уведомить ваше высокопревосходительство, что кормовые деньги отпускались им в установленном законом размере. Поведение же их вынудило администрацию принять ряд мер к предупреждению нежелательных и опасных последствий. Так, для прекращения переговоров одиночных политических арестантов как между собою, так и с находящимися на свободе лицами через реку Куру, пришлось устроить перед их окнами деревянные щиты, не препятствующие, однако, доступу в камеры воздуха и света. Затем, вследствие попытки заключенных сломать эти щиты и вообще производить беспорядки, виновные были наказаны лишением табаку и чтения книг, сокращением времени прогулок, а некоторые - заключением в карцер на хлеб и на воду. Намеревались они даже поджечь камеры, с каковою целью предполагалось ими разбить лампы. Для предупреждения сего, администрация сочла необходимым вместо ламп, поставить в камеры ночники (маленькие лампочки без стекла).
Владимир Тольц: Кстати, «намордники» на тюремных окнах советская власть в своих тюрьмах бережно сохранила и новые наделала. Ну, а читаемые нами сегодня тюремные документы времен сталинской молодости, как и многие документы описывающие одно и то же, но с разных точек зрения, такой типичный «расёмон» - революционные сидельцы изображают себя страдальцами, а тюремщики описывают их как хулиганов.
Ольга Эдельман : Одно мне кажется довольно очевидным: что бы эти арестанты ни говорили, они не голодали. Потому что всерьез голодный человек не станет выкидывать хлебные корки. Знаете, манера поведения молодых тифлисских социал-демократов наводит на размышления. Посмотрите, они сначала откровенно, нагло провоцируют, затем, добившись реакции, немедленно прикидываются невинными страдальцами, и в ответ на свою провокацию выдают за агрессию в свой адрес.
Владимир Тольц: Ну, это тюрьма... А что, Оля, что они и на воле действовали по тому же шаблону?
Ольга Эдельман : По некоторым эпизодам, мне кажется, что да. Например: раззадорить рабочих, "распропагандировать" их, чтобы рабочие вышли на демонстрацию, довести ситуацию до грани массовых беспорядков, чтобы демонстрантов разогнали с помощью войск. Кто-то будет ранен и даже погибнет, а революционеры потом выпустят листовку: вот, смотрите, какое гнусное, кровавое самодержавие.
Владимир Тольц: Ну, это рассуждение выглядит довольно правдоподобно. Но важно знать, как было на самом деле. Гость нашей программы сегодня - профессор Мичиганского университета и университета Чикаго, автор многочисленных работ по истории Закавказья Рональд Суни. Доктор Суни, первый вопрос к вам такой. Все знают, что Иосиф Джугашвили был сыном сапожника, недоучившимся семинаристом. А его товарищи по подполью? Кто были эти люди, из какой среды, с каким культурным багажом?
Рональд Суни : Они были разные. Были и рабочие, но лучше сказать, очень образованные рабочие. Они были членами этих кружков, и, как бы сказали социал-демократы, передовые рабочие. Были семинаристы как Сосо Джугашвили. Тоже из разных рядов общества. В Тифлисской Семинарии были и дворяне, и сыновья сапожника, но в основном сыновья священников. И студенты тоже были из светских школ. Они вместе демонстрировали и были трения конечно, можно даже сказать борьба между интеллигентами в движении социал-демократов и рабочими. Рабочие хотели быть впереди, даже быть в руководстве, допустим, социал-демократический комитете, но инетеллигенты хотели того же. Можно сказать, что Сосо Джугашвили как человек из рабочей семьи все-таки стал интеллигентом, как семинарист и хотел продвигать интеллигентов.
Владимир Тольц: А чем тифлисские социал-демократы отличались от любых других?
Рональд Суни: Я считаю, что социал-демократы везде были люди с таким темпераментом. Они были и романтики, считали себя борцами, и делали то, что нужно было делать, чтобы выиграть в борьбе против правительства. Вообще грузинские социал-демократы, надо помнить, что это стало вообще более меньшевистское, демократическое движение. Из-за этого Сосо Джугашвили кинул Грузию и ездил в Баку, потому что он был большевиком. Вообще, представители грузинской социал-демократии были дворяне, из Западной Грузии, очень образованные люди. И они были более мягкие, более либеральные, чем большевики как Сосо. Поэтому большевистская часть грузинской социал-демократии была не очень важна.
Ольга Эдельман : А как на ваш взгляд, вот эти молодые люди назвали себя социал-демократами. Но они Маркса-то толком не читали, и не могли - языков не знали. Они изучали марксизм по брошюрам и рефератам, по "Манифесту коммунистической партии". Насколько по существу они вообще были марксистами и социал-демократами?
Рональд Суни: Во-первых, социал-демократия в Грузии, я имею ввиду марксистское движение, было на самом деле настоящее национально-освободительное движение Грузии. И все слои общества шли в это движение. Основателем этого движения был Ной Жордания, меньшевик потом, умер в эмиграции под Парижем. Жордания писал легально в газете «Квали» и все читали, и Сосо Джугашвили тоже. Даже многие передовые рабочие тоже умели читать по-грузински, это была грузинская газета. Конечно, основная масса рабочих не читали, но их пропагандировали видные социал-демократы, интеллигенты и передовые рабочие в этих кружках. Поэтому они как-то знали много, может быть, не полную теорию Маркса, но от этих кружков они узнали, что есть «Капитал», что он связан с самодержавием, что это наш враг. Что мы, рабочие, формируемся как класс, он дожжен быть сознательным, должен бороться. И против буржуазии, в Грузии армянская буржуазия, и самодержавия, самодержавие, конечно, было российское, царское. Поэтому они, может быть это упрощенное понятия мировоззрение, марксизм, но все-таки они что-то поняли.
Владимир Тольц : То, что в 1902-м происходило в Метехском замке, больше похоже на анекдот. Год спустя там же произошла уже драма. Это весьма известный сюжет из анналов официальной истории большевизма: гибель в тюрьме Владимира, или Ладо, Кецховели. Он был старший товарищ Сталина, собственно, и ввел его в революционные кружки. Из гибели Ладо Кецховели сложили революционную легенду, его именем называли улицы.
Телеграмма и.д. прокурора Тифлисской судебной палаты министру юстиции, 17 августа 1903 г.
Сегодня в 9 утра в тифлисском Метехском замке часовой, стоявший у наружной стены, выстрелом из ружья убил высунувшегося из окна арестанта Владимира Кецховели ... Часовой объясняет, что арестант этот бросал в него камни.
Ольга Эдельман : На языке революционной риторики это описывалось так:
И в тюрьме Кецховели продолжал борьбу. ... Тюремщики искали подходящего повода, чтобы навсегда избавиться от ненавистного им Ладо Кецховели. Очередной обычный протест политических заключенных против нестерпимых придирок тюремной администрации, произошедший 17 августа 1903 г., и был использован царскими палачами для осуществления их гнусной цели".
Ольга Эдельман : Это из предисловия к публикации документов о гибели Кецховели, помещенных в журнале "Красный Архив" в 1938 году. Следующий документ входил в эту публикацию. Обратите внимание: тогда творцы официозной агиографии ничего саморазоблачительного в этих документах не видели, настолько они сами были погружены в революционную мифологию.
Владимир Тольц : Давайте еще учтем, что тогда публиковали только то, что относилось к Кецховели. Документы, которые мы читали перед этим, и которые создают контекст этой истории, оставались в малодоступных архивах.
Ольга Эдельман : А на фоне этого контекста фраза о бросании камней в часового говорит о многом. И дело происходило на том же самом посту № 6.
Из заключения военно-прокурорского надзора Кавказского военно-окружного суда, 7 октября 1903 г.
По поводу убийства Кецховели показания спрошенных свидетелей разделяются на две группы, состоящие: одна из чинов караула, а другая - из политических арестантов.
По словам часового, рядового Дергилева, разводящего, ефрейтора Егорова, и караульного унтер-офицера Габуния, тотчас по вступлении на пост Дергилева в 9 часов утра, политические арестанты начали бесчинствовать: влезать на подоконники, просовывать головы сквозь решетки, переговариваться на туземных наречиях между собой и с людьми, находящимися на другом берегу, кричать, свистать и бросать камушки, известку и бумажки, причем, как показалось Дергилеву, заключенные целились этими предметами в него, хотя и не попадали; на увещания же Дергилева прекратить беспорядки арестанты отвечали: "Какое тебе дело. Ты ходи из угла в угол, дурак!"
Ольга Эдельман : Дергилев вызвал своих начальников - разводящего и унтер-офицера.
Увещания последних двух лиц также не имели никакого успеха, шум и крики продолжались, причем Габуния, как грузин, разобрал грузинские фразы, обращенные к людям, стоявшим на том берегу: "Что вы там сидите, отчего нам не помогаете, мы тут за вас мучаемся". Больше всех буянил и горячился арестант Кецховели, сказавший, между прочим, Габунии: "Балбес, спите вы все и не знаете, что на белом свете делается. Ступай отсюда, дурак!". Тогда Габуния громко приказал часовому стрелять в случае нового непослушания, но потихоньку сказал ему, чтобы он не стрелял, пока не будет на то распоряжения караульного начальника.
Ольга Эдельман : Беспорядки перекинулись на всю тюрьму, подключились уголовные преступники. Караульный начальник поручик Строев приказал часовому стрелять после троекратного предупреждения.
Габуния громко передал Дергилеву приказание поручика Строева, на что арестанты ответили: "Не смейте стрелять, мы не собаки!" По уходе Габуния прежний шум возобновился, причем более всех выделялся тот же Кецховели, стоявший на своем подоконнике и потрясавший оконную решетку. На угрозу часового стрелять, если он не сойдет с подоконника, Кецховели ответил: "Не смеешь стрелять!". На вторичное предупреждение он выпятил грудь со словами: "Ну, стреляй в меня!". Тут кто-то из соседних арестантов добавил: "Не посмеет выстрелить, они тут всегда курками щелкают, а стрелять не смеют!" Часовой в третий раз предупредил Кецховели, на что тот снова ответил: "Не будешь, не смеешь", и не сошел с подоконника даже тогда, когда часовой прицелился в него. Тогда Дергилев выстрелил и убил его наповал. ...
Что касается лиц второй группы, а именно арестантов, то они отрицают какие бы то ни было беспорядки: по словам их, все дело произошло оттого, что заключенные по своему обычаю, просунув головы сквозь решетки, вели между собой невинную беседу, а на требование часового сойти с подоконника, иначе он будет стрелять, вежливо доказывали ему, что нельзя убивать людей только за то, что они между собой разговаривают.
Ольга Эдельман : Революционеры слагали о себе красивую романтическую легенду. Но, похоже, и эта легенда тоже (как многие другие) проверки реальными фактами не выдерживает. Как вы полагаете? - вопрос к профессору Рональду Суни.
Рональд Суни : Надо понять, что документы полицейские, они имеют свои предрассудки. И они сделали из фактов конечно легенды, мифы, романтику о революции. Это тоже помогало им выиграть. Эти революционеры, конечно, были очень храбрые люди, очень смелые, иногда очень вольные люди и не всегда думали об осторожности. Ладо Кецховели был один из лидеров молодежи при социал-демократическом движении. Они были более бунтарски настроены, чем старые социал-демократы, как Жордания, которые потом становились меньшевиками. И Сосо Джугашвили, будущий Сталин был связан именно с этими молодыми революционерами, как Кецховели. Кецховели тоже был из Гори, родного города Сталина. Конечно, когда он погиб, это был шок, потому что вообще. Царская охрана тогда в начале 20 века такие вещи не делала часто. Поэтому это было как залп ночью. И от этого революционеры сразу сделали из этого мифологическую фигуру, Ладо Кецховели.
Владимир Тольц : Так уж сложилось, - отчасти благодаря упомянутым мной замечательных грустно-веселым, ставшим киноклассикой фильмам о дореволюционной Грузии многие сюжеты из ее давней повседневности - даже тюремной – воспринимаются ныне в России как занятные и веселые даже исторические анекдоты, в которых даже злодеи и преступники симпатичны. Но, выслушав отрывки из зачитанных нами сегодня документов, не стоит забывать: их лихие и молодые персонажи – товарищи, приятели и собутыльники будущего «вождя народов», Иосифа Виссарионовича Сталина. Судьбы их сложились по-разному. Но, как говорил герой одного из фильмов Георгия Данелия «Тостуемый пьет до дна»...
