Александр Генис: Хотя, как и следовало, ожидать журнал «Тайм» объявил «человеком года» президента Обаму, по-настоящему он себя сможет проявить лишь в 2009-м. Другое дело - Буш. Проводя в последний раз новогодние праздники в Белом Доме, он подводит итог всем восьми годам своего президентства. Об этом долгом прощании Буша рассказывает вашингтонский корреспондент «Американского часа» Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: C рок истечения президентских полномочий Джорджа Буша стремительно приближается. Счет идет уже на недели. Пора подводить итоги, и президент делает это почти в каждом публичном выступлении. Недавно он и первая леди приехали в Национальную портретную галерею в Вашингтоне, чтобы снять покрывала со своих свеженаписанных портретов.
Джордж Буш: Спасибо, что пришли. Я предполагал, что здесь соберется большая толпа, когда узнают о моем предстоящем повешении. (Смех). Это огромная честь для меня – попасть в президентскую коллекцию этого музея. Здесь висят портреты всех президентов, начиная с первого, Джорджа Вашингтона. Получается любопытная симметрия: экспозиция открывается Джорджем Даблъю и заканчивается Джорджем Даблъю. (Смех.)
Владимир Абаринов: Президент, конечно, отдает себе отчет в своей непопулярности, но в истории бывали и другие примеры, когда с течением времени американцы пересматривали свою оценку.
Джордж Буш: В 1857 году Конгресс заказал художнику Джорджу Хили портреты президентов Джона Квинси Адамса, Ван Бюрена, Тайлера, Полка, Филмора, Пирса и Бьюкенена. Но к тому времени, когда Хили дошел до Бьюкенена, началась Гражданская война, и разгневанный Конгресс счел Бьюкенена ее виновником. Поэтому когда Хили предъявил к оплате счет за его портрет, законодатели отказались оплачивать работу. Плохо дело, когда Конгресс не дает денег! (Смех.)
Владимир Абаринов: После этих реприз Джордж Буш заговорил всерьез.
Джордж Буш: Одно из замечательных свойств этой коллекции состоит в том, что зрители имеют возможность всмотреться в лица людей, изменивших ход истории нашей страны, и понять, как история изменила их. Каждый из этих образов напоминает нам, что пост президента сочетает в себе огромную радость и огромную ответственность. За два века нашей истории мы осознали, что этот пост и непреходящие идеалы, которые он олицетворяет, выше, нежели какая бы то ни было личность.
Владимир Абаринов: Президенты США по-разному прощались с нацией. В марте 1801 года второй президент США Джон Адамс за несколько часов до инаугурации Томаса Джефферсона незаметно уехал из Вашингтона в наемном экипаже, чтобы не присутствовать на церемонии вступления в должность своего заклятого врага. Точно так же поступил в 1829 году его сын - шестой президент Джон Квинси Адамс, проигравший выборы Эндрю Джексону. Первым президентом, который с целью плавного перехода власти учредил специальный комитет для сдачи дел команде преемника, стал Гарри Труман в 1952 году. В своем прощальном обращении он поставил это себе в особую заслугу.
Гарри Труман: В следующий вторник генерал Эйзенхауэр вступит в должность президента Соединенных Штатов. Вскоре после того, как президент принесет присягу, я окажусь в вагоне поезда по пути домой в город Индепенденс, штат Миссури. Я снова стану рядовым частным лицом, просто гражданином великой республики. Так и должно быть. День инаугурации – это воплощение нашего демократического процесса. Я рад участвовать в нем, рад пожелать генералу Эйзенхауэру всяческих успехов в начале его пути, рад тому, что весь мир увидит, как просто и мирно наша американская система передает огромные президентские полномочия из одних рук в другие. Это - хороший наглядный урок демократии. Я горжусь этим и знаю, что вы гордитесь тоже.
Владимир Абаринов: Прощание с нацией – традиция, но отнюдь не обязанность слагающего полномочия президента. Начало традиции положил Джордж Вашингтон. Его прощальное слово остается хрестоматийным образцом политического завещания уходящего на покой лидера. Вашингтон, кстати, никогда не произносил его вслух – текст был напечатан в газетах.
Чем заняться бывшему президенту? Вопрос не такой простой, как может показаться. Особенно для человека, полного сил и энергии – а президент Буш отличается отменным физическим здоровьем. Надо искать новое занятие. А какая же работа может сравниться с должностью главы государства? Любая должность будет понижением.
Диктор: Впервые вопрос трудоустройства бывшего главы государства встал в США, и то не сразу. Конституционный конвент, разработавший и принявший Конституцию, эту тему не обсуждал. Казалось вполне очевидным и естественным, что бывший президент становится частным лицом и избирает себе новое поприще по собственному усмотрению. Джордж Вашингтон так и поступил: отработав два срока, он вернулся в свою усадьбу Маунт-Вернон и жил помещиком, занимаясь сельским хозяйством. Вашингтон повторил в этом отношении судьбу римского императора Диоклетиана, который, отрекшись от власти в 305 году, занялся огородничеством у себя на родине, в нынешней Хорватии. Когда спустя восемь лет его стали уговаривать выйти из добровольного затворничества и вернуться к власти, он будто бы ответил, что если бы уговаривающие видели, какая у него уродилась капуста, они не стали бы приставать к нему с разными глупостями. Прирожденным фермером считал себя и Вашингтон. И многое сделал для сельского хозяйства США. В феврале 1798 года он ненадолго вернулся на государственную службу: в связи с необъявленной войной с Францией президент Джон Адамс попросил его возглавить Вооруженные силы. До боевых действий на суше дело тогда так и не дошло, а в декабре 1799 года Вашингтон скончался.
Владимир Абаринов: Вашингтон оставался примером для поколений американских президентов во всем, в том числе и в этом: возвращаться, когда в тебе действительно есть нужда, и оставаться частным гражданином, когда тебя никто ни о чем не просит.
Вопрос, куда бы пристроить бывших президентов, отцам-основателям все-таки приходил в голову.
Диктор: Александр Гамильтон очень опасался, что «амбициозный человек, вращаясь в кругу лучших граждан страны, зная, что настанет час, когда он будет изгнан с этих высот, и жизнь его необратимо изменится, невзирая на заслуги... способен на насильственную попытку продлить свою власть». «Будет ли способствовать общественному миру или стабильности правительства, - риторически вопрошал Гамильтон, - если по стране будет слоняться полдюжины людей, некогда признанных достойными занимать высший пост, а теперь, как беспокойные призраки, взирающих на то, чем они никогда более не смогут обладать?»
Владимир Абаринов: Испытание и впрямь оказалось тяжким для многих. Стоит отметить, что до Дуайта Эйзенхауэра бывшие президенты не получали никакой пенсии и должны были, если не имели состояния, искать средства к существованию.
Диктор: Миллард Филлмор, 13-й президент, тщетно добивался от Конгресса назначения пенсии экс-президентам, утверждая, что многие из них бросили прибыльное дело ради службы отечеству. «Это национальный позор, - писал он, что бывших президентов, людей, занимавших самый высокий пост в стране, бросают на произвол судьбы. Иному, поди-ка, приходится держать бакалейную лавку в каком-нибудь захолустье, чтобы заработать на хлеб насущный». «Куда проще было бы, - с мрачной иронией говорил Гровер Кливленд, - если бы каждый президент просто умирал в конце срока – ни забот с ним, ни хлопот». Уильям Говард Тафт в тон ему добавил, что наилучшим решением проблемы была бы «доза хлороформа... после чего бренные останки президента, безболезненно отошедшего в мир иной, предавались бы пламени погребального костра».
Владимир Абаринов: Собственно, с некоторыми именно это и произошло. Восемь из 42 бывших глав государства скончались при исполнении обязанностей либо своей смертью, либо были убиты. 11-президент Джеймс Нокс Полк, работавший как каторжный без выходных и праздников и тем подорвавший свое здоровье, отказался от попытки избрания на второй срок и умер спустя 103 дня после отставки в возрасте 53 лет.
Многие бывшие президенты остались в большой политике. Мартин Ван Бюрен, Миллард Филмор, Кливленд и Тедди Рузвельт после паузы предприняли попытку снова избраться на высший государственный пост. Удалась она только Кливленду: он был избран в 1885 и 1893 и вошел в историю как 22-й и 24-й президент США. 10-й президент Джон Тайлер стал членом Конгресса Конфедерации южных штатов, но не успел приступить к работе на новом поприще. Эндрю Джонсон прошел в Сенат, хотя и с третьей попытки, но вскоре скончался. Зато Джон Квинси Адамс избирался в нижнюю палату Конгресса девять раз. Самую блестящую карьеру после отставки сделал 27-й президент Уильям Говард Тафт. Он стал председателем Верховного Суда США. Эта должность считается едва ли не важнее президентской. Во всяком случае, говорить о «понижении» Тафту и в голову бы не пришло.
43-й президент США оставаться в большой политике не намерен. Об этом его и первую леди спросил недавно корреспондент CBS Чарли Гибсон.
Чарли Гибсон: Как вы готовите себя психологически к жизни, которая наступит после 20 января?
Джордж Буш: Спросите числа 15-го февраля. Не знаю. Вопрос интересный. Мы уже 14 лет в фокусе внимания. Сначала в губернаторах, потом в Белом Доме. Но я уверен, что привыкну. Я начинаю размышлять, чем бы мне заняться. Собираюсь написать книгу. Построить институт с библиотекой и архивом. Придет время – появятся и занятия. Могу сказать, чего я точно не хочу – привлекать внимание к своей персоне.
Чарли Гибсон: Хотите пропасть из поля зрения публики?
Джордж Буш: Думаю, что да. Хочу некоторое время пожить подальше от света рампы. Я считаю, для меня по-настоящему важно сойти со сцены. А на сцену выходит новый человек. Я желаю ему всего наилучшего. И я не хочу из-за кулис критиковать каждое его движение.
Чарли Гибсон: А вы? Что вы об этом думаете?
Лора Буш: Я на самом деле думаю вернуться к кухонной плите и к другим подобным занятиям. Вот только, боюсь, потеряла квалификацию...
Джордж Буш: Похоже, мне придется садиться на диету.
