Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Мумин Шакиров.
Кирилл Кобрин: Говорить о том, какие силы стоят за покушением на генерала МВД Валерия Липинского в Дагестане, преждевременно. Идет следствие, и пока ни одна из конфликтующих группировок в республике не взяла на себя ответственность за убийство высокопоставленного российского офицера. Обозреватель газеты "Время новостей", эксперт по Кавказу Иван Сухов не исключает, что за этим покушением стоит исламское подполье, у которого есть свои планы по поводу политического обустройства Северного Кавказа. С экспертом беседовал наш коллега Мумин Шакиров.
Иван Сухов: Насколько я понимаю, уже торжествует там по этому поводу фундаменталистское подполье, которое склонно взять на себя ответственность, и тогда это, конечно, проявление той войны, которую ведут исламские фундаменталисты против федеральных структур на Северном Кавказе, войны, которая была объявлена в той форме, в которой она сейчас идет, с осени 2007 года, когда лидеры чеченского сопротивления, так сказать, сменили программу: отказались от войны за независимость чеченской республики Ичкерия и провозгласили войну за установление шариатского управления на территории Северного Кавказа. И это война, в которой федеральному центру довольно сложно будет добиться успеха, потому что это война прежде всего идеологическая. Довольно давно уже все эксперты говорят о том, что в России большая проблема с тем, чтобы предложить какую-то гражданскую позитивную альтернативу в плане идей развития для людей, которые живут на Северном Кавказе. В то время как федеральный центр ничего подобного не предлагает, но говорится много слов о том, что нужно бороться с безработицей, нужно создавать рабочие места, способствовать высшему образованию на этих территориях, каким-то образом пытаться вовлечь в общенациональную жизнь подрастающую молодежь. На самом деле, несмотря на то, что все это говорится без конца, делается мало что. Более того, естественно, понятно, что во всей России возрастает такая напряженность по отношению к выходцам с Кавказа. И получается, что, по сути дела, Россия не объясняет людям, живущим на Северном Кавказе, чем это хорошо - жить в России. В ситуации, когда они испытывают некий, скажем, мировоззренческий кризис, который вообще характерен для любого общества, а тем более для такого сложного общества, каким является северо-кавказское, в этом кризисе у них есть некий источник программы развития - это исламские радикальные богословы, которых много на Кавказе. И по большому счету, можно сказать, несмотря на то, что сегодня мы имеем как раз случай такого диверсионного успеха, по большому счету это война не диверсий, это война идеология, которую довольно сложно выиграть, к сожалению.
Мумин Шакиров: Радикальное исламское подполье Дагестана - это единые силы или это раздробленные группы, у каждой из которых есть свои интересы?
Иван Сухов: В Министерстве внутренних дел Дагестана принято говорить о том, что есть семь группировок приблизительно, я думаю, что это примерная оценка. Но, понимаете, здесь, с одной стороны, да, есть основания говорить о том, что все эти группировки, по большому счету замкнуты на единое командование вот этого эмирата Кавказ, который Доку Умаров провозгласил осенью 2007 года, да, какая-то связь у них есть. Но с другой стороны, уже много раз говорилось о том, что прошли те времена, когда большие отряды моджахедов занимали города, грубо говоря. Вот даже для того, чтобы убить генерала внутренних войск, не нужно объединять в рамках одной боевой операции какие-то сотни боевиков. Поэтому эти вот большие объединения, они особенного тактического значения не имеют. Имеет значение сеть, в которой на местах вовлечены иногда по 2-3 человека, и иногда люди, относящиеся к разным звеньям этих цепочек, этих сетей, не знают друг друга и сходятся 1-2 раза в своей жизни для исполнения какой-то миссии. В этом плане, конечно, не так уж важно, есть у них там какое-то единое командование или нет.
Мумин Шакиров: Какие республики Северного Кавказа наиболее подвержены влиянию исламских радикалов?
Иван Сухов: Прежде всего Чечня, Ингушетия и Дагестан, потому что там и при советской власти, которая достаточно жестко обходилась, скажем так, с местными исламскими традициями, они сохранялись в Дагестане при советской власти, у них было несколько тысяч мечетей, несмотря на то, что с религией происходило в те годы по всей стране. В Дагестане, вообще на востоке Северного Кавказа ислам имеет серьезные корни, и Дагестан уже несколько раз становился таким полем распространения новых веяний в исламе. Дагестан, конечно, одна из зон риска в этом смысле.
