Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие обозреватель Радио Свобода в Киеве Виталий Портников.
Марк Крутов: Сегодня утром российский газ должен снова пойти в Европу по территории Украины. Россия объявила о завершении газовой войны с Украиной и пообещала сегодня утром, в 10 часов, возобновить экспорт газа в Европу. Произошло это после подписания Украиной, Россией и представителями Евросоюза протокола о направлении наблюдателей, которые должны следить за тем, не ворует ли Украина российский газ, который направляется для европейских потребителей.
О том, что представляет из себя этот протокол, почему его не удалось подписать с первого раза и можно ли говорить о том, что если не вся украинско-российская газовая война, то хотя бы какой-то ее этап позади, я поговорил с нашим политическим обозревателем в Киеве Виталием Портником.
Виталий Портников: Это протокол о мониторинговой миссии, которая должна осуществить контроль за транзитом газа через территорию Украины и убедиться, что газ идет в необходимых объемах и что его никто не отбирает. Однако мы видим, что с самого начала действия этого протокола, когда его подписали договаривающиеся стороны и со стороны Евросоюза, и со стороны России, и со стороны Украины, проблема все время политизируется. Украина предложила свою дополнительную декларацию к этому протоколу, она не меняет в сущности самого документа, однако включает украинские объяснения относительно того, что происходило вокруг поставок российского газа в Европу все это кризисное время. А Россия считает, что если Евросоюз и Украина согласны с присутствием дополнительной декларации украинской стороны, как приложение к протоколу, то тогда сам протокол является юридически ничтожным, как заявляет президент России Дмитрий Медведев.
Марк Крутов: Я так понимаю, что эта проблема в итоге была решена и после того, как Евросоюз признал эти дополнения Украины несущественными, протокол был подписан именно без учета этих украинских дополнений.
Виталий Портников: Да, и Украина тоже подписала этот протокол без этих дополнений, потому что для украинской стороны было важно, чтобы Европейский союз знал ее мнение относительно транзита газа. Но, с другой стороны, мы понимаем, что сама ситуация вокруг дополнительной декларации украинской, она очень напоминает, может быть, памятную историю с преамбулой ратификационного закона о границе между Российской Федерацией и Эстонией. Тогда Москва тоже воспользовалась этой преамбулой для того, чтобы отказаться от уже подписанного соглашения. Мы помним, что после этого отношения между Москвой и Таллином вошли в клинч и фактически были утрачены все шансы для нормального взаимосуществования двух соседних стран. Сейчас, к счастью, такого не произошло именно благодаря международному присутствию в российско-украинских отношениях. Но то, что мы имели дело с фактом затягивания решения проблемы, это очевидно. Это, очевидно, кстати, может быть связано с вполне понятным обстоятельством - с холодной зимой в Европе. Дело в том, что мы с вами не знаем о реальных запасах газа в "Газпроме", это все коммерческая тайна. Может просто оказаться так, что эта компания, которая за время правления президента Владимира Путина и за время, когда во главе ее находились такие менеджеры, как Алексей Миллер, не разрабатывала новых скважин, не обновляла оборудование и так далее, и тому подобное, просто не имеет достаточного количества газа для того, чтобы поставлять его в Европу в критический период. И фактически нынешний российско-украинский конфликт, по сути, камуфлирует эту неспособность "Газпрома" работать по своим коммерческим обязательствам. Рано или поздно, эта неспособность станет очевидной всем, но пока что российскому руководству, которое находится на грани тяжелейшего экономического и политического кризиса в собственной стране, удается закамуфлировать эту серьезную проблему.
Марк Крутов: Вы меня подвели к моему следующему вопросу. Со стороны действительно кажется, что во всем этом конфликте есть только проигравшие. "Газпром" недополучил прибыль, у него и так миллиардные долги, теперь ему еще грозят штрафы за недопоставленный газ, пострадала репутация России, Украина по-прежнему не договорилась о поставках газа для собственных нужд, Европа замерзает. Если это так, почему конфликт, который невыгоден всем, не удается разрешить так долго?
Виталий Портников: Потому что главными в этом конфликте являются интересы сил, заинтересованных исключительно в собственной прибыли, а не в государственных интересах и не в стремлении обеспечить нужды населения собственных стран и европейских потребителей.
Марк Крутов: Это касается и Украины, и России.
Виталий Портников: Это касается и Украины, и России, но здесь можно было бы точнее выражаться, это касается противостоящих группировок в двух странах, потому что они не различаются. Это не российские и украинские группировки, а это борьба внутри. Поясню свою мысль. Вы знаете, что именно 1 января должна была окончиться деятельность компании "Росукрэнерго", как главного поставщика газа на территорию Украины. Об этом договорились премьер-министры Украины и России, Юлия Тимошенко и Владимир Путин, и фактически с этого момента должен был быть обеспечен другой порядок поставок газа (теперь уже, скорее всего, не центральноазиатского, а российского газа) на украинскую территорию. Однако мы должны понимать, что у компании "Росукрэнерго", руководимой весьма влиятельными силами, есть свои конфиденты в кругах власти. Мы не знаем, кто это, но мы знаем, что Юлия Тимошенко обвиняла Виктора Ющенко и окружение украинского президента в тесном сотрудничестве с одним из владельцев этой компании Дмитрием Фирташем. Кстати говоря, об этом же говорил и премьер-министр России Владимир Путин, когда говорил о криминальном украинском руководстве и в пример приводил фигуру Дмитрия Фирташа. Но мы знаем и другое, о том, что действительно Дмитрий Фирташ весьма тесно сотрудничает с секретариатом президента Украины Виктора Ющенко с одной стороны, а с другой стороны, бывший глава компании "Росукрэнерго", ее генеральный директор Константин Чуйченко работает сейчас начальником контрольного управления администрации президента России Дмитрия Медведева. Так что схема эта не выглядит как борьба России и Украины. Это борьба сил, связанных с президентом России Дмитрием Медведевым и президентом Украины Виктором Ющенко, с силами, ориентирующимися на премьер-министра России Владимира Путина и премьер-министра Украины Юлию Тимошенко. Вот и все. Если вы посмотрите, как срываются одно соглашение за другим, то вы увидите, что Медведев последовательно срывает все договоренности, достигаемые Тимошенко, а Путин последовательно срывает все договоренности, достигаемые с помощью Ющенко, и так далее. То есть тут достаточно любопытное разделение, которое и позволяет говорить не о государственном конфликте, скорее всего, а о конфликте клановых интересов, агентами которых являются лица, занимающие высшие государственные должности в обеих странах.
Марк Крутов: То есть на первом месте борьба кланов, которая уже политизирует конфликт в своих интересах.
Виталий Портников: И которая превращает Россию и Украину, по сути, в закрытое акционерное общество, которое даже в преддверии экономического краха обслуживает интересы заинтересованных группировок.
Марк Крутов: И последний вопрос по итогам всей этой истории. На чьей стороне, российской или украинской, все-таки, скорее всего, окажется европейское общественное мнение? И вообще, важно ли это?
Виталий Портников: Я думаю, что важно. Для европейского общественного мнения становится ясно, насколько непрозрачными, запутанными и криминализированными являются энергетические отношения между Россией и Украиной, и в какой мере европейский континент является заложником этих непростых отношений. Сейчас, я думаю, приходит осознание необходимости, во-первых, прозрачных поставок газа из России в Украину, контроля над транзитом и контроля, кстати, над поставками. Во-вторых, понимание того, что с российскими и украинскими руководителями нужно разговаривать достаточно, я бы сказал, серьезно по всем этим вопросам. Очевидно, что и для Европейского союза сейчас наступил определенный момент истины: это шанс на прозрачность с одной стороны, но это и шанс на понимание того, чем на самом деле является постсоветское пространство, не автократическим и оранжевым, не консервативным и революционным, а, прежде всего, криминализированным. И как только Европа это поймет, она сможет разговаривать как с российской, так и с украинской, так и с грузинской, а так же со всеми другими элитами так, как с ними следует разговаривать - языком людей, требующих прозрачности и честности. Вполне возможно, что это поможет постсоветским обществам тоже выработать реальную модель взаимодействия с собственными властями, столь необходимую в условиях, когда наступает и для этих обществ момент тяжелейших экономических и социальных испытаний.