Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко.
Андрей Шарый : Прокомментировать возможные последствия убийства адвоката Станислава Маркелова и журналиста Анастасии Бабуровой, а также предсказать общественную реакцию в России на это преступление я попросил секретаря Союза журналистов России Игоря Яковенко.
Вы считаете эти убийства политическими?
Игорь Яковенко: Безусловно. И адвокат Маркелов, и молодая журналистка - это, безусловно, все связано с их профессиональной деятельностью. А их профессиональная деятельность и, прежде всего, конечно, адвоката Маркелова находилась на острие самых жгучих политических проблем. Потому что он влезал в нервные узлы современности - это и дело убийцы Буданова, и защита интересов журналиста Михаила Бекетова. Это такой совершенно омерзительный символ современности то, что убили одновременно адвоката и журналиста, потому что и адвокаты, и журналисты одинаково сегодня не вписываются в режим суверенной демократии. Такие новые две категории лишних людей, потому что одни препятствуют "басманному правосудию" или, по крайней мере, делают его явным, они ставят диагноз тому, что это "правосудие басманное". А журналисты, как известно, вообще, всем мешают сегодня - мешают власти делать то, что она делает.
Безусловно, это политическое убийство. Не в том смысле, что его заказали политики, нет, конечно. Абсолютно уверен в том, что, конечно же, это убийство не планировалось ни в каких кабинетах власти. В кабинетах власти создана обстановка, благодаря которой это стало возможно. Вот это будет, наверное, точно. То, что создана такая обстановка, при которой это стало а) возможным, б) массовым, в) безнаказанным и, самое страшное, эффективным. Потому что если говорить о журналистике, то уничтожение журналистики включает в себя и превращение ее в испуганную профессию. После того, как убили Анну Политковскую, намного меньше стало острых материалов о режиме Рамзана Кадырова. После того, как убили Ивана Сафронова, практически прекратились расследования серых схем торговли оружием. Убийство журналистов эффективно. А сейчас еще один знак подан, знак очень важный - не стойте рядом с острыми делами. Нахождение рядом со Станиславом Маркеловым оказалось опасным.
То, что там оказалась журналистка "Новой газеты" - это не случайно. Я сегодня посмотрел комментарии, которые дают правоохранительные органы, там написана абсолютно святотатственная вещь. Там говорится о том, что журналистка была убита случайно. Это ложь. Это не случайно то, что там оказалась журналистка, и не случайно, что там оказалась журналистка "Новой газеты".
Андрей Шарый: Как вы считаете, эта трагедия способна вызвать сейчас какую-то реакцию в российском обществе?
Игорь Яковенко: Да, нет, конечно. Российское общество сейчас находится в состоянии полной анемии, абсолютно не способно на какую-то консолидированную реакцию. Есть усталость, есть привычка, снижен порог терпимости, то есть на самом деле все можно сегодня. Другое дело, что представители этих вот двух категорий лишних людей сегодняшних в России - адвокаты и журналисты - должны серьезно подумать. Те, кто сохраняют себя в профессии, а профессию в себе, эти люди должны серьезно задуматься - а что им вообще делать? Потому что, на самом деле, то, что журналистика, реальная журналистика, не та, которой занимаются на первом и втором каналах российского телевидения, а реальная журналистика - она сегодня очень опасная профессия. Как мы убеждаем, и адвокатура тоже опасная профессия. Задуматься серьезно - а существуют ли какие-то возможности защитить себя, защитить профессию, а значит и защитить общество? Потому что и журналистика является формой защиты общества, и адвокатская деятельность, суть которой тоже защита. Защитить себя, а значит защитить общество. Каким образом мы сегодня сможем это сделать - это сегодня большой вопрос.
Андрей Шарый: А у вас есть ответ на этот вопрос?
Игорь Яковенко: К сожалению, самый общий - делай, что должен и будет, что будет. Потому что пытаться продолжать журналистскую деятельность сегодня, пытаться продолжать сегодня адвокатскую деятельность, реальную деятельность по защите людей - это, видимо, и есть единственный способ пережить это лихолетье. В России нет гражданского общества, нет общества как такового. Подавляющему большинству людей на это глубоко наплевать, но это временное явление.
Андрей Шарый: А противодействие власти тем людям, которые будут продолжать делать свое дело, будет возрастать, как вы считаете?
Игорь Яковенко: Я думаю, что очень ожесточенного сопротивления профессиональной деятельности журналистов и адвокатов со стороны власти сегодня не будет. Конечно, цензура есть. Но в то же время, я думаю, что все-таки власти сейчас не совсем до нас. Она создает условия, при которых журналистов можно убивать и адвокатов можно убивать. Она создает условия, при которых возможна цензура, в том числе и та страшная цензура автомата Калашникова, которую мы видели вчера. Власть в 2000-2001 году сделала то, что она хотела для того, чтобы сломать в России хребет независимой журналистики. Он сломан. Сейчас этим власть заниматься точно не будет. Я уверен, что со стороны власти каких-то массовых действий, направленных на то, чтобы помешать профессиональной деятельности журналистов, сегодня не будет.
