В Нижегородской области идет следствие по очередному делу о дискредитации российской армии. Возбуждено оно в отношении Ильи Мясковского, многолетнего активиста и фотохроникера протестов в Нижнем Новгороде. Он также был администратором ВК-сообщества "Нижегородское гражданское движение" – именно в этой группе публиковались антивоенные посты, которые и легли в основу дела.
Самим фактом нового уголовного дела о "дискредитации Вооруженных сил" сегодня не удивишь, но особого внимания заслуживают выводы экспертов, которых привлек Следственный комитет России. "Экспертная тройка" – лингвист, политолог и психолог – люди, проверенные правоохранителями: каждый из них уже не раз способствовал наказанию оппозиционных активистов.
Радио Свобода изучило содержимое экспертизы и пришло к выводу, что аргументы этих специалистов можно смело применять против главных деятелей российской пропаганды и даже против официальных лиц, вплоть до президента.
Судят не меня, а картинки, но наказание будет мне
– У меня даже не тексты – у меня "антивоенные граффити" и картинки, которые размещены в группе "НГД". По сути, судят не меня, а картинки – но наказание будет мне! – объясняет особенности своего дела Илья Мясковский.
Действительно, антивоенные фотографии в ВК-сообществе сопровождаются предельно сдержанными, информационными текстами администратора. Только в одном случае автор публикации позволил себе авторскую оценку – в комментариях к фоторепортажу об акции памяти журналистки Ирины Славиной.
Антивоенные граффити
Признаки дискредитации Мясковским российской армии, мягко говоря, неочевидны – но эксперты со своей задачей справились. Каждый из них нашел то, что требовалось следствию.
Самую серьезную работу проделал Тимур Радбиль – профессор, доктор филологических наук. Среди его прежних заслуг перед СКР – обоснование штрафа той же Ирине Славиной в октябре 2019 года, за год до гибели журналистки. Тимур Радбиль в своей 14-страничной части экспертизы опирается на "современную постклассическую теорию речевых актов". Эта удобная для карательной системы теория фактически позволяет судить человека за любые слова, называя их действиями.
Тимур Радбиль (фото с сайта Университета Лобачевского unn.ru)
"Действительно, такие понятия, как "возбуждение вражды и ненависти", "призыв к насильственным действиям", "унижение" – это разнообразные словесные действия. Ведь именно действия, а не слова, какими бы они ни были, подлежат юрисдикции суда. Согласно теории речевых актов, когда человек произносит какое-то высказывание в условиях реального речевого взаимодействия, на самом деле он совершает некое действие", – пишет Тимур Радбиль.
Лингвист объясняет, что даже фразы "нет войне" и "нет мобилизации", согласно используемой теории, – это призывы, и их содержание – "побуждение к воспрепятствованию использованию Вооруженных сил Российской Федерации с целью защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, в том числе мобилизации".
Фразы-призывы, с точки зрения эксперта-лингвиста
Аргументы Радбиля помогают следствию по делу Мясковского – но они же могли бы быть полезны и при оценке гораздо более очевидных призывов. Например, таких:
Взгляды человека с плакатом "Нет войне" названы аморальными
"А топить таких надо было. Топить этих детей. Это наш метод. Раз сказал, что москали оккупировали (Украину), и сразу бросаешь его в реку с бурным течением. Или в смерекову хату забивать и жечь".
"Берите власть в свои руки. Похоже, нам с вами будет легче договориться, чем с этой шайкой наркоманов и неонацистов, которая засела в Киеве и взяла в заложники весь украинский народ".
Оба призыва получили широкую известность. Но если фраза российского журналисты Антона Красовского хотя бы повлекла формальную проверку (без последствий для автора призыва), то вторая фраза – обращение Владимира Путина к армии Украины – еще только ждет оценки следственных органов с точки зрения ущерба репутации России.
Психолог Елена Замышевская – начинающий эксперт, но в ее послужном списке уже есть обоснование принудительной госпитализации в психбольницу блогера Алексея Поднебесного за его анализ причин очередного "скул-шутинга" в России.
В деле Ильи Мясковского Замышевская следует в русле фундаментальных теоретизирований Тимура Радбиля, но добавляет несколько собственных выводов.
Елена Замышевская
Антивоенные публикации в ВК-сообществе "Нижегородское гражданское движение" она называет "мощным инструментом для информационно-психологического воздействия". Это сказано о группе, в которой менее тысячи участников.
"Признаки информационно-психологического воздействия усматриваются в распространении информации об организованных антивоенных агитациях, автор использует слова-триггеры ("война", "стрелять"), которые могут морально нагнетать и устрашать психологически неустойчивого адресата", – пишет психолог. По логике эксперта, использование тех же слов-триггеров людьми, вещающими на многомиллионную аудиторию, должно вызывать еще более устрашающее воздействие на "неустойчивых адресатов".
Например, в таких фразах: "Не только Украина будет денацифицирована, война против Европы и всего мира приобретает более конкретные очертания, что означает, что нам придется действовать по-другому и гораздо более жестко".
"В горячей войне мы Украину победим за два дня. Чего ее побеждать-то? Ну Украина, Господи!"
Владимир Соловьев
В первом случае это Владимир Соловьев, во втором – Маргарита Симоньян, столпы российской пропаганды. Каждый из них, как и гости их ток-шоу, многократно использовали "запрещенные слова" – но теперь стараниями нижегородского психолога их действиям дано научное обоснование. Дело за следственными органами.
Как и в случае с автором следующей, совсем свежей цитаты: "Наша цель – не раскручивать этот маховик военного конфликта, а, наоборот, закончить эту войну, мы к этому стремимся и будем стремиться".
Что это, как не расширенная версия лозунга "нет войне", который вменяют в вину нижегородскому учителю Илье Мясковскому? Только в данном случае это слова Владимира Путина, сказанные 22 декабря. Депутат из Санкт-Петербурга Никита Юферев уже обратился в МВД с требованием возбудить против главы государства дело о фейках об армии. Экспертиза нижегородских специалистов универсальна по своей сути, поэтому силовики могут сэкономить время и просто позаимствовать выводы экспертов по "делу Мясковского", дополнив ими "дело Путина".
Владимир Путин
Особняком в нижегородском деле стоит политологическая экспертиза профессора политологии, доктора исторических наук Сергея Устинкина. Этот человек вместе с еще двумя коллегами уже известен благодаря главному тезису из другой "экспертизы": любая оппозиция в России – это работа на Михаила Ходорковского. Это заключение легло в основу приговора нижегородскому активисту Михаилу Иосилевичу, а затем его – слово в слово – использовали и в деле против бывшего руководителя "Открытой России" Андрея Пивоварова. Это лишний раз доказывает, что сотрудники правоохранительных органов умеют "копипастить" экспертные заключения, когда это требуется.
Сергей Устинкин (фото lunn.ru)
Но в "деле Мясковского" Сергей Устинкин превзошел сам себя. Вместо научного заключения на четырех страницах представлено личностно окрашенное эссе, состоящее целиком из пропагандистских штампов.
Взгляды человека с плакатом "Нет войне" названы аморальными
– Например, взгляды человека, стоящего с плакатом "Нет войне. Нет мобилизации" названы не только "политическими, антиконституционными", но и "аморальными". Вот это уже очень интересно: разве политология читает нравоучения? Мораль – в сфере этики, политология принципиально от неё дистанцируется. Это почти то же самое, как если бы физик осуждал силу тяжести, а химик обличал безнравственность серной кислоты, – говорит Илья Мясковский. – Я уже не говорю о том, что антивоенный – значит у Устинкина "антиконституционный". Логика такая: защищать Отечество – конституционный долг, если ты против мобилизации – значит против Конституции.
Дочь Ирины Славиной Маргариту Мурахтаеву, которая вышла с антипутинским плакатом, эксперт-политолог заподозрил в нарушении "когнитивных способностей и психического здоровья", хотя медицинские диагнозы – совсем не то, что требует следствие от человека его профиля.
Маргарита Мурахтаева
В итоге Устинкин и вовсе договаривается до использования "запрещенного" слова-триггера:
"С нашей стороны, специальная военная операция – это отечественная освободительная война (специальная военная операция), направленная на денацификацию и демилитаризацию Украины, прекращение геноцида этнических россиян, обеспечение безопасности РФ".
Уникальный случай: эксперт в своих заключениях подпадает под признаки "дискредитации ВС", которые формулируют его же коллеги на соседних страницах той же экспертизы.
Но главное даже не в этом. Все эксперты традиционно предупреждаются об ответственности за ложные заключения – это 307-я статья Уголовного кодекса России. Поэтому уже сейчас очевидно: как только статьи о фейках про армию и о ее дискредитации будут отменены как несоответствующие международному законодательству, следует ждать новой волны уголовных дел – в отношении тех, кто мог быть честным, но не захотел.