"Фауст" неслучайно является точкой в тетралогии. Тем не менее, все фильмы ее — самостоятельные произведения, и при желании их можно рассматривать отдельно, а можно смотреть вместе, переворачивая страницы одной книги. К сожалению, у меня просто не было такой возможности — сделать все четыре картины, а потом предъявить зрителю. Я несколько раз говорил, что это была моя мечта. Но каждый из этих фильмов был сделан, и необходимо было его уже показывать, предъявлять. Для меня это всегда было очень сложно, потому что какие-то смысловые коллизии, подтексты, если угодно, какая-то эстетика развивающаяся, она, конечно, здесь перетекающая, какое-то качество. И поставив, сняв "Фауста", я, наконец, наверное, смогу сказать: вот теперь судите о том, что мы делали, и том, что такое "Телец", почему "Телец" так снят, что такое "Молох", почему он так снят, почему взяли японского императора, а не другого персонажа. Я считаю, что это богоугодное дело — разобраться в этом, подумать об этом. Несмотря на то, что я хожу по грани, и если Бог дает мне зрение увидеть ошибку, я постараюсь не переходить какие-то границы.
Что касается связи с Кремлем, могу сказать одно, что в данном случае абсолютно случайное совпадение, конечно, но премьер-министр страны знает немецкий язык и заинтересован в культурных связях с Германией, в том числе. Это прагматичная идея. Естественно, я не думаю, что Путин очень любит кино, которое делаю я, и не думаю, что он смотрит это кино. Это как раз не желание поощрять конкретного человека, и не делается от того, что он очень любит то, что человек делает. Разговоры мои, которые у меня были с ним, — человек, у которого есть свои, видимо, пристрастия в кинематографе и в литературе, но я не думаю, что они совпадают с моими. При этом, естественно, никаких авансов никто никому не дает. И суммы, если у нас будет поддержка государственная, они не столь велики, какие есть у наших московских кинематографистов. Речь идет о вещах гораздо более высоких, чем я и чем даже премьер-министр. Речь идет об усилиях русской культуры.
Что касается связи с Кремлем, могу сказать одно, что в данном случае абсолютно случайное совпадение, конечно, но премьер-министр страны знает немецкий язык и заинтересован в культурных связях с Германией, в том числе. Это прагматичная идея. Естественно, я не думаю, что Путин очень любит кино, которое делаю я, и не думаю, что он смотрит это кино. Это как раз не желание поощрять конкретного человека, и не делается от того, что он очень любит то, что человек делает. Разговоры мои, которые у меня были с ним, — человек, у которого есть свои, видимо, пристрастия в кинематографе и в литературе, но я не думаю, что они совпадают с моими. При этом, естественно, никаких авансов никто никому не дает. И суммы, если у нас будет поддержка государственная, они не столь велики, какие есть у наших московских кинематографистов. Речь идет о вещах гораздо более высоких, чем я и чем даже премьер-министр. Речь идет об усилиях русской культуры.