"Переслушивая Свободу" – новая рубрика, материалы которой будут теперь постоянно появляться в программе "Поверх барьеров", которую ведет Иван Толстой. Сегодня мы публикуем выдержки из этой программы.
"Ни в этом, ни в следующем году никаких юбилеев у Свободы нет. Хотя неправда, один юбилей есть, причем важнейший: ровно полвека назад возникло имя Свобода.
Первые шесть лет наше радио называлось Радиостанцией Освобождение. Эта смена названия была очень важным рубежом в американской внешней политике, и мы в свое время поговорим об этом, но для слушателей тогда, в 59-м году, смена эта прошла незаметно. Рубрика "Переслушивая Свободу" посвящена старым сюжетам и ушедшим именам, но мы надеемся, что между старым и устаревшим наши слушатели заметят принципиальную разницу. Нам кажется, что предлагаемые сюжеты обладают некоей скрытой актуальностью. Поэтому если это рубрика ностальгическая, то не расслабляющая, а мобилизующая культурную память.
Сюжет первый: 1953-й год. Германий – две, и Берлинов два - советский и западный. До разделяющей стены еще целых 8 лет, и с востока на запад течет беспрерывный ручеек перебежчиков. Летом 1953 года одним из таких беглецов стал советский солдат Леонид Ашихмин. Этому случаю посвящен небольшой сюжет Радио Освобождения. 23 августа 53-го года. Архивная запись.
Диктор (женский голос): Радио Освобождение уже сообщало о переходе на Запад солдата советской армии Леонида Павловича Ашихмина, которому английские власти в Западном Берлине предоставили право политического убежища. Английское радио передало рассказ Ашихмина о его переходе. Прослушайте теперь его рассказ, который без всяких стилистических изменений предаем и мы, в надежде, что он заинтересует бывших его товарищей по службе.
Диктор (мужской голос): "Заступил в караул на советском памятнике в английском секторе Берлина 26 июля. Была вторая смена. Поужинал, пошел на пост. Отстоял все свои восемь часов, сделал в караульном помещении уборку, пошел на памятник, перекурил. Времени было двадцать пять минут шестого. Я сказал товарищу: "Когда поедет смена - меня крикнешь. Я буду находиться на бровке". Пошел, посмотрел на всех своих товарищей. Они увлеклись хорошим разговором, и тогда я решил уйти в Западный сектор. Потому попал в хороший момент. Вокруг памятника было насаждение. Я пошел в этот кустарник, отошел от памятника метров пятьдесят, попалась на пути маленькая тропинка. Там были сделаны скамейки, на них сидели немецкие граждане, отдыхали. Пересек эту тропинку и зашел в кустики. Остановился у высокого дерева, снял ремень, расстегнул мундир, ремень одел на брюки. Был с собой солдатский ножик. Этот ножик я передвинул назад, чтобы он не мешал бежать. Пошел дальше и дошел до маленькой речушки. Отцепил погоны, снял фуражку и вытащил ножик. Для того вытащил, что если будет погоня, чтобы было можно оборониться для первого случая. Пошел дальше. Дошел до перекрестка и увидал немецкого полицая, который мне ничего не сказал. Хотел тут пересечь дорогу, но движение было большое и с памятника видно. Полежал в кустиках с полчаса, потом отошел в сторону метров на пятьдесят и там пролежал до полдесятого вечера.
Когда стало темно, то я начал пересекать две дороги. Подошел к центральной улице, посмотрел, нет ли кого, и тогда я решил пресечь улицу. Начал переходить улицу, а тут полицай вышел из кустов. Я не знаю, что делать: вперед или назад двигаться. Я решил идти вперед. Он ничего не сказал, я сразу опять в кусты. Там была тропинка. Я пошел по этой тропинке и увидал хорошее здание. Думал - солдатский клуб. Около этого здания никого не было. Прошел немножко и увидал машину. Я - туда. Но машина тронулась. Я - дальше. Там стояли легковые машины, но в машинах никого не оказалось. На углу заметил немецкого гражданина, который сматывал кабель. Подошел, спросил: "Камарад, русиш шпрехать можешь?". Он пожал только плечами и понять ничего не мог. Он подозвал еще несколько, и меня понять никто не мог. Я увидал публику и направился к ним. Подозвали начальника, который хорошо говорил по-русски. И он меня спросил: куда, откуда и зачем? А я им начал разъяснять: "Я сбежал с советского памятника, я находился в карауле". "Куда вы сейчас хотите?" - он вопрос задал. Я ему ответил: "Везите в любое место, только не в советский сектор". Подошла машина, сели и поехали в полицию. Потом за мной приехали из английской комендатуры.
Теперь я нахожусь на Западе и узнал из газет, что этот самый начальник, который хорошо говорил по-русски, делал заснятие кинофильма, а кинофильм был следующего содержания: о советском солдате, который переходит в Западный Берлин. Ему дают политическое убежище.
Тут произошло странное совпадение. Там снимали кинофильм про русского солдата, который перешел на Запад, а тут как раз я и сам подошел".
Не забудьте, что у вас есть возможность прослушать эту архивную запись.
Наше радио тогда, в 53-м, не только нейтрально, но, как мне кажется, с некоторым сочувствием отнеслось к этому сюжету. Недаром без всяких комментариев сюжет был пущен в эфир...
Руководство Радио Освобождение считало в те годы, что лагерь создан для того, чтобы из него бежать, поэтому эта история и звучала на наших волнах. Но постепенно, под давлением дипломатов, такие сюжеты стали восприниматься как призыв к измене родине, к эмиграции. И радио стало дистанцироваться от этого, руководство добилось даже смены названия. Ведь "освобождение" предполагает какую-то динамику, вектор, направленный с Востока на Запад. А в названии Радио Свобода есть гораздо большая статика, приглашение к размышлению о своем положении. Человек хочет быть свободным или не хочет, это выбор каждого.
Вот такую динамику прошла идеология нашей радиостанции, которая с лета 1959 года, не навязывая своей точки зрения другим, называется Радио Свобода.
"Ни в этом, ни в следующем году никаких юбилеев у Свободы нет. Хотя неправда, один юбилей есть, причем важнейший: ровно полвека назад возникло имя Свобода.
Первые шесть лет наше радио называлось Радиостанцией Освобождение. Эта смена названия была очень важным рубежом в американской внешней политике, и мы в свое время поговорим об этом, но для слушателей тогда, в 59-м году, смена эта прошла незаметно. Рубрика "Переслушивая Свободу" посвящена старым сюжетам и ушедшим именам, но мы надеемся, что между старым и устаревшим наши слушатели заметят принципиальную разницу. Нам кажется, что предлагаемые сюжеты обладают некоей скрытой актуальностью. Поэтому если это рубрика ностальгическая, то не расслабляющая, а мобилизующая культурную память.
Сюжет первый: 1953-й год. Германий – две, и Берлинов два - советский и западный. До разделяющей стены еще целых 8 лет, и с востока на запад течет беспрерывный ручеек перебежчиков. Летом 1953 года одним из таких беглецов стал советский солдат Леонид Ашихмин. Этому случаю посвящен небольшой сюжет Радио Освобождения. 23 августа 53-го года. Архивная запись.
Диктор (женский голос): Радио Освобождение уже сообщало о переходе на Запад солдата советской армии Леонида Павловича Ашихмина, которому английские власти в Западном Берлине предоставили право политического убежища. Английское радио передало рассказ Ашихмина о его переходе. Прослушайте теперь его рассказ, который без всяких стилистических изменений предаем и мы, в надежде, что он заинтересует бывших его товарищей по службе.
Диктор (мужской голос): "Заступил в караул на советском памятнике в английском секторе Берлина 26 июля. Была вторая смена. Поужинал, пошел на пост. Отстоял все свои восемь часов, сделал в караульном помещении уборку, пошел на памятник, перекурил. Времени было двадцать пять минут шестого. Я сказал товарищу: "Когда поедет смена - меня крикнешь. Я буду находиться на бровке". Пошел, посмотрел на всех своих товарищей. Они увлеклись хорошим разговором, и тогда я решил уйти в Западный сектор. Потому попал в хороший момент. Вокруг памятника было насаждение. Я пошел в этот кустарник, отошел от памятника метров пятьдесят, попалась на пути маленькая тропинка. Там были сделаны скамейки, на них сидели немецкие граждане, отдыхали. Пересек эту тропинку и зашел в кустики. Остановился у высокого дерева, снял ремень, расстегнул мундир, ремень одел на брюки. Был с собой солдатский ножик. Этот ножик я передвинул назад, чтобы он не мешал бежать. Пошел дальше и дошел до маленькой речушки. Отцепил погоны, снял фуражку и вытащил ножик. Для того вытащил, что если будет погоня, чтобы было можно оборониться для первого случая. Пошел дальше. Дошел до перекрестка и увидал немецкого полицая, который мне ничего не сказал. Хотел тут пересечь дорогу, но движение было большое и с памятника видно. Полежал в кустиках с полчаса, потом отошел в сторону метров на пятьдесят и там пролежал до полдесятого вечера.
Когда стало темно, то я начал пересекать две дороги. Подошел к центральной улице, посмотрел, нет ли кого, и тогда я решил пресечь улицу. Начал переходить улицу, а тут полицай вышел из кустов. Я не знаю, что делать: вперед или назад двигаться. Я решил идти вперед. Он ничего не сказал, я сразу опять в кусты. Там была тропинка. Я пошел по этой тропинке и увидал хорошее здание. Думал - солдатский клуб. Около этого здания никого не было. Прошел немножко и увидал машину. Я - туда. Но машина тронулась. Я - дальше. Там стояли легковые машины, но в машинах никого не оказалось. На углу заметил немецкого гражданина, который сматывал кабель. Подошел, спросил: "Камарад, русиш шпрехать можешь?". Он пожал только плечами и понять ничего не мог. Он подозвал еще несколько, и меня понять никто не мог. Я увидал публику и направился к ним. Подозвали начальника, который хорошо говорил по-русски. И он меня спросил: куда, откуда и зачем? А я им начал разъяснять: "Я сбежал с советского памятника, я находился в карауле". "Куда вы сейчас хотите?" - он вопрос задал. Я ему ответил: "Везите в любое место, только не в советский сектор". Подошла машина, сели и поехали в полицию. Потом за мной приехали из английской комендатуры.
Теперь я нахожусь на Западе и узнал из газет, что этот самый начальник, который хорошо говорил по-русски, делал заснятие кинофильма, а кинофильм был следующего содержания: о советском солдате, который переходит в Западный Берлин. Ему дают политическое убежище.
Тут произошло странное совпадение. Там снимали кинофильм про русского солдата, который перешел на Запад, а тут как раз я и сам подошел".
Не забудьте, что у вас есть возможность прослушать эту архивную запись.
Наше радио тогда, в 53-м, не только нейтрально, но, как мне кажется, с некоторым сочувствием отнеслось к этому сюжету. Недаром без всяких комментариев сюжет был пущен в эфир...
Руководство Радио Освобождение считало в те годы, что лагерь создан для того, чтобы из него бежать, поэтому эта история и звучала на наших волнах. Но постепенно, под давлением дипломатов, такие сюжеты стали восприниматься как призыв к измене родине, к эмиграции. И радио стало дистанцироваться от этого, руководство добилось даже смены названия. Ведь "освобождение" предполагает какую-то динамику, вектор, направленный с Востока на Запад. А в названии Радио Свобода есть гораздо большая статика, приглашение к размышлению о своем положении. Человек хочет быть свободным или не хочет, это выбор каждого.
Вот такую динамику прошла идеология нашей радиостанции, которая с лета 1959 года, не навязывая своей точки зрения другим, называется Радио Свобода.
