Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие экономический обозреватель Радио Свобода Сергей Сенинский.
Александр Гостев: С 1 июля российский рубль не стал более конвертируемой валютой, чем он был до этого. Формальная отмена сохранявшихся еще ограничений на некоторые виды валютных операций, сама по себе мало что изменила в условиях не только внешней, но и внутренней конвертируемости российской валюты.
Сергей Сенинский: Ограничения на некоторые валютные операции, которые теперь отменены и формально, в России оставалось совсем немного, большую их часть отменил новый закон "О валютном регулировании", вступивший в силу в прошлом году. А возможность свободно открывать счета в зарубежных банках и граждане России, и компании получили еще раньше. Поэтому формальная отмена последних ограничений степень конвертируемости рубля меняет мало. Из Москвы - главный экономист «Альфа-Банка» Наталия Орлова...
Наталья Орлова: Есть достаточное четкое определение понятия конвертируемости: валюта является полностью конвертируемой, если ее можно в любой стране мира купить и продать, и она является частично конвертируемой, если не во всех странах, но в каких-то странах можно провести вот эти операции. Соответственно, то, что мы называем конвертируемостью рубля, на самом деле это снятие валютных ограничений, которое, безусловно, положительное, но, строго говоря, не означает, что тут же в ряде стран возникнет интерес к рублю и можно будет свободно рубли продавать, покупать или обменивать на другие валюты.
Сергей Сенинский: Тем не менее, что меняется качественно с отменой последних ограничений?
Наталья Орлова: В принципе, снятие этих ограничений улучшает условия притока капитала. В частности, отменяется норма резервирования по ряду инвестиций в финансовые активы, что повышает норму доходности этих активов. Есть еще такой положительный эффект от изменения регулирования, такой чисто бюрократический, потому что до сих пор было очень четкое разделение на счета нерезидентов и резидентов, по счетам нерезидента был специальный порядок. В принципе, процесс оформления всех транзакций с нерезидентами, он был достаточно трудоемкий. Вот этот порядок меняется, он существенно упрощается, и это очень хорошая новость.
Сергей Сенинский: Сама по себе отмена ограничений на объем этих операций в России отразится ли?
Наталья Орлова: Вряд ли даже дополнительная доходность сможет изменить эти объемы, потому что, в принципе, многие инвесторы имели возможность эти ограничения обойти. Во всяком случае, никто никогда не страдал от такого нереализованного желания инвестировать в российские активы.
Сергей Сенинский: Нынешнему российскому рублю формально 15 лет. Определенной степени конвертируемости он, безусловно, достиг, но полная конвертируемость валюты - это результат длительного процесса, который невозможно форсировать. Говорит руководитель отдела Рейнско-Вестфальского института мировой экономики в Эссене (Германия) Роланд Дёрн...
Роланд Дерн: Чисто теоретически любое государство может объявить свою валюту конвертируемой. Но как это отразится на национальной экономике? В Германии, например, одной из предпосылок конвертируемости дойчмарки было полное доверие к ней со стороны населения. То есть люди, несмотря на отсутствие ограничений, не стремились переводить свои сбережения в другие валюты или за границу. Именно это и создает конвертируемость.
Сергей Сенинский: В Германии денежная реформа, в результате которой в обороте появилась дойчмарка, началась 20 июня 1948 года. Новые купюры были отпечатаны в США и тайно перевезены в Германию на пароходе. Всего 23 тысячи ящиков с деньгами общим весом 1100 тонн. Но прошло еще немало лет, прежде чем дойчмарка стала считаться валютой конвертируемой.
Роланд Дерн: Дойчмарка стала полностью конвертируемой валютой лишь спустя 10 лет после появления. В 1959 году в Западной Европе были отменены ограничения на валютные операции. Таким образом, все европейские валюты стали конвертируемыми. Но в самом начале в послевоенной Германии обменного курса новой валюты как такового еще не было, каждый немец получил 40 новых марок, а затем еще 20. И лишь гораздо позже прежние сбережения граждан, хранившиеся в рейхсмарках, были частично обменены по очень невыгодному курсу 10 к 1 на дойчмарки. Для крупных сумм обменный курс был еще хуже. Так что для граждан первая конвертируемость дойчмарки возникла даже раньше, чем для компаний и банков. Но лишь в 1959 году дойчмарка формально стала полностью конвертируемой.
Сергей Сенинский: В тех странах мира, валюта которых давно уже признана всеми полностью конвертируемой, скажем, США, Япония или та же Германия, в принципе какие-либо ограничения или регуляция в отношении валютных операций долго ли сохранялись и действуют ли какие-то из них еще до сих пор? Из Калифорнии - научный сотрудник Гуверовского центра Стэнфордского университета профессор экономики Михаил Бернштам...
Михаил Бернштам: Ограничений сейчас нет, но существуют регистрационные правила. То есть для ввоза и вывоза денежных инструментов, включая наличность, акции и долговые обязательства, свыше, скажем, 10 тысяч долларов, их надо зарегистрировать, и эта информация идет в Центральный банк. Такое правило существует в США и в других странах. Но надо сказать, что отмена всех регуляций - это довольно недавнее явление, в США - с 1974 года, в Германии - тоже с 1974 года, а в Южной Корее - вообще с 1998 года.
Сергей Сенинский: Внешняя и внутренняя конвертируемость валюты той или иной страны - очень по-разному зависят от регулирования внутреннего валютного рынка. Более того, они вообще могут формироваться в разной последовательности...
Михаил Бернштам: Внешняя конвертируемость зависит от спроса и предложения валюты, прежде всего от международного спроса. То есть она никак не связана с внутренними ограничениями. Скажем, Италия до 80-х годов имела крупные внутренние ограничения, но поскольку Италия - крупная, важная страна, то во многих странах был спрос на итальянскую лиру, и, соответственно, можно было говорить о внешней конвертируемости, а внутренней конвертируемости не было.
Сергей Сенинский: А сегодня самый яркий пример внешней конвертируемости валюты при явном отставании внутренней - китайский юань. Спрос на него в мире велик, учитывая объемы экономики Китая, четвертой в мире после США, Японии и Германии, и её влияние на мировую экономику. Но в самом Китае до сих пор сохраняется множество валютных ограничений, как для работающих здесь иностранных компаний, так и для китайских граждан, если они хотят перевести деньги за границу. При этом ВВП Китая втрое превышает российский, а объем прямых иностранных инвестиций в Китай в 2005 году в пять раз превысил их приток в Россию.
