Данила Гальперович: Проблемы здравоохранения, проблемы парламентского контроля над тем, что происходит в этой сфере, и взаимоотношения партий с теми, кто обеспечивает здоровье российских граждан, - об этом сегодня мы говорим в программе «Лицом к лицу».
И наш гость сегодня – это первый заместитель председателя фракции «Единая Россия» в Государственной Думе Татьяна Яковлева.
А вопросы Татьяне Яковлевой задают корреспондент абхазской газеты «Нужное» Алексей Ващенко и редактор отдела политики «Независимой газеты» Александра Самарина.
И как всегда, по традиции, сначала должен последовать рассказ о том, какую же жизнь до сегодняшней нашей передачи прожил наш гость, что важного он сделал. Татьяна Яковлева профессиональный врач, сейчас она профессиональный политик, депутат Государственной Думы пятого созыва с декабря 2007 года, заместитель руководителя фракции «Единая Россия», член Комитета по охране здоровья, до этого депутат Государственной Думы, и вообще депутат Государственной Думы с 1999 года, можно так сказать, с большим стажем, принадлежащий к тому, что сейчас называют «партия власти».
А вот до этого карьера складывалась так. Татьяна Яковлева работала в медицинской сфере и прошла, если бы мы употребили армейский термин, путь от солдата до генерала.

Татьяна Яковлева: Это правда.

Данила Гальперович: И начинала Татьяна Владимировна санитаркой и младшей медсестрой детского отделения городской больницы Арзамаса-16. И об этом еще будет вопрос. Что такое работать медсестрой в больнице ядерного города, - я думаю, это отдельная тема.
Потом вы поднимались по служебной лестнице и дошли до главного врача в больнице. И потом складывалась политическая карьера. В 1999 году вы выдвинуты были избирательным блоком «Единство» (тогда еще «медведями» называли «Единство»), входили в состав фракции «Единство». Потом, когда была образована «Единая Россия», вошли в «Единую Россию». И сейчас – первый заместитель председателя фракции «Единая Россия» в Государственной Думе.
Ну и наверное, первый вопрос я задам. Насколько я знаю, вы буквально недавно вернулись с продолжительных бесед с представителями исполнительной власти, чуть ли ни с кем-то из больших руководителей российского правительства. О чем была беседа? С кем встречались? И чем вас обнадежили или расстроили?

Татьяна Яковлева: Да, действительно, я сегодня посещала Дом правительства, встречалась с представителями Минэкономики и других министерств. И вопрос один – это вопросы здравоохранения. Тем более, вы знаете, недавно в Думе прошел отчет правительства, и меня очень интересует, так как я еще и являюсь координатором партийного проекта «В России мы должны жить долго», как же действительно будет реализовываться не на словах, а на деле то, о чем говорит наш президент. А это и о здоровом образе жизни, и о борьбе против наркотиков, алкоголизма, табакокурения. Тем более, я ярый противник табака и ярый сторонник за здоровый образ жизни. Естественно, меня очень интересовали вопросы, и тоже в мою программу, координатором которой я являюсь, это входит – это создание в России отечественной фармацевтической и медицинской промышленности. Вот эти вопросы сегодня я отрабатывала уже в индивидуальном порядке по механизму реализации.

Данила Гальперович: Хорошее слово – создание. А что, в России сейчас фармацевтика не работает своя?

Татьяна Яковлева: Я считаю, что отечественная фармацевтическая промышленность практически отсутствует и развалена. И ее практически нет. Если взять, например, государственные программы, а для меня, как политика и государственника, это самое главное, потому что государственные программы по лекарственному обеспечению нашего населения, в первую очередь, направлены на социальную защиту населения. Вот в этих государственных программах у нас 90% зависимости от импортных производителей, от западников. А если говорить честно, то вообще 100%, я считаю, зависимость. Потому что субстанции мы совершенно не производим в Российской Федерации, и все субстанции мы закупаем в Китае, в Индии и вообще за рубежом. Поэтому, конечно, вот такая зависимость меня пугает. Я считаю, что фармацевтическая промышленность – это национальная безопасность страны. И отдавать ее полностью в частные руки нельзя. Нужен обязательно государственный контроль.

Александра Самарина: Я сегодня узнала с удивлением о том, что правительство решило построить по всей стране, по-моему, 502 медицинских оздоровительных центра профилактической направленности. Причем выяснилось одновременно, что у нас, оказывается, вполне достаточно врачей, и только по отдельным категориям нет специалистов. Я готовилась немножечко перед тем, как сюда прийти, и я говорила с врачами. И вот что мне сказали участковые врачи-педиатры. Насколько я знаю, вы имеете отношение к педиатрии.

Татьяна Яковлева: Да, я детский врач.

Александра Самарина: Так вот, положение, уверяют они все меня в один голос, ухудшается с каждым годом. Врачи-педиатры у нас работают на четыре участка, причем зарплату они получают только в 1,5 раза большую при этом. И говорят, что врачей-то как раз и нет. Больше того, вы ведь законодатель, и тогда еще один вопрос к вам. С 1992 года действует закон, по которому в общий медицинский стаж не входит почему-то время ухода за ребенком, декретный отпуск 3 года, и ординатура, когда, как вы знаете, как врач, практически человек работает на полную катушку. Нет ли у вас чувства неудовлетворения от вашей работы, поскольку три года назад вы говорили, что у нас все будет прописано – это строки из вашего интервью? Сколько стоит полис – нет сейчас ничего. На стенде в поликлинике будет список бесплатных услуг – нет этого. Будет достойная зарплата врачам – нет этого. Не хочется вам руки опустить, потому что все это на ветер?

Татьяна Яковлева: Нет, ни в коем случае.

Данила Гальперович: Два разных вопроса. Первый – о количестве детских врачей.

Татьяна Яковлева: Ни в коем случае руки у меня не опускаются. Я, наоборот, сказала бы, что есть положительные сдвиги. И это совершенно неправда. Я очень много езжу по регионам, никогда не отрываюсь от земли, всегда работаю, начиная даже с ФАПов и поселковых больниц, и посещаю обязательно их. И могу вам сказать, что я очень рада, как профессионал, как, в первую очередь, даже не политик, а врач. И медики России подтвердят это, что действительно в последнее время не на словах, а на деле стали инвестироваться деньги в здравоохранение. И национальный проект «Здоровье» действительно принес очень много финансов в здравоохранение. И я член бюджетной группы, которая формирует бюджет на 2010 год, и могу со знанием дела заявить, несмотря на то, что у нас кризис, даже на 2010 год не сокращено финансирование таких программ по снижению смертности, как от сердечно-сосудистых заболеваний, не снижено финансирование программ от смерти от дорожно-транспортных происшествий на дороге. И даже появилась новая программа – это онкологическая программа. Ведь все как раз зависит от того, как на местах все это сорганизовано. Я вам могу сказать это даже на примере своей Ивановской области. Вот вы говорите о том, что медики плачутся, что у них маленькая зарплата. Я очень люблю своих врачей, и я всегда их стараюсь защитить. Но вот в первичное звено действительно дано очень много денег и на повышение зарплаты. И я считаю, что плюс 10 тысяч, которые дал президент (в то время еще Владимир Владимирович Путин) – это приличные деньги для регионов. Помимо их основной зарплаты, помимо того, что мы ввели сейчас новую методику оплаты труда – по отраслевому принципу. Например, может быть такой размах в заработной плате, как от 5 тысяч рублей до 60 тысяч рублей.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, я все-таки дополню вопрос Александры. Вот конкретная вещь, когда один врач на четыре участка, а ваша коллега Эльвира Сахипзадовна говорит, что с врачами в порядке, их хватает.

Татьяна Яковлева: Я дойду до этого. Я работала, начиная с поселковой больницы, сначала детским врачом, а потом главным врачом поселковой больницы, а потом уже главным врачом центральной районной больницы, и прекрасно знаю. Тот врач, который работал и за 3 рубля хорошо, он и за 60 тысяч будет работать хорошо. Тот врач, который за 3 рубля работал плохо, поверьте мне, и за 60 тысяч работает плохо. Я выступаю за то, чтобы платить заработную плату медикам высокую, но за качество их работы. Именно чтобы эта медицинская помощь была качественной. А не только за то, что больной обратился к врачу, - и ему уже нужно платить высокую зарплату. Поверьте мне, к сожалению, прибавив заработную плату медицинским работникам, и они со мной согласятся, качество оказания медицинской помощи в первичном звене не улучшилось. И это радиослушатели, которые нас сейчас слушают, подтвердят.
Штаты. Я не знаю, где работают на четырех участках. Возможно, это в сельской местности.

Александра Самарина: В Москве.

Татьяна Яковлева: В Москве это особый порядок. В регионах у нас укомплектованность после того, как прибавили зарплату в первичном звене, действительно дошла до 95%. И таких ситуаций, чтобы один врач работал на четырех участках, я вам официально заявляю, нет. Если только в сельской местности.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, а что не в порядке с Москвой?

Татьяна Яковлева: В Москве это могут быть единичные случаи, поверьте. Я говорю про сельскую местность. Например, есть в городах... я даже по своему Иванову, он мне очень близок, есть такие районы в Иванове, что это сельская местность, хоть считается, что город. Там через лес надо идти. Конечно, там не хватает медиков. И мы сейчас пошли именно по программе – создание врачебных амбулаторий, где мы создаем и жилье, и дороги, и транспорт, и аппаратуру. Вот там мы это делаем.
В Москве ситуация другая. Вы же знаете, Москва – это государство в государстве. Здесь действительно есть проблемы в первичном звене. Многих проблем нет в других. Если, например, у нас в регионах есть проблемы с узкими специалистами, а особенно среди детских, то в Москве больше проблем действительно в первичном звене. И то укомплектованность кадрами в первичном звене у них тоже улучшилась.
Я не говорю, что этого достаточно и это все хорошо. Наоборот, мы делаем дальше программы. Ведь что такое программа по снижению смертности, программа по онкологии. В том числе это и повышение заработной платы нашим медицинским работникам.

Александра Самарина: Татьяна Владимировна, я очень рада, что вы заговорили о региональных проблемах. Я готова поговорить не только о Москве, но и о регионах, где я бываю часто и знаю ситуацию. Меня порадовали эти цифры о 10-тысячной прибавке зарплаты врачам. Я правильно поняла?

Татьяна Яковлева: Это в рамках национального проекта.

Александра Самарина: Вот меня рамки всегда вводят в ступор. Я не знаю, что за рамки, где они существуют.

Данила Гальперович: Видимо, есть временные какие-то рамки, когда это все будет.

Татьяна Яковлева: Нет, уже это есть, это уже существует.

Александра Самарина: Это факт. Данные двухмесячной давности. Город Оренбург. Зарплата рентгенолога областной травматологической больницы – 7 тысяч 123 рубля.

Татьяна Яковлева: Я сказала: в рамках национального проекта «Здоровье». А это первичное звено. Рентгенологи не входят в первичное звено. Мы привели пример именно первичного звена, и именно участковой службы. И медсестер «скорой медицинской помощи», фельдшеров ФАПов, поселковых больниц я имела в виду. Со специалистами у нас сейчас проблемы есть. Я же сказала, что у нас не все хорошо. Я просто хотела, чтобы вы заметили, у нас сдвиги-то идут. Нельзя всем сразу – раз, и прибавить. Я очень этого хочу. Но вот не было бы действительно экономического кризиса, возможно, это быстрее бы получилось.

Александра Самарина: А почему вы мамам-врачам не уничтожите этот закон, по которому... Мама одна есть у меня, она воспитывала до 3 лет ребеночка. В саду не оказалось места. И она 3 месяца еще сидела с ним...

Татьяна Яковлева: Мы сделали этот законопроект, до 1,5 лет уже входит в стаж. Вот до 3-х – правильно, еще не сделали. Но до 1,5 уже сделали. А раньше, вы правильно говорите, вообще никогда ничего не входило. 3 года не входили в стаж. Но уже 1,5 сделали. Шаг вперед сделан.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, у меня будет еще вопрос насчет шага вперед и, главное, времени, когда был сделан этот шаг.

Алексей Ващенко: Татьяна Владимировна, вы сейчас сказали, что у нас очень большие проблемы с лекарствами, что практически отечественных лекарств нет. Но мы такого результата достигли не сразу. В советское время мы себя довольно-таки неплохо обеспечивали.

Татьяна Яковлева: И даже субстанции делали.

Алексей Ващенко: Но вы затронули только одну часть проблемы. А что у нас творится с медицинской техникой? Ведь производство медицинской техники у нас в стране практически уничтожено полностью. Своей техники мы почти не производим. На 100% уничтожено. И это проблема огромная. И наши больницы, а особенно районное звено, оно вообще практически без медтехники сидит. И вот эту техническую политику каждый регион проводит по-своему, каждая больница по-своему. Там вообще катастрофа. И в связи с этим вопрос вот какой. Вот вы член «Единой России», правящая партия. А что это за кадровая политика, когда у нас Минздравсоцразвития возглавляет кибернетик Зурабов, сейчас – экономист, бухгалтер Голикова – это люди, которые далеки от медицины? В медицине надо вырасти, чтобы ее, как вы, понимали с корней. И благодаря таким людям, я считаю, медицина практически гробится. И при этих людях возродить промышленность практически будет невозможно.

Татьяна Яковлева: Алексей, я, наверное, с вами не совсем соглашусь. И объясню почему. Опять же упоминая то, что я прошла опыт главного врача поселковой больницы, РБ. И вы знаете, даже когда я была главным врачом, я понимала, что мне не хватает для организации процесса экономистов именно в медицине, юристов именно в медицине. Это же специфика, это нужно знать. Мне не хватает менеджеров в медицине, которые бы четко мне рассчитали. Я не скрою, у нас есть федеральная программа государственных гарантий, которая принимается постановлением правительства, на ее основании делаются региональные программы. Практически в регионах программы государственных гарантий складываются, берутся цифры с неба, потому что не просчитывается, какова заболеваемость населения, что на первом месте. А из этого будет статистика идти: какие в первую очередь нужны специалисты данному региону, не России вообще, а данному региону – Иваново, Екатеринбургу, Пензе и так далее. То есть все должно считаться. И деньги тогда в медицине будут более эффективно расходоваться. Вот я считаю, что в медицине нужны все равно менеджеры, нужны экономисты, нужны юристы, поверьте. Тогда у нас с вами даже то, что дают, а в последнее время немало дали, стало бы эффективнее расходоваться.
И слава Богу, сейчас мы в рамках национального проекта ввели всеобщую диспансеризацию. Только опять я боюсь, что мы сделаем. Да, мы посмотрим наше население, мы выявим у него заболевания. А воз и ныне останется там. Мы не воспользуемся этими данными, вот чего я боюсь.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, я задам вам короткий и ясный вопрос. Вы действительно считаете, что господин Зурабов был хорошо осведомленным и хорошо использованным профессионалом на своем месте?

Татьяна Яковлева: Я считаю, что дело не в Зурабовых, не в Голиковых...

Данила Гальперович: Нет, я спрашиваю про конкретного человека, который конкретное ведомство возглавлял.

Татьяна Яковлева: Я считаю, что все-таки в медицине должны быть и врачи, и менеджеры, и экономисты, и юристы.

Данила Гальперович: А насчет Зурабова?

Татьяна Яковлева: Менеджер он великолепный.

Александра Самарина: В таком случае объясните, пожалуйста, вот этот «великолепный менеджер»... у нас много их эффективных, и Иосиф Виссарионович тоже эффективный менеджер чрезвычайно, как стало известно, Зурабов теперь эффективный менеджер. Масса эффективных менеджеров появилась и сейчас, и в истории. Вот только где они сейчас, эти эффективные менеджеры? После того, как он бесславно ушел со своего поста, он, оказывается, был советником президента, если я не ошибаюсь. А сейчас он посол на Украине.

Данила Гальперович: Еще нет.

Александра Самарина: Вот он завис как бы между небом и землей. Вы не хотите обсуждать, действительно ли он эффективный менеджер. Тогда просто «да» или «нет». Имел ли он бизнес свой разветвленный, связанный с изготовлением лекарств, с фармакологией, записанный на родственников? Имел ли он прямое отношение и прямую заинтересованность в этом бизнесе? И насколько это сопрягается с его должностью?

Данила Гальперович: Дело в том, что это очень серьезный вопрос, потому что вы сказали, что сегодня, например, вы рассматривали проблему фармацевтики, а это имеет непосредственное отношение и к вопросу тоже.

Татьяна Яковлева: Александра, на такие вопросы я не буду отвечать, потому что это нужно доказать. И я, как политик, не могу сказать: якобы да кабы, да были бы столбы. Если бы это законно было доказано, была бы прокуратура, суд – это было бы естественно. И так огульно... Знаете, есть презумпция невиновности, и давайте на этом остановимся.

Данила Гальперович: То есть правильно ли я понимаю, что, например, парламент никоим образом, даже сделав в свое время выводы о работе Зурабова, а я помню и ваше голосование тоже, не стал, например, рассматривать, что же он, собственно, делал, когда он был тем, кем был?

Татьяна Яковлева: Мы не прокуратура и мы не следственные органы. Мы – законодатели. И мы занимаемся именно законодательством.

Александра Самарина: И имеете право запросы отправлять.

Татьяна Яковлева: Только запросы, но не вмешиваться...

Александра Самарина: А вы отправляли запросы по Зурабову?

Татьяна Яковлева: А лично – нет. Не вмешиваться в следственные органы.

Алексей Ващенко: Татьяна Владимировна, сейчас вы как раз и сказали очень интересную фразу: то, что доказано. Я год занимаюсь одной проблемой – проблемой, как у нас страдают врачи и страдают пациенты. В Российскую Федерацию завозятся фирмой «Ansell» и Медкомом 300 миллионов пар перчаток. Вы, как специалист по гигиене, знаете, что это такое.

Татьяна Яковлева: Не по гигиене, а детский врач.

Алексей Ващенко: Но в вашей биографии было написано, что вы и специалист по гигиене. Так вот, 300 миллионов пар перчаток, в которых присутствуют тяжелые металлы, токсины. У врачей развиваются дерматиты, они накапливают всю эту гадость. Пациенты получают аллергические шоки и осложнения. Все это завозится с нарушением таможенного законодательства. Московская торгово-промышленная палата поднимала этот вопрос и полностью поддержала, что надо прекращать эти безобразия. Российская торгово-промышленная палата сказала, что проблема есть, и надо срочно бороться. Госстандарт сделал то же самое (сейчас это называется Гостехрегулирование), который сказал, что надо запрещать ввоз этих перчаток. Ученые России и Франции сказали, что надо прекращать. Ваш коллега депутат Грешневиков поднимал этот вопрос в декабре прошлого года, что надо протокольное поручение. «Единая Россия» не пропустила. В Совете Федерации председатель комитета Петренко 16 июня рассматривал этот вопрос, и комитет пришел просто в шок. Сейчас они этим занимаются. Фирма уходит от налогов, нарушает законодательство. Голикова об этом знает, таможня знает. Вот ученые, Институт гигиены и другие говорят, что это безобразие, что население гибнет. Вот здесь около тысячи листов, которые я вам хочу передать, вот этих всех безобразий.

Татьяна Яковлева: Хорошо.

Алексей Ващенко: Вы, как депутат, как врач, который по своим этическим законам готовы заняться защитой врачей и защитой пациентов от этой гадости?

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, видя вот эти два тома перед вами, будете что-то предпринимать?

Татьяна Яковлева: Конечно. Давайте я посмотрю документы, мне нужно все равно с ними ознакомиться, согласитесь. Я посмотрю, из каких ведомств пришел ответ, какой ответ и так далее. Ведь здесь не требуется никакого законодательства, чтобы исполнить, если это действительно так. Потому что у нас существует и Роспотребнадзор, и Роснадзор за качеством медицинских изделий, лекарственных средств. Давайте я просмотрю, и прорешаем этот вопрос. И если действительно есть примеси, которые вредят здоровью, я просто уверена, их запретят.

Данила Гальперович: И еще я хотел вопрос задать от себя. Он, может быть, будет не столь специализированным. Я вижу, что наши журналисты сегодня очень готовились к встрече с вами. У меня будет вопрос несколько более широкий. Снабжение лекарствами пенсионеров. Как сейчас поставлено это дело? Потому что, насколько я знаю, никакого большого удовольствия от последних сдвигов, в том числе, к сожалению, и от выполнения госпрограмм в сфере здравоохранения пенсионеры особо не испытывают. Во всяком случае, из бесед с ними я делаю такой вывод. Что в этой сфере делается? Вот не могу я поверить, что вы всем довольны тем, что делает исполнительная власть. Вы же депутат.

Татьяна Яковлева: Я не говорю, что я довольна. Просто как профессионал я волнуюсь за то, что нельзя говорить, что все черное. Сдвиги все равно есть. Если говорить, что все плохо, ничего не делается – это любому человеку отобьет руки работать. Я не говорю, что у нас все замечательно. Да что вы! У нас столько еще проблем, у нас столько не решенных задач. И это действительно так. Вы правильно подняли тему по лекарственному обеспечению населения, а особенно – наших пенсионеров. Действительно, была задумка неплохая – государственная программа. Мы ее назовем ДЛО. Но она действительно дала такое количество денег в систему закупки лекарств и обеспечения населения, что такого никогда не было. Я еще раз повторяю, я была и врачом, и главным врачом. И когда я вызывала в то время своих врачей и говорила: «Не выписывай лекарства. Денег нет», - и врачи были фашистами, как только их не обзывали. Мы застали еще советские времена, переходный период. Вообще не было денег. И я звонила главе администрации и просила: «Дайте хоть немного! У меня в аптеке огромные счета». То сейчас, когда три года назад началась эта программа, действительно поступило большое количество денег. Но у нас, как всегда в России: хотели, как лучше, а получилось как всегда. Неэффективное использование денег, естественно, коррупция в этой системе. Я считаю, что в фармацевтической отрасли это почище наркотиков будет. Конечно, она есть, кто же это отрицает. Сломать ее сложно, но это делать нужно, и обязательно надо делать. И недаром мы разбили эту систему, взяли 7 нозологических форм. Главное, это именно депутаты сделали. Те, которые наиболее дорогие – рак крови у детей, лейкозы. Нельзя такое допустить, чтобы мы не дали детям лекарства для их лечения. Это рассеянные склерозы, гепатиты и многие другие заболевания. Мы дали, из федерального бюджета финансируется полностью. Мы, наконец-то, сделали полный мониторинг этих больных пофамильно.

Данила Гальперович: Можно я вас верну к пенсионерам?

Татьяна Яковлева: Пенсионеров мы в основном оставили в программе обязательного медицинского страхования. И если действовать по старой программе ДЛО – это провальная яма. Сколько бы мы денег ни давали, ничего не получится. Я считаю, что нужно параллельно идти, создавать свою отечественную фармацевтическую промышленность и на базе этой переходить к лекарственному страхованию населения. То есть социально незащищенных слоев населения, и в первую очередь – пенсионеров. Вот тогда у нас все получится.

Александра Самарина: На днях был утвержден антикризисный отчет правительства. Я знаю, что очень много было претензий к этому отчету. Наверное, были претензии и у вас. Я не очень внимательно смотрела все заседание, но я знаю, что критика была. Но критика звучала только со стороны оппозиции. А «Единая Россия», например, в вашем лице, например, по части здравоохранения, какие-то претензии высказывала к этому отчету? Насколько мне известно, правительство совершенно не представило в Думу подробно, куда, на что пошли деньги. И исходя из этого - вторая часть этого вопроса. И если у вас были претензии, то почему тогда Дума этот отчет приняла к сведению? И имела ли право Дума забраковать этот отчет, если много претензий к нему? А если она только имеет право принять к сведению, то зачем тогда нам вообще нужна такая Государственная Дума?

Татьяна Яковлева: Действительно, в функции Государственной Думы не входит. Мы можем свое отношение к этому отчету сказать, принять к сведению. Но это не значит, что мы на него не влияем и не собираемся работать. Тем более, развернутый отчет был дан – это исполнение бюджета 2009-го и на 2010 год. Это не значит, что не было критики. Например, я скажу по здравоохранению. Ведь мы тоже должны входить в положение, у нас ведь тоже гражданская ответственность должна быть. Действительно, кризис, тяжело. Но я не хвалю кого-то – правительство и так далее. Но я подтверждаю факты, что финансирования на социально значимые программы, которые я перечислила, не было. И я задавала Кудрину вопрос, и Татьяна Алексеевна на рабочей группе. И вот у нас будет президиум фракции в понедельник, придет Кудрин, и мы будем обсуждать. И уже мы распределили. Я попросила депутатов задавать вопросы. И именно этот вопрос прозвучит.
Например, мне не понятно. Да, мы приняли поправки. С одной стороны, хорошо. Фонд социального страхования – это действительно страхование. И должны быть страховые случаи, нестраховые случаи оттуда должны все убрать. Но, например, раньше мы финансировали отдых детей. Это нестраховой случай, он убирается. Тогда покажите источник финансирования. Нам не понятно, какой будет источник финансирования на оздоровление детей. Нам сказали, что отдали в регионы. Как?! Без источника финансирования в регионы отдать оздоровление детей – это не получится. И мы добились: такой источник нам указали, что будет он и в межбюджетные соглашения включен. И вот была трехсторонняя комиссия, мы туда включили. И будут с акцизов, с продажи водки, табака идти на оздоровление детей. Это мы все равно показали. Акцизы отдали регионам, чтобы те направляли деньги.
Затем у нас посыпался такой вопрос. Допустим, опять же фонд социального страхования. Те же инсульты, те же, например, инфаркты миокарда – раньше у нас долечивание шло в санаториях, и финансировалось это из фонда социального страхования. Нет этих денег. Тоже это нестраховой случай, и они куда-то ушли. Мы говорим: «Покажите источник финансирования». Нам очень важно, как проезд будет оплачиваться до места лечения. Тоже не был показан источник финансирования. Если брать, например, здравоохранение, мы подняли вопрос... И мы гордились, «Единая Россия», что мы добились. Строительство жилья для семей военнослужащих. Программа замечательная. И вдруг кто-то где-то, опять чиновник неправильно посчитал, денег не хватает - строительство прекратилось. Если мы объявили эту программу, так ее нужно закончить обязательно, разобраться в этом вопросе. Мы поднимали такие вопросы.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, дело в том, что, как правило, правительственные чиновники говорят, в частности, это Игорь Шувалов сказал во время своего выступления в Государственной Думе, что он не является членом какой бы то ни было партии, и он, что называется, менеджер опять же. Но очень многие региональные руководители (и список есть на сайте «Единой России») являются членами «Единой России», просто практически все. Вы, сейчас отвечая на вопросы журналистов, жалуетесь на положение в регионах, что они считают неправильно и то ли деньги, мягко говоря, нецелево используют, то ли не знают, что с ними делать.

Татьяна Яковлева: Нет, я такого не говорила. Какой руководитель субъекта не знает, что делать с деньгами?!

Данила Гальперович: Хорошо, я предположил наименее для них болезненное. Не правда ли? Я имею в виду, что хорошо, если они знают и тратят не на то. Не считаете ли вы не совсем верным то, что чиновники одновременно принадлежат к партии, поэтому партия не может быть к ним слишком критичной?

Татьяна Яковлева: Наоборот! Как раз сейчас мы приняли такое законодательство, что теперь победившая партия, правящая партия, большинство которой может давать даже три кандидатуры на выбор президенту на губернатора. Она может участвовать в муниципальных выборах, и победивши, избирать, допустим, спикера Законодательного собрания. И мы с них можем спросить.

Данила Гальперович: А вам не кажется, что партия в данном случае отвечает перед начальниками, а не перед людьми?

Татьяна Яковлева: Нет, не кажется. Я могу на примере себя сказать. Я отвечаю, в первую очередь, не перед начальником, а перед своими избирателями Ивановской области. И я думаю, мои избиратели это подтвердят.

Алексей Ващенко: Татьяна Владимировна, я хотел бы два коротких вопроса задать. Первый вопрос. Я очень внимательно читал Конституцию, и в Конституции, я знаю, четко записано черным по белому, что медицинские услуги для всех граждан Российской Федерации бесплатные. И там не оговорено, какие платные, какие страховые случаи. Вот просто бесплатные. Но, тем не менее, деньги везде берутся в нарушение Конституции. И вот это положение Конституции по всей территории России не соблюдается.
И второй вопрос. Вы здесь заикнулись о наркотиках. И мне эта тема очень интересна. У нас по законодательству Российской Федерации наркотики производить нельзя, транспортировать нельзя, а употреблять можно. У нас каждый год (недавно приводились цифры) 30 тысяч молодых людей умирают от наркомании. Это в 2,5 раза больше, чем Советский Союз потерял убитыми в Афганистане, если цифры сравнивать. Плюс это несколько миллиардов долларов, которые отмываются в Российской Федерации в разных сферах – в строительстве и так далее. Все это прекрасно видят, но никто ничего не делает. И чем больше наркомании, тем выгоднее – больше наркоцентров, больше врачей, больше финансирования и так далее. А почему вы ничего не делаете?

Татьяна Яковлева: Алексей, вот опять не соглашусь. Вашими устами да мед пить. Я, как профессионал, даже радовалась бы, если бы у нас было достаточное количество хороших наркодиспансеров, хороших, профессиональных врачей, которые бы лечили. Как раз у нас и беда-то в том, что у нас, я считаю, нет хорошей...

Алексей Ващенко: Вы не поняли моего вопроса. Вопрос заключается в другом. У нас по законодательству наркотики употреблять можно...

Татьяна Яковлева: Нет, я поняла. Но вы сказали, что это выгодно всем, поэтому у нас больше будет...

Алексей Ващенко: Если будут запрещены и всех будут сажать, то тогда не будет этой проблемы.

Татьяна Яковлева: Алексей, сейчас Минздравсоцразвития готовит, во-первых, концепцию... мне так и хочется сказать антиалкогольную, но она почему-то называется – Государственная алкогольная политика в стране. Потому что туда входит не только здоровье, но и экономические факторы.

Данила Гальперович: Просто в России термин «антиалкогольный» очень небезопасен.

Татьяна Яковлева: Точно так же и по наркомании. Я с вами согласна. Ведь у нас есть даже федеральная программа. И это очень большое зло. К сожалению, не только Россия в этом преуспела, это проблема всего мира. Но то, что у нас она может быть сформулирована и ведется не на должном уровне, чем, например... я не беру нецивилизованные страны, я беру все-таки Европу. Я считаю, что Россия цивилизованная страна и больше к европейской стране. Поэтому, конечно, она ведется не на должном уровне. Я абсолютно с вами согласна.

Данила Гальперович: Я хотел бы задать вопрос в продолжение достаточно радикального вопроса Алексея Ващенко. Я по-простому вас спрошу. Сажать или лечить?

Татьяна Яковлева: Лечить. Не дай Бог, это ваш ребенок. Да, его посадили на иглу. И мы берем законодательство и сажаем его в тюрьму. Я считаю, неправильно. Лечить, создавать условия. И главное – не лечить, а профилактировать, вот о чем я всегда говорю. А концепции, я считаю, у нас такой нет, вот здесь я с вами согласна. И сейчас как раз и борюсь с этим.
И вы правы, что Конституция говорит о том, что у нас бесплатное лечение. Но оно бесплатным никогда не бывает. То есть государство должно обеспечивать. Вот вы говорили, что должно в поликлиниках... Должно обязательно. У нас есть программа госгарантий. И никакого закона об этом не нужно. Оно четко прописано в постановлении правительства. Только больницы этого не выполняют. Главный врач в своей поликлинике должен вывести список всех тех процедур, которые входят в программу государственных гарантий.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, вы же законодатель, вы же прекрасно знаете, что постановление правительства, в отличие от закона, как раз является тем, что невозможно сослаться в суде.

Татьяна Яковлева: Вы абсолютно правы. Мы добиваемся, чтобы не постановление правительства говорило о программе госгарантий, а был закон о программе госгарантий. Вот сейчас мы и Минздравсоцразвития над этим и работаем.

Александра Самарина: Татьяна Владимировна, вы, отвечая мне, сказали замечательную вещь о том, что местные власти часто извращают замечательные задумки центра. И на них лежит ответственность за разного рода безобразия. Сегодняшний случай в Курганской области, где умер пенсионер, к которому не выехала «скорая помощь», наверное, это будет вина губернатора. Скажите, пожалуйста, как видный «единоросс», как заместитель председателя фракции «Единая Россия» и как партиец, выборы не есть ли безответственность, допускаемая местными властями, в частности губернаторами, прямым следствием реформы назначения губернаторов? Поясню. Когда губернатор избирается всенародно людьми, он ответственен перед ними. А сейчас я езжу по регионам, имя губернатора не знают.

Данила Гальперович: Это, собственно, то, о чем и я спрашивал вас: перед начальством, а не перед людьми.

Татьяна Яковлева: Александра, можете считать меня федеральным политиком, но как практик я очень часто бываю в Ивановской области и во многих других регионах. Ивановская – это моя область, поэтому часто и привожу пример, потому что я знаю там практически все. Я не хочу обидеть наше гражданское общество, но особенно в сельских местностях, да и в городах иногда выбирают таких людей, таких глав, что работать, простите, не с кем. А попробуйте после этого... я могу даже пофамильно многих назвать, после этого снять его, всенародно избранного нашего мэра или губернатора – никогда не снимете. А вот губернатора или мэра, который плохо работает... Пока мы еще не перешли, и мэр у нас избирается, но губернатора, который плохо работает, мы можем снять. Тем более, если партия несет какую-то... если это ее кандидатура, и президент с ней согласился, то мы имеем право снять. И такой механизм есть. Согласитесь, Александра, если есть хотя бы механизм снятия – это уже большое дело. А раньше – нет. Пока он четыре года не отсидит (или пять у некоторых), никто его не снимет. Всенародно избранный. А он при этом пьет, извините меня.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, все совершенно верно. Но дело в том, что, совершенно очевидно, отсутствие навыка выборов у людей никакого гражданского сознания им не прививает. И когда механизм выборов вернется, все придется делать заново. Их придется заново учить думать перед выборами. Не правда ли?

Татьяна Яковлева: Я считаю, что нужно учить думать перед выборами не только перед выборами.

Данила Гальперович: Нет, я к тому, что для этого нужно иметь выборы, чтобы учить думать перед выборами.

Татьяна Яковлева: Я считаю, что нам нужно гражданское общество. К сожалению, в России, по моему мнению, настоящего гражданского общества пока не созрело.

Александра Самарина: Отнимая у них выборы...

Татьяна Яковлева: Нет, это не то что выборы мы отняли – и гражданское общество у нас будет или не будет. Это абсолютно не связанные вопросы.

Данила Гальперович: Почему?

Татьяна Яковлева: Это один из камушков, но это не столп и не основа всего, что выборы – это гражданское общество, не выборы – это не гражданское общество. Абсолютно нет.

Данила Гальперович: Вроде как во всех документах международных именно так и записано: свободные и справедливые выборы – это основа гражданского общества.

Татьяна Яковлева: Но это один из камней основ гражданского общества, но не только выборы.

Алексей Ващенко: Когда господин Шевченко возглавлял Минздрав, то проходила в прессе цифра, что примерно 50-70% он закачивал денег в московские клиники, а потом их приватизировал, часть отошла к нему. Потом господин Зурабов возглавлял это ведомство, когда у нас медицинская промышленность разваливалась, фармакология и была еще масса других недостатков. Сейчас вот экономист Голикова. Очень много претензий и по монетизации льгот, и по фармакологии, и по пенсионным фондам, а это вообще тема отдельная, там вообще жуть. А почему Счетной палате бы не взять и проверить Минздравсоцразвития и разобраться, что же там за последние 8 лет, когда все разваливалось, 10 лет – время Владимира Владимировича Путина и сейчас? Разобраться с национальными проектами, потому что очень многие говорят, что они неэффективно используются. И провести проверку. Тем более, Госдума имеет право это сделать – обратиться в Счетную палату.

Татьяна Яковлева: Это вопрос к Счетной палате. Это можно сделать, и я просто уверена. Потому что у нас был и создан Совет по реализации национальных проектов. И я видела документы Счетной палаты. Постоянно шли проверки. И сколько поправок по этому было, вы абсолютно правы. Если бы Счетная палата и не контролировала, и Государственная Дума, хотя он не контрольный орган, но все равно мы вмешивались в процесс, как депутаты просто от своих округов... вы не представляете, сколько, действительно неэффективного использования денег устранено.

Алексей Ващенко: А если Минздравсоцразвития проверить по закупкам, по всем остальным вопросам?

Татьяна Яковлева: Есть план мероприятий у Счетной палаты, и они проверяют каждое министерство. Давайте посмотрим, когда последний раз проверили Министерство здравоохранения и социального развития.

Данила Гальперович: Но дело в том, что обычно в развитых европейских странах любые проверки контрольными органами исполнительной власти инициирует парламент.

Татьяна Яковлева: Нет, неправда. Здесь они регламентируются. Например, мы в законе регламентировали, сколько раз можно проверять не только министерства, а вообще бизнес, и малый, и средний бизнес, и так далее. Такой закон вышел.

Данила Гальперович: Бизнес и государство – это все-таки вещи разные.

Татьяна Яковлева: А я и говорю, что не только федеральные власти, государственные власти, исполнительные, законодательные, но и бизнес, и промышленность. Такой закон все регламентирует: сколько раз можно проверять и так далее. Поверьте, как только мы выпустили закон по бизнесу, чаще стали проверять именно государственные структуры.

Данила Гальперович: То есть, грубо говоря, вы не считаете, что отдельный запрос Счетной палате на проверку Минздравсоцразвития необходим от Думы?

Татьяна Яковлева: Я на сегодняшний день считаю, что совершенно необязательно.

Алексей Ващенко: И я хотел бы еще одну тему затронуть. Я, как бывший военный, 32,5 года прослужил в армии, кстати, в ракетных войсках. И я бы хотел задеть тему военных врачей. Вот сейчас в армии идет «распогонивание», закрывается масса госпиталей. Был принят закон, когда членов семей военнослужащих отлучили от госпиталей, военных больниц, поликлиник и так далее. И я знаю, были случаи, когда офицеры за 200-300 километров возили жен рожать или если ребенок плохо себя чувствовал – не принимали, просто запрещено законом. Врачи, конечно, помогали, шли на нарушения. Но вот все, что сейчас происходит в военной медицине, как вы оцениваете? Вот это «распогонивание», отлучение членов семей военнослужащих – как это выглядит? Ни в одной армии мира такого ведь не происходит.

Татьяна Яковлева: У нас сейчас, допустим, все население, которое является гражданским, в военных городах полностью обслуживается центральными районными больницами, поселковыми больницами, и никакого отказа от оказания медицинской помощи нет. А если такие случаи есть, давайте разберемся.

Алексей Ващенко: А то, что военные госпитали сейчас закрываются, идет сокращение врачей? Госпиталь Бурденко вообще всех военных врачей делает гражданскими. И уже были случаи, когда была война в Южной Осетии, они говорят: «А мы гражданские. Чего мы на передовую полезем?».

Татьяна Яковлева: У нас есть медицина катастроф, у нас есть Медико-биологическое агентство, которые четко работают и имеют огромный опыт в этой сфере. Поэтому мы сейчас переходим... Есть концепция развития здравоохранения такая: все-таки ведомственного здравоохранения не должно быть. Хотя, наверное, Алексей, в какой-то степени я с вами соглашусь. В таких ведомствах, как оборона, - все-таки это специфическая область, это национальная безопасность страны, - нужно сохранить обязательно медицину. Потому что в ней имеется специализация, вы абсолютно правы. Они действуют не в гражданских условиях, а в военных условиях. Но я, может быть, четко на ваш вопрос не отвечу, потому что больше я занимаюсь, естественно, гражданской медициной, потому что военные, они всегда очень закрытые.

Данила Гальперович: Татьяна Владимировна, здесь, кстати, нужно пояснить, наверное, для слушателей, какой контроль над военной медициной со стороны вообще гражданских властей. Военную медицину контролируют только военные ведомства?

Татьяна Яковлева: Абсолютно военные ведомства. И военные очень закрытые. Поэтому я могу отвечать только за гражданскую медицину, и я на любой ваш вопрос могу ответить. С военными я сталкивалась по поводу того... вы правы, что в моей Ивановской области я была главным врачом Тейковской ЦРБ, где как раз и служат ракетчики. И мы, конечно, ходили в госпиталь, который там располагался. Общий язык и друг другу помогали. Поэтому я немножко знаю военную медицину.

Александра Самарина: Скажите, пожалуйста, Татьяна Владимировна, какая часть ВВП тратится у нас на здравоохранение? Какая часть ВВП тратится на здравоохранение в развитых странах? И довольны ли вы тем...

Татьяна Яковлева: Сразу скажу, нет, не довольна.

Александра Самарина: А цифры назовите.

Татьяна Яковлева: Было 2,8, а сейчас уже 4,8. Это тоже шаг вперед.

Данила Гальперович: Мы говорим о процентах ВВП?

Татьяна Яковлева: Да, от ВВП. А в других странах, вы совершенно правы, например, Всемирная организация здравоохранения говорит: не менее 5-7%. Мы подходим к 5-ти. 5 – это минимум, при котором может только сосуществовать. Я с вами совершенно согласна. Например, в США 20%, в Японии 16%, где-то поменьше, 10%. Но я беру действительно цивилизованные страны. И я действительно не удовлетворена. Вы посмотрите: все-таки 2,8 и 4,8. И мы дальше будем наращивать.

Данила Гальперович: Ну что ж, на этой неудовлетворенной ноте – и слава Богу, когда депутаты хоть чем-то не удовлетворены, - мы заканчиваем программу «Лицом к лицу».