Андрей Шарый, Прага: Янко Бобетко называет себя самым старым антифашистом Европы. Этот 83-летний генерал армии - единственный офицер, кто дослужился в вооруженных силах независимой Хорватии до такого высокого чина. Карьеру военного Бобетко начал в годы второй мировой в партизанском отряде армии Иосипа Броз Тито, в социалистические времена закончил разные военные академии, а в начале девяностых годов был призван режимом Франьо Туджмана из глубокого запаса, с пенсии, для организации, как говорили в Загребе "обороны от сербской агрессии". Сколь бы антикоммунистической ни была молодая республика, ей, как любому только что родившемуся, да еще в революционном огне, государству, не хватало своих кадров - приходилось использовать те, что оставил старый строй.
Генерал Бобетко возглавлял Генштаб вооруженных сил Хорватии до середины июля 1995-го года. От должности его отстранили в результате интриги военных и политиков в окружении тогдашнего президента Франьо Туджмана, недовольных тем, что в армии слишком много командиров, прежде служивших маршалу Тито. Самая главная военная операция войны в Хорватии - под названием "Шторм", в результате которой в августе 1995-го года прекратила существование самопровозглашенная Республика Сербская Краина - как утверждает генерал Бобетко, планировалась под его руководством, а вот осуществлялась уже без его участия.
Международный Гаагский трибунал обвиняет генерала в совершении военных преступлений по принципу ответственности командира. Летом 1993-го года он руководил операцией в так называемом Медачском кармане - гористой территории неподалеку от города Госпич, там сербы смогли фактические перерезать хорватские территории на две части. В ходе боев и в ходе сопровождавших эти бои карательных операций, как показало следствие, погибли около 60 мирных сербских жителей. Бобетко утверждает, что ему известно о совершении военных преступлений в районе Госпича, но сделать что-то для предотвращения злодеяний он был не в силах.
Еще до того, как генеральный прокурор трибунала Карла дель Понте публично огласила обвинения, Бобетко заявил: живым я не сдамся, поскольку считаю обвинения в свой адрес унижением всей хорватской армии и дискредитацией идеи святой отечественной войны. Политики из хорватского правительства в защиту Бобетко выступили по тем же причинам: кровавых преступлений он не совершал, и, если Карла дель Понте права, как говорится, по букве закона, то не права по его духу, считают в Загребе. В Хорватии имя Бобетко овеяно ореолом иронической славы - он даже, как Чапаев или Буденный в России, вошел в народный фольклор. Политикой генерал никогда не занимался, серьезного веса не имел, учил себе молодую армейскую поросль да писал потом сильно отдающие хвастовством мемуары. Согласие правительства Хорватии выдать Бобетко в Гаагу грозило бы для кабинета министров серьезным падением популярности. А если, не дай Бог, генерал застрелится при попытке ареста, как грозит, не избежать очень неприятного скандала.
Восьмисотстраничный том мемуаров Янко Бобетко называется "Все мои битвы". Оказывается, последняя битва у генерала еще впереди.
Генерал Бобетко возглавлял Генштаб вооруженных сил Хорватии до середины июля 1995-го года. От должности его отстранили в результате интриги военных и политиков в окружении тогдашнего президента Франьо Туджмана, недовольных тем, что в армии слишком много командиров, прежде служивших маршалу Тито. Самая главная военная операция войны в Хорватии - под названием "Шторм", в результате которой в августе 1995-го года прекратила существование самопровозглашенная Республика Сербская Краина - как утверждает генерал Бобетко, планировалась под его руководством, а вот осуществлялась уже без его участия.
Международный Гаагский трибунал обвиняет генерала в совершении военных преступлений по принципу ответственности командира. Летом 1993-го года он руководил операцией в так называемом Медачском кармане - гористой территории неподалеку от города Госпич, там сербы смогли фактические перерезать хорватские территории на две части. В ходе боев и в ходе сопровождавших эти бои карательных операций, как показало следствие, погибли около 60 мирных сербских жителей. Бобетко утверждает, что ему известно о совершении военных преступлений в районе Госпича, но сделать что-то для предотвращения злодеяний он был не в силах.
Еще до того, как генеральный прокурор трибунала Карла дель Понте публично огласила обвинения, Бобетко заявил: живым я не сдамся, поскольку считаю обвинения в свой адрес унижением всей хорватской армии и дискредитацией идеи святой отечественной войны. Политики из хорватского правительства в защиту Бобетко выступили по тем же причинам: кровавых преступлений он не совершал, и, если Карла дель Понте права, как говорится, по букве закона, то не права по его духу, считают в Загребе. В Хорватии имя Бобетко овеяно ореолом иронической славы - он даже, как Чапаев или Буденный в России, вошел в народный фольклор. Политикой генерал никогда не занимался, серьезного веса не имел, учил себе молодую армейскую поросль да писал потом сильно отдающие хвастовством мемуары. Согласие правительства Хорватии выдать Бобетко в Гаагу грозило бы для кабинета министров серьезным падением популярности. А если, не дай Бог, генерал застрелится при попытке ареста, как грозит, не избежать очень неприятного скандала.
Восьмисотстраничный том мемуаров Янко Бобетко называется "Все мои битвы". Оказывается, последняя битва у генерала еще впереди.
