Ведущий программы "Liberty Live" Андрей Шарый беседует с обозревателем Радио Свобода Петром Вайлем, только что вернувшимся из Венеции.
Андрей Шарый:
Только что в Венеции завершились трехдневные торжества, посвященные 60-летию со дня рождения Нобелевского лауреата в области литературы - поэта Иосифа Бродского. Из Венеции вернулся мой коллега Петр Вайль. Он хорошо знал Иосифа Бродского, и я попрошу Петра поделиться своими впечатлениями о том, что он увидел в Венеции. Петр, насколько я понимаю, это было нечто вроде фестиваля?
Петр Вайль:
Да, и что касается впечатлений, то я не только увидел, но и узнал довольно много, что даже поразительно, потому что юбилейные торжества - это, в общем, более-менее формальная вещь, более-менее веселая - в данном случае веселая, но, как оказалось, и страшно познавательная. Общеизвестно, что Иосиф Бродский, который до 32 лет жил в СССР, а в возрасте 55 скончался в Нью-Йорке и последние 22 с небольшим года жил в Америке - факт двух культур, двух литератур - русской и американской, или шире - англоязычной, так же, как до него был только один человек в русской культуре - Владимир Набоков. Для меня было удивительным понять и ощутить, что Бродский совершенно "свой" для Италии.
То, что Бродский любит Италию - это тоже общеизвестно - достаточно открыть любой его сборник и увидеть, что Италии посвящено три десятка его стихотворений и две прозаические книжки. Это все понятно, то есть с его стороны любовь и привязанность ясна. Но то, что итальянцы считают его совершено своим - это было просто дивно, начиная со всяких формальных признаков - по всей Венеции были расклеены плакаты "Венеция - Бродскому" - действительно, по всей Венеции... И то, что туда съехались лучшие итальянские специалисты по литературе - самое главное - то, как они о нем говорили. И они говорили так, как будто бы речь шал о своем, итальянском писателе. Я просто видел, там была разложена выставка - 10 - 15 изданий книг Бродского на итальянском языке.
Андрей Шарый:
Может быть, это еще объясняется и тем, что Венеция все-таки "последняя гавань" Бродского - он, как известно, похоронен в этом городе. Петр, по вашему мнению, проведение такого рода фестивалей возможно ли в тех странах, представителями культур которых, как вы только что сказали, традиционно считается Бродский - в России и Америке?
Петр Вайль:
В России прошел трехдневный симпозиум в Петербурге, который устроил журнал "Звезда" - Андрей Арьев и Яков Гордин - чрезвычайно представительный - около 50 докладов, но это носило чуть-чуть более академический, литературоведческий характер. В Венеции это скорее был все-таки праздник. Там были два замечательных концерта с участием таких звезд, как Владимир Ашкенази, Елизавета Леонская, Дмитрий Ситковецкий. И еще: на это способны только Италия и, возможно, только Венеция...
Андрей Шарый:
Карнавал Бродского в Венеции?
Петр Вайль:
Да, совершенно верно. Потому что каждое заседание симпозиума, концерт, поэтические чтения - все это было в музейной ценности залах с росписями Тинторетто и Веронезе. То есть, просто вход в этот зал настраивал тебя на что-то праздничное и плюс, конечно, торжественное.
Андрей Шарый:
Имя Бродского среди тех имен в российской словесности, которые и после кончины Мастера продолжают привлекать не только с точки зрения литературной. Известно, что действует Фонд Бродского, есть стипендия Бродского, говорилось ли об этом? Какова там ситуация?
Петр Вайль:
Все это напрямую связано с Италией. Последний год своей жизни Бродский усиленно работал над созданием Русской Академии в Риме, говоря постоянно о том, что когда-то еще в цивилизованной дореволюционной России невыносимо было, чтобы молодой человек занимался, скажем, литературой, живописью, архитектурой или музыкой и не побывал в Италии. Это просто был бы нонсенс - такого не случалось. И Бродский попытался своими силами это дело возродить. Он скончался, и дело его продолжила вдова - Мария, которая бросила на это все силы и добилась своего - Русская Академия в Риме - вот этот самый Фонд Бродского начал свою работу. Первым стипендиатом нынешней ранней весной был поэт Тимур Кибиров. Вслед за ним последуют и другие. Опять-таки, конечно, это та самая Италия, которую Бродский как и многие русские люди до него, воспринимал как эту самую пресловутую колыбель культуры, без которой в культуре просто делать нечего.
Андрей Шарый:
Только что в Венеции завершились трехдневные торжества, посвященные 60-летию со дня рождения Нобелевского лауреата в области литературы - поэта Иосифа Бродского. Из Венеции вернулся мой коллега Петр Вайль. Он хорошо знал Иосифа Бродского, и я попрошу Петра поделиться своими впечатлениями о том, что он увидел в Венеции. Петр, насколько я понимаю, это было нечто вроде фестиваля?
Петр Вайль:
Да, и что касается впечатлений, то я не только увидел, но и узнал довольно много, что даже поразительно, потому что юбилейные торжества - это, в общем, более-менее формальная вещь, более-менее веселая - в данном случае веселая, но, как оказалось, и страшно познавательная. Общеизвестно, что Иосиф Бродский, который до 32 лет жил в СССР, а в возрасте 55 скончался в Нью-Йорке и последние 22 с небольшим года жил в Америке - факт двух культур, двух литератур - русской и американской, или шире - англоязычной, так же, как до него был только один человек в русской культуре - Владимир Набоков. Для меня было удивительным понять и ощутить, что Бродский совершенно "свой" для Италии.
То, что Бродский любит Италию - это тоже общеизвестно - достаточно открыть любой его сборник и увидеть, что Италии посвящено три десятка его стихотворений и две прозаические книжки. Это все понятно, то есть с его стороны любовь и привязанность ясна. Но то, что итальянцы считают его совершено своим - это было просто дивно, начиная со всяких формальных признаков - по всей Венеции были расклеены плакаты "Венеция - Бродскому" - действительно, по всей Венеции... И то, что туда съехались лучшие итальянские специалисты по литературе - самое главное - то, как они о нем говорили. И они говорили так, как будто бы речь шал о своем, итальянском писателе. Я просто видел, там была разложена выставка - 10 - 15 изданий книг Бродского на итальянском языке.
Андрей Шарый:
Может быть, это еще объясняется и тем, что Венеция все-таки "последняя гавань" Бродского - он, как известно, похоронен в этом городе. Петр, по вашему мнению, проведение такого рода фестивалей возможно ли в тех странах, представителями культур которых, как вы только что сказали, традиционно считается Бродский - в России и Америке?
Петр Вайль:
В России прошел трехдневный симпозиум в Петербурге, который устроил журнал "Звезда" - Андрей Арьев и Яков Гордин - чрезвычайно представительный - около 50 докладов, но это носило чуть-чуть более академический, литературоведческий характер. В Венеции это скорее был все-таки праздник. Там были два замечательных концерта с участием таких звезд, как Владимир Ашкенази, Елизавета Леонская, Дмитрий Ситковецкий. И еще: на это способны только Италия и, возможно, только Венеция...
Андрей Шарый:
Карнавал Бродского в Венеции?
Петр Вайль:
Да, совершенно верно. Потому что каждое заседание симпозиума, концерт, поэтические чтения - все это было в музейной ценности залах с росписями Тинторетто и Веронезе. То есть, просто вход в этот зал настраивал тебя на что-то праздничное и плюс, конечно, торжественное.
Андрей Шарый:
Имя Бродского среди тех имен в российской словесности, которые и после кончины Мастера продолжают привлекать не только с точки зрения литературной. Известно, что действует Фонд Бродского, есть стипендия Бродского, говорилось ли об этом? Какова там ситуация?
Петр Вайль:
Все это напрямую связано с Италией. Последний год своей жизни Бродский усиленно работал над созданием Русской Академии в Риме, говоря постоянно о том, что когда-то еще в цивилизованной дореволюционной России невыносимо было, чтобы молодой человек занимался, скажем, литературой, живописью, архитектурой или музыкой и не побывал в Италии. Это просто был бы нонсенс - такого не случалось. И Бродский попытался своими силами это дело возродить. Он скончался, и дело его продолжила вдова - Мария, которая бросила на это все силы и добилась своего - Русская Академия в Риме - вот этот самый Фонд Бродского начал свою работу. Первым стипендиатом нынешней ранней весной был поэт Тимур Кибиров. Вслед за ним последуют и другие. Опять-таки, конечно, это та самая Италия, которую Бродский как и многие русские люди до него, воспринимал как эту самую пресловутую колыбель культуры, без которой в культуре просто делать нечего.
