С 1 января 2003 года в 84 регионах России должны начать действовать суды присяжных. Они будут действовать в составе одного профессионального судьи и двенадцати присяжных заседателей. Теперь каждый находящийся под следствием гражданин сможет решать сам: хочет ли он традиционного суда или передоверить судьбу в руки совершенно случайных людей? Тех самых присяжных, что будут выносить вердикт, руководствуясь не столько юридическими нормами, сколько своими представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо.
1 января 2004 года к 84 регионам присоединятся еще четыре. Ввести же такую форму судопроизводства в Чеченской республике предполагается к началу 2007 года. Ситуацию вокруг начала работы судов присяжных комментирует депутат Государственной думы Российской Федерации Елена Мизулина.
Елена Мизулина: Проблема в этих пяти субъектах. Чечня, Эвенкия... - это формирование списков кандидатов в присяжные заседатели. В Чечне, естественно, потому что нет списков избирателей. А списки кандидатов в присяжные заседатели по действующему закону формируются на основе избирательных списков. Что же касается Эвенкии, Ямало-Ненецкого автономного округа, где кочевой образ жизни у основного коренного населения, там проблема - как формировать эти сессии присяжных заседателей, потому что они ведут кочевой образ жизни. Там очень большой разброс по территории, то есть их очень трудно будет отозвать и собрать, у них сезонный период деятельности. И мы сейчас продумываем, как все-таки это организовать для этих субъектов РФ. Есть разные варианты, в том числе сессионный порядок одного суда присяжных на два субъекта РФ. Но мы найдем вариант. Это не проблема, было бы желание.
Марьяна Торочешникова: Возрождение суда присяжных можно назвать главным событием в реформе российской судебной системы. И все же для некоторых регионов введение суда присяжных не станет новостью.
Еще в 1993 году такую форму судопроизводства ввели в порядке эксперимента в 9 регионах (Московской, Рязанской, Саратовской, Ивановской, Ульяновской и Ростовской областях, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях).
Чтобы получить представление о работе суда присяжных, давайте послушаем сюжет, подготовленный нашим корреспондентом в Ростове-на-Дону Григорием Бочаровым.
Григорий Бочаров: В конце 2001 года ростовские газеты запестрели сообщениями о разоблачении киллеров в милицейских погонах. Одна из публикаций появилась даже раньше, чем защита обвиняемого была допущена к делу. О том, что инкриминируется их клиенту, адвокаты узнали из газетной статьи. Краткое содержание обвинения выглядело так. "Девушка по имени Надежда, которая работала проституткой, - цитата из дела, - решила уйти из-под крыла сутенера Дмитрия Форунцева и так сказать заняться самостоятельным бизнесом. Сутенер пообещал с Надеждой расправиться. Жрица любви обратилась за помощью в охранное агентство "Беркут". Охранники встретились с сутенером и потребовали от него оставить Надежду в покое. Дмитрий Форунцев сотрудников "Беркута" не испугался, и более того, решил убить директора охранного агентства Александра Савина. С этой просьбой сутенер обратился к знакомому подполковнику милиции Юрию Панченко. Горе-киллер отправился в милицию и написал явку с повинной". Напомню, все это по версии следствия.
И вот, спустя год, Ростовский областной суд вынес свое решение по данному делу. Суд оправдал подсудимых Панченко и Литвинова по всем статьям. А именно: по статье 105 УК РФ "Убийство" и по статье 222 "Приобретение и хранение огнестрельного оружия". Правда, 12 присяжным это решение далось нелегко. Голоса распределились поровну. Шесть - за оправдание, шесть - против. В совещательной комнате присяжные провели более пяти часов, и лишь в 9.30 вечера подполковник милиции был освобожден из-под стражи в зале суда. Литвинов находился под подпиской о невыезде. Вот как прокомментировал решение суда один из адвокатов Панченко Игорь Селин.
Игорь Селин: Честно говоря, мой клиент до самого конца не доверял суду присяжных. У меня тоже сложилось впечатление, что органы следствия оказывали на присяжных определенное давление. Но получилось так, как получилось.
Григорий Бочаров: Поддерживавший обвинение в суде Сергей Пестряков отказался от комментария, а сотрудник Следственного управления областной прокуратуры Владимир Кобякин также был не очень разговорчив.
Владимир Кобякин: Присяжные свое решение вынесли. Оно вступило в законную силу. Что тут можно комментировать.
Григорий Бочкарев: Судя по всему, присяжные заседатели сомневались не зря. Литвинов, покушавшийся по версии следствия на директора Савина, сейчас работает в охранном агентстве "Беркут".
Марьяна Торочешникова: За девять лет работы в девяти регионах России присяжные не раз оказывались в фокусе общественного внимания. Различные точки зрения на работу суда присяжных попыталась объединить в своем материале Лада Леденева, наш корреспондент из Ставрополя. Здесь, кстати, такой суд действует с 1993-го года.
Лада Леденева: 24 августа прошлого года судом присяжных по факту терроризма на платформе пятигорского вокзала был вынесен оправдательный вердикт. Случай беспрецедентный. С учетом того, что в России с 1907 года суды ни разу не выносили оправдательных приговоров по статье "Терроризм". Напомню, что в результате взрыва на платформе станции "Пятигорск", совершенного 6 октября 2000 года, погибли двое, шесть человек получили ранения различной степени тяжести. Тогда неподалеку от места взрыва был задержан пьяный лейтенант милиции Владимир Муханин. Задержан только потому, что на него указали свидетели, которым этот прохожий показался подозрительным. Он шатался и сквернословил. Прямых доказательств вины Муханина в ходе следствия собрано не было. Организатором взрыва назвали чеченца Ильяса Саролиева, приехавшего на Ставрополье к родственникам. Его задержали незадолго после взрыва в сотнях километрах от Пятигорска.
В результате Саролиева освободили в зале суда, а Муханин получил небольшой срок за то, что незаконно хранил у себя дома два боевых патрона.
После кассационной жалобы прокуратуры Ставропольского края дело было направлено не повторное рассмотрение судом первой инстанции. И в январе этого года присяжные вынесли по делу обвинительный вердикт. Не секрет, что мы по-разному относимся к суду присяжных, многие полагают, что возрождение этой формы судопроизводства не своевременно. Бытуют мнения, что данная форма отправления правосудия помогает некоторым лицам, виновным в совершении преступления, уйти от ответственности. В связи с чем продолжаются попытки задействовать общественное мнение не в пользу суда присяжных. Другие утверждают, что суд присяжных некоррумпирован и неподкупен, а значит, справедлив. Он не находится под влиянием прокуратуры и не подвластен попыткам сторон повлиять на ход дела. Вердикт присяжных можно обжаловать лишь в Верховном суде. И это плюс. Ведь не принимать во внимание возможность коррумпированности городских и краевых судов нельзя. Третьи считают, что судом присяжных можно легко манипулировать, взывая к исключительно человеческим эмоциям заседателей. Прокомментировать ситуацию я попросила адвоката, работавшего в процессе Муханина-Саролиева, Татьяну Дедлух.
Татьяна Дедлух: Я однозначно уверенна в том, что если бы первый раз дело по теракту на вокзале города Пятигорска рассматривалось коллегией профессиональных судей, обвинительный приговор был бы в ста процентах из ста. Участие в двух процессах по одному и тому же делу, по которому было вынесены прямо противоположные решения двумя составами судебными, присяжных, только убедило меня в том, что это действительно совершено неоднозначное явление. То есть речь идет об эмоциональном восприятии судебным составом всего происходящего в судебном процессе. И эта эмоциональность выражается, прежде всего, в том, что вердикт присяжных во многом зависит от большего артистизма той или иной стороны. Во второй раз обвинение сработало более артистично и надавило именно на эмоциональные струны коллегии присяжных, и именно поэтому был вынесен подобный вердикт.
Лада Леденева: Любопытно, что на сегодняшний день трое других арестованных по делу о терроризме на Ставрополье вину в совершении теракта на платформе вокзала в Пятигорске взяли на себя. Похоже, грядет еще одно судебное разбирательство по данному делу, точку в котором сможет поставить только суд.
Марьяна Торочешникова: Сегодня мы говорим о проблемах, возникших вокруг введения на всей территории России судов присяжных.
Предполагалось, что передача права вынесения приговора двенадцати независимым представителям народа приведет к появлению состязательности процесса, ослабит обвинительный уклон, столь характерный для советской судебной системы, и продемонстрирует общественности, что правосудие освободилось от политического влияния.
Первоначально предполагалось, что любому обвиняемому в совершении преступления, наказание за которое превышает год лишения свободы, будет дано право быть судимым судом присяжных. Аналогично - сторонам по гражданскому делу давалось право направить на рассмотрение суда присяжных иск на сумму, превышавшую установленный законом предел. Сейчас, несмотря на то, что в сравнении с первоначальными замыслами реформаторов, круг дел подсудных суду присяжных значительно сужен, возобновились разговоры о необходимости сократить это число еще больше.
Говорит председатель Кассационной палаты Верховного суда России Алексей Шурыгин.
Алексей Шурыгин: С 95-го года возник вопрос о возможном сокращении дел подсудности судом присяжных. Потому что охватить такой широкий круг дел при нынешнем состоянии судебной системы (надо реально мыслить!) на всей российской территории пока что невозможно. Инициируем мы этот вопрос, казалось бы, не наше это дело, пусть кто-то со стороны подумал бы об этом и т.д. Года три назад мы встречались с экспертами, это бывшие практические работники Соединенных Штатов. Конечно, там действует институт сделка о признании вины очень широко, а все остальные дела - судом присяжных, их остается 5-7 процентов. И когда мы стали в деталях разбираться, то эти эксперты сказали, что они в каком-то плане ущемляют права на полное правосудие, но с согласия самого обвиняемого. Почему? Потому что экономически просто невозможно все дела таким путем рассмотреть. В общем-то, хотя и на такой шуточной основе, но пришли к выводу, что Россия самая богатая страна мира, коль способна в такой ситуации все дела рассматривать судом присяжных. Вот при такой ситуации, на наш взгляд, чтобы граждане поверили в действенность и справедливость этой формы судопроизводства, суд присяжных, с учетом того, что не только профессиональная подготовленность нужна, но и организационные, экономические и другие вопросы должны быть решены. На наш взгляд представляется, что самый правовой, правильный, процедурный выход из этого положения, это в ближайшее время поставить вопрос об изменении законодательства в этой части. Но если подсудность одного 5 статей или 25 статей, это насколько больше процессов, насколько больше залов судебных заседаний и совещательных комнат, комнат для присяжных. Все это, конечно, несоизмеримо влечет за собой больше и организационных, и материальных затрат, и всего остального.
Марьяна Торочешникова: Депутат Елена Мизулина категорически не согласна с таким подходом.
Елена Мизулина: Я сразу хочу оговорить, что это мое предположение. Я могу ошибаться. Оно может не понравиться моим коллегам из Верховного суда. Инициатива Верховного суда может быть обусловлена такими опасениями, что профессиональный судья и та судебная иерархия, которая выстроилась, они лишаются определенных полномочий. Потому что, извините, если сегодня вышестоящий судья может позвонить в областной суд и сказать: "У вас там будет судебное разбирательство, поимейте в виду, что если будет вот так - то так. Я ничего не говорю, но поимейте в виду". И любой областной судья скажет, ведь дело-то потом придет в Верховный суд, так зачем мне заранее его обрекать на отмену или изменение. В условиях суда присяжных такого рода звонки и такого рода обращения уже становятся бессмысленными. Позвонил верховный судья в областной суд, а судья ему и говорит: "Я-то что... Это ж надо 12 присяжных заседателей... Я никак на них повлиять не могу". Такого рода звонки (если даже в первое время и могут быть) постепенно иссякнут. Возможность фактически существующего иерархического взаимоотношения между судьями, и тем самым уничтожение независимости судьи при рассмотрении конкретного уголовного дела, с распространением процедуры с участием присяжных заседателей, она существенно снижается, умоляется, нивелируется. Это в интересах гражданского общества? Конечно, в интересах. Это в интересах отдельных судей Верховного суда, кто такую практику применял? Нет, не в интересах. Ну а то, что такая практика, наверное, существует, это лучшим образом доказывает то упрямство, с которым коллега Шурыгин доказывает две вещи на протяжении всего процесса реформирования уголовного процесса. Это сокращение подсудности судов присяжных. И второе, это попытки профессиональному судье дать некоторое контрольное полномочие по отношению к присяжным заседателям. Вот эти попытки, не мытьем, так катаньем, ввести суд присяжных, но сократить подсудность или предоставить больше полномочий председательствующему в судебном заседании, эти попытки продолжаются. Я это называю контрреформой. И я очень сожалею, что такого рода контрреформу инициирует в уголовном процессе применительно к суду присяжных тот человек, Шурыгин, который везде объявляет себя основным толкателем, движителем и автором суда присяжных. Вот эта противоречивость, она, по меньшей мере, не понятна. Так кто же вы все-таки, господин Шурыгин? Вы действительный сторонник суда присяжных или вы преследуете какие-то другие цели?
Алексей Шурыгин: Я прошу понять меня. Я не потому что консерватор такой, вот хочу сузить что ли права обвиняемых и подсудимых, наоборот, лично мною руководит стремление организовать и осуществить качественно это правосудие, как того требует справедливый и скорый суд в отношении конституционно-необходимых требований, то есть статья 20 Конституции. Там четко указано - по преступлениям особо тяжким против жизни, за которые предусмотрено такое наказание как исключительная мера (сейчас ввели альтернативу - пожизненное лишение свободы). Вот требование основного закона нашего государства.
И дай бог, чтобы нам обеспечить вот это конституционное требование на всей территории РФ.
Елена Мизулина: Большинство судей, с кем мы проехали всю Россию и субъекты федерации, как раз считают, что надо, чтобы поработал этот суд, прежде чем говорить о том, нужно сужать его подсудность или расширять. Потому что я-то как раз исхожу из того, как и большинство коллег по рабочей группе, что в перспективе нам предстоит расширять подсудность судов с участием присяжных заседателей. Не исключаю, что распространять и на районные суды, а не ограничиваться только подсудностью судов субъектов РФ.
Алексей Шурыгин: В принципе стремление нормальное. Но и тому человеку, которому грозит два года, ему бы тоже было бы неплохо, чтобы суд присяжных разобрался. Да, но мы-то не можем прыгать такими шажками, нам бы хотя бы верной поступью мелких шажков, то, что конституционно необходимо. Я же говорю почему: потому что не можем мы все. Мы-то знаем, из года в год над этим работаем и понимаем, чем это обернется. Это обернется тем, что наши граждане скажут: "Зря мы вам деньги платим. Вы придумали вот это нереальное звено, сами увлеклись, получают зарплату, а правосудия нет. Давайте, все". Нам поаплодируют первый месяц, а на второй месяц нас пора, извините за выражение, гнать с насиженных мест и не расходовать деньги народные. Вот тут я думаю, мы должны все-таки, хотя мы и судьи, могли бы абстрагироваться от всего и сказать: да, пишите, мы будем сидеть в мантиях и стучать молотком. Не важно, что семь раз стукнули, и семь раз правосудие собирается, и он семь лет сидит, чтоб понять, за что сидит. Законодатель тут может и противоречие найти, степень общественной опасности выражается в санкциях статей закона. Я думаю, что с этим ни Елена Борисовна, никто не может не согласиться. Если определили, допустим, превышение власти и служебных полномочий областной подсудности до трех лет, конечно, это тоже опасно, но, я думаю, не до такой степени опасно, раз санкции не предусматривают пожизненного лишения свободы.
Марьяна Торочешникова: Таковы мнения председателя Кассационной палаты Верховного суда России Алексея Шурыгина и депутата Елены Мизулиной.
А насколько готовы регионы к введению судов присяжных мы узнаем из материала, подготовленного нашим корреспондентом в Мордовии Игорем Телиным.
Игорь Телин: Суды присяжных появятся в Мордовии в 2003 году, но до сих пор в республике не решены многие организационные вопросы, так считает заместитель председателя Верховного суда Мордовии Вячеслав Семизвонкин.
Вячеслав Семизвонкин: Необходимо иметь набор определенных помещений, к сожалению, у нас такого набора пока нет, но мы к этому стремимся. Нам для суда присяжных отведены соответствующие помещения в Октябрьском районном суде города Саранск и в Пролетарском. Мы, по крайней мере, рассчитываем до конца декабря эти все помещения ввести в строй. Все что от нас зависит, мы все сделаем.
Игорь Телин: И если в двух районных судах Саранска ситуация с подготовкой, в общем-то, благополучна, то в республиканском Доме правосудия, где расположен Верховный суд, немало проблем с помещением, позволяющим вместить в себя состав суда и двенадцать присяжных заседателей.
Вячеслав Семизвонкин: На этом этаже у нас размещаются мировые судьи Ленинского района, и одно из помещений у нас занимает управление министерства юстиции. Мы неоднократно ставили по этому вопросы, однако пока еще не нашли понимания.
Игорь Телин: Одновременно с подготовкой помещений, говорит заместитель председателя Верховного суда Мордовии Вячеслав Семизвонкин, заканчивается работа по формированию состава присяжных заседателей.
Вячеслав Семизвонкин: Не позднее завтрашнего дня будут опубликованы списки кандидатов в присяжные заседатели. После чего они будут подписаны главой республики Мордовии, и до конца месяца списки, утвержденные главой республики, должны поступить в Верховный суд республики Мордовии, и мы уже будем делать задел, работать с присяжными заседателями на предмет их готовности к работе уже в 2003 году.
Игорь Телин: Формирование состава присяжных заседателей проходит в Мордовии со значительным использованием пресловутого административного ресурса, так считает журналист, автор статей на правовые темы в одной из республиканских газет Елена Алаева.
Елена Алаева: Меня смущает то, что формирование списка кандидатов в состав присяжных у нас в Мордовии идет кулуарно. Тот или иной начальник предлагает своего кандидата, удобного для себя человека, покладистого. Присяжного может контролировать его непосредственный начальник, может на его мнение оказать какое-то влияние. Естественно, может контролировать и начальник этого начальника, и так по цепочке будут уговаривать.
Игорь Телин: С этим мнением согласен и директор Республиканского правозащитного центра Василий Гуслянников.
Василий Гуслянников: В состав присяжных заседателей попадет много тех людей, которые раньше были судебными заседателями, их часто называли "кивалы", то есть те люди, которые всегда соглашаются с мнением начальства. И здесь очень много людей работало в среднем звене: при парткомах, при профкомах. И, скорее всего, таких будет много. Я думаю, что номенклатура обязательно найдет рычаги с тем, чтобы пытаться манипулировать решением присяжных заседателей.
Игорь Телин: И хотя Василий Гуслянников признает, что сделать это будет достаточно трудно, но все-таки не невозможно.
Марьяна Торочешникова: Вопрос формирования списка присяжных стоит довольно остро. Депутат Елена Мизулина убеждена, что эту проблему нужно решать на законодательном уровне.
Елена Мизулина: Нужен закон, который, к сожалению, правительство не внесло. Закон о формировании списков кандидатов в присяжные заседатели, потому что действующий закон не годится. Вот я по нему сразу могу сказать, что действующий закон непрозрачный, эти списки непрозрачны. Они либо публикуются, либо не публикуются в местной прессе. Это неправильно. Гражданин должен знать, чтобы можно было проверить, чтобы не попали туда мертвые души, чтобы можно было выявлять ошибки, чтобы люди знали, кто кандидаты в присяжные заседатели. Это списки большие, там никакой опасности подкупа нет. Невозможно подкупить несколько тысяч людей, тем более, что не знаешь, попадет он в списки или нет.
Марьяна Торочешникова: При всех достоинствах суда присяжных, справедливости ради следует отметить, что в современном мире суд присяжных отмирает. В большинстве стран Европы его вовсе нет. В Европе (кроме России) классический вариант суда присяжных действует только в Испании. И все же реформаторы убеждены, что суд присяжных в России сыграет важную роль - будет способствовать повышению правовой культуры общества.
1 января 2004 года к 84 регионам присоединятся еще четыре. Ввести же такую форму судопроизводства в Чеченской республике предполагается к началу 2007 года. Ситуацию вокруг начала работы судов присяжных комментирует депутат Государственной думы Российской Федерации Елена Мизулина.
Елена Мизулина: Проблема в этих пяти субъектах. Чечня, Эвенкия... - это формирование списков кандидатов в присяжные заседатели. В Чечне, естественно, потому что нет списков избирателей. А списки кандидатов в присяжные заседатели по действующему закону формируются на основе избирательных списков. Что же касается Эвенкии, Ямало-Ненецкого автономного округа, где кочевой образ жизни у основного коренного населения, там проблема - как формировать эти сессии присяжных заседателей, потому что они ведут кочевой образ жизни. Там очень большой разброс по территории, то есть их очень трудно будет отозвать и собрать, у них сезонный период деятельности. И мы сейчас продумываем, как все-таки это организовать для этих субъектов РФ. Есть разные варианты, в том числе сессионный порядок одного суда присяжных на два субъекта РФ. Но мы найдем вариант. Это не проблема, было бы желание.
Марьяна Торочешникова: Возрождение суда присяжных можно назвать главным событием в реформе российской судебной системы. И все же для некоторых регионов введение суда присяжных не станет новостью.
Еще в 1993 году такую форму судопроизводства ввели в порядке эксперимента в 9 регионах (Московской, Рязанской, Саратовской, Ивановской, Ульяновской и Ростовской областях, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях).
Чтобы получить представление о работе суда присяжных, давайте послушаем сюжет, подготовленный нашим корреспондентом в Ростове-на-Дону Григорием Бочаровым.
Григорий Бочаров: В конце 2001 года ростовские газеты запестрели сообщениями о разоблачении киллеров в милицейских погонах. Одна из публикаций появилась даже раньше, чем защита обвиняемого была допущена к делу. О том, что инкриминируется их клиенту, адвокаты узнали из газетной статьи. Краткое содержание обвинения выглядело так. "Девушка по имени Надежда, которая работала проституткой, - цитата из дела, - решила уйти из-под крыла сутенера Дмитрия Форунцева и так сказать заняться самостоятельным бизнесом. Сутенер пообещал с Надеждой расправиться. Жрица любви обратилась за помощью в охранное агентство "Беркут". Охранники встретились с сутенером и потребовали от него оставить Надежду в покое. Дмитрий Форунцев сотрудников "Беркута" не испугался, и более того, решил убить директора охранного агентства Александра Савина. С этой просьбой сутенер обратился к знакомому подполковнику милиции Юрию Панченко. Горе-киллер отправился в милицию и написал явку с повинной". Напомню, все это по версии следствия.
И вот, спустя год, Ростовский областной суд вынес свое решение по данному делу. Суд оправдал подсудимых Панченко и Литвинова по всем статьям. А именно: по статье 105 УК РФ "Убийство" и по статье 222 "Приобретение и хранение огнестрельного оружия". Правда, 12 присяжным это решение далось нелегко. Голоса распределились поровну. Шесть - за оправдание, шесть - против. В совещательной комнате присяжные провели более пяти часов, и лишь в 9.30 вечера подполковник милиции был освобожден из-под стражи в зале суда. Литвинов находился под подпиской о невыезде. Вот как прокомментировал решение суда один из адвокатов Панченко Игорь Селин.
Игорь Селин: Честно говоря, мой клиент до самого конца не доверял суду присяжных. У меня тоже сложилось впечатление, что органы следствия оказывали на присяжных определенное давление. Но получилось так, как получилось.
Григорий Бочаров: Поддерживавший обвинение в суде Сергей Пестряков отказался от комментария, а сотрудник Следственного управления областной прокуратуры Владимир Кобякин также был не очень разговорчив.
Владимир Кобякин: Присяжные свое решение вынесли. Оно вступило в законную силу. Что тут можно комментировать.
Григорий Бочкарев: Судя по всему, присяжные заседатели сомневались не зря. Литвинов, покушавшийся по версии следствия на директора Савина, сейчас работает в охранном агентстве "Беркут".
Марьяна Торочешникова: За девять лет работы в девяти регионах России присяжные не раз оказывались в фокусе общественного внимания. Различные точки зрения на работу суда присяжных попыталась объединить в своем материале Лада Леденева, наш корреспондент из Ставрополя. Здесь, кстати, такой суд действует с 1993-го года.
Лада Леденева: 24 августа прошлого года судом присяжных по факту терроризма на платформе пятигорского вокзала был вынесен оправдательный вердикт. Случай беспрецедентный. С учетом того, что в России с 1907 года суды ни разу не выносили оправдательных приговоров по статье "Терроризм". Напомню, что в результате взрыва на платформе станции "Пятигорск", совершенного 6 октября 2000 года, погибли двое, шесть человек получили ранения различной степени тяжести. Тогда неподалеку от места взрыва был задержан пьяный лейтенант милиции Владимир Муханин. Задержан только потому, что на него указали свидетели, которым этот прохожий показался подозрительным. Он шатался и сквернословил. Прямых доказательств вины Муханина в ходе следствия собрано не было. Организатором взрыва назвали чеченца Ильяса Саролиева, приехавшего на Ставрополье к родственникам. Его задержали незадолго после взрыва в сотнях километрах от Пятигорска.
В результате Саролиева освободили в зале суда, а Муханин получил небольшой срок за то, что незаконно хранил у себя дома два боевых патрона.
После кассационной жалобы прокуратуры Ставропольского края дело было направлено не повторное рассмотрение судом первой инстанции. И в январе этого года присяжные вынесли по делу обвинительный вердикт. Не секрет, что мы по-разному относимся к суду присяжных, многие полагают, что возрождение этой формы судопроизводства не своевременно. Бытуют мнения, что данная форма отправления правосудия помогает некоторым лицам, виновным в совершении преступления, уйти от ответственности. В связи с чем продолжаются попытки задействовать общественное мнение не в пользу суда присяжных. Другие утверждают, что суд присяжных некоррумпирован и неподкупен, а значит, справедлив. Он не находится под влиянием прокуратуры и не подвластен попыткам сторон повлиять на ход дела. Вердикт присяжных можно обжаловать лишь в Верховном суде. И это плюс. Ведь не принимать во внимание возможность коррумпированности городских и краевых судов нельзя. Третьи считают, что судом присяжных можно легко манипулировать, взывая к исключительно человеческим эмоциям заседателей. Прокомментировать ситуацию я попросила адвоката, работавшего в процессе Муханина-Саролиева, Татьяну Дедлух.
Татьяна Дедлух: Я однозначно уверенна в том, что если бы первый раз дело по теракту на вокзале города Пятигорска рассматривалось коллегией профессиональных судей, обвинительный приговор был бы в ста процентах из ста. Участие в двух процессах по одному и тому же делу, по которому было вынесены прямо противоположные решения двумя составами судебными, присяжных, только убедило меня в том, что это действительно совершено неоднозначное явление. То есть речь идет об эмоциональном восприятии судебным составом всего происходящего в судебном процессе. И эта эмоциональность выражается, прежде всего, в том, что вердикт присяжных во многом зависит от большего артистизма той или иной стороны. Во второй раз обвинение сработало более артистично и надавило именно на эмоциональные струны коллегии присяжных, и именно поэтому был вынесен подобный вердикт.
Лада Леденева: Любопытно, что на сегодняшний день трое других арестованных по делу о терроризме на Ставрополье вину в совершении теракта на платформе вокзала в Пятигорске взяли на себя. Похоже, грядет еще одно судебное разбирательство по данному делу, точку в котором сможет поставить только суд.
Марьяна Торочешникова: Сегодня мы говорим о проблемах, возникших вокруг введения на всей территории России судов присяжных.
Предполагалось, что передача права вынесения приговора двенадцати независимым представителям народа приведет к появлению состязательности процесса, ослабит обвинительный уклон, столь характерный для советской судебной системы, и продемонстрирует общественности, что правосудие освободилось от политического влияния.
Первоначально предполагалось, что любому обвиняемому в совершении преступления, наказание за которое превышает год лишения свободы, будет дано право быть судимым судом присяжных. Аналогично - сторонам по гражданскому делу давалось право направить на рассмотрение суда присяжных иск на сумму, превышавшую установленный законом предел. Сейчас, несмотря на то, что в сравнении с первоначальными замыслами реформаторов, круг дел подсудных суду присяжных значительно сужен, возобновились разговоры о необходимости сократить это число еще больше.
Говорит председатель Кассационной палаты Верховного суда России Алексей Шурыгин.
Алексей Шурыгин: С 95-го года возник вопрос о возможном сокращении дел подсудности судом присяжных. Потому что охватить такой широкий круг дел при нынешнем состоянии судебной системы (надо реально мыслить!) на всей российской территории пока что невозможно. Инициируем мы этот вопрос, казалось бы, не наше это дело, пусть кто-то со стороны подумал бы об этом и т.д. Года три назад мы встречались с экспертами, это бывшие практические работники Соединенных Штатов. Конечно, там действует институт сделка о признании вины очень широко, а все остальные дела - судом присяжных, их остается 5-7 процентов. И когда мы стали в деталях разбираться, то эти эксперты сказали, что они в каком-то плане ущемляют права на полное правосудие, но с согласия самого обвиняемого. Почему? Потому что экономически просто невозможно все дела таким путем рассмотреть. В общем-то, хотя и на такой шуточной основе, но пришли к выводу, что Россия самая богатая страна мира, коль способна в такой ситуации все дела рассматривать судом присяжных. Вот при такой ситуации, на наш взгляд, чтобы граждане поверили в действенность и справедливость этой формы судопроизводства, суд присяжных, с учетом того, что не только профессиональная подготовленность нужна, но и организационные, экономические и другие вопросы должны быть решены. На наш взгляд представляется, что самый правовой, правильный, процедурный выход из этого положения, это в ближайшее время поставить вопрос об изменении законодательства в этой части. Но если подсудность одного 5 статей или 25 статей, это насколько больше процессов, насколько больше залов судебных заседаний и совещательных комнат, комнат для присяжных. Все это, конечно, несоизмеримо влечет за собой больше и организационных, и материальных затрат, и всего остального.
Марьяна Торочешникова: Депутат Елена Мизулина категорически не согласна с таким подходом.
Елена Мизулина: Я сразу хочу оговорить, что это мое предположение. Я могу ошибаться. Оно может не понравиться моим коллегам из Верховного суда. Инициатива Верховного суда может быть обусловлена такими опасениями, что профессиональный судья и та судебная иерархия, которая выстроилась, они лишаются определенных полномочий. Потому что, извините, если сегодня вышестоящий судья может позвонить в областной суд и сказать: "У вас там будет судебное разбирательство, поимейте в виду, что если будет вот так - то так. Я ничего не говорю, но поимейте в виду". И любой областной судья скажет, ведь дело-то потом придет в Верховный суд, так зачем мне заранее его обрекать на отмену или изменение. В условиях суда присяжных такого рода звонки и такого рода обращения уже становятся бессмысленными. Позвонил верховный судья в областной суд, а судья ему и говорит: "Я-то что... Это ж надо 12 присяжных заседателей... Я никак на них повлиять не могу". Такого рода звонки (если даже в первое время и могут быть) постепенно иссякнут. Возможность фактически существующего иерархического взаимоотношения между судьями, и тем самым уничтожение независимости судьи при рассмотрении конкретного уголовного дела, с распространением процедуры с участием присяжных заседателей, она существенно снижается, умоляется, нивелируется. Это в интересах гражданского общества? Конечно, в интересах. Это в интересах отдельных судей Верховного суда, кто такую практику применял? Нет, не в интересах. Ну а то, что такая практика, наверное, существует, это лучшим образом доказывает то упрямство, с которым коллега Шурыгин доказывает две вещи на протяжении всего процесса реформирования уголовного процесса. Это сокращение подсудности судов присяжных. И второе, это попытки профессиональному судье дать некоторое контрольное полномочие по отношению к присяжным заседателям. Вот эти попытки, не мытьем, так катаньем, ввести суд присяжных, но сократить подсудность или предоставить больше полномочий председательствующему в судебном заседании, эти попытки продолжаются. Я это называю контрреформой. И я очень сожалею, что такого рода контрреформу инициирует в уголовном процессе применительно к суду присяжных тот человек, Шурыгин, который везде объявляет себя основным толкателем, движителем и автором суда присяжных. Вот эта противоречивость, она, по меньшей мере, не понятна. Так кто же вы все-таки, господин Шурыгин? Вы действительный сторонник суда присяжных или вы преследуете какие-то другие цели?
Алексей Шурыгин: Я прошу понять меня. Я не потому что консерватор такой, вот хочу сузить что ли права обвиняемых и подсудимых, наоборот, лично мною руководит стремление организовать и осуществить качественно это правосудие, как того требует справедливый и скорый суд в отношении конституционно-необходимых требований, то есть статья 20 Конституции. Там четко указано - по преступлениям особо тяжким против жизни, за которые предусмотрено такое наказание как исключительная мера (сейчас ввели альтернативу - пожизненное лишение свободы). Вот требование основного закона нашего государства.
И дай бог, чтобы нам обеспечить вот это конституционное требование на всей территории РФ.
Елена Мизулина: Большинство судей, с кем мы проехали всю Россию и субъекты федерации, как раз считают, что надо, чтобы поработал этот суд, прежде чем говорить о том, нужно сужать его подсудность или расширять. Потому что я-то как раз исхожу из того, как и большинство коллег по рабочей группе, что в перспективе нам предстоит расширять подсудность судов с участием присяжных заседателей. Не исключаю, что распространять и на районные суды, а не ограничиваться только подсудностью судов субъектов РФ.
Алексей Шурыгин: В принципе стремление нормальное. Но и тому человеку, которому грозит два года, ему бы тоже было бы неплохо, чтобы суд присяжных разобрался. Да, но мы-то не можем прыгать такими шажками, нам бы хотя бы верной поступью мелких шажков, то, что конституционно необходимо. Я же говорю почему: потому что не можем мы все. Мы-то знаем, из года в год над этим работаем и понимаем, чем это обернется. Это обернется тем, что наши граждане скажут: "Зря мы вам деньги платим. Вы придумали вот это нереальное звено, сами увлеклись, получают зарплату, а правосудия нет. Давайте, все". Нам поаплодируют первый месяц, а на второй месяц нас пора, извините за выражение, гнать с насиженных мест и не расходовать деньги народные. Вот тут я думаю, мы должны все-таки, хотя мы и судьи, могли бы абстрагироваться от всего и сказать: да, пишите, мы будем сидеть в мантиях и стучать молотком. Не важно, что семь раз стукнули, и семь раз правосудие собирается, и он семь лет сидит, чтоб понять, за что сидит. Законодатель тут может и противоречие найти, степень общественной опасности выражается в санкциях статей закона. Я думаю, что с этим ни Елена Борисовна, никто не может не согласиться. Если определили, допустим, превышение власти и служебных полномочий областной подсудности до трех лет, конечно, это тоже опасно, но, я думаю, не до такой степени опасно, раз санкции не предусматривают пожизненного лишения свободы.
Марьяна Торочешникова: Таковы мнения председателя Кассационной палаты Верховного суда России Алексея Шурыгина и депутата Елены Мизулиной.
А насколько готовы регионы к введению судов присяжных мы узнаем из материала, подготовленного нашим корреспондентом в Мордовии Игорем Телиным.
Игорь Телин: Суды присяжных появятся в Мордовии в 2003 году, но до сих пор в республике не решены многие организационные вопросы, так считает заместитель председателя Верховного суда Мордовии Вячеслав Семизвонкин.
Вячеслав Семизвонкин: Необходимо иметь набор определенных помещений, к сожалению, у нас такого набора пока нет, но мы к этому стремимся. Нам для суда присяжных отведены соответствующие помещения в Октябрьском районном суде города Саранск и в Пролетарском. Мы, по крайней мере, рассчитываем до конца декабря эти все помещения ввести в строй. Все что от нас зависит, мы все сделаем.
Игорь Телин: И если в двух районных судах Саранска ситуация с подготовкой, в общем-то, благополучна, то в республиканском Доме правосудия, где расположен Верховный суд, немало проблем с помещением, позволяющим вместить в себя состав суда и двенадцать присяжных заседателей.
Вячеслав Семизвонкин: На этом этаже у нас размещаются мировые судьи Ленинского района, и одно из помещений у нас занимает управление министерства юстиции. Мы неоднократно ставили по этому вопросы, однако пока еще не нашли понимания.
Игорь Телин: Одновременно с подготовкой помещений, говорит заместитель председателя Верховного суда Мордовии Вячеслав Семизвонкин, заканчивается работа по формированию состава присяжных заседателей.
Вячеслав Семизвонкин: Не позднее завтрашнего дня будут опубликованы списки кандидатов в присяжные заседатели. После чего они будут подписаны главой республики Мордовии, и до конца месяца списки, утвержденные главой республики, должны поступить в Верховный суд республики Мордовии, и мы уже будем делать задел, работать с присяжными заседателями на предмет их готовности к работе уже в 2003 году.
Игорь Телин: Формирование состава присяжных заседателей проходит в Мордовии со значительным использованием пресловутого административного ресурса, так считает журналист, автор статей на правовые темы в одной из республиканских газет Елена Алаева.
Елена Алаева: Меня смущает то, что формирование списка кандидатов в состав присяжных у нас в Мордовии идет кулуарно. Тот или иной начальник предлагает своего кандидата, удобного для себя человека, покладистого. Присяжного может контролировать его непосредственный начальник, может на его мнение оказать какое-то влияние. Естественно, может контролировать и начальник этого начальника, и так по цепочке будут уговаривать.
Игорь Телин: С этим мнением согласен и директор Республиканского правозащитного центра Василий Гуслянников.
Василий Гуслянников: В состав присяжных заседателей попадет много тех людей, которые раньше были судебными заседателями, их часто называли "кивалы", то есть те люди, которые всегда соглашаются с мнением начальства. И здесь очень много людей работало в среднем звене: при парткомах, при профкомах. И, скорее всего, таких будет много. Я думаю, что номенклатура обязательно найдет рычаги с тем, чтобы пытаться манипулировать решением присяжных заседателей.
Игорь Телин: И хотя Василий Гуслянников признает, что сделать это будет достаточно трудно, но все-таки не невозможно.
Марьяна Торочешникова: Вопрос формирования списка присяжных стоит довольно остро. Депутат Елена Мизулина убеждена, что эту проблему нужно решать на законодательном уровне.
Елена Мизулина: Нужен закон, который, к сожалению, правительство не внесло. Закон о формировании списков кандидатов в присяжные заседатели, потому что действующий закон не годится. Вот я по нему сразу могу сказать, что действующий закон непрозрачный, эти списки непрозрачны. Они либо публикуются, либо не публикуются в местной прессе. Это неправильно. Гражданин должен знать, чтобы можно было проверить, чтобы не попали туда мертвые души, чтобы можно было выявлять ошибки, чтобы люди знали, кто кандидаты в присяжные заседатели. Это списки большие, там никакой опасности подкупа нет. Невозможно подкупить несколько тысяч людей, тем более, что не знаешь, попадет он в списки или нет.
Марьяна Торочешникова: При всех достоинствах суда присяжных, справедливости ради следует отметить, что в современном мире суд присяжных отмирает. В большинстве стран Европы его вовсе нет. В Европе (кроме России) классический вариант суда присяжных действует только в Испании. И все же реформаторы убеждены, что суд присяжных в России сыграет важную роль - будет способствовать повышению правовой культуры общества.
