Ведущий итогового информационного часа Андрей Шарый:
31 августа 1996-го года в Хасавюрте были подписаны мирные соглашения, окончившие первую чеченскую войну. Прошло пять лет - война в Чечне продолжается. Аслан Масхадов призывает к мирным переговорам, а высокопоставленный кремлевский представитель Сергей Ястржембский называет Хасавюртовские соглашения маленьким мюнхенским сговором. Комментирует Андрей Бабицкий:
Андрей Бабицкий:
Проблема Хасавюртовских соглашений принадлежит не истории, но будущему России. Уже ставшая традиционной с начала второй чеченской войны оценка Хасавюрта как "позорной и неоправданной капитуляции", сейчас, по прошествии двух лет с начала боевых действий, нуждается в серьезных коррективах. Отвергающие мирные договоренности, завершившие первую военную кампанию, утверждают, что предательство политиков лишило российскую армию уже фактически завоеванной победы - от этого пострадало, в первую очередь, мирное население Чечни, которое вынуждено было в течение трех лет жить в условиях террора со стороны различных бандформирований и религиозных фанатиков, фактически взявших республику под свой полный контроль. Такова в целом точка зрения тех российских генералов и политиков, которые утверждают, что только силой оружия сегодня в Чечне можно установить пригодный для жизни порядок.
Думаю, что в самом начале боевых действий и многие чеченцы вполне рассчитывали на то, что пусть даже штыками российская армия положит конец хаосу масхадовского безвластия и поможет восстановить закон и право на чеченской земле. Сегодня большинство чеченцев как никогда далеки от этих надежд. Если в довоенный период люди как могли сами оказывали хоть какое-то сопротивление бандитам, то сегодня они оказались абсолютно беспомощны перед произволом российских военнослужащих, которые не только приняли эстафету у своих чеченских коллег в сфере криминального бизнеса, начиная с похищения людей и заканчивая бесконтрольной добычей и вывозом нефтепродуктов, но и сумели много расширить границы всех видов и форм преступного промысла. Взяв с молчаливого согласия Кремля на вооружение идею коллективной ответственности всех чеченцев за продолжающуюся партизанскую войну, военные получили возможность бесконтрольно убивать, пытать, торговать живыми людьми и трупами.
Теперь несколько очевидных выводов: да, Масхадов и его окружение не имели реальной власти, но в полной мере ее не было и у противостоявших им вооруженных групп. И те, и другие в той или иной мере вынуждены были считаться с гражданским населением, которое хоть как-то могло отстаивать свое главное право - право на жизнь. Этого права люди оказались лишены вследствие денонсации Хасавюртовских соглашений и мирного договора. В довоенный период чеченцы, пусть и плохо, но жили в своих домах и на своей родине, тогда как после отмены всех мирных договоренностей и начала новой войны сотни тысяч людей лишились жизни, крова и стали беженцами. И, наконец, война длится уже два года, и перспективы ее завершения становятся совсем уж иллюзорными. Чеченское сопротивление, оправившись после тяжелых ударов, нанесенных ему в начале войны, набирает силу, а его лозунги становятся день ото дня все более радикальными и непримиримыми по отношению к России. Федеральная группировка, в свою очередь, теряет понимание целей, ради которых ведется эта война, и неуклонно разлагается, движимая страхом, ненавистью и коммерческими интересами.
Конечно, Хасавюртовские соглашения не были идеальным документом, учитывавшим в равной степени интересы всех сторон конфликта, всех групп населения республики, в том числе и русскоязычных жителей. Конечно, признавая Чечню субъектом международного права, эти соглашения давали чеченской стороне основания говорить о независимости чеченского государства. Но самое главное: этими соглашениями было остановлено массовое убийство людей, которое продолжилось еще в больших масштабах после того, как все договоренности оказались отвергнуты. Но все войны рано или поздно кончаются. А поскольку надежды на военную победу России в этой войне тают с каждым днем, можно предполагать, с большой долей уверенности, что рано или поздно Москва будет вынуждена пригласить вооруженных чеченцев за стол переговоров. "Нового Хасавюрта не будет", - говорят сегодня российские политики, находящиеся у власти. Как бы это не оказалось плохим пророчеством. Лидеры чеченских партизан по ходу боевых действий отнюдь не прибавляют в миролюбии. И можно представить себе ситуацию, когда через какое-то время мирные переговоры просто на условиях прекращения боевых действий окажутся для них неприемлемыми.
31 августа 1996-го года в Хасавюрте были подписаны мирные соглашения, окончившие первую чеченскую войну. Прошло пять лет - война в Чечне продолжается. Аслан Масхадов призывает к мирным переговорам, а высокопоставленный кремлевский представитель Сергей Ястржембский называет Хасавюртовские соглашения маленьким мюнхенским сговором. Комментирует Андрей Бабицкий:
Андрей Бабицкий:
Проблема Хасавюртовских соглашений принадлежит не истории, но будущему России. Уже ставшая традиционной с начала второй чеченской войны оценка Хасавюрта как "позорной и неоправданной капитуляции", сейчас, по прошествии двух лет с начала боевых действий, нуждается в серьезных коррективах. Отвергающие мирные договоренности, завершившие первую военную кампанию, утверждают, что предательство политиков лишило российскую армию уже фактически завоеванной победы - от этого пострадало, в первую очередь, мирное население Чечни, которое вынуждено было в течение трех лет жить в условиях террора со стороны различных бандформирований и религиозных фанатиков, фактически взявших республику под свой полный контроль. Такова в целом точка зрения тех российских генералов и политиков, которые утверждают, что только силой оружия сегодня в Чечне можно установить пригодный для жизни порядок.
Думаю, что в самом начале боевых действий и многие чеченцы вполне рассчитывали на то, что пусть даже штыками российская армия положит конец хаосу масхадовского безвластия и поможет восстановить закон и право на чеченской земле. Сегодня большинство чеченцев как никогда далеки от этих надежд. Если в довоенный период люди как могли сами оказывали хоть какое-то сопротивление бандитам, то сегодня они оказались абсолютно беспомощны перед произволом российских военнослужащих, которые не только приняли эстафету у своих чеченских коллег в сфере криминального бизнеса, начиная с похищения людей и заканчивая бесконтрольной добычей и вывозом нефтепродуктов, но и сумели много расширить границы всех видов и форм преступного промысла. Взяв с молчаливого согласия Кремля на вооружение идею коллективной ответственности всех чеченцев за продолжающуюся партизанскую войну, военные получили возможность бесконтрольно убивать, пытать, торговать живыми людьми и трупами.
Теперь несколько очевидных выводов: да, Масхадов и его окружение не имели реальной власти, но в полной мере ее не было и у противостоявших им вооруженных групп. И те, и другие в той или иной мере вынуждены были считаться с гражданским населением, которое хоть как-то могло отстаивать свое главное право - право на жизнь. Этого права люди оказались лишены вследствие денонсации Хасавюртовских соглашений и мирного договора. В довоенный период чеченцы, пусть и плохо, но жили в своих домах и на своей родине, тогда как после отмены всех мирных договоренностей и начала новой войны сотни тысяч людей лишились жизни, крова и стали беженцами. И, наконец, война длится уже два года, и перспективы ее завершения становятся совсем уж иллюзорными. Чеченское сопротивление, оправившись после тяжелых ударов, нанесенных ему в начале войны, набирает силу, а его лозунги становятся день ото дня все более радикальными и непримиримыми по отношению к России. Федеральная группировка, в свою очередь, теряет понимание целей, ради которых ведется эта война, и неуклонно разлагается, движимая страхом, ненавистью и коммерческими интересами.
Конечно, Хасавюртовские соглашения не были идеальным документом, учитывавшим в равной степени интересы всех сторон конфликта, всех групп населения республики, в том числе и русскоязычных жителей. Конечно, признавая Чечню субъектом международного права, эти соглашения давали чеченской стороне основания говорить о независимости чеченского государства. Но самое главное: этими соглашениями было остановлено массовое убийство людей, которое продолжилось еще в больших масштабах после того, как все договоренности оказались отвергнуты. Но все войны рано или поздно кончаются. А поскольку надежды на военную победу России в этой войне тают с каждым днем, можно предполагать, с большой долей уверенности, что рано или поздно Москва будет вынуждена пригласить вооруженных чеченцев за стол переговоров. "Нового Хасавюрта не будет", - говорят сегодня российские политики, находящиеся у власти. Как бы это не оказалось плохим пророчеством. Лидеры чеченских партизан по ходу боевых действий отнюдь не прибавляют в миролюбии. И можно представить себе ситуацию, когда через какое-то время мирные переговоры просто на условиях прекращения боевых действий окажутся для них неприемлемыми.
