Московское издательство ОГИ выпустило русский перевод ранней работы выдающегося французского историка Филиппа Арьеса "Время истории". Это сборник эссе, каждое из которых представляет одну из исторических концепций, возникших после того, как человеческое общество стало осознавать, что у него есть прошлое.
Особое место в книге Арьеса занимает марксизм, ставший главным теоретическим течением французской (и не только французской) послевоенной историографии. Книга очень актуальна для сегодняшней России, где истинное гуманитарное знание нередко подменяется шарлатанством или устаревшими еще сто лет назад представлениями. О книге "Время истории" говорит обозреватель РС Кирилл Кобрин.
– Филипп Арьес в своей книге пишет о том, как менялось восприятие истории, начиная со средних веков и заканчивая практически современностью. Не могли бы вы подробнее остановиться на этом?
– Арьес расскажет лучше о том, как менялось восприятие истории. Но здесь важно понять несколько иное. Во-первых, кто такой Арьес, во-вторых, когда написана эта книга, а в-третьих, почему ее издание так важно для российского читателя именно сейчас. Здесь сразу возникает несколько вопросов. Дело в том, что эта книга издана в середине 50-х годов в очень маленьком издательстве, и ее появление – за исключением отдельных кругов – осталось практически незамеченным. При этом тот контекст, который породил эту книгу, очень важен. Он важен, как мне кажется, для современной России. Это контекст послевоенной Франции.
В то время Франция была подсознательно обуреваема чувством вины за то, что было сделано большинством населения страны в эти годы: как себя вели французы и как бесславно закончилось участие Франции в войне против Гитлера – по крайней мере, до капитуляции сорокового года. Все это вызывало самые разноречивые реакции и в частности странным образом невероятный всплеск интереса к так называемой личной, персональной и устной истории. По сравнению с классической историографией как мы ее знаем в XIX веке и даже в начале XX – это история королей, история государства, законов, и так далее – человека в истории как бы не существовало. Его нужно было реабилитировать или поставить человека в центр исторического исследования. Этим во Франции занималась великая школа "Анналов" во главе с Марком Блоком и Люсьеном Февром. Они были левыми, а Филипп Арьес происходил из очень правого окружения: он был монархистом, и одно время даже был связан с ультрамонархической, ультраправой группировкой "Аксьон франсез", и для него сделать этот шаг в сторону бунтарей, возмутителей умов и так далее – это был огромный подвиг. Книга "Время истории" и есть первый шаг на этом пути.
– Арьес, как мне кажется, по-новому смотрит на историю, он обращает внимание на личную историю человека, семьи – и называет ее "свидетельством".
– Я думаю, что этот взгляд не был новым. Новый взгляд на историю во Франции привнесли те, кто имел отношение к школе "Анналов" – Блок и Февр. Новым было то, что историк с роялистским прошлым – Арьес – обратился к проблематике, связанной с социологией, собиранием свидетельств, персональной историей, и, между прочим, с марксизмом. Без марксизма школа "Анналов" не возникла бы. Правый историк должен быть врагом марксизма, но Арьес каким-то удивительным образом пытается в этой книге сочетать свой католицизм и свой монархизм с марксизмом. Ему это удается.
– Насколько я поняла, Арьес все-таки критиковал марксизм в своей книге. Он считал, что историческое развитие по Марксу ведет в тупик.
– Он критикует марксизм как политическую теорию, но когда дело касается выстраивания неких ценностей в процессе исторического исследования, видно, что он подспудно питает к нему симпатию. И с книги "Время истории" начинается его движение в сторону марксизма. Но это не марксизм Маркса, не марксизм русских большевиков, это даже не немецкий марксизм XX века. Это французский марксизм, пропущенный через историческую антропологию школы "Анналов", и это, в общем, главная интеллектуальная мода XX века. Но для Арьеса это вопрос частной жизни. Его книга – это история Франции и история историографии Франции.
Какой мы из этого можем извлечь урок? Для этого нужно вспомнить, кем является в области исторического знания Филипп Арьес. Это человек, который занимался исторической антропологией – не историей в чистом виде, а антропологией – историей общества, людей и того, как люди думают. В этой области он – одна из ключевых фигур. И если мы обращаемся к российской актуальности, мы видим, что этот вопрос самый главный сейчас для российского общества, российской гуманитарной науки. Как советский человек думал о том обществе, в котором он живет? Как советский человек думал о той идеологии, в которой он живет? Как сейчас постсоветский человек видит и думает о том мире, в котором он живет? Это очень развивающаяся область гуманитарного знания, и без таких людей, как Арьес, без достижений французской школы "Анналов", этого быть не могло.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы"
Особое место в книге Арьеса занимает марксизм, ставший главным теоретическим течением французской (и не только французской) послевоенной историографии. Книга очень актуальна для сегодняшней России, где истинное гуманитарное знание нередко подменяется шарлатанством или устаревшими еще сто лет назад представлениями. О книге "Время истории" говорит обозреватель РС Кирилл Кобрин.
– Филипп Арьес в своей книге пишет о том, как менялось восприятие истории, начиная со средних веков и заканчивая практически современностью. Не могли бы вы подробнее остановиться на этом?
– Арьес расскажет лучше о том, как менялось восприятие истории. Но здесь важно понять несколько иное. Во-первых, кто такой Арьес, во-вторых, когда написана эта книга, а в-третьих, почему ее издание так важно для российского читателя именно сейчас. Здесь сразу возникает несколько вопросов. Дело в том, что эта книга издана в середине 50-х годов в очень маленьком издательстве, и ее появление – за исключением отдельных кругов – осталось практически незамеченным. При этом тот контекст, который породил эту книгу, очень важен. Он важен, как мне кажется, для современной России. Это контекст послевоенной Франции.
В то время Франция была подсознательно обуреваема чувством вины за то, что было сделано большинством населения страны в эти годы: как себя вели французы и как бесславно закончилось участие Франции в войне против Гитлера – по крайней мере, до капитуляции сорокового года. Все это вызывало самые разноречивые реакции и в частности странным образом невероятный всплеск интереса к так называемой личной, персональной и устной истории. По сравнению с классической историографией как мы ее знаем в XIX веке и даже в начале XX – это история королей, история государства, законов, и так далее – человека в истории как бы не существовало. Его нужно было реабилитировать или поставить человека в центр исторического исследования. Этим во Франции занималась великая школа "Анналов" во главе с Марком Блоком и Люсьеном Февром. Они были левыми, а Филипп Арьес происходил из очень правого окружения: он был монархистом, и одно время даже был связан с ультрамонархической, ультраправой группировкой "Аксьон франсез", и для него сделать этот шаг в сторону бунтарей, возмутителей умов и так далее – это был огромный подвиг. Книга "Время истории" и есть первый шаг на этом пути.
Правый историк должен быть врагом марксизма, но Арьес каким-то удивительным образом пытается в этой книге сочетать свой католицизм и свой монархизм с марксизмом
– Арьес, как мне кажется, по-новому смотрит на историю, он обращает внимание на личную историю человека, семьи – и называет ее "свидетельством".
– Я думаю, что этот взгляд не был новым. Новый взгляд на историю во Франции привнесли те, кто имел отношение к школе "Анналов" – Блок и Февр. Новым было то, что историк с роялистским прошлым – Арьес – обратился к проблематике, связанной с социологией, собиранием свидетельств, персональной историей, и, между прочим, с марксизмом. Без марксизма школа "Анналов" не возникла бы. Правый историк должен быть врагом марксизма, но Арьес каким-то удивительным образом пытается в этой книге сочетать свой католицизм и свой монархизм с марксизмом. Ему это удается.
– Насколько я поняла, Арьес все-таки критиковал марксизм в своей книге. Он считал, что историческое развитие по Марксу ведет в тупик.
– Он критикует марксизм как политическую теорию, но когда дело касается выстраивания неких ценностей в процессе исторического исследования, видно, что он подспудно питает к нему симпатию. И с книги "Время истории" начинается его движение в сторону марксизма. Но это не марксизм Маркса, не марксизм русских большевиков, это даже не немецкий марксизм XX века. Это французский марксизм, пропущенный через историческую антропологию школы "Анналов", и это, в общем, главная интеллектуальная мода XX века. Но для Арьеса это вопрос частной жизни. Его книга – это история Франции и история историографии Франции.
Какой мы из этого можем извлечь урок? Для этого нужно вспомнить, кем является в области исторического знания Филипп Арьес. Это человек, который занимался исторической антропологией – не историей в чистом виде, а антропологией – историей общества, людей и того, как люди думают. В этой области он – одна из ключевых фигур. И если мы обращаемся к российской актуальности, мы видим, что этот вопрос самый главный сейчас для российского общества, российской гуманитарной науки. Как советский человек думал о том обществе, в котором он живет? Как советский человек думал о той идеологии, в которой он живет? Как сейчас постсоветский человек видит и думает о том мире, в котором он живет? Это очень развивающаяся область гуманитарного знания, и без таких людей, как Арьес, без достижений французской школы "Анналов", этого быть не могло.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы"
