19:01
16.4.2014
Бетонная стена цензуры
Песков признал, что она существует:
Но неверно ее локализовал. Егор Холмогоров думает, что стена совсем не там: В любой политической системе разделение на сторонников силы и сторонников переговоров, на «ястребов» и «голубей», по вопросам внешней политики абсолютно нормально. Одни хотят оружием утвердить национальную честь и обеспечить стратегические интересы, другие не хотят разрушения войной привычного уклада жизни и надеются со всеми договориться. Для политического баланса нужны оба лагеря, и не раз и не два в истории поражение «голубей» приводило к катастрофе народов.
Однако особенность российской политической ситуации в том, что из-за особенностей наших медиа, практически 100-процентно контролируемых «системными либералами», если «голуби» начинают ворковать, их воркование превращается в боевой клекот и оглушает, забивая даже официальные заявления, в то время как голос «ястребов» слышен приглушенно и более-менее выражен только в блогосфере.
Вооот.
В блогосфере думают, правда, иначе. Главной темой для обсуждения остается волшебное превращение «популярных блогеров» в СМИ. Екатерина Винокуров поговорила автором соответствующей поправки в закон о СМИ Вадимом Деньгиным: Аргументов за эту поправку очень много. Не вижу смысла истерии товарищей, которые уже сейчас в блогосфере оскорбляют депутатов, меня в том числе. Государство этой поправкой ставит блогеров на новый уровень, оно показывает, как уважает их мнение. Те блогеры, кто имеет от 3 тысяч актуальных посещений в сутки, формируют общественное мнение и должны пользоваться теми же правами и иметь те же обязанности, что и журналисты. Государство этой поправкой протягивает блогерам руку.
Блогеры, однако, не спешат пожать протянутую руку и продолжают язвить. Андрей Ходорченков: Закон о том, чтобы приравнять популярных блогеров к СМИ - хорош.
В ближайшем будущем новости медиарынка будут выглядеть так:
Сегодня стало известно о том, что главный редактор блога Антона Носика был уволен акционером без объяснения причины.
Новым главным редактором блога Антона Носика назначена Кристина Потупчик.
В знак солидарности с прежним главным реактором, весь коллектив блога Антона Носика написал коллективное заявление об увольнении.
В нашем распоряжении оказалась видеозапись встречи нового главного редактора с журналистским коллективом издания.
PS жалко парней из роскомнадзора. Они ни в чем не виноваты, но будут обязаны выполнять эти мудозвонские законы.
Михаил Соломатин: Закон, приравнивающей блогеров к СМИ, явно половинчат. Следует сразу приравнять блогеров к террористам. Подумываю, не предложить ли платную услугу по доведению законов до логического конца. Отказ от "промежуточных" законов позволит стране сэкономить деньги и время. А мне, может статься, еще и награда перепадет за оптимизацию и радение о государственной пользе.
Зато протянутую Роскомнадзором руку готовы пожать Фб и Твиттер, сообщает информационное агентство Твиттер Кашина:
Блогеры будут регистрироваться как СМИ, а новосибирская Монстрация – как демонстрация:
Это бред, конечно. Но никого не смущает. И еще две новости, обе бодрые:
Иван Давыдов:
Зря говорят –
новостей позитивных нет.
К радости и мужского населенья,
и женского,
закрыл сегодня следственный комитет
дело о мошонке художника Павленского.
Но радоваться рано. Динар Идрисов: В производстве Следственного отдела по Центральному району г.Санкт-Петербурга Следственного Комитета РФ остается уголовное дело по ст.214 УК РФ о вандализме, возбужденного в отношении неустановленной группы лиц, но в связи с акцией Петра Павленского «Свобода», проведенной им ранним утром 24 февраля 2014 года на Малом Конюшенном мосту в г.Санкт-Петербурга. Стоит надеяться, что и данное возбужденное по надуманным основаниям уголовное дело будет прекращено, а художник-акционист Петр Павленский, без сомнения яркий представитель современного искусства, не будет именоваться вандалом, оскверняющий исторические и культурные ценности.
Акция называлась «Майдан» и уже не особенно актуальна, и какие культурные ценности может осквернить горящая покрышка, но:
Песков признал, что она существует:
Дмитрий Песков: Позиция России по Украине наталкивается на бетонную стену цензуры http://t.co/OyuWfJW6ew pic.twitter.com/e0bTcM4R1L
— RT на русском (@RT_russian) April 16, 2014
Но неверно ее локализовал. Егор Холмогоров думает, что стена совсем не там: В любой политической системе разделение на сторонников силы и сторонников переговоров, на «ястребов» и «голубей», по вопросам внешней политики абсолютно нормально. Одни хотят оружием утвердить национальную честь и обеспечить стратегические интересы, другие не хотят разрушения войной привычного уклада жизни и надеются со всеми договориться. Для политического баланса нужны оба лагеря, и не раз и не два в истории поражение «голубей» приводило к катастрофе народов.
Однако особенность российской политической ситуации в том, что из-за особенностей наших медиа, практически 100-процентно контролируемых «системными либералами», если «голуби» начинают ворковать, их воркование превращается в боевой клекот и оглушает, забивая даже официальные заявления, в то время как голос «ястребов» слышен приглушенно и более-менее выражен только в блогосфере.
Вооот.
В блогосфере думают, правда, иначе. Главной темой для обсуждения остается волшебное превращение «популярных блогеров» в СМИ. Екатерина Винокуров поговорила автором соответствующей поправки в закон о СМИ Вадимом Деньгиным: Аргументов за эту поправку очень много. Не вижу смысла истерии товарищей, которые уже сейчас в блогосфере оскорбляют депутатов, меня в том числе. Государство этой поправкой ставит блогеров на новый уровень, оно показывает, как уважает их мнение. Те блогеры, кто имеет от 3 тысяч актуальных посещений в сутки, формируют общественное мнение и должны пользоваться теми же правами и иметь те же обязанности, что и журналисты. Государство этой поправкой протягивает блогерам руку.
Блогеры, однако, не спешат пожать протянутую руку и продолжают язвить. Андрей Ходорченков: Закон о том, чтобы приравнять популярных блогеров к СМИ - хорош.
В ближайшем будущем новости медиарынка будут выглядеть так:
Сегодня стало известно о том, что главный редактор блога Антона Носика был уволен акционером без объяснения причины.
Новым главным редактором блога Антона Носика назначена Кристина Потупчик.
В знак солидарности с прежним главным реактором, весь коллектив блога Антона Носика написал коллективное заявление об увольнении.
В нашем распоряжении оказалась видеозапись встречи нового главного редактора с журналистским коллективом издания.
PS жалко парней из роскомнадзора. Они ни в чем не виноваты, но будут обязаны выполнять эти мудозвонские законы.
Вот же весело всяким ботоводам, накрутчикам и массфолловерам станет — они же теперь поголовно все станут СМИ!
— Руслан Левиев (@RuslanLeviev) April 16, 2014
Михаил Соломатин: Закон, приравнивающей блогеров к СМИ, явно половинчат. Следует сразу приравнять блогеров к террористам. Подумываю, не предложить ли платную услугу по доведению законов до логического конца. Отказ от "промежуточных" законов позволит стране сэкономить деньги и время. А мне, может статься, еще и награда перепадет за оптимизацию и радение о государственной пользе.
Зато протянутую Роскомнадзором руку готовы пожать Фб и Твиттер, сообщает информационное агентство Твиттер Кашина:
Facebook и Twitter проинформируют Роскомнадзор об авторах популярных страниц
— Kashin⚓Kashin⚓Kashin (@KSHN) April 16, 2014
Блогеры будут регистрироваться как СМИ, а новосибирская Монстрация – как демонстрация:
Post by Artem Loskutov.
Это бред, конечно. Но никого не смущает. И еще две новости, обе бодрые:
Процесс в отношении политика Алексея Навального и его брата Олега по делу "Ив Роше" начнется 24-го апреля. Судья Елена Коробченко.
— Ольга Романова (@oooromanova) April 16, 2014
Иван Давыдов:
Зря говорят –
новостей позитивных нет.
К радости и мужского населенья,
и женского,
закрыл сегодня следственный комитет
дело о мошонке художника Павленского.
Post by Petr Pavlensky.
Но радоваться рано. Динар Идрисов: В производстве Следственного отдела по Центральному району г.Санкт-Петербурга Следственного Комитета РФ остается уголовное дело по ст.214 УК РФ о вандализме, возбужденного в отношении неустановленной группы лиц, но в связи с акцией Петра Павленского «Свобода», проведенной им ранним утром 24 февраля 2014 года на Малом Конюшенном мосту в г.Санкт-Петербурга. Стоит надеяться, что и данное возбужденное по надуманным основаниям уголовное дело будет прекращено, а художник-акционист Петр Павленский, без сомнения яркий представитель современного искусства, не будет именоваться вандалом, оскверняющий исторические и культурные ценности.
Акция называлась «Майдан» и уже не особенно актуальна, и какие культурные ценности может осквернить горящая покрышка, но:
Интересно наблюдать, как люди привыкают к бреду. Война на Украине? А, ну это все знают, ну да, война на Украине.
— Кирилл Мартынов (@kmartynov) April 16, 2014
18:08
16.4.2014
Научить Украину и поучиться у нее
Ольга Романова: Даже самый ленивый уже проинформировал украинцев, что и как им надо немедленно делать. Мы ведь имеем право, мы же знаем, мы всему миру доказали, что умеем жить.
Дмитрий Ольшанский точно все знает, тут спорить бессмысленно: Дарвиновская премия за 2014 год безоговорочно присуждается революционному правительству Киева.
Украинские блогеры продолжают бороться с российской риторикой российскими же средствами. Марина Шаповалова: Как у каждого антисемита непременно имеется "один друг еврей", так нынче у массы встающих с колен русских патриотов обнаруживаются двоюродные родственники на Украине. В качестве "аргумента". Дескать, нам дело есть, и право имеем!
При таком количестве украинских родственников среди российских граждан возникает естественный вопрос о втором государственном языке. Чисто в тренде кремлёвской риторики: доколе терпеть языковую дискриминацию этнических украинцев, можно прямо сказать - соотечественников Фарион и Тягнибока, которых на просторах вечно шестой части суши - мильён столыпинских вагонов и маленькая тележка?
Эй, ростовчане и сибиряки, сколько у вас украинских школ в шаговой доступности?.. А телеканалов, областных хотя бы?.. А радио?..
Не дают ответа.
Но безрезультатно. Теперь в разговор вступили украинцы, болеющие за Донбасс, и бьют киевлян российскими же средствами. Людмила Белкина: Хотите выкинуть Донбасс за поребрик? Спросите себя, кто в таком случае больший сепаратист: они, с лозунгами федерации, или вы, требующие их полного отделения? На страницах пророссийских боевиков коммуницируют российские политтехнологи, оказывая им своим присутствием моральную и стратегическую поддержку. На страницах федералистов нет украинских политтехнологов, желающих вместе с донетчанами думать о сохранении государства Украина. Есть зато болельщики "национальной" гвардии, идущей войной на Донбасс.
Есть еще российские «донетчане», выступающие за присоединение Донбасса к России – им отвечает Александр Морозов, и риторические средства у него тоже особой изысканностью не отличаются: Я с почтением отношусь к Глебу Павловскому и Виталию Лейбину. Один из Одессы, а другой из Донецка. А я - родился и вырос в Москве. И я с пониманием и сердечно отношусь к людям, которые перебрались в наш мегаполис и т.д. На то и мегаполис. Будь ты хоть из Нигерии, но если не торгуешь кокаином, то живи и твори. Но меня пугает, что некоторые выступают в таком двусмысленном ключе, как будто они хотят вместе с собой присоединить к Москве Одессу и Донецк. То есть, по существу, инкорпорировать в РФ дополнительный гигантский - примерно на 10 млн.человек - еще один "уралвагонзавод". А зачем?! Совершенно ни зачем это не надо. Тем более - глядя правде в глаза (это я Лейбину)- мы же все понимаем, что повстанцев там около тысячи человек. Ну, дайте им русские паспорта и пусть едут сюда. Тут 25 млн. в Москве - тысяча просоветских украинцев - погоды не сделают. А вот 9,5 млн. человек из трех юго-восточных регионов Украины - это же пополнение базы политической поддержки самых махровых, самых мрачных намерений Кремля. Это ведь тоже понятно. Это может быть Сергей Шаргунову непонятно. Или еще каким-то мечтателям о восстановлении СССР. Поэтому хочу сказать, братья!, стойте до конца на тезисе о том, что никакой "развод" (пусть и мирный) Украине не нужен. Пусть этот украинский "уралвагонзавод" участвует в выборах 25 мая, выдвигает своего кандидата и требует потом себе каких угодно преференций от Киева. И Одессу эту не надо сюда тащить. Пусть там проводит свои "всемирные встречи юмористов".
Реакция Олега Кашина: Вот иногда сидишь и думаешь - блин, да как же так, да что вообще такое происходит. А потом читаешь такое, и в тебе просыпается дремавший в тебе Ольшанский.
Как Кашин открывает в себе Ольшанского, так и Украина закрыла от нас Россию – об этом на «Свободной прессе» пишет Иван Давыдов: Несколько дней назад я узнал из новостей, что атаман Патаман, вождь сечевых запорожцев, сделал нечто хорошее и благое. Не помню точно, что. Ну, допустим, поддержал российские инициативы по урегулированию украинского кризиса. <…> В Администрации президента РФ тоже, как умеют, экономят средства. Борются с кризисом.
Появление же новостей о приключениях атамана Патамана наводит на мысль, что к писанию методичек для лояльных СМИ - «Правильно освещаем геополитические успехи отечества» - подключили недорогих специалистов из братского Таджикистана. Режим экономии — штука суровая. Вот они и пишут в меру знакомства с языком русским: «На митинге-шмитинге выступила шахтер-махтер...» А строгий проверяющий, - потому что куда же без проверяющего, - правку вносит: «Ты что там нацарапал? Какой махтер? Вычеркивай! А вот «атаман-патаман» — это хорошо. Только дефис убери и «Патаман» напиши с большой буквы».
Все это смешно и не смешно. <…> В последние недели я почувствовал, что испытываю некоторый овердоз в части новостей с Украины. Неважно даже, как я к Украине отношусь <…>, но в моем мозгу уже нет места для знания о том, что живет на свете такой атаман Патаман. Вожди сепаратистов, предводители сотен, мэры провинциальных городов, как народные, так и антинародные, - что они вообще делают в моей голове? Почему что ни день, то больше их в мою бедную голову лезет? <…> Украина — страна не маленькая, конечно, но все-таки удивительно, что ее хватило на то, чтобы за ней жители России перестали замечать Россию. Но — получилось. Украина, повторюсь, Россию от нас скрыла.
А еще - вскрыла России голову, как консервный нож банку тушёнки. Что же там внутри, какие загадки? И правда ведь, никаких. Примитивный экспансионизм без рефлексий. Мечта разрастаться в пространстве без возможности даже поставить вопрос — чего ради? И в обмен на реализацию этой мечты власть получает право просто запретить, исключить обсуждение настоящих проблем России. Власть получает право пользоваться самыми, извините, дешевыми отмазками, - объявлять это самое обсуждение происками врагов внешних, и пособников их, врагов внутренних.
Настоящая беда, хочу я сказать, не в том, что кто-то там аннексирует чужие земли или, наоборот, собирает свои, топчет международное право или восстанавливает историческую справедливость. Беда в том, что в обмен на это власть может, не меняясь, творить на этих землях, старых, новых, новых-старых то же, что творила раньше. Без надежды на лучшее будущее. Только теперь критика ее действий невозможна, допустим лишь восторг.
О том же – пост rusanalit, просто акценты поставлены экономические: Пока вы смотрели на Украину:
- в России рубль девальвирован с 32 до 36
- в России окончательно прекратился рост экономики
- в России отменили выборы мэров городов
- в России с 1 июля вводится плата за капремонт (Москва - 7,7 руб. с метра), государство на ней экономит 140 млрд. рублей в год, т.е. примерно столько во сколько по подсчетам Минфина обойдется госбюджету крымская "социалка"
И два текста о том, чему Украина может научить. Об уроке, который Киев преподал Москве, пишет Егор Просвирнин: Я поддерживал Майдан на его начальных стадиях, полагая, что он даст нам пример мирной демократической цивилизованной смены власти в стране посредством массовых выступлений. Что он превратится в одну большую рекламу национальной солидарности и либерального национализма, рекламу тем более действенную, что смена власти произошла у соседнего славянского народа, буквально под боком. <…> Огромные мирные акции протеста, целый набор политических лидеров на любой вкус, «мускулы революции» в виде необходимых для давления радикалов, испуганный проворовавшийся президент — что может пойти не так? И когда я приехал в Киев в начале февраля и говорил всем встреченным украинцам, что приехал у них учиться свободе, я не врал. Я искренне считал, что передо мной люди, стоящие на более высокой ступени развития, что передо мной представители дееспособной украинской нации, сражающиеся за свое право самостоятельно определять свою судьбу, сражающиеся за законность, за порядок, за абсолютную нетерпимость к полицейскому и чиновному произволу. Что передо мной европейцы, сумевшие европеизироваться, несмотря на бедность и постоянный постсоветский политический хаос.
Вы знаете, оказалось — ни *** (ни фига). Вообще. Ни в рот ногой. Увлекшись своей пропагандой, опьянившись своей пропагандой, все эти прекрасные мужчины и женщины не заметили, что она действует, по соцопросам, лишь на половину страны. А вторая половина страны их не поддерживает. Причем разделение носит четкий этно-географический характер, разделяя Украину надвое. Они не заметили, что, победив, обязаны помирить разделенную страну, что-то предложить Юго-Востоку, лишившемуся власти и ждущему от евроинтеграции одни убытки. <…> Произошло невероятное — развернув войну исключительно на символическом плане, революционный Киев смог мобилизовать апатичный Восток. Причем в процессе победители даже не задумывались, что если памятники Ленину выходят защищать сотни жителей, то, может, их снос стоит отложить на потом (особенно когда ты на краю финансового коллапса).
И в этой вакханалии, в этом самоупоении без попыток не то что диалога, а хотя бы без попыток представить, что есть и другое мнение, я увидел нас, русских. Я увидел Путина, обзывающего всех недовольных «агентами Госдепа», и платных кремлевских блоггеров, рассказывающих про предателей, с которыми тоже нет смысла спорить — только ловить и бить толпой. Я увидел либералов и оппозиционеров, обвиняющих всех несогласных с ними «путинскими агентами». Я увидел коммунистов и социалистов, мечтающих о массовых расстрелах как единственной форме диалога. Я увидел русских националистов, постоянно делящих друг друга на «настоящих» и «ненастоящих». Увидел, наконец, себя с нежеланием воспринимать других как в принципе дееспособную сторону. Увидел пронизывающее наше общество нежелание признать, что мнений быть может больше одного, и что никогда не будет единомыслия, и надо учиться жить с людьми других взглядов, терпеть их, искать какой-то компромисс для общего блага и в целом понимать, что невозможно перестрелять всех, кто думает неправильно, что 37-го года больше не будет никогда. <…> Увидел — и ужаснулся, потому что <…> рано или поздно больное, структурно дряхлое, структурно слабое государство РФ рухнет, и мы вновь окажемся предоставлены сами себе, и что мы тогда сделаем друг с другом?
О том, чему Украина может научить Европу, написал Славой Жижек: Протестующие на Майдане были героями, но истинная битва происходит сейчас: битва за то, какой будет новая Украина. И эта битва может оказаться более тяжелой, чем борьба с путинской интервенцией. Вопрос не в том, достойна ли Украина Европы, достаточно ли хороша, чтобы войти в Европейский Союз, но достойна ли сама Европа глубочайших стремлений украинцев.
Если Украина придет к смеси этнического фундаментализма и либерального капитализма, с тянущими за веревочки олигархами, она окажется настолько же европейской, насколько европейской сегодня является Россия (или Венгрия). Политические комментаторы заявляют, что ЕС не поддержал Украину в достаточной степени в ее конфликте с Россией, и что ответ ЕС на российскую оккупацию и на аннексию Крыма был вялым. Но есть и другой род поддержки, который отсутствовал в еще большей степени: Украине не была предложена реальная стратегия выхода из социоэкономического тупика. Европа должна первая трансформировать себя и обновить свою приверженность идее освобождения, сердцу своего наследия.
В своих "Заметках к определению культуры" великий консервативный мыслитель Т.С. Элиот заметил, что бывают моменты, когда единственным выбором является выбор между сектантством и неверием, когда единственным путем сохранения религии живой оказывается сектантское отделение от ее "основного умершего тела". Это сегодня наш единственный шанс. Только посредством "сектантского отделения" от разлагающегося трупа старой Европы мы можем сохранить европейское наследие свободы-в-равенстве живым. Такой раскол должен проблематизировать те самые предпосылки, которые мы имеем тенденцию принимать как нашу судьбу, как не могущее являться предметом обсуждения свидетельство нашего затруднения: феномен, обычно обозначаемый как глобальный Новый Мировой Порядок и необходимость посредством "модернизации" приспособить нас к нему. Грубо говоря, если возникающий Новый Мировой Порядок есть не подлежащая обсуждению судьба для нас всех, тогда Европа погибла. Поэтому единственный выход для Европы - пойти на риск и преодолеть это проклятье нашей судьбы. Только в такой новой Европе Украина сможет найти свое место. Не украинцы должны учиться у Европы, но сама Европа должна научиться тому, как воплотить мечту, которая мотивировала протестующих на Майдане.
Ольга Романова: Даже самый ленивый уже проинформировал украинцев, что и как им надо немедленно делать. Мы ведь имеем право, мы же знаем, мы всему миру доказали, что умеем жить.
Дмитрий Ольшанский точно все знает, тут спорить бессмысленно: Дарвиновская премия за 2014 год безоговорочно присуждается революционному правительству Киева.
Вот Аля Кириллова мне верно замечает сейчас: "Я бы на месте Турчинова сейчас сбежала бы в Канаду".
— Maria Baronova (@ponny1) April 16, 2014
Украинские блогеры продолжают бороться с российской риторикой российскими же средствами. Марина Шаповалова: Как у каждого антисемита непременно имеется "один друг еврей", так нынче у массы встающих с колен русских патриотов обнаруживаются двоюродные родственники на Украине. В качестве "аргумента". Дескать, нам дело есть, и право имеем!
При таком количестве украинских родственников среди российских граждан возникает естественный вопрос о втором государственном языке. Чисто в тренде кремлёвской риторики: доколе терпеть языковую дискриминацию этнических украинцев, можно прямо сказать - соотечественников Фарион и Тягнибока, которых на просторах вечно шестой части суши - мильён столыпинских вагонов и маленькая тележка?
Эй, ростовчане и сибиряки, сколько у вас украинских школ в шаговой доступности?.. А телеканалов, областных хотя бы?.. А радио?..
Не дают ответа.
Но безрезультатно. Теперь в разговор вступили украинцы, болеющие за Донбасс, и бьют киевлян российскими же средствами. Людмила Белкина: Хотите выкинуть Донбасс за поребрик? Спросите себя, кто в таком случае больший сепаратист: они, с лозунгами федерации, или вы, требующие их полного отделения? На страницах пророссийских боевиков коммуницируют российские политтехнологи, оказывая им своим присутствием моральную и стратегическую поддержку. На страницах федералистов нет украинских политтехнологов, желающих вместе с донетчанами думать о сохранении государства Украина. Есть зато болельщики "национальной" гвардии, идущей войной на Донбасс.
Есть еще российские «донетчане», выступающие за присоединение Донбасса к России – им отвечает Александр Морозов, и риторические средства у него тоже особой изысканностью не отличаются: Я с почтением отношусь к Глебу Павловскому и Виталию Лейбину. Один из Одессы, а другой из Донецка. А я - родился и вырос в Москве. И я с пониманием и сердечно отношусь к людям, которые перебрались в наш мегаполис и т.д. На то и мегаполис. Будь ты хоть из Нигерии, но если не торгуешь кокаином, то живи и твори. Но меня пугает, что некоторые выступают в таком двусмысленном ключе, как будто они хотят вместе с собой присоединить к Москве Одессу и Донецк. То есть, по существу, инкорпорировать в РФ дополнительный гигантский - примерно на 10 млн.человек - еще один "уралвагонзавод". А зачем?! Совершенно ни зачем это не надо. Тем более - глядя правде в глаза (это я Лейбину)- мы же все понимаем, что повстанцев там около тысячи человек. Ну, дайте им русские паспорта и пусть едут сюда. Тут 25 млн. в Москве - тысяча просоветских украинцев - погоды не сделают. А вот 9,5 млн. человек из трех юго-восточных регионов Украины - это же пополнение базы политической поддержки самых махровых, самых мрачных намерений Кремля. Это ведь тоже понятно. Это может быть Сергей Шаргунову непонятно. Или еще каким-то мечтателям о восстановлении СССР. Поэтому хочу сказать, братья!, стойте до конца на тезисе о том, что никакой "развод" (пусть и мирный) Украине не нужен. Пусть этот украинский "уралвагонзавод" участвует в выборах 25 мая, выдвигает своего кандидата и требует потом себе каких угодно преференций от Киева. И Одессу эту не надо сюда тащить. Пусть там проводит свои "всемирные встречи юмористов".
Реакция Олега Кашина: Вот иногда сидишь и думаешь - блин, да как же так, да что вообще такое происходит. А потом читаешь такое, и в тебе просыпается дремавший в тебе Ольшанский.
Как Кашин открывает в себе Ольшанского, так и Украина закрыла от нас Россию – об этом на «Свободной прессе» пишет Иван Давыдов: Несколько дней назад я узнал из новостей, что атаман Патаман, вождь сечевых запорожцев, сделал нечто хорошее и благое. Не помню точно, что. Ну, допустим, поддержал российские инициативы по урегулированию украинского кризиса. <…> В Администрации президента РФ тоже, как умеют, экономят средства. Борются с кризисом.
Появление же новостей о приключениях атамана Патамана наводит на мысль, что к писанию методичек для лояльных СМИ - «Правильно освещаем геополитические успехи отечества» - подключили недорогих специалистов из братского Таджикистана. Режим экономии — штука суровая. Вот они и пишут в меру знакомства с языком русским: «На митинге-шмитинге выступила шахтер-махтер...» А строгий проверяющий, - потому что куда же без проверяющего, - правку вносит: «Ты что там нацарапал? Какой махтер? Вычеркивай! А вот «атаман-патаман» — это хорошо. Только дефис убери и «Патаман» напиши с большой буквы».
Все это смешно и не смешно. <…> В последние недели я почувствовал, что испытываю некоторый овердоз в части новостей с Украины. Неважно даже, как я к Украине отношусь <…>, но в моем мозгу уже нет места для знания о том, что живет на свете такой атаман Патаман. Вожди сепаратистов, предводители сотен, мэры провинциальных городов, как народные, так и антинародные, - что они вообще делают в моей голове? Почему что ни день, то больше их в мою бедную голову лезет? <…> Украина — страна не маленькая, конечно, но все-таки удивительно, что ее хватило на то, чтобы за ней жители России перестали замечать Россию. Но — получилось. Украина, повторюсь, Россию от нас скрыла.
А еще - вскрыла России голову, как консервный нож банку тушёнки. Что же там внутри, какие загадки? И правда ведь, никаких. Примитивный экспансионизм без рефлексий. Мечта разрастаться в пространстве без возможности даже поставить вопрос — чего ради? И в обмен на реализацию этой мечты власть получает право просто запретить, исключить обсуждение настоящих проблем России. Власть получает право пользоваться самыми, извините, дешевыми отмазками, - объявлять это самое обсуждение происками врагов внешних, и пособников их, врагов внутренних.
Настоящая беда, хочу я сказать, не в том, что кто-то там аннексирует чужие земли или, наоборот, собирает свои, топчет международное право или восстанавливает историческую справедливость. Беда в том, что в обмен на это власть может, не меняясь, творить на этих землях, старых, новых, новых-старых то же, что творила раньше. Без надежды на лучшее будущее. Только теперь критика ее действий невозможна, допустим лишь восторг.
О том же – пост rusanalit, просто акценты поставлены экономические: Пока вы смотрели на Украину:
- в России рубль девальвирован с 32 до 36
- в России окончательно прекратился рост экономики
- в России отменили выборы мэров городов
- в России с 1 июля вводится плата за капремонт (Москва - 7,7 руб. с метра), государство на ней экономит 140 млрд. рублей в год, т.е. примерно столько во сколько по подсчетам Минфина обойдется госбюджету крымская "социалка"
И два текста о том, чему Украина может научить. Об уроке, который Киев преподал Москве, пишет Егор Просвирнин: Я поддерживал Майдан на его начальных стадиях, полагая, что он даст нам пример мирной демократической цивилизованной смены власти в стране посредством массовых выступлений. Что он превратится в одну большую рекламу национальной солидарности и либерального национализма, рекламу тем более действенную, что смена власти произошла у соседнего славянского народа, буквально под боком. <…> Огромные мирные акции протеста, целый набор политических лидеров на любой вкус, «мускулы революции» в виде необходимых для давления радикалов, испуганный проворовавшийся президент — что может пойти не так? И когда я приехал в Киев в начале февраля и говорил всем встреченным украинцам, что приехал у них учиться свободе, я не врал. Я искренне считал, что передо мной люди, стоящие на более высокой ступени развития, что передо мной представители дееспособной украинской нации, сражающиеся за свое право самостоятельно определять свою судьбу, сражающиеся за законность, за порядок, за абсолютную нетерпимость к полицейскому и чиновному произволу. Что передо мной европейцы, сумевшие европеизироваться, несмотря на бедность и постоянный постсоветский политический хаос.
Вы знаете, оказалось — ни *** (ни фига). Вообще. Ни в рот ногой. Увлекшись своей пропагандой, опьянившись своей пропагандой, все эти прекрасные мужчины и женщины не заметили, что она действует, по соцопросам, лишь на половину страны. А вторая половина страны их не поддерживает. Причем разделение носит четкий этно-географический характер, разделяя Украину надвое. Они не заметили, что, победив, обязаны помирить разделенную страну, что-то предложить Юго-Востоку, лишившемуся власти и ждущему от евроинтеграции одни убытки. <…> Произошло невероятное — развернув войну исключительно на символическом плане, революционный Киев смог мобилизовать апатичный Восток. Причем в процессе победители даже не задумывались, что если памятники Ленину выходят защищать сотни жителей, то, может, их снос стоит отложить на потом (особенно когда ты на краю финансового коллапса).
И в этой вакханалии, в этом самоупоении без попыток не то что диалога, а хотя бы без попыток представить, что есть и другое мнение, я увидел нас, русских. Я увидел Путина, обзывающего всех недовольных «агентами Госдепа», и платных кремлевских блоггеров, рассказывающих про предателей, с которыми тоже нет смысла спорить — только ловить и бить толпой. Я увидел либералов и оппозиционеров, обвиняющих всех несогласных с ними «путинскими агентами». Я увидел коммунистов и социалистов, мечтающих о массовых расстрелах как единственной форме диалога. Я увидел русских националистов, постоянно делящих друг друга на «настоящих» и «ненастоящих». Увидел, наконец, себя с нежеланием воспринимать других как в принципе дееспособную сторону. Увидел пронизывающее наше общество нежелание признать, что мнений быть может больше одного, и что никогда не будет единомыслия, и надо учиться жить с людьми других взглядов, терпеть их, искать какой-то компромисс для общего блага и в целом понимать, что невозможно перестрелять всех, кто думает неправильно, что 37-го года больше не будет никогда. <…> Увидел — и ужаснулся, потому что <…> рано или поздно больное, структурно дряхлое, структурно слабое государство РФ рухнет, и мы вновь окажемся предоставлены сами себе, и что мы тогда сделаем друг с другом?
О том, чему Украина может научить Европу, написал Славой Жижек: Протестующие на Майдане были героями, но истинная битва происходит сейчас: битва за то, какой будет новая Украина. И эта битва может оказаться более тяжелой, чем борьба с путинской интервенцией. Вопрос не в том, достойна ли Украина Европы, достаточно ли хороша, чтобы войти в Европейский Союз, но достойна ли сама Европа глубочайших стремлений украинцев.
Если Украина придет к смеси этнического фундаментализма и либерального капитализма, с тянущими за веревочки олигархами, она окажется настолько же европейской, насколько европейской сегодня является Россия (или Венгрия). Политические комментаторы заявляют, что ЕС не поддержал Украину в достаточной степени в ее конфликте с Россией, и что ответ ЕС на российскую оккупацию и на аннексию Крыма был вялым. Но есть и другой род поддержки, который отсутствовал в еще большей степени: Украине не была предложена реальная стратегия выхода из социоэкономического тупика. Европа должна первая трансформировать себя и обновить свою приверженность идее освобождения, сердцу своего наследия.
В своих "Заметках к определению культуры" великий консервативный мыслитель Т.С. Элиот заметил, что бывают моменты, когда единственным выбором является выбор между сектантством и неверием, когда единственным путем сохранения религии живой оказывается сектантское отделение от ее "основного умершего тела". Это сегодня наш единственный шанс. Только посредством "сектантского отделения" от разлагающегося трупа старой Европы мы можем сохранить европейское наследие свободы-в-равенстве живым. Такой раскол должен проблематизировать те самые предпосылки, которые мы имеем тенденцию принимать как нашу судьбу, как не могущее являться предметом обсуждения свидетельство нашего затруднения: феномен, обычно обозначаемый как глобальный Новый Мировой Порядок и необходимость посредством "модернизации" приспособить нас к нему. Грубо говоря, если возникающий Новый Мировой Порядок есть не подлежащая обсуждению судьба для нас всех, тогда Европа погибла. Поэтому единственный выход для Европы - пойти на риск и преодолеть это проклятье нашей судьбы. Только в такой новой Европе Украина сможет найти свое место. Не украинцы должны учиться у Европы, но сама Европа должна научиться тому, как воплотить мечту, которая мотивировала протестующих на Майдане.
15:49
16.4.2014
Сбылась мечта Платона
Константин Бандуровский: Ого, операцией на Украине руководят философы - А.Ю. Бородай, сын знаменитого антрополога, автора концепции "онанизм сделал из обезьяны человека".
Александром Юрьевичем Бородаем сеть заинтересовалась после того, как Служба безопасности Украины обнародовала аудиозапись переговоров некоего Александра с неким Стрелком, в ходе которых Александр дает Стрелку указания и, среди прочего, договаривается об интервью для LifeNews. «Украинская правда» выяснила, что указанный в прослушке телефон принадлежит «кремлевскому пиарщику» Александру Бородаю. Подробности – у Андрея Мальгина: Почему это вдруг "кремлевский пиарщик" звонит в город Славянск и информирует офицера спецназа ГРУ: "К вам сейчас выдвинется из Луганска рота. Те, кто с боевым опытом, те выдвинутся... Я буду прорываться в Луганск, а оттуда с луганскими группами к вам..." Странное занятие для "пиарщика".
Многие СМИ стали звонить этому Бородаю, тот бросал трубку. Казалось бы, скажи, раз ты грамотный пиарщик: "Хахаха, ну ведь чушь же! Я сижу в своем московском кабинете, пью чай, подъезжайте." Но нет. Ушел на дно. Вот только что активно общался с представителями СМИ - и вдруг замолчал. В Луганск прорывается?
Беспорядочное гугление дало такие результаты:
Бородай Александр Юрьевич
Директор консалтингового агентства "Социомастер"
Родился в 1972 году в семье известного ученого-философа.
В 1994 г. закончил философский факультет МГУ им. Ломоносова и аспирантуру. Специализировался по социальной философии, занимался проблемами этнических конфликтов и теорией элит.
С декабря 1993 по июнь 1994 г. – эксперт Российского фонда реформ.
С июня 1994 г. – военный корреспондент РИА "Новости", освещал первую чеченской кампанию, снимал телевизионные сюжеты для НТВ, ОРТ.
С марта по ноябрь 1998 г. – советник по инвестициям в медиасферу председателя Круглого стола бизнеса России (КСБР) Г. Гафарова.
С июня 1998 г. основное занятие – независимый PR-консультант. Участвовал в более чем десятке избирательных компаний разного уровня.
С апреля 2001 г. – соучредитель и генеральный директор ЗАО "Социомастер", специализирующейся на консалтинге в кризисных ситуациях.
Отец А.Ю. Бородая, Юрий Мефодьевич – человек в академических кругах известный. В шестидесятые годы он занимался продуктивным воображением у Канта, а потом увлекся «оригинальными концепциями» происхождения всего: от сознания до нравственности. В том числе и оригинальной концепцией «третьего пути» для России.
Сбылась мечта Платона – философы управляют российским государством. Но только некоторые. Другие – протестуют. Александр Морозов: Боже, это случилось! Старцы молчали при всех последних безобразиях. И вот и они наконец написали коллективное письмо протеста.
Члены ученого совета Института философии РАН коллективно заявили, что не приемлют «концепцию основ культурной политики», составленную безымянными людьми в Министерстве культуры и направленную на согласование в Администрацию президента. В заявлении говорится: Проект содержит претензию на общеобязательную идеологию, что прямо запрещено ст. 13 Конституции Российской Федерации.
Разработчики материала открыто и демонстративно вторгаются в область философии, полагая себя достаточно компетентными в данной отрасли знания, тогда как содержание документа не всегда соответствует даже студенческому уровню. Текст содержит множество утверждений односторонних, некорректных и просто ложных. Столь вольное и категоричное обращение с темами и идеями, дискутируемыми на протяжении всей истории российской мысли, совершенно недопустимо ни в одном уважающем себя сообществе. <…>
Считаем, что государство более способствовало бы интеллектуальной жизни России, если бы содействовало углубленному исследованию и обсуждению темы российской идентичности поддержкой соответствующих проектов, конференций, дискуссионных площадок, издательских программ и пр. И наоборот, государство будет выглядеть двусмысленно, пытаясь в директивном порядке решить сложнейшие философские вопросы. <…> Интеллектуальный и духовный опыт России должен осмысляться в таком режиме, чтобы этот процесс стал основой консолидации общества, выхода на новый уровень культурного развития.
Резонное замечание Николая Винника: А им терять уже нечего - их вот-вот выселят из здания на Волхонке, и вообще не церемонятся последнее время. В смысле это уже пришли за ними, они свое уже отмолчались.
На «Кольте» как раз интервью с директором Пушкинского музея Мариной Лошак о концепции «музейного городка», в зону которого попадает старая бензозаправка и как раз здание на Волхонке, где сидит Институт философии. Лошак уверена, что городок будет создан: Есть некая необратимость в том, что происходит, потому что если не начать сейчас что-то делать, то нет никаких шансов на то, что когда-нибудь это вообще удастся. Те замечательные постройки, которые находятся в нашем распоряжении сейчас, просто банально не проживут. Поэтому, я, может быть, и хотела бы отступить, но нет такой возможности. Например, главное здание музея, которое было построено более ста лет назад, крайне нуждается в реставрации и реконструкции, оно действительно устало. И все остальные постройки тоже требуют, чтобы ими занимались, причем срочно. И это не только реставрация, а всегда реставрация с новым приспособлением, что сложнее, чем новое строительство. Нужно учесть данность, то есть тонко реставрировать, что, если честно, не самое наше сильное место. И не только приспособить, но и сделать музей современным, удобным, функциональным городским пространством. Еще и новое построить, и чтобы все это вместе жило и работало. <…> И с ИФРАН ничего не происходит, с ним все в порядке. Там сейчас только философы, которые никак не выедут. РАН должна им предоставить здание.
Вячеслав Данилов: Люблю наблюдать войны честных людей. Всякому рукопожатному ясно, что желтый домик на Волхонке надо отдать музею, отняв у бюрократической конторы под названием Институт философии. Но в каком замешательстве будет креакл, когда ему напомнят, что в этом домике сидит Валерий Подорога? И самого умного из честных людей их рукопожатие может выбросить на улицу? Да, это вам не за ленту.ру вписываться, здесь надо выбор делать, с кем вы, завсегдатаи Жан-Жака?
Саид Гафуров: И нет среди них ни диогенов, ни нестяжателей....
В общем, выбор у российского философа невелик: либо в кремлевские пиарщики, либо в музейный городок. У рядовых потребителей культуры дорога другая – в детский садик. Павел Герасименко – вдогонку вчерашнему интервью Мединского: В интервью рейхс-министра мединского в "ъ" нашлось вот такое, цитирую: "Дюма сегодня, наверное, в России почитаем больше, чем во Франции, многосерийный фильм о Холмсе и Ватсоне был в Англии признан лучшей в мире экранизацией Конан Дойля. Бальзака в России читают больше, чем на родине, Вальтера Скотта - больше, чем в Англии, Майна Рида — больше, чем в США". - о господи, "майн рида"!:))) все перечисленные авторы (кроме, может быть, бальзака) давно и прочно отправлены в "детскую", и даже там сейчас в лучшем случае служат подпоркой под ножку шкафа... но стремление власти низвести культуру до ювенильного уровня, увы, показательно.
Ну а что делать, когда нет основополагающего сочинения?
Но все-таки времена меняются, медленно, но меняются. Александра Поляновская: Мы в детстве на летних каникулах усаживали читать книжки няню, а потом бегали по Комарово, изображая всяких там всадников, индейцев и мушкетеров. К бабушке приходил злой Лихачев и требовал, чтобы детям читали русских классиков, а то типа совсем дети звереют)))
А сегодня не угодил Глинка. Yana Tiefbenkel: Вдова композитора Микаэла Таривердиева пишет в Фейсбуке: Нашему Фонду предложили представить несколько музыкальных номеров в концертной программе Дней исторического и культурного наследия Москвы. По этому поводу была сегодня на Тверской, 13 (офис мэра, а до революции – Генерал-губернатора Москвы), где будет проходить концерт. Мы предложили выступление замечательной молодой певицы Термине Зарян с романсом Чайковского «Забыть так скоро» и Каватиной Людмилы Глинки из «Руслана». Программа была утверждена две недели назад. Сегодня представитель Департамента по культуре г.Москвы исключил из программы Каватину Людмилы по причине присутствия в тексте слов «Киев» и «Днепр». «В терему моем высоком, Как и здесь порой, Запою, запою, родитель дорогой, Запою: ой, Ладо! Про любовь мою, О Днепре родном, широком, Нашем Киеве далеком!»
От концепции развития культурной политики не отмежевался еще только ленивый. «Спутник и погром» приветствует создание единой концепции, но не приемлет принципов, на которых она в документе базируется: Несомненно, поворот к русскому национализму будет, но к русскому национализму не «Спутника и Погрома» (индивидуализм, рационализм, свобода, нация, интеллектуализм), а к русскому национализму условного Дугина (диктатура, православие, социализм, иррационализм, антинтеллектуализм), когда нация выступает не как субъект политики («Вы русские — вы и решайте!»), а как объект («Вы русские — вы и слушайтесь генсека!»). Причем если гранд-целью «Спутника» является способствование созданию национальной интеллектуальной, промышленной и военной элиты, способной конкурировать с США и Европой в условиях открытого общества, открытого рынка, открытого мира, то гранд-цель «россиинеевропы» ровно противоположна — отгородиться от всякой конкуренции, защитить дряблые полусоветские элиты от стального напора Европы, изолировать их от культурного, экономического и военного давления, лишив необходимости меняться, адаптироваться, совершенствоваться. Заменить принцип survival of the fittest жизнью в санатории для инвалидов с манной кашкой (при том, что, по нашему мнению, русские являются не инвалидами, а как раз наоборот, хищниками, которым от советской манной кашки плохо и больно).
Это плохо. Очень плохо. Как учит нас история, Железный Занавес рано или поздно падает, и выращенные в тепличных условиях изоляции граждане оказываются отданы на растерзание окружающему миру, доходя в своей глупости и беспомощности до фантастического идиотизма (МММ как следствие 70-летней изоляции от мирового рынка). И чем больше Путин и его правительство будут изолировать нас от тех плохих злых европейских парней, не давая возможности самостоятельно набить шишек в схватках с ними, тем больнее нам будет потом, когда Путин умрет и очередной Занавес рухнет, оставив очередных слепеньких нашистов на мировое растерзание. Будут сидеть, всем Селигером заряжать воду от телевизора (или что там им еще Петрик придумает).
Константин Бандуровский: Ого, операцией на Украине руководят философы - А.Ю. Бородай, сын знаменитого антрополога, автора концепции "онанизм сделал из обезьяны человека".
Александром Юрьевичем Бородаем сеть заинтересовалась после того, как Служба безопасности Украины обнародовала аудиозапись переговоров некоего Александра с неким Стрелком, в ходе которых Александр дает Стрелку указания и, среди прочего, договаривается об интервью для LifeNews. «Украинская правда» выяснила, что указанный в прослушке телефон принадлежит «кремлевскому пиарщику» Александру Бородаю. Подробности – у Андрея Мальгина: Почему это вдруг "кремлевский пиарщик" звонит в город Славянск и информирует офицера спецназа ГРУ: "К вам сейчас выдвинется из Луганска рота. Те, кто с боевым опытом, те выдвинутся... Я буду прорываться в Луганск, а оттуда с луганскими группами к вам..." Странное занятие для "пиарщика".
Многие СМИ стали звонить этому Бородаю, тот бросал трубку. Казалось бы, скажи, раз ты грамотный пиарщик: "Хахаха, ну ведь чушь же! Я сижу в своем московском кабинете, пью чай, подъезжайте." Но нет. Ушел на дно. Вот только что активно общался с представителями СМИ - и вдруг замолчал. В Луганск прорывается?
Беспорядочное гугление дало такие результаты:
Бородай Александр Юрьевич
Директор консалтингового агентства "Социомастер"
Родился в 1972 году в семье известного ученого-философа.
В 1994 г. закончил философский факультет МГУ им. Ломоносова и аспирантуру. Специализировался по социальной философии, занимался проблемами этнических конфликтов и теорией элит.
С декабря 1993 по июнь 1994 г. – эксперт Российского фонда реформ.
С июня 1994 г. – военный корреспондент РИА "Новости", освещал первую чеченской кампанию, снимал телевизионные сюжеты для НТВ, ОРТ.
С марта по ноябрь 1998 г. – советник по инвестициям в медиасферу председателя Круглого стола бизнеса России (КСБР) Г. Гафарова.
С июня 1998 г. основное занятие – независимый PR-консультант. Участвовал в более чем десятке избирательных компаний разного уровня.
С апреля 2001 г. – соучредитель и генеральный директор ЗАО "Социомастер", специализирующейся на консалтинге в кризисных ситуациях.
Отец А.Ю. Бородая, Юрий Мефодьевич – человек в академических кругах известный. В шестидесятые годы он занимался продуктивным воображением у Канта, а потом увлекся «оригинальными концепциями» происхождения всего: от сознания до нравственности. В том числе и оригинальной концепцией «третьего пути» для России.
Сбылась мечта Платона – философы управляют российским государством. Но только некоторые. Другие – протестуют. Александр Морозов: Боже, это случилось! Старцы молчали при всех последних безобразиях. И вот и они наконец написали коллективное письмо протеста.
Члены ученого совета Института философии РАН коллективно заявили, что не приемлют «концепцию основ культурной политики», составленную безымянными людьми в Министерстве культуры и направленную на согласование в Администрацию президента. В заявлении говорится: Проект содержит претензию на общеобязательную идеологию, что прямо запрещено ст. 13 Конституции Российской Федерации.
Разработчики материала открыто и демонстративно вторгаются в область философии, полагая себя достаточно компетентными в данной отрасли знания, тогда как содержание документа не всегда соответствует даже студенческому уровню. Текст содержит множество утверждений односторонних, некорректных и просто ложных. Столь вольное и категоричное обращение с темами и идеями, дискутируемыми на протяжении всей истории российской мысли, совершенно недопустимо ни в одном уважающем себя сообществе. <…>
Считаем, что государство более способствовало бы интеллектуальной жизни России, если бы содействовало углубленному исследованию и обсуждению темы российской идентичности поддержкой соответствующих проектов, конференций, дискуссионных площадок, издательских программ и пр. И наоборот, государство будет выглядеть двусмысленно, пытаясь в директивном порядке решить сложнейшие философские вопросы. <…> Интеллектуальный и духовный опыт России должен осмысляться в таком режиме, чтобы этот процесс стал основой консолидации общества, выхода на новый уровень культурного развития.
Резонное замечание Николая Винника: А им терять уже нечего - их вот-вот выселят из здания на Волхонке, и вообще не церемонятся последнее время. В смысле это уже пришли за ними, они свое уже отмолчались.
На «Кольте» как раз интервью с директором Пушкинского музея Мариной Лошак о концепции «музейного городка», в зону которого попадает старая бензозаправка и как раз здание на Волхонке, где сидит Институт философии. Лошак уверена, что городок будет создан: Есть некая необратимость в том, что происходит, потому что если не начать сейчас что-то делать, то нет никаких шансов на то, что когда-нибудь это вообще удастся. Те замечательные постройки, которые находятся в нашем распоряжении сейчас, просто банально не проживут. Поэтому, я, может быть, и хотела бы отступить, но нет такой возможности. Например, главное здание музея, которое было построено более ста лет назад, крайне нуждается в реставрации и реконструкции, оно действительно устало. И все остальные постройки тоже требуют, чтобы ими занимались, причем срочно. И это не только реставрация, а всегда реставрация с новым приспособлением, что сложнее, чем новое строительство. Нужно учесть данность, то есть тонко реставрировать, что, если честно, не самое наше сильное место. И не только приспособить, но и сделать музей современным, удобным, функциональным городским пространством. Еще и новое построить, и чтобы все это вместе жило и работало. <…> И с ИФРАН ничего не происходит, с ним все в порядке. Там сейчас только философы, которые никак не выедут. РАН должна им предоставить здание.
Вячеслав Данилов: Люблю наблюдать войны честных людей. Всякому рукопожатному ясно, что желтый домик на Волхонке надо отдать музею, отняв у бюрократической конторы под названием Институт философии. Но в каком замешательстве будет креакл, когда ему напомнят, что в этом домике сидит Валерий Подорога? И самого умного из честных людей их рукопожатие может выбросить на улицу? Да, это вам не за ленту.ру вписываться, здесь надо выбор делать, с кем вы, завсегдатаи Жан-Жака?
Саид Гафуров: И нет среди них ни диогенов, ни нестяжателей....
В общем, выбор у российского философа невелик: либо в кремлевские пиарщики, либо в музейный городок. У рядовых потребителей культуры дорога другая – в детский садик. Павел Герасименко – вдогонку вчерашнему интервью Мединского: В интервью рейхс-министра мединского в "ъ" нашлось вот такое, цитирую: "Дюма сегодня, наверное, в России почитаем больше, чем во Франции, многосерийный фильм о Холмсе и Ватсоне был в Англии признан лучшей в мире экранизацией Конан Дойля. Бальзака в России читают больше, чем на родине, Вальтера Скотта - больше, чем в Англии, Майна Рида — больше, чем в США". - о господи, "майн рида"!:))) все перечисленные авторы (кроме, может быть, бальзака) давно и прочно отправлены в "детскую", и даже там сейчас в лучшем случае служат подпоркой под ножку шкафа... но стремление власти низвести культуру до ювенильного уровня, увы, показательно.
Ну а что делать, когда нет основополагающего сочинения?
"Битва за Малороссию" RT @efimov_76: @gruppa_voina Пора бы уже Путину какую-нибудь Малую Землю написать, чтобы в школах изучали как классика
— группа война (@gruppa_voina) April 15, 2014
Но все-таки времена меняются, медленно, но меняются. Александра Поляновская: Мы в детстве на летних каникулах усаживали читать книжки няню, а потом бегали по Комарово, изображая всяких там всадников, индейцев и мушкетеров. К бабушке приходил злой Лихачев и требовал, чтобы детям читали русских классиков, а то типа совсем дети звереют)))
А сегодня не угодил Глинка. Yana Tiefbenkel: Вдова композитора Микаэла Таривердиева пишет в Фейсбуке: Нашему Фонду предложили представить несколько музыкальных номеров в концертной программе Дней исторического и культурного наследия Москвы. По этому поводу была сегодня на Тверской, 13 (офис мэра, а до революции – Генерал-губернатора Москвы), где будет проходить концерт. Мы предложили выступление замечательной молодой певицы Термине Зарян с романсом Чайковского «Забыть так скоро» и Каватиной Людмилы Глинки из «Руслана». Программа была утверждена две недели назад. Сегодня представитель Департамента по культуре г.Москвы исключил из программы Каватину Людмилы по причине присутствия в тексте слов «Киев» и «Днепр». «В терему моем высоком, Как и здесь порой, Запою, запою, родитель дорогой, Запою: ой, Ладо! Про любовь мою, О Днепре родном, широком, Нашем Киеве далеком!»
От концепции развития культурной политики не отмежевался еще только ленивый. «Спутник и погром» приветствует создание единой концепции, но не приемлет принципов, на которых она в документе базируется: Несомненно, поворот к русскому национализму будет, но к русскому национализму не «Спутника и Погрома» (индивидуализм, рационализм, свобода, нация, интеллектуализм), а к русскому национализму условного Дугина (диктатура, православие, социализм, иррационализм, антинтеллектуализм), когда нация выступает не как субъект политики («Вы русские — вы и решайте!»), а как объект («Вы русские — вы и слушайтесь генсека!»). Причем если гранд-целью «Спутника» является способствование созданию национальной интеллектуальной, промышленной и военной элиты, способной конкурировать с США и Европой в условиях открытого общества, открытого рынка, открытого мира, то гранд-цель «россиинеевропы» ровно противоположна — отгородиться от всякой конкуренции, защитить дряблые полусоветские элиты от стального напора Европы, изолировать их от культурного, экономического и военного давления, лишив необходимости меняться, адаптироваться, совершенствоваться. Заменить принцип survival of the fittest жизнью в санатории для инвалидов с манной кашкой (при том, что, по нашему мнению, русские являются не инвалидами, а как раз наоборот, хищниками, которым от советской манной кашки плохо и больно).
Это плохо. Очень плохо. Как учит нас история, Железный Занавес рано или поздно падает, и выращенные в тепличных условиях изоляции граждане оказываются отданы на растерзание окружающему миру, доходя в своей глупости и беспомощности до фантастического идиотизма (МММ как следствие 70-летней изоляции от мирового рынка). И чем больше Путин и его правительство будут изолировать нас от тех плохих злых европейских парней, не давая возможности самостоятельно набить шишек в схватках с ними, тем больнее нам будет потом, когда Путин умрет и очередной Занавес рухнет, оставив очередных слепеньких нашистов на мировое растерзание. Будут сидеть, всем Селигером заряжать воду от телевизора (или что там им еще Петрик придумает).
14:11
16.4.2014
Разверзнувшееся бесохранилище
Иван Давыдов: Новости языка. Незаметная новость из Дагестана: "В Махачкале уничтожено 5 боевиков", заставляет поразмышлять о формулировках.
Разве - сохранения ради целостности картины мира - не должны федеральные СМИ теперь писать "Пять бойцов сил самообороны Махачкалы погибли, отражая атаку карателей из центра"?
НБ: Можно проследить, как русская пропаганда при описании событий на Юго-Востоке Украины копирует язык и стиль ресурсов типа "Кавказ-Центра", счищая, конечно, ненужный мусульманский флер. Любопытный момент.
Дискурс рассыпается – и на Украине, и в России. Над этим можно иронизировать, как это делает Кирилл Рогов: Также, в принципе, должен признаться, что поддерживаю лозунг "реальной федерализации". Мне кажется, что понятие "Донбасская республика" очень продуктивно. Донбасская республика, Свердловская республика, Северо-западная республика, Московская республика могли бы в будущем стать основой жизнеспособной "реальной" федерации соединенных республик. В общем, мы за реальную федерализацию. А кто против?
А можно и зайти в тупик. В репортаже Ильи Азара о вчерашних событиях в Краматорске воспроизводятся такие разговоры между украинскими военными и местными жителями:
У каждого БМД шла беседа, в основном на спокойных тонах.
- Вы нам асфальт поцарапали в городе, - жаловалась женщина десантнику. Надо сказать, что дороги в Краматорске в таком ужасном состоянии, что претензия ее была абсолютно иронической.
- А мы сколько солярки израсходовали. Сколько денег ушло, - отвечал солдат.
- Хорошо, что мы вас, ребята, остановили. Теперь хоть не погибнете, - обрадовала десантников другая женщина.
Про сегодня Азар ограничился одной строчкой:
Российские комментаторы фиксируют полное обессмысливание слов и символов – в том числе тех, что составляют основу нынешней российской доктрины. Лев Рубинштейн: Уже, мне кажется, наступило такое время, когда воспоминания о происхождении полосатой черно-оранжевой ленточки как о чем-то, имеющем отношение к памяти о великой войне и жертвенной победе, столь же стерты и малозначимы, как и воспоминания о том, что свастика когда-то была всего лишь одним из древнеиндийских символов.
Станислав Львовский приводит замечательный пример распада контекста – на примере вот этой статьи Максима Соколова: «Бывший человек Максим Соколов» (© r_l) публикует в газете И. очередную лицемерную статью - про то, что в нынешнем киевском правительстве проглядывается «Берия, похожий на вурдалака, ждущего кола», что оно, правительство парализовано страхом, — и хорошо, что парализовано, etc.
Писать об этом не имело бы никакого смысла, там у них в газете И. даже и Межуева-младшего публикуют, не то что. Одна только вещь: статья называлась. А именно — «Идут часы Страстной недели». Там ещё в конце прямо целиком строчка процитирована: «Как крестный ход идут часы Страстной недели».
Вот уж действительно: «эта ловушка заложена в написании до появления письма». В смысле, если кто помнит исходный текст — сплошное же вредительство перед нами, диверсия, КРТД. Пробралась, значит, А.А., протиснулась, подсыпает песок в буксы габреляновских беобахтеров.
Вот стихотворение Ахматовой, из которого Соколов берет название:
Стансы
Стрелецкая луна. Замоскворечье. Ночь.
Как крестный ход идут часы Страстной недели.
Мне снится страшный сон. Неужто в самом деле
никто, никто, никто не может мне помочь?
В Кремле не надо жить - Преображенец прав.
Здесь зверства древнего еще кишат микробы:
Бориса дикий страх, и всех Иванов злобы,
И Самозванца спесь взамен народных прав.
1940
Наташа Исакова на простом примере разъясняет психологический механизм работы ностальгии по СССР: Доктор, я стала понимать жителей Юга и Востока Украины. Не говоря уже о жителях Крыма. Когда зимой 3 месяца жила в Австралии, там все время было лето. И сплошные иностранцы кругом. В дешевых майках с распродаж. И азиатская еда. И все очень приветливо и безопасно. И какаду сидят с тобой за столиком во время завтрака.
Но однажды я так сильно захотела селедки с картошкой и супа с фрикадельками, что пришлось считать дни до возвращения. И казалось мне в этот момент, что вернусь домой - а там все, как в Австралии, только вот еще есть селедка. И по-русски говорят. И одеты чуть более разнообразно. И ни на секунду не возникло сомнения, что в России будет тоже лето. Несмотря на то, что GISMETEO недвусмысленно намекал на минус 25. Нет, меня не проведешь. Не бывает никаких минусов. Вечное лето и селедка.
В общем, мозг, оторванный от реальности, создает на раз новую Вселенную. Ностальгия переплавляет снег в разгоряченный асфальт и превращает голубей в какаду.
Как контролировать эти побочные эффекты - не знаю. Но вижу, к каким чудовищным результатам они приводят. Граждане, надо как-то держать себя в руках. Мысль, что мы управляем Вселенной, очень привлекательна, особенно в части фантазии вернуться в СССР, но только с колбасой и порнушкой, но в психиатрических клиниках просто нет столько мест. Берегите себя и своих близких.
Елена Белокурова пишет о том, что истина, которая скрывается за пропагандистскими видимостями, на самом деле более-менее ясна всем. Разница лишь в отношении к этой истине: Вообще, никто же не верит в то, что российских военных в Украине нет: ни Запад, ни россияне, которые же должны верить, что "Путин русских не бросает", и нужно всему миру показать, как "Россия за своих вступается". Только отношение к этому факту разное: на Западе в ужасе, а россияне радуются - как здорово и ловко обошли закон, всех обманули. На этот раз, правда, международное право. Видимо, это тоже "традиционная русская ценность".
Политолог Владимир Гельман в комментариях корректирует: Это не ценность, это "синдром посредственности", хорошо знакомый из повседневной жизни.
Метафору посредственности сегодня использует и Кирилл Рогов – в колонке в «Ведомостях» он громит экономическую стратегию российского руководства: Промышленные рынки Азии и Запада — это в значительной мере одно и то же. На Западе производят технологии и ноу-хау, а в Азии осуществляют сборку конечной продукции. Центральное понятие мировой торговли сегодня не экспорт и импорт, а цепочки добавленной стоимости. Это когда айфон придумывают в Америке, микросхемы делают в Малайзии, а упаковывают их в корпус и красивые картонные коробочки в Китае. Компоненты конечной продукции производят там, где это дешевле, где существует конкурентное преимущество по близости к источникам сырья, доступности высококвалифицированной или, наоборот, дешевой рабочей силы. Коробочки надо производить там, где больше второй, а технологии и образцы — где больше первой. <…>
Стратегии быстро развивающихся азиатских держав нацелены на то, чтобы, включившись в цепочки, отвоевывать в них ниши компонентов с более высокой добавленной стоимостью. Именно это дает сегодня рост преимущества в торговле. Участие в цепочках является основным механизмом получения технологий и ноу-хау, а также обучения в процессе. Оно, собственно, и является основной моделью догоняющего развития.
В перспективе этих тенденций «импортозамещение» как базовая экономическая стратегия, равно как и мечта о каком-то замкнутом «российско-азиатском рынке без Запада», — это очередные геополитические химеры. Идея, что европейцы «не пускают нас на свои рынки», а азиаты пустят, умилившись на наш антиамериканизм, — пустое заблуждение. Торговля «юг — юг», т. е. продажа высокотехнологичных товаров развивающимся странам по более низким ценам, — очень конкурентная ниша, в которой Китай, кстати, и сам намерен играть важнейшую роль. И противопоставить ее участию в глобальном технологическом процессе — значит обречь себя на заведомую неудачу. <…>
Идеология автономного, самодостаточного развития давно выброшена на свалку. Это не просто возвращение в XX век, но возвращение к его тупиковым идеям. Работающая сегодня модель — это модель инклюзивности. Именно она лежит в основе цепочек добавленной стоимости. Именно она позволяет реализовать — при очень жесткой внутренней конкуренции — стратегии win-win. Именно она позволяет догоняющим странам продвигаться к фронтьеру, а человечеству в целом постоянно передвигать его.
Устами псевдопатриотов России предложено добровольно отказаться от участия в этом процессе, застолбив свое место на обочине. У любого троечника (каковым сегодня является Россия в мировом конкурсе экономической состоятельности) есть два пути: пересесть на парту впереди и прорываться в четверочники или забить на все, засесть на камчатке и презрительно плевать бумажными катышами в хорошистов и отличников. Сегодняшний официозный патриотизм — страстная проповедь второго пути.
А посредственность со всеми ее извивами в принципе никому не интересна – об этом напоминает коллегам-славистам Роман Лейбов: Пришлось тут услышать мнение коллег, что теперь в Штатах опять начнут вкладывать деньги в кремленологию и следовательно в славистику. Мне кажется, эти ожидания напрасны.
Дело вот в чем: нищие люди, обещающие устроить всеобщее счастье, гнобящие друг друга миллионами и одновременно противостоящие военной машине нацизма и запускающие человека в Космос - это интересно. А вот умеренно бедные люди, перенимающие риторические ухватки исламских теократий, миллионами ворующие нефтеренту и отжимающие у соседа под шумок кусок территории - это банально.
Тут не во что вкладывать, коллеги.
Как именно троечник дойдет до выпускных экзаменов, не очень интересно. Но ясно, что эти выпускные экзамены в какой-то момент наступят, и многолетние плевание из трубочки придется прекратить. Об этом – пост Александра Иличевского: Что хуже всего из того, что сообщает интуиция? Особенность начала 1990-х в том, что было ощущение разверзшихся небес, отчетливой мистической катастрофы. Огромная страна во мгновение ока оказалась бездомной, отвергнутой будущим. Небеса или недра испустили ангелов и бесов - они и закрутили карнавал. Кто-то страдал, кто-то радовался, но почти всем было интересно. Два года назад, после Болотной, я снова допрашивал свою интуицию с пристрастием, но она молчала: ощущения треснувших небес не было. Я это к тому, что это катастрофическое, окрашенное метафизически чувство разверзнувшегося бесохранилища, не оставляет меня уже больше месяца...
Власть придержащие в Киеве цинично и без малейших угрызений совести намерены развязать войну против собственного народа - МИД РФ
— ИТАР-ТАСС (@itass) April 16, 2014
Иван Давыдов: Новости языка. Незаметная новость из Дагестана: "В Махачкале уничтожено 5 боевиков", заставляет поразмышлять о формулировках.
Разве - сохранения ради целостности картины мира - не должны федеральные СМИ теперь писать "Пять бойцов сил самообороны Махачкалы погибли, отражая атаку карателей из центра"?
НБ: Можно проследить, как русская пропаганда при описании событий на Юго-Востоке Украины копирует язык и стиль ресурсов типа "Кавказ-Центра", счищая, конечно, ненужный мусульманский флер. Любопытный момент.
Дискурс рассыпается – и на Украине, и в России. Над этим можно иронизировать, как это делает Кирилл Рогов: Также, в принципе, должен признаться, что поддерживаю лозунг "реальной федерализации". Мне кажется, что понятие "Донбасская республика" очень продуктивно. Донбасская республика, Свердловская республика, Северо-западная республика, Московская республика могли бы в будущем стать основой жизнеспособной "реальной" федерации соединенных республик. В общем, мы за реальную федерализацию. А кто против?
А можно и зайти в тупик. В репортаже Ильи Азара о вчерашних событиях в Краматорске воспроизводятся такие разговоры между украинскими военными и местными жителями:
У каждого БМД шла беседа, в основном на спокойных тонах.
- Вы нам асфальт поцарапали в городе, - жаловалась женщина десантнику. Надо сказать, что дороги в Краматорске в таком ужасном состоянии, что претензия ее была абсолютно иронической.
- А мы сколько солярки израсходовали. Сколько денег ушло, - отвечал солдат.
- Хорошо, что мы вас, ребята, остановили. Теперь хоть не погибнете, - обрадовала десантников другая женщина.
Про сегодня Азар ограничился одной строчкой:
честно скажу, непонятно решительно ничего
— iлля¯\_(ツ)_/¯няшмяш (@A3AP) April 16, 2014
Российские комментаторы фиксируют полное обессмысливание слов и символов – в том числе тех, что составляют основу нынешней российской доктрины. Лев Рубинштейн: Уже, мне кажется, наступило такое время, когда воспоминания о происхождении полосатой черно-оранжевой ленточки как о чем-то, имеющем отношение к памяти о великой войне и жертвенной победе, столь же стерты и малозначимы, как и воспоминания о том, что свастика когда-то была всего лишь одним из древнеиндийских символов.
Станислав Львовский приводит замечательный пример распада контекста – на примере вот этой статьи Максима Соколова: «Бывший человек Максим Соколов» (© r_l) публикует в газете И. очередную лицемерную статью - про то, что в нынешнем киевском правительстве проглядывается «Берия, похожий на вурдалака, ждущего кола», что оно, правительство парализовано страхом, — и хорошо, что парализовано, etc.
Писать об этом не имело бы никакого смысла, там у них в газете И. даже и Межуева-младшего публикуют, не то что. Одна только вещь: статья называлась. А именно — «Идут часы Страстной недели». Там ещё в конце прямо целиком строчка процитирована: «Как крестный ход идут часы Страстной недели».
Вот уж действительно: «эта ловушка заложена в написании до появления письма». В смысле, если кто помнит исходный текст — сплошное же вредительство перед нами, диверсия, КРТД. Пробралась, значит, А.А., протиснулась, подсыпает песок в буксы габреляновских беобахтеров.
Вот стихотворение Ахматовой, из которого Соколов берет название:
Стансы
Стрелецкая луна. Замоскворечье. Ночь.
Как крестный ход идут часы Страстной недели.
Мне снится страшный сон. Неужто в самом деле
никто, никто, никто не может мне помочь?
В Кремле не надо жить - Преображенец прав.
Здесь зверства древнего еще кишат микробы:
Бориса дикий страх, и всех Иванов злобы,
И Самозванца спесь взамен народных прав.
1940
Наташа Исакова на простом примере разъясняет психологический механизм работы ностальгии по СССР: Доктор, я стала понимать жителей Юга и Востока Украины. Не говоря уже о жителях Крыма. Когда зимой 3 месяца жила в Австралии, там все время было лето. И сплошные иностранцы кругом. В дешевых майках с распродаж. И азиатская еда. И все очень приветливо и безопасно. И какаду сидят с тобой за столиком во время завтрака.
Но однажды я так сильно захотела селедки с картошкой и супа с фрикадельками, что пришлось считать дни до возвращения. И казалось мне в этот момент, что вернусь домой - а там все, как в Австралии, только вот еще есть селедка. И по-русски говорят. И одеты чуть более разнообразно. И ни на секунду не возникло сомнения, что в России будет тоже лето. Несмотря на то, что GISMETEO недвусмысленно намекал на минус 25. Нет, меня не проведешь. Не бывает никаких минусов. Вечное лето и селедка.
В общем, мозг, оторванный от реальности, создает на раз новую Вселенную. Ностальгия переплавляет снег в разгоряченный асфальт и превращает голубей в какаду.
Как контролировать эти побочные эффекты - не знаю. Но вижу, к каким чудовищным результатам они приводят. Граждане, надо как-то держать себя в руках. Мысль, что мы управляем Вселенной, очень привлекательна, особенно в части фантазии вернуться в СССР, но только с колбасой и порнушкой, но в психиатрических клиниках просто нет столько мест. Берегите себя и своих близких.
Елена Белокурова пишет о том, что истина, которая скрывается за пропагандистскими видимостями, на самом деле более-менее ясна всем. Разница лишь в отношении к этой истине: Вообще, никто же не верит в то, что российских военных в Украине нет: ни Запад, ни россияне, которые же должны верить, что "Путин русских не бросает", и нужно всему миру показать, как "Россия за своих вступается". Только отношение к этому факту разное: на Западе в ужасе, а россияне радуются - как здорово и ловко обошли закон, всех обманули. На этот раз, правда, международное право. Видимо, это тоже "традиционная русская ценность".
Политолог Владимир Гельман в комментариях корректирует: Это не ценность, это "синдром посредственности", хорошо знакомый из повседневной жизни.
Метафору посредственности сегодня использует и Кирилл Рогов – в колонке в «Ведомостях» он громит экономическую стратегию российского руководства: Промышленные рынки Азии и Запада — это в значительной мере одно и то же. На Западе производят технологии и ноу-хау, а в Азии осуществляют сборку конечной продукции. Центральное понятие мировой торговли сегодня не экспорт и импорт, а цепочки добавленной стоимости. Это когда айфон придумывают в Америке, микросхемы делают в Малайзии, а упаковывают их в корпус и красивые картонные коробочки в Китае. Компоненты конечной продукции производят там, где это дешевле, где существует конкурентное преимущество по близости к источникам сырья, доступности высококвалифицированной или, наоборот, дешевой рабочей силы. Коробочки надо производить там, где больше второй, а технологии и образцы — где больше первой. <…>
Стратегии быстро развивающихся азиатских держав нацелены на то, чтобы, включившись в цепочки, отвоевывать в них ниши компонентов с более высокой добавленной стоимостью. Именно это дает сегодня рост преимущества в торговле. Участие в цепочках является основным механизмом получения технологий и ноу-хау, а также обучения в процессе. Оно, собственно, и является основной моделью догоняющего развития.
В перспективе этих тенденций «импортозамещение» как базовая экономическая стратегия, равно как и мечта о каком-то замкнутом «российско-азиатском рынке без Запада», — это очередные геополитические химеры. Идея, что европейцы «не пускают нас на свои рынки», а азиаты пустят, умилившись на наш антиамериканизм, — пустое заблуждение. Торговля «юг — юг», т. е. продажа высокотехнологичных товаров развивающимся странам по более низким ценам, — очень конкурентная ниша, в которой Китай, кстати, и сам намерен играть важнейшую роль. И противопоставить ее участию в глобальном технологическом процессе — значит обречь себя на заведомую неудачу. <…>
Идеология автономного, самодостаточного развития давно выброшена на свалку. Это не просто возвращение в XX век, но возвращение к его тупиковым идеям. Работающая сегодня модель — это модель инклюзивности. Именно она лежит в основе цепочек добавленной стоимости. Именно она позволяет реализовать — при очень жесткой внутренней конкуренции — стратегии win-win. Именно она позволяет догоняющим странам продвигаться к фронтьеру, а человечеству в целом постоянно передвигать его.
Устами псевдопатриотов России предложено добровольно отказаться от участия в этом процессе, застолбив свое место на обочине. У любого троечника (каковым сегодня является Россия в мировом конкурсе экономической состоятельности) есть два пути: пересесть на парту впереди и прорываться в четверочники или забить на все, засесть на камчатке и презрительно плевать бумажными катышами в хорошистов и отличников. Сегодняшний официозный патриотизм — страстная проповедь второго пути.
А посредственность со всеми ее извивами в принципе никому не интересна – об этом напоминает коллегам-славистам Роман Лейбов: Пришлось тут услышать мнение коллег, что теперь в Штатах опять начнут вкладывать деньги в кремленологию и следовательно в славистику. Мне кажется, эти ожидания напрасны.
Дело вот в чем: нищие люди, обещающие устроить всеобщее счастье, гнобящие друг друга миллионами и одновременно противостоящие военной машине нацизма и запускающие человека в Космос - это интересно. А вот умеренно бедные люди, перенимающие риторические ухватки исламских теократий, миллионами ворующие нефтеренту и отжимающие у соседа под шумок кусок территории - это банально.
Тут не во что вкладывать, коллеги.
Как именно троечник дойдет до выпускных экзаменов, не очень интересно. Но ясно, что эти выпускные экзамены в какой-то момент наступят, и многолетние плевание из трубочки придется прекратить. Об этом – пост Александра Иличевского: Что хуже всего из того, что сообщает интуиция? Особенность начала 1990-х в том, что было ощущение разверзшихся небес, отчетливой мистической катастрофы. Огромная страна во мгновение ока оказалась бездомной, отвергнутой будущим. Небеса или недра испустили ангелов и бесов - они и закрутили карнавал. Кто-то страдал, кто-то радовался, но почти всем было интересно. Два года назад, после Болотной, я снова допрашивал свою интуицию с пристрастием, но она молчала: ощущения треснувших небес не было. Я это к тому, что это катастрофическое, окрашенное метафизически чувство разверзнувшегося бесохранилища, не оставляет меня уже больше месяца...