Программу ведет Андрей Шарый.
Андрей Шарый: Клуб российской хоккейной суперлиги "Металлург" из Магнитогорска будет добиваться компенсации за нападающего Евгения Малкина, сбежавшего в НХЛ, в американском суде. Малкин покинул команду в минувшую субботу, исчезнув со сборов, которые "Металлург" проводит в Финляндии. Генеральный директор "Металлурга" Геннадий Величкин оценил действия американской стороны и агентов Малкина как спортивный терроризм.
Отъезд Малкина в клуб "Питсбург" долгое время считался делом решенным, однако неделю назад "Металлург" объявил, что хоккеист подписал с этим клубом контракт еще на один год. Малкин после подписания этого контракта не дал ни одного интервью, в котором сообщил бы о причинах этого своего поступка. А люди, знакомые с обстоятельствами переговоров, утверждают, что руководство "Металлурга" оказывало на игрока серьезное давление, подключив и родителей Евгения.
Об этой неприятной ситуации я беседовал с хоккейным экспертом Аркадием Ратнером.
С точки зрения российского законодательства, если Малкин и нарушил закон, то только тем, что не подал заявление об уходе и не отработал в клубе, который взял его на работу, две недели. Что же касается профессиональных хоккейных отношений, то смысл проблемы с том, что у клуба "Металлург" в данном случае нет договора с клубами Национальной хоккейной лиги о выплате компенсации за хоккеиста, который уезжает за рубеж. Верно я понимаю?
Аркадий Ратнер: Да, вы все сказали абсолютно правильно. Отсутствие договора между НХЛ и Российской федерацией хоккея - это важная причина, но, тем не менее, нужно просто понять, что НХЛ - это самостоятельная организация, никому не подчиняющаяся. Поэтому, часто проводя здесь аналогию между футболом и хоккеем, где за футболистов платят клубы, договариваются, торгуются и так далее, она здесь не подходит. НХЛ в систему международной федерации не входит, эта система самостоятельная. И они вершат судьбы игроков, судьбы команд по своих, НХЛовским законам.
Что касается российской стороны, мне кажется, что здесь просто очередная ошибка, очередная игра в самолюбие, в честолюбие, обыгрывают тему патриотизма, но все это уже не в первый раз. В прошлом году такая же история была с Овечкиным, я могу вспоминать еще, еще и еще.
Что касается Малкина, мне кажется, что руководство "Металлурга" просто запутывало общественное мнение, все время говоря о том, что Малкин останется в "Металлурге". Хотя тот же "Советский спорт", тот же "Спорт-экспресс" постоянно говорили, что агенты Малкина все время уверяют, что в этом году он будет играть в "Питсбурге".
Как произошла эта ситуация? Почему она произошла тайно? Это, видимо, тайной для нас и останется. Но еще за день до его отлета такой очень энергичный руководитель магнитогорского "Металлурга" господин Величкин утверждал, что директор Магнитогорского комбината, они имели лично очень душевную встречу с Малкиным и этот молодой человек, обаятельный, честный, приятный, дал им слово, что еще год будет играть за их клуб. Так ли было, было ли это иначе? - это никому не известно. Факт то, что если Малкин убежал, собрав вещи, и все что-то видели, догадывались, здесь ясно, что он уже был готов к этому отлету. Тем более, что у него был паспорт, в нем стояла виза американская. Всем было ясно, что Малкин улетает за рубеж. Неправильны вообще принципы.
Другое дело, что Малкин, видимо, даже и получать денег там будет меньше, чем в "Металлурге". Человеку 20 лет недавно исполнилось, у него прекрасные перспективы, он на хорошем счету. И я думаю, что он ничем не будет уступать тому же Овечкину.
Андрей Шарый: А у "Металлурга" есть какие-то юридические способы добиваться либо возвращения Малкина, либо выплаты компенсации, либо вообще никто никому ничего не должен сейчас, и с "Питсбурга" "Металлург" ничего не может потребовать?
Аркадий Ратнер: Поскольку Малкин стоял на графике, по тем данным, которые сейчас существуют, ему вообще должны заплатить за него 200 тысяч долларов. Конечно, он стоит гораздо больше, это ясно. Но 200 тысяч долларов, насколько я понимаю, "Металлург" получит. Ничего другого он сделать не может. И с Овечкиным подавали в суд международный, Международная федерация хоккея якобы пыталась встать на сторону российской стороны, но никаких результатов не было. Я думаю, что это все бессмысленно.
Андрей Шарый: Логика размышления российских хоккейных чиновников известна, речь идет о том, что за конкретного Илью Малкина государство либо не государство, а клубы, детские юношеские спортивные школы платили, вкладывали в него деньги, покупали ему форму и так далее, и теперь за это хоккеист каким-то образом тоже якобы должен был рассчитаться или кто-то за него должен был бы рассчитаться. Логичным из этого является предположение, что если в стране восстановить такую структуру единую, типа Госкомспорта, которая бы заключала от имени хоккеистов все договоры, то проблема была бы решена. Это возможно, на ваш взгляд?
Аркадий Ратнер: Какой год рассматривается в Государственной Думе закон о спорте, который должен привести вот эту систему контрактов между спортсменов, футболистом в частности, хоккеистом и клубом приблизительно в тот уровень, какой существует за рубежом. Этот закон тормозится. А если такой закон будет принят и если договор между Малкиным и магнитогорским "Металлургом" прервать за счет обычного заявления нельзя, то либо все-таки придется как-то решать вопрос между НХЛ и магнитогорским клубом или каким-то другим, или будет повторяться история Могильного и Федорова, когда ребята будут просто убегать, а после этого будет громкое судебное дело, где уже правда, возможно, будет и на российской стороне.
Андрей Шарый: Хоккейный обозреватель Аркадий Ратнер.
История бегства советских и российских хоккеистов за рубеж богата громкими именами и насчитывает уже полтора десятилетия. Побег в конце 80-х годов за океан Александра Могильного квалифицирован был тогда как политический жест. Напомню, что младший лейтенант вооруженных сил СССР, нападающий ЦСКА Могильный исчез из расположения сборной Советского Союза в Швеции, а затем объявился в США в клубе "Бафуло Сейберс". С распадом Советского Союза и упразднением единой структуры, занимавшейся заключением контрактов спортсменов, Госкомспорта, этот процесс принял мало контролируемый характер.
Я беседую со знаменитым в прошлом хоккейным нападающим, двукратным олимпийским чемпионом Александром Кожевниковым, который в конце 80-х годов отправился завершать спортивную карьеру через Госкомспорт в Швецию.
Не существует законодательных мер, с помощью которых российские клубы могут удержать хоккеистов. Как добиться того, чтобы хоккеисты чувствовали ответственность и не сбегали за океан за большими деньгами?
Александр Кожевников: Я думаю, что это больше относится к воспитанию в клубных командах.
Андрей Шарый: Вы помните, скажем, 1989 год, первый из советских тогда еще хоккеистов убежал за океан, это был Александр Могильный, какой вызвало это тогда шум и тогда фактически это был такой политический акт, а не только спортивный. Сейчас ситуация немножко изменилась. Тем не менее, по-прежнему молодые таланты бегут из России.
Александр Кожевников: Система, я думаю, что немножко в другом, в уровне, наверное, просто самой жизни и отношения. Любой человек хочет иметь какой-то комфорт. Поэтому я не могу осуждать с хорошей и с плохой стороны человека, как раз Могильного, но, наверное, это было... Когда выдали им паспорта, я думаю, что это было, для меня это неправильно, хотя и Саша Могильный, и Федоров очень хорошие игроки, великие, даже можно сказать. Поступок их дал большой пример молодежи для... Ну, может быть, не они, так были бы другие. Сам смысл, что государство должно воспитывать и команды, и игроков, этого нет. Видите, начинается с побега игроков. Нет патриотизма. Патриатизм такая вещь, но я думаю, что не только в хоккее, вообще глобально в стране.
Андрей Шарый: Вспомните, как вы уезжали в Швецию после окончания карьеры в советском хоккее, как все это происходило? Как ваш клуб договаривался со шведами?
Александр Кожевников: Вообще-то приехали за Владимиром Кротовым, но Владимир Кротов собирался уехать в Канаду, и вышла моя кандидатура. Спокойно отпустили. Одна была организация, которая отпускала, это Госкомспорт. Спокойно, с душой. Но тогда другие деньги были, мы получали контракты по 90-100 тысяч за семь месяцев, но все забиралось Госкомспортом. Хотелось поиграть, денег заработать, но мы попали на самый перелом.
Андрей Шарый: Но, тем не менее, было вот это ощущение несправедливости, играли вы, а деньги получал Госкомспорт?
Александр Кожевников: Это больше произошло, когда произошла девальвация. Потому что человек, который отдает здоровье для чего-то, он должен компенсировать это чем-то. Само государство, вот мы говорим про ветеранов, оно не помогает им. Как бы то великий ни был, оно тебе не помогает. Поэтому, естественно, занимались заработком и все хотели поехать туда. А потом, естественно, уже в Швейцарию я поехал по своему контракту, в Швейцарию, в Англию уже по своему контракту поехал.
Андрей Шарый: Сейчас, когда Третьяк пришел во главу хоккейной федерации, может сложиться снова такая система, когда один какой-то орган, Госкомспорт или Федерация хоккея, будет отвечать за трансфер хоккеистов или это уже невозможно и переговоры могут идти только между клубами? Или вообще НХЛ будет забирать без всяких договоров, как в случае с "Металлургом"?
Александр Кожевников: Третьяк опытный человек, у него своя школа в Америке, он знает их структуры. Поэтому я думаю, что он разберется сам, как правильно сделать. Но мое мнение личное, что надо уезжать через одну структуру. Но мы не можем этого сделать, потому что каждый клуб договаривается, он вкладывает деньги, получается. И, наверное, я думаю, там еще другие структуры участвуют. Так что такой вопрос индивидуальный, мы не знаем, кто игрок, кто у него агент, в каких он отношениях с клубом, это же все закрытая информация. Мы просто можем с вами говорить эмоции.
