Уже много лет я наблюдаю за тем, как Москва борется с бездомными гражданами. Мотает, конечно, власти из стороны в сторону. То все вокзалы обклеят листовками "Куда обратиться за помощью?". А-то кого-то переклинит – и появляется предложение штрафовать тех, кто подает милостыню, "чтобы не плодить попрошаек". Но в целом система приобрела своеобразное равновесие: в городе действует 12 "ночлежек" и соцгостиниц, рассчитанных на 1600 человек, где можно и помыться, и поесть. Но вот очередь в эти ночлежки не стоит. Более того, в этих приютах – пустые койки. Причин этому несколько. Одна из них в том, что Москва строго следит за тем, чтобы, упаси бог, не опустить кусок хлеба в иногородний рот.

– В Москве, по данным ГУВД, живет до 40 тысяч бездомных. Но москвичей среди них не больше 5%, – говорит основатель сети подмосковных приютов "Ной" Емельян Сосинский. – Остальные – со всех регионов России, а московские соцгостиницы как раз рассчитаны преимущественно на москвичей, даже не на жителей Московской области. Иногородние могут ночевать в этих ночлежках только три ночи подряд, причем именно ночевать – после 8 вечера прийти и в 6 утра уйти. Не важно – на костылях человек, с температурой. И в течение года можно так переночевать не более 10 раз…

Это мало кому нравится. Но таковы инструкции: москвичи – направо, понаехавшие – налево.

А вот 55-летний Юрий Михайлович завис где-то посередине. Он – москвич по месту рождения, иногородний – по месту последней прописки. И завис он так с конца 1990-х, теперь уже немолодой и вообще-то человек. В Центре социальной адаптации "Люблино" он живет с перерывами уже несколько лет. Но система за это время так и не повернулась к нему лицом. Правда, она разрешает в качестве исключения ночевать не три ночи, а 30. Но не больше.

– С Юрой мы познакомились в декабре 2014 года в ЦСА "Люблино", когда проводили там семинар по ВИЧ-инфекции, – рассказывает Лена Ремнева, соцработник Фонда имени Андрея Рылькова. – Одно из направлений нашей работы – добиваться доступной терапии от ВИЧ для всех. И там к нам подошел Юра. Он рассказал, что в 2012 году попал в инфекционную больницу и ему диагностировали ВИЧ в 3-й стадии. Это серьезное состояние, оно требует лечения. И из больницы его отправили в Московский СПИД-Центр для постановки на учет и получения терапии. Но там его лечить не стали – нет московской прописки…

У Юрия Михайловича есть паспорт, но в нем нет вообще никакой прописки. Чистый лист. Так уж получилось.

– Юра – москвич, – говорит Лена, – Он тут родился, женился, в Москве живут его сестры и дочь. Но связи давно растеряны. После развода в 1998 году риелтор поселила его в квартире в Истринском районе. Юра рассказывает, что он там даже успел сделать ремонт, но тут пришли законные владельцы. Мы в этой истории глубоко не копались, но факт в том, что Истринский суд выписал его из той квартиры в "никуда". Вот так и получилось, что последняя прописка у него – подмосковная. Но с того времени – 10 лет – он постоянно проживает в Москве! Правда, в основном в ночлежках…

Из МГЦ его отправили в Департамент здравоохранения Москвы, чтобы там разобрались. И там разобрались быстро: Юрий Михайлович не имеет регистрации в Москве, значит, он не может встать на учет в МГЦ. Где может? А мы не знаем, наверно, где-то в другом месте… И вот второй год он не может получить терапию, а время-то идет.

Юрист Фонда Рылькова Владимир Цвингли от имени Юрия Михайловича тут же написал в департамент здравоохранения повторное заявление с просьбой поставить его на учет в МГЦ "СПИД", потому что 3-я степень – это серьезно. Спустя две недели, в середине января уже этого года, оттуда поступил безмятежный ответ: "Для постановки на учет необходимо предоставить документ, подтверждающий регистрацию в г. Москве".

То есть приехали туда же.

Фонд Рылькова обратился в ЦСА "Люблино" за содействием. И совершенно напрасно. Администрацию соцгостиницы гораздо больше заботил другой вопрос: доколе немосквич Юрий будет мять нашу московскую койку?

– Система там такая, – рассказывает Лена. – Для москвичей существует "дневное отделение". То есть они могут оставаться в центре, где соцработники будут помогать им восстановить документы и даже жилье. По крайней мере, такая опция есть, не знаю – работает она или нет… А вот иногородних с утра выставляют на улицу. Я, правда, видела людей, которые там оставались днем, можно в коридорах перекантоваться, выходить покурить. Но ложиться нельзя… Только вот Юра в эту категорию москвичей не попадает. Его не выгоняют совсем, но и на "дневное отделение" не оставляют…

В феврале Юрий Михайлович подал еще два заявления: одно – в Тверской районный суд о признании незаконным отказа в постановке на учет в МГЦ. Второе – в "Люблино" с просьбой о продлении срока пребывания. На апрель было назначено судебное заседание, но в Фонд Рылькова неожиданно позвонил социальный работник ЦСА и сообщил, что они не видят смысла в пребывании у них Юрия и выписывают его, так как он все-таки не "бывший москвич". После звонка Лены его согласились подержать еще месяц. А заодно предложили обратиться в Истринский суд, чтобы установить факт прописки на территории Подмосковья. И пусть тогда Подмосковье занимается его жильем и здоровьем.

А 5 апреля Юрия Михайловича выгнали из ЦСО совсем за нарушение режима пребывания.

– Юра пришел нетрезвый, – говорит Лена. – Социальный работник "продул" его, и алкотестер показал 0,61 промилле. Был составлен протокол и приказ о выписке. Ну правильно: он же не из песочницы пришел. Работы нет, жилья нет. Не хотите, чтобы проживающие пили, – предоставьте им нарколога. Так ведь нет, "продуть" и выгнать – вот и вся поддержка…

Где Юра был месяц – неизвестно. За это время Тверской суд признал действия департамента здравоохранения законными.

– В суд пришли и представители МГЦ "СПИД", – рассказывает юрист Владимир Цвингли. – Они сказали, что на учете состоит в 4 раза больше больных, чем положено по нормативам: ну там, количество врачей, площадь… В общем, им своих некуда девать, не то что иногородних…

Владимир подал очередную жалобу – на этот раз на незаконное проведение освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и, следовательно, незаконную "выписку" из ЦСА. После чего Юрия Михайловича снова приняли в "Люблино". И снова на месяц.

– Там нормальные соцработники, – говорит Лена. – Но действуют они только по инструкции…

Цвингли говорит, что теперь они будут работать в двух направлениях: через суд добиваться признания Юрия Михайловича проживающим в Москве либо добиваться его постановки на учет в областной либо федеральный Центр-СПИД.

А вот что бы Юрий Михайлович делал один?

Анастасия Кузина – участница Фонда имени Андрея Рылькова