Существует апокриф, что где-то в конце 1970-х годов дирижера Большого симфонического оркестра Мравинского вызвали в московский горком (или минкультуры, не суть важно) и строго спросили: "Евгений Александрович, как же у вас так получается, что на гастроли выезжает большой симфонический оркестр, а возвращается – камерный?" – "А это я должен был бы у вас спросить, уважаемые", – находчиво ответил всемирно известный дирижер.

Конечно, плохо, что именно Никита Белых и Элла Памфилова первыми бросили камень в потомка Павла Бажова, Аркадия и Егора Гайдаров. Но у них места такие собачьи: когда в советское время инженер или писатель "выбирал свободу" или даже просто подавал заявление на ПМЖ в Израиль, то начальнику и парторгу полагалась большая взбучка – за то, что проглядели "врага" в коллективе. И несчастные превентивно начинали обличать "предавших вскормившую их родину и противопоставивших себя всему советскому народу".

Сейчас это звучит странно, но 40 лет назад отношение властей к Израилю было хуже, чем сейчас к Украине. Моше Даян был для пропаганды жупелом похлеще Яроша. Так что Белых должен доказать Кремлю, что он утратил бдительность, проглядев в своем вице-губернаторе будущую изменницу делу "Русского мира", а Памфилова – что горько раскаивается за выделенные фонду "Социальный запрос" миллионы. Хотя все понимают – это миллионы были отступным за хамское блокирование Марии Гайдар хода даже в жалкую и ничтожную Мосгордуму. Кстати, вот сейчас, наверное, политологи решают по заказу начальства сложное уравнение: предотвратило бы попадание Гайдар в МГД ее "русофобскую" трансформацию или напротив – дало бы ей официальную трибуну?

Переход Гайдар М.Е. "на другую работу" потому и вызвал такой скандал, что означает передачу символической эстафеты российских реформ не просто из Москвы в Киев, но еще и к Михаилу Саакашвили... В свое время ее отцу, накануне создания своей партии, было важным получить благословение диссидентской интеллигенции. И Гайдар получил добро от Боннэр, а Сергей Ковалев с Эллой Памфиловой шли вместе с Егором Тимуровичем в декабре 1993 года во главе парламентского списка "Выбор России". Придворным либералам в ту пору очень хотелось выглядеть продолжателями и духовными преемниками советских диссидентов и "поколения братьев Стругацких". На ту же преемственность претендовал и Григорий Явлинский – привлекая такие фигуры, как Вячеслав Игрунов, Борис Вишневский, Валерий Борщов, Юлий Рыбаков и Михаил Молоствов.

Здесь надо обратить внимание на одно важное обстоятельство. 23 года назад, после кровавых (по меркам тех дней) боев в Бендерах и Приднестровье поэт Ефим Бершин рассуждал о том, что в Северном Причерноморье сложилась особая мультиэтническая космополитическая по духу субцивилизация, растянувшаяся от Приднестровья до Абхазии, которую категорически нельзя впихнуть в прокрустово ложе этнонациональных государств. Так вот, если принять эту гипотезу, то по всем стандартам Одесса – самоочевидная столица этой субцивилизации. Поэтому космополитичное руководство Одессе, выражаясь в манере Солженицына, "личит". Злая ирония судьбы превратила, говоря советскими штампами, "буржуазного националиста" Михеила Николозовича в "буржуазного космополита" Михайлу Миколаевича.

Нынешняя Украина напоминает Россию времен Петра I или Османскую империю времен ускоренной вестернизации (середины позапрошлого столетия): всех толковых и энергичных людей любого рода-племени берут на любой пост, была бы в том "сугубая польза для Отечества".

Ирония истории заключается в том, что Киев отбирает у Москвы роль локомотива европеизации и столицы космополитической державы. Фактически Украина на наших глазах становится реинкарнацией мультинациональной и поликонфессиональной феодальной федерации XIII-XVI веков – Великого княжества Русского, Литовского и Жамойтского. Точно так же, как сталинская империя стала реинкарнацией Золотой Орды, а путинизм третьего срока – реинкарнацией послевоенного сталинизма.

Тут происходит взаимное выхватывание символов – Москва отбирает у Киева преемственность от Древней Руси, а Киев у Москвы – преемственность ельцинских реформ и знамя августовской революции 1991 года. Только Москва делает это с оттенком политико-исторической некрофилии, объявляя руины Корсуни-Херсонеса русским Сионом и копируя с увеличением статую киевского кагана Владимира Святославича, а Киев – привлекая цвет либерального реформаторства. Москва демонстрирует, что ей нужно "все прошлое", а Киев – что ему нужно "все будущее" России.

Я не оговорился. И Порошенко, и Саакашвили, и отец и дочь Гайдары, и бывший советником президента Ющенко Борис Немцов – все они часть позднесоветской интеллигентско-либеральной космополитической элиты. Они могли бы все вместе реформировать сахаровский Союз Советских республик Европы и Азии, но их разбросал по национальным государствам крах СССР. Но произошедшее в 1991-92 годах совершенно не отменяет аристократической корпоративности и аристократической отчужденности от отвергающих европеизацию плебеев. Так распад империи Карла Великого не помешал рыцарям Европы собираться на общие турниры и в общие Крестовые походы. И уж тем более не должны мешать единству либерального рыцарства "племенная междоусобица" – в Абхазии, где-то под Цхинвали или Дебальцевом...

Но в чем же корень ярости, заставившей бросаться в отношении Марии Егоровны эпитетами, которые не применялись даже к вождям "Болотного движения"?! Гайдар невольно обнажила потаенный страх режима перед сценарием конца путинизма: Майдан, приводящий к власти Саакашвили – сильного прозападного правителя, беспощадно проводящего люстрацию и наводящего страх на бюрократию и, в первую очередь, на силовиков. А Мария Егоровна – не просто дочь ельцинского премьера, но и воплощение самого умеренного направления в либеральной оппозиции, как бы передала Саакашвили и Порошенко "меч реформ 1990-х". Так Мерлин помогал королю Артуру получить меч короля Утара Пендрогона.

Этот майдановско-саакашвиливский вариант конца путинизма так страшит Кремль, что все невнятные угрозы применить атомное оружие – это такое послание городу и миру: на попытку свержения мы ответим ядерной войной. Дескать, "умри душа моя с филистимлянами" (Судей, 16:30). Точно так же, как год назад, выступая на Поклонной горе, Путин сравнивал себя с Николаем II, намекая, что как угроза обвинения в причастности к сараевскому убийству стали причиной вступления Российской империи в мировую войну, так и введение секторальных санкций в ответ на трагедию "Боинга" станет предлогом для ввода российских войск в Донбасс.

Но если сценарий Майдан – Саакашвили стал жупелом путинизма, то почему бы российской независимой оппозиции не сделать этот сценарий своим знаменем? Так и сказать; мы подготовим русский Майдан и сделаем главой государства русского Саакашвили. И пусть в начале русского Майдана ночной пленум Верховного суда России по представлению и.о. генерального прокурора Владимира Лукина экстренно оправдывает Ходорковского, Навального и Удальцова – ибо в лязгающем зубами от страхе Кремле, а точнее, в особняках лязгающей от страха зубами Рублевки наконец осознали – пусть уж президентом станет любой из них, ибо уже слышны гулкие раскаты шагов Командора. Се грядет наш, родной Саакашвили.

Евгений Ихлов – эксперт Движения за права человека, общественный деятель и публицист