Экскаваторы приступили к разрушению Таганской АТС на Покровском бульваре – зданию в стиле конструктивизма, которое построил в 1929 году архитектор Василий Мартынович. На ее месте построят апарт-отель – элитный жилой комплекс с инвестиционной стоимостью в 1,3 млрд рублей. Квартиры площадью от 50 до 140 квадратных метров будут стоить от 380 тыс. до 400 тыс. рублей за метр. Градозащитники, выступающие за сохранение памятника архитектуры, верят, что его еще можно спасти.

Здания автоматических телефонных станций строились в СССР в 1920–30-х годы, когда для соединения больше не требовалась армия телефонисток. С появлением цифровой связи надобность в них отпала. В Москве АТС долго висели на балансе МГТС – для управления активами даже была создана специальная компания ЗАО "Рент-Недвижимость". В 2013 году АФК "Система" Владимира Евтушенкова начала процесс приобретения "Рент-Недвижимости" и 195 объектов, которые находились на ее балансе. К 2015 году все они перешли в собственность "Системы".

Интересно, что девелопер "Лидер-Инвест", дочерняя компания АФК "Система", еще в 2012 году проявляла интерес к зданиям АТС, предлагая перестроить их под жилые резиденции. Работа над проектом по объекту на Покровском бульваре началась в 2014 году. Конкурс выиграло ООО "Мезонпроект". По словам руководителя компании Ильи Машкова, в тендере участвовало много серьезных конструкторских бюро, причем сам Илья не видел ни одного проекта реконструкции существующего здания - все они предполагали снос и новое строительство.

Одним из архитекторов нового апарт-отеля стала Александра Кузьмина, вторая основательница "Мезонпроекта", с февраля 2015 года – первый заместитель начальника Главного управления архитектуры и градостроительства Московской области. Ее отец, Александр Кузьмин, был главным московским архитектором с 1996 по 2012 годы, то есть все время безудержной застройки столицы под руководством Юрия Лужкова. Александра вместе с партнером, Ильей Машковым, создала "Мезонпроект" в 1999 году, ей тогда было всего 22 года. Все время своего существования фирма получала массу проектов в Москве и области, построила даже ОВД района Дорогомилово. Впрочем, по словам Ильи Машкова, компания всего добивалась своим трудом. "Только тот, кто не знает лично Александра Викторовича Кузьмина, может сомневаться в его порядочности. Это человек с большой буквы, архитектор с большой буквы. Никогда наша организация не получала заказы из-за того, что мы к кому-то были приближены. Он мог посоветовать что-то, но никогда не протаскивал наши проекты", – уверяет Илья Машков, добавляя, что на тот момент, когда принималось решение о сносе АТС, Кузьмин уже и вовсе занимал пост генерального директора подконтрольного Минстрою научно-исследовательского центра "Строительство".

Снести рядовую станцию

Помогал ли отец одного из архитекторов проекта покончить с АТС или нет, но подготовка к ее сносу походила на спецоперацию. Еще в марте 2015 года на Серпуховском валу снесли конструктивистское здание АТС, построенное в 1933 году по проекту архитектора Соломонова, на ее месте тот же "Лидер-Инвест" Александра Евтушенкова строит элитное жилье. Общественного резонанса это не вызвало, но активисты общественного движения "Архнадзор" озаботились судьбой других АТС, в том числе и на Покровском бульваре. В октябре прошлого года старший научный сотрудник НИИ теории архитектуры и градостроительства Российской академии архитектуры и строительных наук (РААСН) Александра Селиванова подала заявку в Департамент культурного наследия Москвы с просьбой внести Таганскую АТС в реестр памятников архитектуры. По закону ответ должен был прийти в течение 90 дней, но отказ активисты получили лишь через полгода. Задержка не кажется случайностью: 30 декабря 2015 года Департамент культурного наследия выпустил приказ №478, утверждающий критерии, по которым здания могут быть признаны памятниками. Вводилась балльная система оценки, объектами культурного наследия признавались лишь дома, набравшие больше 200 баллов. АТС на Покровском получила 176 – по мнению Александры Селивановой, департамент мог намеренно затянуть вынесение решения по объекту, чтобы воспользоваться новыми правилами.

Селиванова считает, что балльная система хоть и неплоха сама по себе, но документ, разработанный московскими властями, ущербен по своей сути. "Эта система абсолютно губительна для архитектуры вообще и особенно для архитектуры модернизма XX века, – говорит Селиванова. – Наибольшее количество баллов присваивается объектам не за их архитектурные качества, а за их историческую ценность". Так, к примеру, за "связь с исторической личностью или событием общемирового значения" дому даются аж 70 баллов, независимо от того, когда и кем он был построен, а за полную сохранность исторических фасадов – всего 10. "Получается, что появление в здании Ленина важнее, чем его архитектура", – сетует Селиванова. Конструктивизму вообще не повезло: за уникальные декоративные элементы на фасаде зданию дают 30 баллов, за прочие пилястры и фризы – от 25 до 15, а за "лаконичный декор" – 10. "Любой доходный дом начала прошлого века с типовым декором, стандартными гипсовыми отливками, которые просто покупались, будет больше "стоить", чем памятник авангарда, просто потому, что у него нету лепнины. Это абсолютно не те категории, по которым можно оценивать архитектуру!" – говорит Александра Селиванова.

Впрочем, несмотря на то, что памятником АТС не признали, речи о ее сносе не шло до марта 2016 года. По крайней мере, официально, ведь неофициально застройщик уже давно пришел к согласию с "Мезонпроектом". В марте Комиссия по вопросам градостроительства, землепользования и застройки в ЦАО провела общественные слушания по межеванию территории квартала на Покровском бульваре. Активисты "Архнадзора" посетили эти слушания, однако тема телефонной станции поднята не была. "Мы спросили, что будет с АТС, нам ответили, что вопрос этот не ставится, а для обсуждения конкретного участка будут организованы отдельные слушания", – рассказывает активистка движения Яна Сафронова. Отдельных слушаний, впрочем, так и не провели: практически сразу градостроительный план земельного участка (ГПЗУ), на котором стоит АТС, изменили, новая версия предусматривала снос станции и строительство апарт-отеля. "По сути, над людьми просто посмеялись, потому что все давно было решено", – говорит Селиванова.

Непризнанная гордость

Здания конца 1920-х – начала 1930-х годов попали в короткий промежуток между модерном начала века и сталинским ампиром, более того, по словам историков архитектуры, конструктивизм – чуть не единственное, чем Россия может гордиться в смысле архитектурного наследия, ведь все что было до него, привносилось из-за границы. "У нас проходил уникальный социальный эксперимент, эта архитектура обслуживала строительство грандиозной утопии, поэтому она вызывает больше интереса и энтузиазма, чем европейские аналоги, многие туристы едут в первую очередь смотреть советский авангард", – рассказывает Александра Селиванова. С середины 1930-х до второй половины 1950-х СССР выпал из мирового архитектурного процесса, увлекшись монументальным имперским стилем, поэтому если на Западе конструктивизм любят и ценят, у нас по-прежнему предпочтение отдают лепнине и колоннам – что в старых зданиях, что в новых: апарт-отель на Покровском бульваре также будет напоминать модерн начала XX века. "За границей никому не надо объяснять, что такое конструктивизм, там традиция не прерывалась. У нас от него отвыкли, – считает Александра Селиванова. – Проблема еще и в том, что за архитектурой авангарда нужно ухаживать. Она не смотрится в непокрашенном, неотремонтированном виде, не превращается в живописные руины, в отличие от других стилей. Но если эти здания содержать в сверкающем первозданном виде, они выглядят потрясающе эстетично – как во Франкфурте или Лионе, куда мы приезжаем и поражаемся, что архитектура 20-х годов может быть такой рафинированной и эстетской".

Архитектор апарт-отеля Илья Машков в целом согласен с защитниками АТС: "Мне жалко любое архитектурное творение, мне не нравится, когда в центре Москвы что-то сносят. Мое дело – строительство зданий, конечно, я не хочу, чтобы они когда-то были снесены, и так же отношусь к творению любого архитектора", – говорит Машков. "Крокодильи слезы", – называет его жалость к конструктивизму Селиванова, отмечая, что архитектор Николай Лызлов вызвался бесплатно разработать альтернативный проект по переустройству здания, но никто этим не заинтересовался. Илья Машков, впрочем, уверяет, что переустройство в рамках существующего брифа невозможно, окна в АТС слишком узкие, этажи слишком большие, гостиницу здесь не откроешь или, если откроешь, она не будет привлекать постояльцев. "Мы думали над проектом-приспособлением. Он не подпал ни под один бизнес-план владельца здания. Можно там сделать музейное или выставочное пространство. Можно сделать какое-нибудь хранилище, архив. Много разных функций можно в это здание поместить, но они должны соответствовать интересам инвестора".

Новый модерн

В приказе об отказе признать АТС памятником архитектуры Департамент культурного наследия пишет, что и строить ее здесь не следовало: здание возвели в саду усадьбы XVIII века, принадлежавшей купцу Крестовникову. От нее до сих пор остался главный корпус (Покровский бульвар, д. 7). АТС тем самым нарушила композицию усадьбы, а значит, и бульвара, на котором, очевидно, лучше будет смотреться более "классическое" строение. Александра Селиванова с этим не согласна: "Архитектор Мартынович очень деликатно вписал здание в окружающую застройку. Оно не спорит и не разрушает ансамбль и линию застройки бульвара, он очень тонко проработал фасад, эти узкие вертикальные щелевидные окна зарифмованы с находящимися рядом особняками, с колоннами". В то же время новое строение Селиванова считает анахронизмом: "В XXI веке на полном серьезе строить железо-бетонное здание в стиле дурного модерна – этот нелепо, смешно и стыдно. Это работа на потребу заказчика". Илья Машков защищает свое детище: "Лично мне здание АТС нравится меньше по сравнению с тем, что мы спроектировали. Мне кажется, что оно не отрабатывает поворот Покровского бульвара, функционально оно не работает на город. Была такая технологическая ситуация, что в городе нужно было строить телефонную сеть, вот оно и появилось. Но здесь должно быть что-то более открытое – с общественными первыми этажами, доступными жителям. В нашем здании эти общественные пространства есть, там будут какие-то кафешки, магазинчики. Это будет что-то более симпатичное и привлекательное для меня как москвича в третьем поколении", – говорит Машков, отметая и все претензии к внешнему виду нового дома: это, мол, все вкусовщина и результат творческой работы, кому-то нравится, кому-то нет, но вполне подходит для данного квартала, что всегда был жилым районом.

Несмотря на то что демонтаж АТС уже начался, ее все еще можно спасти, считает Александра Селиванова: достаточно оставаться в рамках закона и провести общественные слушания по новому проекту. Ведь, может быть, мыловары и ткачи, поставщики императорского двора купцы Крестовниковы и не были бы рады зданию АТС в своем саду и даже, может, предпочли бы апарт-отель, но раз уж памятник есть, надо его беречь. "Если бы эта АТС стояла не в нашем городе, не в нашей стране, такая история никогда бы с ней не произошла, – грустно говорит Селиванова. – Ведь это такая качественная современная архитектура".