Бывший министр экономического развития Алексей Улюкаев, которого обвиняют в получении взятки размером в 2 миллиона долларов, произнес в суде свое последнее слово, и эта речь стала в Сети самым обсуждаемым текстом дня.
Последнее слово Улюкаева надо читать, конечно, целиком. Автор готовился. Документ эпохи безо всякого преувеличения.
Полный текст публикует, в частности, РБК, а фрагмент видеозаписи выступления с расшифровкой мы для вас сделали:
Впрочем, ярких фрагментов в нем множество:
Данный процесс вызвал очень большой интерес публики. Похожий на цирк. Немолодой пенсионного возраста гладиатор картонным мечом отмахивается от вполне реальных орудий, а публика в удобных креслах наблюдает, просит палец поднять вверх или палец вниз. Спрашивает: «Как там на суде, что ему светит, какой срок получит». А ведь уже давно сказано: «Не спрашивай, по ком звонит колокол, он звонит по тебе».Он может зазвонить по каждому из публики. Теперь это очень легко: сумка, корзинка, плохо снятый видеоролик. Готово! Представьте ситуацию, вот есть у вас знакомый чиновник, который почему-то перестал вам нравиться. Вы приглашаете его погулять, говорите: «Подержи, пожалуйста, портфель, шнурок развязался». И не успевает шнурок завязаться, как добры молодцы берут под белы ручки и ведут в следственный изолятор. Нет человека — нет проблемы. Однако ящик Пандоры открыть легко, закрыть его будет значительно труднее. Это процесс, на котором государственный обвинитель строит свои обвинения на весовых характеристиках предмета, на том, что сумка была тяжела. Что может быть в сумке как не деньги?
Это точное воспроизведение аргументов, которые приводились в бессмертном романе Ильфа и Петрова «Золотой теленок»:
— Пилите, Шура, гири.
— А если там не золото?
— А что же там еще, по вашему?
Особенно впечатлила многих заключительная часть выступления.
И последнее. Хочу здесь сделать заявление, что признаю себя виновным. Виновным, конечно, не в том абсурдном обвинении, которое мне с упорством, достойным лучшего применения, предъявляют государственные обвинители. Очевидно, что ничего общего с угрозами и вымогательством взятки я не имею. Я виновен в другом.
Конечно, на протяжении многих лет я, как мог, служил гражданам России. Старался делать свою работу как мог хорошо, приносить пользу. И дело не в полученных наградах и орденах, почетных званиях, которых было немало, а в том, что в самом деле кое-что удалось сделать на благо людей. Но как известно, для Родины сделано недостаточно, если не сделано всё. Того, что я делал — недостаточно. Прискорбно мало.
Я виновен в том, что слишком часто шел на компромиссы, выбирал легкие пути, карьеру и благополучие зачастую предпочитал отстаиванию принципов. Крутился в каком-то бессмысленном хороводе бюрократическом, получал какие-то подарки, сам их делал. Пытался выстраивать отношения, лицемерил. Только когда сам попадаешь в беду, начинаешь понимать, как тяжело на самом деле живут люди, с какой несправедливостью они сталкиваются. А когда у тебя всё в порядке, ты позорно отворачиваешься от людского горя. Простите меня за это, люди. Я виноват перед вами.
Много я передумал за этот год. Как ни сложись моя дальнейшая судьба, остаток жизни я посвящу отстаиванию интересов людей.
Хочу также попросить прощения у своих родных и близких за тревогу и боль, которые им невольно принес. Ничего, будет и на нашей улице праздник.
Ну что ж, как сказал в аналогичной ситуации Сократ, вот уже время идти отсюда. Мне — чтобы умереть, вам — чтобы жить. А кто из нас идет на лучшее, это сейчас никому не ясно. Конечно, со времен Сократа много воды утекло, сейчас времена гораздо более вегетарианские. Но тем не менее, 10 лет строгого режима для человека 62 лет от роду не сильно отличаются от смертного приговора.
После этих слов многие прониклись к Алексею Улюкаеву сочувствием.
«Я виноват в том, что сделал для страны слишком мало, шел на компромиссы, пытался выстраивать отношения, лицемерил, участвовал в общем хороводе, а когда попал в эту ситуацию, понял, с какими бедами сталкиваются и живут люди, какая несправедливость есть. Когда у тебя все хорошо, этого не замечаешь. Простите меня». Вот и мы о чем все время говорим.
Неплохо, очень неплохо.
Почитывая периодически статьи о деле Улюкаева, я все время отмечала его хорошее чувство юмора. Надо же, а он похоже достойный человек.
В нашем с Sergey Nurmamed и Dmitry Altshuler-Kurchatov фильме о Бродском "Дети Иосифа", который никогда уже, это очевидно, не будет показан там, для чего делался, Алексей Улюкаев -- один из основных героев. То, какие стихи Бродского он выбирает для цитирования в этом фильме и как говорит о значении, которое имел и имеет для него поэт, есть вообще-то много рокового. И чувствуется градус внутренней порядочности и попытки (надо сказать, сложнейшей) сохранить себя в предлагаемых обстоятельствах. Я тогда еще много об этом думала. На меня Алексей Валентинович произвел огромное впечатление. И мы на монтаже много обсуждали, каким, черт побери, ветром этого приличного, умного и тонкого человека занесло туда, где так трудно с этими качествами существовать.
Это очень сильное последнее слово.
Улюкаев невиновен и искренен.
Не удивлюсь, если станет диссидентом.
Он сразу стал для меня из незадачливого функционера живым человеком. Сатори приходит по-разному. Часто через беду.
Улюкаев понял все, но, видимо, довольно поздно.
Мама дорогая. Это человек, отвечавший за экономику 146-миллионной страны. Страшновато.
Так уже давно страшно. Улюкаев хотя и странный, но более-менее open-minded, а другие вообще, один в рогах с собачьей мордой, другой с петушей головой, здесь ведьма с козьей бородой, тут остов чопорный и гордый, там карла с хвостиком, и вот полужуравль и полукот
Вот Сечин. Вы представляете себе Сечина? Точно хорошо представляете? Это очень страшно. И очень противно.
Это так страшно и так противно, что всем понятно, как он кончит. Здесь без вариантов.
И вот напротив Сечина Улюкаев. Нет, не одной с ним крови. Хотя да, работали вместе, колбаски там, винчик. И вот теперь Сечин прёт на тебя, как балрог в подземелье Мории. Нет спасенья, нет. И еще дочка Ольги Егоровой из Мосгора у него работает, помимо всех остальных и всего прочего.
А Улюкаев - человек. Смертный, грешный, слабый, не знающий реальной жизни и до сих пор, кстати, её не понявший и не принявший. И он говорит - "простите". Это важно.
Мы все видели этот суд. Мы все видели эту прокуратуру - глупую, смешную, напыщенную. Свидетелей, жаль, не всех видели, ну да может и к лучшему. Понимаете, как бы ни был вам неприятен Улюкаев, мы - страна победившего Сечина. Даже не Путина, а Сечина.
Не улюлюкайте в спину Улюкаеву, кто завтра будет на его месте - ? Виновный или невиновный - но это будет тот же суд, тот же прокурор, и тот же, в сущности, Сечин.
Это, конечно, совершенно разные истории - суд над бывшим министром и его последнее покаянное слово, он просит прощения у людей, а не у судей, и человеческие слова некоторых известных спортсменов в связи с отстранением российской команды, но всё это вместе производит впечатление [начала конца] и вскрывшегося нарыва.
Другие комментаторы отмечают, что для того, чтобы произнести подобные слова, экс-министру понадобилось сперва попасть под следствие.
Неужели человек должен оказаться за решеткой, чтобы начать думать и переживать?
Улюкаев сказал, что только попав в беду, он увидел как живут люди. Об этом же говорил Белых, похожее говорил Ходорковский. У Шнурова была идея не продавать алкоголь лицам без высшего образования. Богатая мысль. Но ещё, конечно, нужно ввести обязательную посадку для баллотирующихся на должности. Выдвинулся - посиди год. Потом зарегистрируем. Как в английских казино: сегодня подал заявку, а играть - завтра. Чтобы домой пришёл, жена все отобрала, поспал, авось не захочешь играть. Причём старые отсидки предлагаю не засчитывать, и так бандитов до хрена в госуправлении, прямо новую статью надо ввести. «За жажду власти». Превентивно наказываем, потом избираем.
Поддерживаю! Вместо бросания под танк и прыжков с обрыва, каждый претендент обязан отсидеть пол года в колонии общего режима и еще пол года в колонии строгого.
Министрам на заметку. Чтобы потом не ломать голову над текстом покаяния.
А ещё говорят, что тюрьма не исправляет. Годик всего под следствием побыл и то под домашним арестом, но как в мозгах то просветлело!
Год дома посидел, а каким стал человеком. )) Наверное их всех надо на год под домашний арест
Всех сажать, тогда хоть остаток жизни проведут в "отстаивании интересов". Один встал на путь исправления.
Надеюсь, его посадят на 10 лет и он станет ещё ближе к людям. Ещё бы конфисковали все движимое и недвижимое имущество в пользу врачей, педагогов, учителей, шахтеров и пенсионеров-было бы вообще хорошо. Вообще считаю, что любой приговор о коррупции чиновника должно сопровождаться конфискацией имущества у него и его ближайших родственников, если они не в состоянии объяснить, как при пенсии в 10 тысяч рублей, у них две виллы на Лазурном берегу и озере Комо. А то ходят тут простые полковники МВД с наличкой в квартире соразмерной бюджету среднего государства.
Последнее слово Улюкаева в суде было ярким, проникновенным и эмоциональным, полным сожалений, извинений перед людьми и обещаний. Увольнение с министерского поста и год даже домашнего ареста сильно изменили человека. Или, по крайней мере, его риторику.
Я, безусловно, считаю Улюкаева невиновным в инкриминируемых ему деяниях - никакой взятки у Сечина он не брал, и тем более её не вымогал. Но с точки зрения не уголовно-правовой, а человеческой я ему не сочувствую. И не столько потому, что задолго до своего взлёта в правительство он вёл себя лично непорядочно, в том числе по отношению ко мне, сколько потому, что он прекрасно понимал, куда он идёт работать, кем и с кем, и пока расправлялись с другими - от Ходорковского до тысяч менее известных и вовсе не известных широкой публике людей, он или молчал, или поддерживал расправы. А теперь пришёл его черёд, и это незаконно, но вряд ли несправедливо. И сам он - да, невиновен, но не невинен. И суд с точки зрения закона обязан его оправдать, но вряд ли оправдает, и сам Улюкаев был в числе тех, кто сделал российский суд таким. И обвинительный приговор ему, которого я не желаю, будет преступлением против правосудия, но сам Улюкаев - не самый важный, но соучастник этого преступления.
Я, конечно, к Улюкаеву со всем сочувствием, но всеобщего умиления его последним выступлением в суде не понимаю.
"Хочу здесь сделать заявление, что я признаю себя виновным. Виновным, конечно, не в том, о чем говорят гособвинители. Я виновен в другом. Я виновен в том, что шел на компромиссы, крутился в каком-то бессмысленном хороводе, пытался выстраивать отношения, лицемерить. Оказавшись здесь, я понял, как тяжело живут люди. Простите меня, люди. Я виноват перед вами. Я многое передумал за этот год. Остаток жизни я проведу в отстаивании ваших интересов".
Человек признает, что действовал в своих корыстных интересах, хотя его прямая должностная обязанность была действовать в интересах общества. И догадался он, что так делать не стоит, только когда впереди замаячила реальная угроза тюрьмы.
Ну так он в должность заступал вполне в дееспособном состоянии, и отчет себе в своих действиях и мотивах отдавал. "Остаток жизни проведу в отстаивании ваших интересов" - да ну перестаньте, либо в тюрьме он его проведет, либо затаившись тише воды, ниже травы. Много нашим интересам толку, когда их обвиняемый отстаивает. Лично мне бы хотелось, чтобы он об интересах общества думал, будучи министром - но в тот момент Улюкаев, вестимо, думал о себе.
Упаси боже считать, что за это он заслуживает отсидки, нет конечно. Но многие почему-то от улюкаевских раскаяний на глазах растаяли и сентиментальничают теперь.
Сейчас наверняка будут споры, искренне он это все говорит или нет. Мне кажется в данном случае это уже не так и важно. Улюкаев говорит правду про компромиссы и лицемерие. И это значимое важное признание
Повторюсь: я не испытываю большого сочувствия к Улюкаеву.
Во-первых, он навсегда для меня останется человеком, который председательствовал на собраниях акционеров ВТБ и делал всё, чтобы мне заткнуть рот и не дать сказать о коррупции в банке. Он поощрял эту коррупцию, он помогал коррупционерам, он был с ними на одной стороне.
Во-вторых, я верен своей же «формуле Ильдара Дадина»: мы должны выразить Улюкаеву (и всем сислибам, кого посадят за ним) ровно столько же сочувствия, сколько он выразил Дадину, когда того пытали в тюрьме. Ноль? Ну, и от нас тогда ноль.
Однако я не могу не оценить его последнего слова. Да, понятно, они все об этом думают только после того, как система, которую они сами строили, их сжевала и выкинула. Тем не менее, Улюкаев не только подумал, но и сказал. Извинился.
Произнес ту важную фразу, из-за которой и возникла «формула Дадина»: когда у тебя всё в порядке, ты позорно отворачиваешься от людского горя.
Сказать такие вещи — очень важное действие (и даже ритуал!) для бывшего путинского чиновника. Тем более, что подобные слова могут сильно выйти ему боком — приговор-то ещё впереди.
В общем, сильно.
