В США скончался Ричард Пайпс – известный американский историк и политолог, автор нескольких книг о России.
Здесь можно почитать некролог Бориса Парамонова и интервью, которое Пайпс дал для программы "Продолжение политики" в 2012 году.
Но смерть патриарха заметили и в социальных сетях.
Едва ли не самый известный кремленолог... прекасный человек...
Для того, чтобы понимать свою историю, надо читать книги не только отечественных авторов, но и умных иностранцев, способных иначе взглянуть на хорошо знакомые исторические события. Книги которых не только открывают новое, но и заставляют спорить. Ричард Пайпс был таким исследователем - одним из лучших специалистов по России в ХХ веке. R.I.P.
С Пайпсом ушла целая эпоха Мне довелось с ним общаться. Светлая память.
Умер Ричард Пайпс - великий (теперь можно) американский историк, который учил нас думать о себе лучше, чем мы есть.
Ушла эпоха, умер Ричард Пайпс (1923-2018), исследователь, понявший в чем корень российских бед.
Один из виднейших специалистов по русской истории работавший в администрации Рейгана Мне довелось с ним беседовать несколько раз и я помню его прекрасный русский и замечательное знание России.
Пайпс был одним из тех людей, что убедили президента США Рональда Рейгана (Пайпс возглавлял при нём департамент Восточной Европы в Совете национальной безопасности, а с середины 1970-х он ещё и консультировал ЦРУ) предпринять в отношении СССР самые жёсткие меры. Пайпс, как знаток истории России (он доктор исторических наук, профессор Гарварда), уверял, что Советский Союз на самом деле очень слаб, а вся его сила заключается только в пропаганде и шантаже. Рекомендации Пайпса оказались верными: не прошло и 5-6 лет, как СССР рухнул под тяжестью внутренних и внешних проблем, спровоцированными, в том числе, и напором США (от поддержки моджахедов в Афганистане до обрушения цен на нефть).
Пайпс был одним из лучших в Америке знатоков истории России/СССР. Он неоднократно бывал в СССР, начиная с 1950-х годов, проводя много времени в государственных архивах и общаясь со своими коллегами, советскими историками. Уже тогда он составил довольно чёткое представление о природе российской власти (не зависящей от строя, т.е. вечной и неизменной) и в дальнейшем принципиально придерживался его.
Умер автор "России при старом режиме" и фактически один из главных американских неоконсерваторов.
Покойный Пайпс рассказывал: " Когда я был в Москве, меня пригласила легендарная фигура, господин Сурков, в Кремль. Он, как вы знаете, идеолог Путина и Медведева и очень загадочная фигура. Я отправился на встречу с ним. Должен сказать, он очень симпатичный и привлекательный человек. Он начал разговор с заявления, что прочитал мою работу «Россия при старом режиме». Это книга, которую я издал в 1974 году, в которой я доказываю, что Россия всегда была автократичной. Суркову понравилась книга, понравилась потому, что подкрепляет его мнение о том, что страна не приспособлена для демократии".
У меня по этой же причине его книги вызывали противоречивые чувства, хотя с его тезисом о том, что русские - крайние индивидуалисты, вопреки официально культивируемому мифу о "соборности", и потому власть постоянно завинчивает гайки, я согласен. Именно крайний индивидуализм препятствует формированию гражданского общества, так как начисто отсутствует представление об общем благе и слабо развита солидарность.
«Перед лицом трагедии историк вовсе не обязан оставаться совершенно бесстрастным наблюдателем», - писал ушедший вчера Ричард Пайпс в своей книге «Я жил. Мемуары непримкнувшего». Он не был бесстрастным. Может, оттого, что чудом избежал гибели. Его семья по поддельным документам бежала из Варшавы в октябре 1939 года. Шестнадцатилетним, он из окна квартиры на Маршалковской видел Гитлера, триумфально проезжавшего в открытом «мерседесе» по завоеванной Варшаве. Писал, в основном, о Ленине и русской революции. С гневом, но без пристрастия.
Ричард Пайпс, 1923-2018. "Россия при старом режиме" великая книга, мастрид для каждого.
Умер Ричард Пайпс, автор единственного правдоподобного объяснения того, почему у Запада получилось, а у других нет (феодализм).
И, кстати, тоже за 90, как почти все великие классически-либеральные экономисты 20-го века, о которых я писал недавно.
Думая много, напряженно и продуктивно ты помогаешь не только обществу, но и себе.
RIP.
Мы познакомились с ним в Перми на научном семинаре. Тогда, по итогам встречи, я сделал вот эту запись. Пусть сегодня она станет некрологом Ученому…
…Он зашел в зал как-то незаметно, немного смущаясь массы людей, специально собравшихся увидеть его — настоящего живого Пайпса.
Невысокого роста, с заметной сутулостью, крупный нос и проникновенные глаза. В нем не было позы, ненужной манерности. Это был стареющий профессор, мудрый человек, знающий о жизни больше, чем многие из присутствующих.
Что он думал в этот момент? Верил ли в то, что когда-то окажется в России, изучению которой посвятил свою жизнь, что его книги станут откровением для нас, что когда-то для россиян он превратится из идеологического врага в доброго друга.
Профессор Пайпс. Это его в небезызвестные времена партийные пропагандисты называли «империалистическим ястребом» и «идеологическим диверсантом», это его книги о русской истории прятали от непосвященных в пресловутых спецхранах, а за их тайное чтение человек автоматически попадал в разряд неблагонадежных. Все это было и, к счастью, было в прошлом. Теперь он с нами, и мы вместе.
У каждого большого ученого есть свой герой, личность, постижению которой он посвящает свою жизнь. Для Пайпса таким героем стал наш соотечественник, уроженец Перми, Петр Бернгардович Струве. Из восемнадцати написанных профессором книг, своей главной книгой он называет книгу о Струве.
А что мы сами знаем о Струве? — практически ничего, кроме уничижительных высказываний «вождя мирового пролетариата». Струве — «иуда», Струве — «предатель», Струве — «трус, испугавшийся революции». И марксизм-то у него, следуя Ленину, был каким-то неправильным, а всего лишь «легальным». И к стыду своему не подозреваем, какую грандиозную политическую и интеллектуальную роль сыграл Петр Струве в жизни нашей страны на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий.
Пайпс заново открыл нам Струве, вернул из небытия. Он проделал эту работу за нас, россиян, невольно напоминая, как неуважительны мы к собственной истории, как часто забываем людей, ее творящих, их мысли и поступки, а, забывая, обкрадываем свою интеллектуальную жизнь, довольствуясь скудным пайком идеологических штампов.
Нам надо заново постигать свою историю, постигать самих себя. Без истории нет настоящего, нет будущего. Это правда. И эти уроки нам преподносит честный ученый Ричард Пайпс.
На семинаре он говорил о судьбе русского либерализма, он пытался донести до аудитории простую, но очень важную мысль: укоренившийся в умах россиян антиевропеизм губителен для России. В свое время это хорошо понимал герой его книги — Петр Струве, — но проиграл. Это понимают и нынешние российские либералы. Но каков будет итог их усилий?
Современное российское общество вновь, как и во времена Струве, расколото. Причем, считается, что либерализм — это главное идейное оружие «новых западников», что уже исключает его принятие на вооружение нынешними «самобытниками».
Что делать? — читайте Пайпса, читайте биографию Струве и, может быть, в ней вы найдете ответ, как примирить эти два традиционных для России типа мышления и предотвратить варварство.
При всем уважении к другим советологам и специалистам по истории России, никто не понимал метафизическую суть этой страны так, как он. На уровне Пушкина и Гоголя. "От нашего города хоть три года скачи, ни до какой заграницы не доскачешь".
Дай б-г нам всем столько прожить и написать. Когда то я много читал его, а однажды мне удалось поговорить с ним всерьёз. Разговор был о Бонче, сектантах и колхозах. Пайпс был уже на пенсии, я пришёл к нему в его почетный, но жалкий кабинет в Университетской библиотеке Гарварда, где то наверху. Он не был особенно доверчив, но в его глазах появился настоящий интерес. То было неожиданно, и вообще гораздо больше, чем со многими коллегами.
У Пайпса есть отличная книга мемуаров, документ ушедшей эпохи. Как бы не случилось так, что та унылая эпоха покажется золотым веком. Не думаю что он это предвидел; а я уж точно нет.
С Пайпсом разговаривали пару раз, и это как к истории прикоснуться. Ну и трезвость ума он сохранял, даже когда ему от старости сложно было говорить — а так не каждому дано.
Мы познакомились на Московской Школе Политических Исследований, созданной Еленой Михайловной Немировской - замечательном начинании, которое научило быть европейскими политиками, учеными, журналистами тысячи молодых мужчин и женщин из стран бывшего СССР. Понять Европу и мир - любя Россию - вот негласный девиз Школы. И профессор Пайпс был одним из главных ее лекторов, осуществлявший этот девиз с редкой интеллектуальной силой и бесконечным шармом. Школу путинские власти убили, объявив иностранным агентом. Но мне посчастливилось много раз выступать там и однажды я встретил в Голицыне Пайпса. Его русский язык был так свободен, что в английском для меня не было никакой нужды.
Я тогда работал над "Историей России. ХХ век", конечно же пользовался знаменитыми книгами Гарвардского профессора - "Россия при старом режиме" и "Русская революция" - и задавать ему вопросы "в живую" было редким счастьем. Мы не могли наговориться. Я пригласил великого Пайпса домой и не мог поверить что "живой классик" переступит порог моей московской квартиры. Но встреча оказалась удивительно простой и милой. Пайпс был обворожителен своими светскими манерами, той очаровательной, ждущей улыбкой, какой он встречал каждую фразу собеседника.
Потом мы встречались часто, переписывались еженедельно, обсуждали и вопросы политики. и историческую теорию. Мы дарили друг другу книги, и в новое издание Истории России Ричард Пайпс написал свои разделы.
В 2010 году Сергей Караганов пригласил его на Валдайский форум, который проходил на корабле, плывущем из Петербурга в Кижи и обратно. Пайпс на форуме представлял нашу "Историю России" разноязычному собранию профессионалов. У меня сохранились случайно несколько любительских фотографий той презентации.
В 2011 году я попросил Пайпса прочесть лекцию для студентов МГИМО. Тучи русской жизни сгущались и выбить разрешение на лекцию было непросто. Помню, проректор по науке проф.Подберезкин стоял насмерть - "Пайпс - русофоб, ему не место в МГИМО". Но тогда еще существовали остатки академической и университетской свободы - и в конце концов лекцию разрешили. Большой ректорский зал был переполнен. Эта лекция стала триумфом Пайпса в России.
Потом мы со студентами пригласили Ричарда Марковича, а именно так велел он себя называть, на чай на кафедру философии. И тут уже расспросам и рассказам не было конца. Пайпс рассказывал, как его семья чудом спаслась из оккупированной нацистами Польши, как он учился русской истории в Гарварде у замечательного русского эмигранта профессора Карповича, а потом наследовал его кафедру. Рассказывал и о своей политической деятельности в администрации Рейгана. И о возвращении к любимой науке.
Когда у меня дома ужинали видные ученые, я обычно приглашал и двух-трех "любимых" студентов, чтобы привыкали и к стилю общения, и к высокой науке "запросто". Помню как-то раз во время такого ужина с Пайпсом мы заговорили о нравственных критериях исторической науки и Ричард Маркович решительно сказал - что нет ценности выше человека и только счастье человека - критерий истории. Один из моих аспирантов, верующий православный юноша, воскликнул - "But you are a christian, dear professor!" на что Пайпс, как всегда тонко и приветливо улыбнувшись, ответил по-русски - "Нет, я просто старый еврей".
В Гарварде он иногда ходил по субботам в синагогу, считал себя либеральным иудеем. Что-то соблюдал из кашрут. Но его главными мицвами были любовь и уважение к человеку.
Прочтя внимательно, от корки до корки, первое издание "Истории России", он среди прочих замечаний написал мне - а почему Вы ничего не сказали о Николае Щепкине, этом великом русском гражданине? Со стыдом я полез в гугл и понял, что Щепкин - один из героев антибольшевицкой борьбы в Москве, расстрелянный большевиками в сентябре 1919. Раздел о нем в новое издание написал Пайпс, как и дополнения в раздел о Ленине, как и рассказ о суде над меньшевиками в 1920-м.
Чего у Ричарда Марковича не было ни на грош - так это симпатии к Ленину, Троцкому и коммунистам. Здесь он был непримирим. Либеральные политические ценности были для него абсолютны. Именно поэтому многие западные "советологи" относились к нему с неприязнью. Ведь они потому и выбрали свое поле научной деятельности, что в чем-то Советский Союз им был люб. А Пайпс как ученый был воспитан иначе.
Профессор Михаил Карпович привил ему, молодому польскому еврею из бывшей австрийской части Польши - Тешина - любовь к громадной и не очень дружелюбной к евреям стране, которую погубили большевики. И он отдал всю жизнь, чтобы узнать самому и передать другим открывшуюся ему красоту русской души и познанные им причины русских трагедий. Он как интеллектуал делал всё возможное, чтобы сделать Россию лучше, чтобы освободить ее от гнета советчины - и сотни его учеников в России - лучшее свидетельство тому, что он трудился не зря.
Бог дал Вам долгую и плодотворную жизнь, дорогой Ричард Маркович, и Вы осуществили , сколь я могу чувствовать это, Его план о себе. Спасибо Вам за Ваш труд и за нашу дружбу.
Никто иной не умел так мастерски применять логику к неточным наукам и простым языком объяснять сложные вещи. Светлая память.
Обожал его лекции в Голицыно. Мудрейший был человек...
Великий человек, историк с большой буквы, профессионал, человек-легенда. 1/3 ссылок моего диплома это ссылки на работы Ричарда Пайпса. Когда защищал диплом, постоянно ссылался на Ричарда Пайпса. Мне в комиссии говорили, что ему Вы должны сделать отдельную благодарность. Спросили, следите сейчас за профессоромПайпсом? Я говорю, да, слежу и говорю членам комиссии: ему сейчас продлили контракт на 10 лет. Меня спрашивают, а сколько ему лет. Я отвечаю, что 91. Все весело улыбаются и председатель комиссии, которому на тот момент было 74 года, говорит: это к вопросу о сегодняшних членах комиссии. R.I.P.
Издательство "Независимой газеты" году в 93-94-м выпустило перевод знаменитой книги Ричарда Пайпса "Россия при старом режиме". Тогда автор приехал в Москву, зашел в "Независимую", поговорили, он подписал мне свою книгу.
В 90-х наша публицистика была в значительной мере чем-то вроде "отчета о прочитанном". Автор прочел, скажем, Фукуяму - и отчитался, высказавшись в связи и по поводу. Книга Пайпса стала поводом и источником для небольшой волны публицистики, обсуждавшей "пути России" и "загадочную русскую душу".
Не избежал участия в этом и я. Но меня вовремя остановила служба проверки одного уважаемого издания. Я в своей статье цитировал "свежего Пайпса", служба проверки указала, что Пайпс, цитируя, например, черновики Толстого, обрывает цитату "там, где нужно". Выяснилось, что так он поступал не раз и не два.
И тогда я вспомнил, что сам Пайпс обронил в разговоре с нами в "Независимой": "я немножко не историк".
Несколькими годами позднее я смотрел какой-то фильм по ТВ, посвященный Бжезинскому и "шахматной игре". И одним из главных спикеров в этом фильме был Пайпс, который с таким восхищением говорил о Большом Збиге, как будто это новый пророк или святой. Пайпс вспоминал о годах работы бок о бок с Бжезинским и благодарил судьбу за такую счастливую удачу.
После этого я все же удосужился заглянуть в биографическую справкуПайпса, опубликованную на сайте то ли Стэнфорда, то ли Гарварда, и узнал о его "плодотворной и успешной" работе на посту руководителя team B в ЦРУ и во главе советского отдела в Совете нацбезопасности.
Ричард Пайпс, безусловно, историк (начинал он свою карьеру, кажется, со статьи о русских княжеских печатях), но историк, скажем так, своеобразный. История России для него была инструментом войны с Россией - это обстоятельство и делает его "немножко не историком".
Отправился к праотцу Каину Ричард Пайпс - автор самой влиятельной (благодаря тиражированию в самой России) русофобской концепции «России при старом порядке», политик сдвинувший рейгановский курс от антисоветского к антирусскому, сорвавший встречу Рейгана с Солженицыным и изрядный невежда.
Однажды он обосновал теорию «происхождения в России феодализма из работорговли из того что половцы перекрыли работорговые пути в Византию, а потому образовался неликвид», приведя в пример... дешевую распродажу пленных суздальцев после победы над ними новгородцев.
То есть клиент реально вообще не понимал предмета о котором писал. Классический образец шарлатанства, считающегося в Америке советологией и руссистикой. Если мы когда и разгромим штаты, то благодаря их замороченности такой экспертизой. И тогда мы поставим Пайпсу и иже глумливый памятник.
А пока - гори в аду.
Умер американский историк, специалист по России Ричард Пайпс - в пантеоне ненавидимых "русофобов" он стоял примерно на одном уровне со Бжезинским, а уж отечественных придворных историков доводил до припадка. Именно поэтому его книга "Россия при старом порядке" - мастрид по российской истории. Есть ли там "русофобия"? Если подразумевать под ней иррациональную ненависть к русским - нет ни капли. Напротив, книга переполнена сочувствием к народу, в силу исторических обстоятельств, оказавшемуся в ловушке тирании. Но сейчас под "русофобией" у нас чаще понимают критику власти - этого там хоть отбавляй.
Вся суть российской истории по Пайпсу в сельском хозяйстве. В наших широтах оно малоэффективно. Поэтому здесь не сформировалось городов, подобных европейским (кроме нескольких на Севере), которые были бы центрами торговли, а соответственно и центрами правовой культуры. Крестьяне не были источником серьезной прибыли для власти, а потому власть не была заинтересована в установлении порядка, основанного на уважении к собственности, а посвящала себя погоне за ценными природными ресурсами. Со временем русские отвоевали себе чернозем, однако традиция тирании и властного произвола к тому моменту уже была заложена. Такой географический детерминизм - и плюс, и минус Пайпса. Он прост и понятен, но сводит всю социально-политическую сложность к климату и зерну.
Но даже если не соглашаться с его географическим детерминизмом, Пайпса в любом случае стоит читать - хотя бы в качестве "красной пилюли" от той версии истории, которая обычно у нас преподается - где государственные интересы всегда довлеют над общественными, где героями являются монархи и полководцы, а люди - пыль у них под ногами.
