29 августа в Петербурге погиб создатель крупнейшего в России музея группы The Beatles Николай Васин, главный битломан страны, учредитель "Храма любви, мира и музыки имени Джона Леннона"

Легендарному битломану было 73 года, но все продолжали звать его Коля Васин – вероятно потому, что этот человек и в старости сохранил детскую чистоту своей любви к группе The Beatles. Он родился сразу после войны, 24 августа 1945 года, ливерпульскими музыкантами увлекся в 1963-м, а в 1966-м превратил свою квартиру в музей, который друзья и знакомые Васина впоследствии назвали Yellow Submarine, по названию одноименной песни The Beatles. Николай Васин в свое время попытался создать первую в СССР ассоциацию рок-музыкантов, но эта попытка провалилась. Зато он получил членский билет №1 Ленинградского рок-клуба, созданного в 1981 году. Кроме того, он каждый год устраивал концерты в честь дней рождения участников любимой группы, где играли известные рок-музыканты.

Но самым главным человеком в мире для Николая Васина был Джон Леннон, которого Васин буквально обожествлял. В 1970 году он поздравил его телеграммой с днем рождения. Считается, что хотя в то время Леннон получал тысячи писем, но ответил он именно Коле Васину, прислав ему свой альбом с автографом. Много лет он жил одной мечтой – построить в Петербурге "Храм любви, мира и музыки имени Джона Леннона", но этой мечте не суждено было сбыться. Большинство друзей и знакомых Васина считают, что его падение с третьего этажа торгового комплекса “Галерея” было самоубийством, и цитируют предсмертную записку, в которой Коля Васин написал, что не может “жить в стране, где никто не поддерживает дело храма Джона Леннона”.

Из архивной звукозаписи можно понять, насколько восторженным было отношение Николая Васина к битлам и к своему кумиру Джону Леннону.

– Для меня Джон – это прежде всего безумие, это восхищение безумием, восхищение тем, что такие люди, как Джон, битлы, могут ходить по той же земле, по которой хожу я. Я, наверное, был подавлен всю жизнь и подавлен до сих пор – меня здорово “совок” напугал в свое время, я читал много книг – Солженицына и других – страшные дела, я очень жалею Россию. И вот когда на меня все это обрушилось, когда я услышал подпольно… не папа мне это не принес, не по радио совковому – а пришел парнишка из соседнего класса и сказал: а хочешь жуков-ударников послушать? Я говорю – ну, давай. Я послушал – и офонарел. Все, что я слышал до этого, померкло, настолько велики оказались битлы – я был просто поражен, и с тех пор восхищение ими, любовь к ним не покидает меня. Главная вещь моей жизни – это All you need is love. Я послал Джону Леннону телеграмму: “С днем рождения, Джонни! Сегодня твой юбилей, тебе 30 лет, если бы ты знал, как мы тебя любим, спасибо тебе за все, что ты сделал!” И в ответ я получил пластинку с автографом, и от этого события пошли круги. Мы тогда как раз начали в Петербурге первый подпольный клуб. Дома-то у меня, на Ржевке, давно был клуб, мы его называли Yellow Submarine. Но после этого события я стал чувствовать к себе особое внимание каких-то темных сил. На наших концертах стали появляться люди в серых пиджаках и, как мне всегда казалось, с серыми душонками, они всегда стояли в стороне и наблюдали за нашими концертами. Ко мне подходили друзья и говорили: "Коля, смотри, какие-то два странных человека стоят в сторонке, музыку не слушают, ни с кем не общаются, постоят минут 15 и уходят". С этого началось, а потом был прихват, и наш клуб – тогда мы его называли еще, конечно, поп-клуб – закрылся, меня чуть не посадили. Музыканты у нас играли бесплатно, но нам же надо было собрать какие-то деньги им на дорогу, на банкет – накормить их после концерта, на аренду зала – сунуть директору или сторожу рублей 50, поэтому мы продавали билеты, допустим, 100 билетов по трешке. И вот, клуб закрыли, а моего приятеля, у которого нашли деньги за билеты, посадили на полтора года. Я проходил свидетелем по этому делу. Историю Джона я считаю историей номер один ХХ века. Джон и “Битлз” объединили мир, они дали любовь, покой души, дали лучшую музыку, дали радость людям. При виде их слов уже не было, люди кричали, орали, пытались дотронуться до них, до их гитар – это было, наверное, актом свободы, свободы духа. Да, я люблю эту музыку и считаю, что самое лучшее, что я могу делать, – это любить.

Вдова музыканта Сергея Курехина, руководитель Центра его имени Анастасия Курехина очень высоко оценивает роль Николая Васина в развитии русской рок-музыки.

– В юности он был для нас абсолютный гуру, для всей рок-музыки Ленинграда. Попасть к нему в дом было большой честью, о тебе говорили с придыханием, если ты был причислен к его кругу. Он был абсолютный романтик, человек-легенда, человек-душа ленинградской рок-музыки. Классно, что у него был музей, который присутствовал во всех путеводителях, – это было наше все, наша культурная ценность. Правда, в последние годы мы общались довольно мало, это когда был жив Сергей, мы постоянно встречались на концертах, и он, как всегда, все время говорил о Джоне Ленноне и “Битлз”. Он был настоящий человек, абсолютно искренний и преданный идее. Я знаю, что он всю жизнь строил храм Джона Леннона, он жил в своем романтическом мире.

Писатель, рок-музыкант, основатель рок-группы "Санкт-Петербург", создатель Музея реалий русского рока Владимир Рекшан считает Николая Васина ярким порождением советского строя.

– Только из советского общества могло вырасти такое неповторимое явление, как Николай Васин. В других странах, с другим типом экономики ничего подобного возникнуть не может. Только в России появляются такие люди, как протопоп Аввакум или Николай Васин. Без него вся эта “Битлз”-история потеряет то харизматическое напряжение, которое она отчасти имела. Я с ним познакомился весной 1971 года, когда приехал к нему на Ржевку, на край города, на тайную встречу лидеров тогдашних популярных рок-групп, где была создана наша подпольная федерация. Она – при Васином участии в том числе – провела много ярких подпольных концертов, а потом все это накрылось. Коля, несомненно, носитель религиозного сознания. “Битлз” любят многие, и я их с юности люблю, но у него не просто любовь – это перенос чего-то гораздо большего на личность Джона Леннона и всех остальных. Вначале это развивалось в виде домашних “Битлз”-праздников. Я ездил на них с начала 70-х годов, это было яркое событие – куда-то едешь, плохая погода, 9 октября, день рождения Джона Леннона, приезжаешь, звучит музыка, мы вместе – это было классно. Так продолжалось какое-то время, потом стали происходить более массовые, но тоже ночные полуподпольные выступления в разных домах культуры, иногда даже за городом. В Васине люди видели носителя того безграничного удовольствия, которое вы получите, музыкального экстаза. Это было на сломе эпох, во время перехода от социализма к капитализму, когда люди тянутся к соборности, хотят быть вместе – буржуазная идеология еще не овладела массами, а старая уже не действовала.

– Владимир, а что это за комитет по созданию храма Джона Леннона?

– Это было юридическое лицо, оно просуществовало до 2010 года, потом закрылось – я думаю, потому, что эйфория закончилось, а точной формулировки не было – что этакое: храм, Дом культуры, религиозный дом, клуб, музей. С другой стороны, каково это для человека: вот он в центре внимания – и вот он его теряет. Распадается круг друзей. Я, например, был вице-президент этого юридического лица, теперь уже не существующего, но – как Ельцин Руцкого отстранил от должности – так и меня Коля отлучил от церкви, и имя мое проклято в веках. Я пошутил, сравнив макет храма кое с чем, и за это был проклят, что звучит смешно и нелепо. Таким образом Коля потерял значительное количество своего окружения. Его последние “Битлз”-мероприятия были все малолюднее и малолюднее, все это снова превратилось в узкий кружок, и уже другие люди проводили “Битлз”-концерты, насыщенные не религиозным чувством, а музыкой. Я думаю, что на самоубийство Колю толкнуло одиночество. Жены и детей у него не было, друзей становилось все меньше, хотя, конечно, до конца прочитать человеческую психику невозможно. Записка осталась – мол, в этом мире никто не хочет строить храм мира и любви – типа, получайте.

– А не был ли он городским сумасшедшим, каковым его некоторые считали?

– Конечно, был. С другой стороны, может, это мы – городские сумасшедшие, может быть, нам был предложен всемирный оргазм, который всем нужен, а мы его не приняли. Конечно, психика у него была неадекватная – но радостная, эмоциональная, заразительная. Он был миссионер. А что, какой-нибудь миссионер, который приплыл к дикарям, чтобы его там разорвали и съели, – он что, не городской сумасшедший? У Коли Васина все, конечно, было нестандартно.

– А как вы оцениваете музей, созданный Васиным?

– Это же не музей, это храм. Там люди собирались, отмечали дни “Битлз”, выпивали, произносили речи – но там можно было вести себя только канонически, шаг вправо, шаг влево карался как нарушение религиозного канона. Там какая-то сборная мебель, все довольно мусорно, это такой уголок советской свободы. Но пластинки там попиленные, заигранные, автограф Джона Леннона на альбоме Live Peace in Toronto ничем не подтвержден. Этот как с каким-нибудь пальцем святого – если люди верят, так это его палец и есть. Сложилась такая легенда, что Коля этот альбом получил, но это требует экспертизы, так что это специфическая ценность для отдельных коллекционеров. Там есть замечательные рукописные альбомы, сделанные Колей Васиным, – по “Битлз”, с фотографиями. Это такой инфантилизм своеобразный, но талантливо сделано. Есть старые бобины с пленкой. То есть нельзя сказать, что мы отремонтируем тут все и откроем музей: в музее должна быть какая-то философия. Все это находится не в квартире, а на территории “арт-центра Пушкинская, 10”, собственность государственная, в безвозмездной аренде у арт-центра. И это не музей, это называется “офис храма” – вот и пойми, что это такое.

По словам Владимира Рекшана, сейчас этот музей, “офис храма” опечатан в связи с расследованием обстоятельств смерти Николая Васина. Стоит все же заметить, что Васин был не просто любителем “Битлз”, всю жизнь он собирал материалы для книги “Рок на русских костях” о влиянии этой группы на советских рок-музыкантов, эта книга вышла в 2007 году. Историк российской рок-музыки Андрей Бурлака относится к музею Николая Васина вполне серьезно.

– Он сначала устроил этот музей в своей квартире на Ржевке, а потом переехал на Пушкинскую, 10, и музей-квартира водворился уже там. В нем огромное количество книг, журналов, пластинок. Сам Коля очень хороший художник, он делал уникальные альбомы, посвященные не только “Битлз”, но и истории рок-н-ролла в России и свободной культуре в этой стране. Человек превратил всю свою жизнь в памятник “Битлз”, там у него какие-то модели храма Джона Леннона, который он хотел построить где-нибудь на берегу залива. В 1971 году Джон Леннон лично прислал ему календарь и пластинку с автографом. Это невероятно для советских времен – Коля написал Леннону письмо и в ответ получил такие личные сувениры с автографами Джона и Йоко Оно – это самые уникальные вещи в его коллекции, с которыми он бы не расстался ни за какие деньги.

По словам Андрея Бурлаки, “Битлз” были для Коли Васина и людей его круга синонимом свободы, их музыка позволила им ощутить себя свободными от государства, от советских партийных руководителей, у них появилась новая вера, и некоторые люди – как Коля Васин – пронесли ее через всю жизнь.

Историк, религиовед Сергей Фирсов не удивляется тому культу “Битлз” и Джона Леннона, который создал Николай Васин.

– Людям свойственно обожествлять тех или иных героев. Мы можем вспомнить Рим с его культом обожествленных императоров. Обожествляют разных героев – и не обязательно уже не живущих в этом мире. Вот, например, Виссарион, он же Сергей Тороп, создавший в Сибири целый город Солнца, как он его назвал. Его почитатели воспринимают его как бога, это классический пример. Почему же тогда кто-то не может обожествлять Джона Леннона? Традиционные религии всегда будут воспринимать такое поклонение как идолопоклонство, но это конфессиональный подход. А для людей, выросших вне конфессиональных традиций, понятие об истинности или ложности тех или иных религиозных представлений размыто. Наверняка, если мы хорошо поищем, то найдем тех, кто поклоняется Элвису Пресли как своего рода богу или Майклу Джексону, поклонение таким артистам весьма распространено в современном постсекулярном мире. Это можно считать суррогатом веры, стремлением найти те или иные идеалы, открывающие людям новый взгляд на мир.

– То есть религиозное сознание естественно для человека?

– Думаю, да. Дело в том, что представление просвещенного XVIII и XIX века о том, что с развитием знаний уменьшается религиозность, не совсем корректно: меняется форма религиозности. Вера в прогресс – это тоже вера. Человеку трудно жить без каких-то реперных точек в жизни, другое дело, как он их выбирает. И Джон Леннон тут не хуже и не лучше других героев.

Директор клуба-музея "Котельная Камчатка" Сергей Фирсов вспоминает, что знал Колю Васина, кажется, всегда.

– Я знал его по рок-клубу и даже еще раньше, наверное, по “Сайгону”, с 70-х годов. Это легендарный был человек и сумасшедший абсолютно – в хорошем смысле. Такой городской сумасшедший, который должен быть в каждом городе. Он никогда никому не сделал никакого зла, уверовал в свою идею и всю жизнь ей посвятил, ни на что не отвлекался. Я в свое время часто к нему ходил, сидел, выпивал, там всегда было очень весело, добрая атмосфера, и я многих к нему водил. Последние 2–3 года, правда, не был ни разу. К нему надо было прийти, сесть, выпить водки – это надолго обычно затягивалось, а жизнь убыстряется с каждым годом. Очень жаль его. Никто не хотел и не мог ему помочь в его мечте. То есть те, которые хотели, – не могли, а которые могли – не хотели и не обращали на него никакого внимания. Он очень много делал для популяризации битлов. Отдельные наши группы он тоже любил – “Зоопарк”, “Аквариум”, молодежь не особенно приветствовал, но это не важно – он любил всех, любил жизнь во всех ее проявлениях. Это такая реализованная любовь – к чему “Битлз” и призывали всю жизнь.

– Вы уверены, что это было самоубийство?

– Да, ведь и записка же есть, и видео. Его столкнуть было невозможно, разве что впятером – вшестером, и это бы надолго затянулось. Он весил 150 килограммов и был очень здоровый, настоящий богатырь.

Историк Даниил Коцюбинский сожалеет о кончине Николая Васина, о том, что рядом с ним не оказалось врачей, которые помогли бы ему справиться с депрессией.

– Что касается кризиса тех мечтаний, которые были характерны для людей 60–70-х годов, то он налицо, я его тоже ощущаю, хотя и отношусь к более позднему поколению. Коля Васин был классический шестидесятник, современник “Битлз”. 60-е годы – это самое романтическое духоподъемное десятилетие в ХХ веке, когда после ужасов Первой и Второй мировых войн, тоталитарных режимов – вдруг пришла оттепель, причем это случилось во всем мире. С конца 50-х и в Америке, и в Европе – везде началось пробуждение в искусстве, культуре идеи свободы, свободной личности. Стало казаться, что человек, который свободно распоряжается собой, может быть счастливым, а общество, состоящее из таких людей, – гармоничным. На этом выросла вся культура 60-х, в том числе рок-музыка, которая провозглашала: не воюйте, занимайтесь любовью, играйте рок-н-ролл и используйте наркотики – потому что наркотики тогда воспринимались как еще одна ступень к внутренней свободе. Это была попытка поверить в человека еще более безоговорочно, чем в нее верили в эпоху Ренессанса. Но потом эта мечта – как всегда бывает со слишком яркими мечтами – встретилась с реальностью и сникла. Но самое неожиданное, что на ее место больше ничего не пришло. И к началу нового века оказалось, что старые романтики ушли, а новых не появилось. Конечно, такой тонко чувствующий человек, как Коля Васин, в конце концов этого перенести не смог, хотя, наверное, к этому добавились какие-то личные обстоятельства, о которых я не знаю. Обычно старики уповают – у нас не получилось, у детей получится, а сейчас ситуация во всем мире такая, что у нас не получилось, и совершенно непонятно, получится ли у детей, потому что как мы были лишены большой мечты, так и они ее лишены. Люди 60–70-х знали, как они хотят изменить мир – разрушить патриархальные, тоталитарные каноны, запреты; их лозунг был – “запрещается запрещать”, а сейчас он никого уже не зажигает.

– А сам феномен Коли Васина – это ведь форма ухода от совка?

– Любая романтическая парадигма – это форма ухода от материального, он ушел в мир битлов. Любой человек, у которого есть духовная компонента, создает для себя нечто идеальное, в чем он спасается от материальной безнадеги и бессмысленности. Дух же не может принять до конца материю, которая движется во времени и разрушается в пространстве. Я бы не стал критически осмыслять созданный Колей Васиным культ. Я тоже из того времени, когда рок-музыка была религией для молодежи. Мне понятен человек, для которого все, что связано с музыкантами, которые его сформировали, становится святым. Для меня тоже есть группы и имена, которые я воспринимаю не просто как тех, кто создавал музыку, для меня это нечто большее – примерно то, что укладывается в понятие “святое”. Просто у Коли Васина больше ничего не было, но исходный геном его одержимости мне понятен.

По словам Даниила Коцюбинского, для него и сейчас рок-музыка имеет некую литургическую составляющую, оказывая на него возвышающее действие – вероятно, такое же, как церковная музыка – на верующих в храме. Он считает, что рок-музыка стала для многих классическим заменителем религии, а сейчас этого заменителя нет, отчего и возникает ощущение пустоты, с которым, возможно, и не сумел справиться Коля Васин.