От водителей скорой помощи зависит многое: успеет ли больной в критическом состоянии вовремя получить помощь, не попадет ли в спешке бригада в аварию. Кроме этого, водители помогают врачам в различных манипуляциях с пациентами, и именно они зачастую носят лежачих больных. Однако оплата такого труда невелика, а в последние годы водители стали замечать, что им откровенно недоплачивают. Они рассказали Радио Свобода, почему уже несколько лет судятся с начальством, из чего состоит работа водителя скорой помощи и почему на дороге у скорой меньше прав, чем у полиции.
Возле Дорогомиловского районного суда стоят трое водителей скорой помощи. Последние четыре года они ходят в этот суд как к себе домой, а их несменная судья Елена Тюрина даже иногда шутит, что они уже словно семья. Водители судятся со своим начальством ГУП Автокомбинат "Мосавтосантранс", которое на основе госконтрактов обеспечивает специализированным транспортом все медицинские учреждения города. Сумма всех госконтрактов компании за 2019 год составляет 7 050 201 781 рублей согласно данным СПАРК. Водители комбината уверены, что им недоплачивают до половины положенной зарплаты, урезая премии и оплату за переработки. По словам водителей, сейчас на скорой помощи средняя зарплата 35–45 тысяч рублей в месяц, что в два раза меньше средней зарплаты по Москве. И каждую копейку им приходится выбивать через суд.
Зарплата водителя скорой помощи состоит из тарифной ставки, доплаты в 25% за работу с носилками, ежемесячной премии, надбавок за выслугу лет и за класс. Как объясняют водители, премия должна выдаваться за все отработанные часы, но руководство нашло возможность не делать этого. Например, когда водитель вынужден находиться с машиной в ремонте, он получает за это всего лишь тарифную ставку и теряет деньги.
– На самом деле, нам три с половиной года не выплачивали и этого, – рассказывает Игорь Горчаков, водитель с 12-летним стажем. – До 2015 года по документам нам платили за простой в ремонте только 2/3 ставки, а затем положение об оплате изменили на выплату всей ставки. Но фактически мы получали всего 2/3 вплоть до марта 2019 года. На самом деле работодатель обязан платить весь оклад вместе с премиями и надбавками, так как в положении по оплате труда нет никаких уточнений насчет нахождения в ремонте. Получается, более трех лет они недоплачивали пяти тысячам сотрудников. Где эти деньги?
Получать двойную оплату за работу в выходные и праздничные дни тоже приходится через суд. Недавно одному из работников удалось вернуть себе 9 тысяч, которые ему недоплатили за 40 часов сверхурочной работы в январе. Чтобы доказать недоплату, водителям приходится запрашивать документы в бухгалтерии, самостоятельно все подсчитывать и обращаться в суд.
– Они хитро подсчитывают переработку, – говорит Игорь. – Начальник колонны в таких случаях составляет график не по 12, а по 8 часов. Поэтому на бумаге переработка получается меньше, чем была на самом деле. Сейчас работодателю невыгодно нанимать больше людей, если можно меньше заплатить уже имеющимся работникам за переработку.
Кроме того, водители жалуются, что с 2013 года им не индексировали заработную плату. А те повышения, которые были, не соответствовали инфляции. На запрос в Департамент здравоохранения водителям ответили, что, по данным Автокомбината, средняя тарифная ставка у работников составляет 350 рублей в час. Как рассказал председатель независимой первичной профсоюзной организации СОЦПРОФ Владимир Ивашкин, эта цифра не соответствует действительности. Водитель первого класса получает чуть больше 3 тысяч рублей за 12 часов работы. Час работы одного из собеседников Радио Свобода стоит 231 рубль.
Новое начальство
Проблемы с деньгами и переработками начались в 2012 году после смены руководства комбината. До прихода нынешнего руководителя Андрея Подольского комбинатом руководил Иван Подзолов, который, по рассказам водителей, прошел весь путь от водителя до директора и знал особенности работы каждого сотрудника. С приходом новой команды уменьшилось вознаграждение водителей по итогам года, так называемая 13-я зарплата.
– В положении по оплате труда написано, что на каждый заработанный за год рубль начисляется вознаграждение, – рассказывает Владимир Ивашкин. – В 2012 году это вознаграждение доходило до 40 тысяч рублей при [почасовой] ставке 86 рублей. В 2015 году они умудрились заплатить всего 5 тысяч рублей. Я написал в Генпрокуратуру, после чего за следующий год они заплатили 13 тысяч и теперь придерживаются этой суммы. Мы еще могли бы понять снижение вознаграждения, если бы меньше стала заработная плата в целом, уменьшилась бы тарифная ставка. Мы зарабатываем сравнительно больше, но вознаграждение стало меньше. Суд по этому делу мы проиграли и уже давно не можем получить решение судьи. Сегодня будем писать уже третью жалобу.
Ситуация усугубляется тем, что независимый профсоюз уступает профсоюзу Автокомбината в количестве членов. Так как в первичной организации СОЦПРОФа состоит менее 50% всех сотрудников, все ключевые решения принимает профсоюз ГУП Автокомбинат "Мосавтосантранс". Несмотря на наличие другого профсоюза, решение основной организации распространяется на всех сотрудников. Например, одно из последних нововведений профсоюза – это изменение правил индексации зарплат. Теперь объем заработной платы привязан к МРОТ, установленному для Москвы. То есть работодатель обязуется платить не меньше 1,3 МРОТ (24 415 рублей в 2019 году), а средняя зарплата должна быть не менее 2,5 МРОТ (46 952 рублей).
– Раньше работодатель должен был стараться поддерживать зарплату на уровне средней по Москве (это 80 881 рублей на ноябрь 2018-го). И поднимать зарплату согласно инфляции, – объясняет водитель с пятилетним стажем Сергей Бурдин, который также имеет медицинское образование. – За семь лет это не было сделано ни разу. Ни в один год индексация не совпадала с инфляцией. Теперь профсоюз привязал индексацию к МРОТ. Мы хотим написать Дмитрию Медведеву: "Уважаемый! Если наш работодатель все свалил на вас, поднимайте МРОТ, потому что нам нужна прибавка к зарплате".
Неудобный профсоюз
Профсоюзное движение в современной России наиболее активно действует в сфере медицины: профсоюз "Альянс врачей" достаточно успешно организует итальянские забастовки среди медицинских работников, аналогичную акцию протеста сейчас проводят фельдшеры скорой помощи в Орле от профсоюза "Действие".
Водители скорой помощи в Москве тоже решили вступить в независимую профсоюзную организацию СОЦПРОФ в 2014 году, потому что имеющийся на Автокомбинате профсоюз не защищал права работников и, по словам водителей, полностью подчинен руководству комбината. Тогда водители выступали против удержания с них денег за топливо для машин скорой помощи.
– Для автомобиля создавались нормы расходного топлива, например, на 100 км ты должен списать 14 литров, – говорит Владимир Ивашкин. – Эта норма даже заводом-изготовителем не определена, потому что в городах-миллионниках, где много светофоров и пробок, расход топлива увеличивается. Когда люди не укладывались в эту норму, с их заплаты удерживались деньги. Это называется пережег. Когда мы собирались в Общественной палате и обсуждали этот вопрос, трудовая инспекция вынесла решение, что это удержание незаконно. Но деньги никому не вернули. Поэтому для защиты наших интересов был создан новый профсоюз.
Сам Владимир отработал водителем скорой помощи 15 лет и был сокращен вскоре после того, как возглавил первичную профсоюзную организацию на Автокомбинате. Это произошло с нарушениями, так как для его увольнения работодатель должен был сделать соответствующий запрос в общероссийское объединение СОЦПРОФа, но не сделал этого. Дорогомиловский суд восстановил Владимира на работе, но Автокомбинат решил оспорить это решение, и все остальные суды Ивашкин проиграл. Уже четыре года он работает только в профсоюзе и не может вернуться в скорую помощь.
Сам профсоюз СОЦПРОФ, как говорит Владимир, находится в немилости у руководства Автокомбината. По его словам, на водителей, которые хотят вступить в независимый профсоюз, оказывается давление со стороны руководства. Один из рычагов давления – это необоснованный перевод на другую подстанцию подальше от дома.
– Например, живет человек в районе Раменского, а его в качестве наказания отправили в Коломенское, – говорит Владимир. – На машине доехать туда нереально – тогда нужно из дома в три утра выезжать. Кроме того, мы же не у станка работаем. Человек может закончить работу позже срока, если к концу рабочего дня появится вызов. А если он завязан на метро или электричке, куда ему деваться? Такое случилось с Игорем Горчаковым, когда он начал требовать переводить 1% от его зарплаты на счет нашего профсоюза. Игорь живет в Новогирееве, а его отправили на самую дальнюю станцию на метро "Коломенская". Мы спрашивали у руководителя, чем мотивировано это решение: человек работает на одной подстанции около шести лет, зачем его переводить. Нам отвечают: "Потому что я так хочу".
Всем членам профсоюза отказывают в переводе 1% зарплаты на счет организации, объясняя это тем, что СОЦПРОФ включает в себя менее 50% работников и с ним не заключено соглашение (документ есть в редакции. – РС). Председатель профсоюза Дмитрий Аникин в своем заявлении в Прокуратуру Москвы называет это решение необоснованным, так как руководство Автокомбината неправильно толкует нормы права. Как он объясняет, возможность бесплатного перечисления взносов предоставляется членам всех профсоюзных организаций, которые существуют на Автокомбинате. Иначе это является дискриминацией работников на основании принадлежности к определенному профсоюзу. Эти деньги нужны профсоюзу для того, чтобы получать юридическую помощь в их многочисленных судебных разбирательствах. Сейчас адвокатом выступает сам Владимир Ивашкин, который методом проб и ошибок учится правильно составлять иски и жалобы, а также представляет в суде интересы водителей. На сегодняшний день профсоюз подал шесть исков в Дорогомиловский суд.
Например, независимый профсоюз защищает права водителя, который попал на вызове в ДТП и вскоре может лишиться водительских прав. Такие ситуации случаются с работниками довольно часто, потому что у скорой помощи на дороге не так много привилегий. Эту проблему водители поднимают давно, в том числе в Общественной палате: они просят поставить им такой же проблесковый маячок, как у ГАИ, чтобы на дороге скорую помощь пропускали машины.
– По правилам, если едет машина с сине-красным проблесковым маячком, все водители должны встать и пропустить, – говорит Владимир Ивашкин. – А с нашими синими я должен убедиться, что меня пропускают. В 90 процентах случаев в ДТП виновником признают скорую помощь. Сотрудник ГИБДД сразу выносит постановление, что водитель не убедился в безопасности своего маневра. В то же время есть постановление Департамента здравоохранения о том, что скорая помощь должна приехать за 20 минут. Мы пробовали это выполнить. Например, доехать от Новогиреево до Авиамоторной. Чтобы успеть, мне нужно ехать по встречной полосе. Без нарушений – никак. Недавно один из водителей ехал на вызов, включил мигалки. Три ряда его пропустили, а на четвертой ехал дурачок и врезался в машину скорой помощи, фельдшер пострадал. Теперь нашего водителя могут лишить прав на год, соответственно, он потеряет работу. А юристы предприятия его не защищают. Эти юристы занимаются только защитой работодателя от работников.
Также не много прав на дороге и у машин, которые возят больных на гемодиализ (внепочечное очищение крови). В такую машину помещаются восемь человек, которых собирают в одном районе и возят на процедуру через день. Как объясняют водители, это инвалиды, которым требуется успеть на процедуру как можно скорее. Но такие машины не имеют права ездить по выделенной полосе и уж тем более не могут нарушать никаких правил дорожного движения.
– Почему-то такси можно ездить по выделенной полосе, и даже каршерингу можно, а машине с инвалидами, которые едут на необходимую для жизни процедуру, нельзя, – говорит Владимир. – Иногда люди просят довезти быстрее, в итоге – три тысячи штраф для водителя. Эту проблему руководство тоже не хочет решать.
Штрафы за неправильную стоянку водители тоже иногда платят сами, а возвращения этих денег приходится добиваться через суды и обращения в СМИ.
– Человек находился на дежурстве у храма Христа Спасителя, – рассказывает Владимир. – Туда привозили мощи, и была большая очередь. На месте дежурило где-то пять машин скорой помощи. Сначала стоял наш водитель, сзади Росгвардия, потом эфэсбэшники, и все перекрыто. Но почему-то штраф пришел только нам. "Активный гражданин" проходил мимо и сфотографировал машину скорой помощи. Ему же все равно, получил какие-нибудь себе бонусы за это, на метро бесплатно поездил. Нашему предприятию пришел штраф за стоянку в неположенном месте. Они подали в суд на это решение, не пришли туда и суд проиграли. На основании этого решения суда они удержали у водителя из зарплаты 3 тысячи рублей на штраф. А у него стоимость смены те же 3 тысячи рублей. Мы подняли шум, обратились в СМИ, после этого работодатель деньги вернул. Но сейчас мы хотим признать этот приказ руководства незаконным в суде, чтобы больше такое нельзя было сделать. Также мы требуем компенсировать моральный вред в размере 50 тысяч рублей. Водитель сильно переживал из-за этой истории, собирал себе характеристики у начальника подстанции о том, что он хороший работник. Пока за моральный вред выплачивается по 500 рублей, работодатель так и будет себя вести.
Кроме этого, водителей не устраивает, что они имеют право заправляться по специальным карточкам только на заправках "Газпромнефть", так как с этой компанией заключен контракт. По их словам, если в районе нет заправки "Газпромнефть", водителям приходится ездить в другой район, на что тратится время.
Свое недовольство водители разными способами пытаются донести до руководства. Например, страница с отзывами о работодателе пестрит негативными комментариями о работе на Автокомбинате. Небольшие зарплаты, постоянная конфронтация с начальством, отсутствие чувства защищенности в спорных ситуациях, – все это, по словам водителей, создает большую текучку кадров. А в итоге приводит к тому, что действительно профессиональных водителей в скорой помощи становится все меньше.
