Петербургский арт-центр “Пушкинская-10” – это не только 7 музыкальных студий, 3 театра, Музей нонконформистского искусства, Музей звука, Музей русского рока, но и товарищество "Свободная культура", единственная российская коммуна художников и музыкантов. Сейчас арт-центр закрыт – и если он останется без помощи, то после пандемии коронавируса он рискует не открыться вновь.
В этом году арт-центру “Пушкинская-10” исполняется 30 лет. Коммуна художников и музыкантов стихийно возникла в годы перестройки, в конце 80-х и, пройдя через многие испытания, дожила до наших дней. Это культовое место, где в обычное время кипит жизнь: работают кафе, сменяют другу друга выставки, концерты, театральные представления. Здесь находятся 42 мастерские художников, здесь работают в своих студиях Борис Гребенщиков, Дмитрий Шубин и другие музыканты. С самого рождения "Пушкинская-10" была территорией свободы, и сегодня ничего не изменилось. Например, здесь в прошлом сезоне группа поддержки обвиняемых по делу “Сети” устраивала яркие перформансы в поддержку заключенных анархистов и антифашистов, выставку их рисунков, сделанных в следственном изоляторе.
Понятно, что сегодня арт-центр закрыт – как и все городские театры, музеи, выставочные залы. И вот, один из основателей коммуны художников Юлий Рыбаков прокричал в соцсетях “SOS!” – если этому уникальному пространству не помочь, оно может не пережить вынужденного бездействия: “Мое детище, которому я отдал 30 лет жизни, – Арт-центр "Пушкинская-10", переживает тяжелые времена. Как и все, но с той разницей, что мы не получали и не получим помощи от государства. Сегодня… мы лишились источника средств. Если мы не соберем средств на уплату коммунальных платежей за тепло, свет и воду, нам будет грозить выселение. Чтобы собрать эти средства, мы открыли сейчас серию выступлений в интернете, с возможностью перечисления средств на спасение Пушкинской”.
Была война с чиновниками, с городскими властями, с милицией, с бандитами. Мы жили там в холоде и голоде
– Коммуна на "Пушкинской-10" уникальна, у нее героическое прошлое и славное настоящее: мы начинали 30 лет назад, в 1988 году, в разгар перестройки, когда независимые художники, музыканты, литераторы, актеры искали прибежища для создания своего культурного центра, своего места под солнцем, – вспоминает Юлий Рыбаков. – Есть версия об истоках нашей коммуны – в одной из книг о легендах Петербурга можно найти рассказ о том, как три художника, Евгений Орлов, Сергей Ковальский и Юлий Рыбаков, сидели на скамеечке около памятника Пушкину на Пушкинской улице и грешным делом пили вино. Они жаловались друг другу на то, что, в отличие от Союза художников, композиторов и других официальных творческих союзов, служивших делу построения социализма, нам, художникам, которые хотят быть независимыми, нет места под солнцем. Если выставки с большим трудом еще удается делать, то ни мастерских, ни своего культурного центра у нас нет. Так продолжалось довольно долго. Видимо, Пушкину надоело слушать наши стенания, он повернулся на своем постаменте, посмотрел на нас, обругал неприличными словами за уныние, указал на дом и сказал: “Идите и берите!” Мы не могли ослушаться поэта, пошли и обнаружили огромный пустующий дом. Он был расселен еще в советское время под капремонт, но потом деньги у властей кончились, и он стоял пустой. Хватило 10 дней, чтобы вся питерская богема по нашему кличу съехалась туда. А потом было 7 лет обороны, и в результате создание культурного центра если не во всем доме, то в значительной его части. Это была война с чиновниками, с городскими властями, с милицией, с бандитами. Мы жили там в холоде и голоде с детьми, нам отключали свет и воду, но мы обогревались нелегальным электричеством, проведенным из соседних домов, мы варили себе кашу во дворе этого дома в полевой военной кухне. И каждый день в этом огромнейшем доме шли спектакли, выставки, концерты – шла бурная творческая культурная жизнь, которой так не хватало постсоветскому – да тогда еще советскому обществу.
– Кто же вам отдал этот дом?
Это позволяет нам оставаться независимой маленькой коммуной, вышедшей из ХХ века в XXI
– Сначала это было решение Ленинградского городского совета, депутатом которого и председателем первой в истории России комиссии по правам человека я тогда был. Затем после долгих боев нам удалось договориться с администрацией города: дом отремонтировали, а мы получили от него треть – 4 с лишним тысячи квадратных метров, в которых мы и работаем 30 лет. Причем мы остаемся коммуной в лучшем смысле этого слова: мы решаем все вопросы сообща, мы зарабатываем деньги на этот дом, у нас выборное руководство, никакой помощи от государства мы не получаем – только раз в год летом нам дают копеечку на проведение праздника нашего дома. На самом деле это хорошо – это позволяет нам оставаться независимой маленькой коммуной, ковчегом, вышедшим из ХХ века в XXI.
Где-то на шестом году нашего существования тогдашний мэр города Анатолий Собчак решил, не посоветовавшись с нами, передать наш дом Ленинградскому телевидению, Бэлле Курковой – для улучшения жилищных условий сотрудников. Тогда поднялась большая волна протеста. Нам пришлось строить баррикады. Мы пригласили журналистов и сказали, что художники отсюда не уйдут: мы останемся и будем защищать единственный островок свободы, который был тогда в обновлявшейся России. Была такая певица Наташа Пивоварова из группы “Колибри”, которая сказала: я выйду на баррикады, и в одной руке у меня будет ребенок, а в другой граната. И мы отсюда не уйдем. В конце концов нас поддержали и Егор Гайдар, и министр культуры, и деятели культуры мирового значения. Нам помогла победить только наша солидарность, только то, что мы жили такой дружной коммуной. И мы ведь там были не одни – одно время мы приютили там “Ночлежку”, помогавшую бездомным, мы сами помогали тем, кому было нечего есть: раздавали еду и одежду, гуманитарную помощь, приходившую с Запада. “Пушкинская-10” и сегодня остается уникальным социально-культурным феноменом, другого такого в России нет. И вот сейчас нашему ковчегу приходится туго.
И это понятно, закрылись ведь не только 16 галерей, но и все, что наросло вокруг: кафе, бар, три музыкальных клуба, перечисляет генеральный директор “Пушкинской-10” Мирон Муждаба.
“Пушкинская-10” и остается уникальным социально-культурным феноменом, другого такого в России нет
– У нас есть музыкальный клуб FISH FABRIUQUE Bar, дающий нам некоторый доход, потому что в нем проходили концерты, еще у нас есть кафе и бар, и еще есть выставочные залы, куда мы продавали билеты, и все это было нашим источником существования, и все это закрылось с 18 марта, после того как было принято решение, что культурные учреждения не должны работать. Наше здание требует денег на содержание: каждый месяц надо заплатить за свет, за тепло, за воду. Здание выделено нам городом на 49 лет в безвозмездное пользование, но с тем условием, что мы полностью его содержим, обслуживаем и оплачиваем коммуналку. Сейчас мы запустили программу онлайн-трансляций: музыканты, друзья “Пушкинской-10”, и те, кто здесь работает, ведут записи из своих квартир, а мы ежедневно на своем канале в YouTube транслируем один или два часовых концерта. Нас уже поддержали известные музыканты – Борис Борисович Гребенщиков спел одну песню и призвал нас поддержать, за что мы ему очень благодарны, и Юрий Шевчук тоже спел одну песню и призвал всех нам помочь. Эта программа у нас расписана до 30 апреля, каждый вечер с 20.00 до 22.00 идет трансляция концертов. Это первое, что мы сделали. А второе – мы готовим благотворительный аукцион: художники “Пушкинской-10” предоставляют свои картины, рассказывают о них и нижайше просят, если можно так выразиться, чтобы кто-то, готовый нас поддержать, их купил. Сейчас готовится платформа – на нашем сайте будет вступительное слово от художника, изображение работы, ее описание и стартовая цена. Все средства пойдут в копилку на оплату коммунальных услуг.
Филипп Аветисов – музыкант, куратор музыкальной программы “Пушкинской-10”, рассказывает, как возникли онлайн-концерты.
В виртуальном пространстве наши личные каналы распространения информации оставляют желать лучшего
– У меня здесь музыкальная мастерская и небольшая студия звукозаписи. И я кинул клич всем ребятам, которые у меня записывались последние годы, – а не хотят ли они поучаствовать в такой благотворительной акции в поддержку “Пушкинской-10”, сыграть онлайн-концерты, сделать стримы и предложить зрителям сделать донаты. Первым откликнулся Борис Гребенщиков, но сыграть онлайн он не смог, потому что он находится в Лондоне. Поэтому он прислал нам свое видеообращение. Потом Юра Шевчук подключился, и у нас сейчас уже плотная программа составлена – это и такие ребята, как Дима Шубин, группа “Внутреннее сгорание”, театр-концерт “Вампука” Жени Глюк, Катя Федорова из группы “Ива Нова”, Евгений Лазаренко и бывшие “Мультфильмы”, много совсем не известных музыкантов, которые захотели поучаствовать и помочь, мы никому не отказываем, рады каждому. Ну, и у нас даже появился один секретный гость, который будет у нас в эфире в 8 вечера 23 апреля, пока он попросил называть себя "господин В". Программа будет расширяться, уже появились ежедневные сказки на ночь для детей, инициатив очень много. Но мы уже поняли, что многое будет зависеть то того, сумеем ли мы все это донести до максимально широкой аудитории. В обычных условиях у нас есть своя андеграундная публика, люди даже приезжают к нам из других городов. Но в виртуальном пространстве наши личные каналы распространения информации оставляют желать лучшего. Наши онлайн-проекты не менее интересные, чем у других, а вот донести их даже до нашей собственной аудитории у нас не очень получается. Чем больше будет распространение, тем больше шансов, что мы продержимся. Но это будет трудно – мы же никогда не были коммерческой площадкой, не вступали в конкуренцию с “Эрартой” и другими культурными кластерами, в этом смысле мы уникальны. Это такой культурный трамплин для многих андеграундных коллективов, художников, творческая лаборатория.
О своем участии в спасении “Пушкинской-10” говорит художественный руководитель театра-концерта “Вампука” Женя Глюк.
– Так вышло, что я самоизолировалась с прекрасным скрипачом и замечательным специалистом по софтам и прочим компьютерным вещам. Здесь у нас телестудия, аудиостудия и видеостудия. Ребята с “Пушкинской-10” собирают денежку на коммуналку, как пел Виктор Цой, “Дом стоит, свет горит” – и нужно что-то делать, иначе все начнет разваливаться, кирпичи падать начнут. Все музыканты и художники включились, ну и мы тоже вписываемся, читаем сказки, вот сегодня будем читать “Черную курицу”: живая скрипка и голос.
Евгений Орлов – президент товарищества, основатель и смотритель Музея нонконформистского искусства, вспоминает, как начинался музей.
– Мы с Сергеем Ковальским начинали собирать картины, которые оставались от выставок. Ведь у большинства неофициальных художников своих мастерских не было, а у Сереги была просторная квартира. Я же был главным художником в одной фирме, и у меня там была ведомственная мастерская. С этого все и началось. Потом мы объединили свои коллекции, а когда появилась Пушкинская, открылась возможность собирать картины – так и возник музей. Думаю, у нас самая полная коллекция нонконформистского движения Ленинграда. Есть еще музей в Нью-Джерси, который миллиардер Нортон Додж собирал, но мы своими скромными усилиями собрали коллекцию не хуже. Есть у нас в музее авторская галерея Вадима Воинова “Мост через Стикс”, мы ее сделали совместно с отделом новейших течений Русского музея, с Александром Боровским и Ириной Карасик. В коридоре, соединяющем два параллельных подъезда, мы устроили галерею самиздата “А 4”. Мы могли бы еще много галерей сделать, но места катастрофически не хватает.
К тридцатилетию “Пушкинской-10” вышел трехтомник, посвященный этой коллекции. В этом году музей как раз хотели обновлять, но теперь его судьба тоже зависит от того, удастся ли собрать денег и сохранить арт-центр со всеми его галереями, клубами и коммуной художников в прежнем виде.
