Программу ведет Татьяна Валович. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская. Гость студии - член топонимической комиссии Петербурга Алексей Владимирович.
Татьяна Валович: Краеведы и ведущие топонимисты Петербурга считают, что в настоящее время происходит размывание городской культуры, а это в свою очередь влияет на «язык города». Авторы и члены редколлегии «Нового топонимического журнала» видят необходимость в противодействии тенденциям разрушения петербургского культурного пространства в такой области, как наименование городских объектов. Рассказывает корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Новый топонимический журнал помещает исследования и очерки, касающиеся не только Петербурга и Ленинградской области, но и других городов и весей России. История есть не только у страны или города, но у каждого переулка, у каждого дома - она и дается небольшими фрагментами в рубриках «Топонимическая школа» и «Топонимические экскурсии». «Официальный отдел» знакомит с законами и постановлениями городского правительства. Раздел, посвященный полемике, призывает задуматься о том, например, не пора ли, наконец, перестать увековечивать в названиях улиц и скверов всякого рода деятелей, поскольку достойных людей гораздо больше, чем названий улиц, рек и поселков.
Одна из статей в 3-м номере посвящена «ляпам» в информационных стендах, размещенных в Петербурге к саммиту «большой восьмерки». Ее автор - заместитель главного редактора журнала Владимир Левтов.
Владимир Левтов: На картах городах ошибки в названиях, в переводе на английский язык. Какая-нибудь «Красных курсантов стрит», «Невская галф» - Невская губа существует, они не нашли слово «губа» в английском, и так далее. Много такой несуразицы. Причем это все было в нарушение официального документа - Реестра названия объектов городской среды Санкт-Петербурга, утвержденного губернатором. Привел я десятки примеров. В результате в этот же день раздался телефонный звонок, и в лучших традициях комсомольско-партийных я получил разнос одного из руководителей Комитета по печати: «С какой стати вы занимаетесь злобными пасквилями в адрес работников, которые проделали сумасшедшую работу?!» А там по данным, которые были опубликованы, было указано, что на это потрачен миллион долларов.
Татьяна Вольтская: Названия городских улиц и переулков регулярно искажаются и в средствах массовой информации, и в рекламе. Что касается переименований, то основная волна их уже прошла, хотя кое-что переименовывают и сегодня.
Владимир Левтов: В этом году переименована Съездовская линия, Съездовский переулок. Площадь Лихачева - она официально, так сказать, уже наименована, а была безымянной. Переименованы несколько наименований в поселке Володарский, несколько десятков переименований. Потому что там, допустим, есть четыре улицы, связанных с именем Ленина, одну переименовали.
Татьяна Вольтская: В Петербурге тоже есть по нескольку Советских и Красноармейских улиц, но нужно ли менять их названия, пока не решено. Главная функция журнала - просветительская, поскольку небрежение к топонимике ведет к забвению истории и размыванию культуры.
Татьяна Валович: У нас в гостях член топонимической комиссии Петербурга Алексей Владимирович.
Алексей Георгиевич, доброе утро.
Алексей Владимирович: Доброе утро.
Татьяна Валович: Алексей Георгиевич, вчера топонимическая комиссия Петербурга пригласила и средства массовой информации, и горожан, заинтересованных, обсудить современный топонимический облик Петербурга. Чем это было вызвано? Просто подведение итогов, конец года или идут какие-то процессы, которые на первый взгляд, может быть, и не видны горожанам в повседневной жизни, но пропускать и пускать на самотек эти процессы в топонимике нельзя?
Алексей Владимирович: Не совсем точно. Встречу организовала не топонимическая комиссия, а редакция "Нового топонимического журнала". Топонимическая комиссия, а точнее ее руководство, к сожалению, от этой встречи самоустранилась. Связано это было в первую очередь с подведением итогов двух лет существования "Нового топонимического журнала", как возобновленного издания и как издания, которое, наконец, стало выходить регулярно, а не как раньше - от случая к случаю.
Но я хочу сразу поправить то, что здесь было сказано Владимиром Евгеньевичем Левтовым. Потому что, во-первых, решение принимает не топонимическая комиссия. Топонимическая комиссия - это совещательный орган.
Татьяна Валович: О переименовании, да?
Алексей Владимирович: Да, именно так. Поэтому решение о возвращении четырех исторических названий в поселке Володарском пока принято только комиссией. Оно еще не подписано городским правительством, и еще не вступило в силу. Это только рекомендация. Второе. Мы не занимаемся переименованиями. Мы занимаемся только возвращением исторических названий. На переименование у нас в плане деятельности топонимической комиссии наложен категорический запрет.
Татьяна Валович: Почему топонимическая комиссия не захотела принять участие во вчерашней встрече?
Алексей Владимирович: Вопрос, к сожалению, не ко мне.
Татьяна Валович: К руководству, да?
Алексей Владимирович: К руководству. Я, как член топонимической комиссии, там был. Но, к сожалению, на встрече присутствовало только четверо членов топонимической комиссии. Хотелось бы, конечно, чтобы их было больше, но как получилось, так получилось.
Татьяна Валович: Как вы оцениваете ситуацию в Петербурге по деятельности комиссии, по тем процессам, которые происходят в городе с наименованием городской среды?
Алексей Владимирович: Ситуация в Петербурге, мягко выражаясь, не очень хорошая. Потому что, если посмотреть на рекламу, если посмотреть на то, что пишут на табличках с названиями улиц, если посмотреть на то, как коверкают названия улиц средства массовой информации... Ведь постоянно видим вот эти варианты, когда прилагательное ставится после существительного. Нет такого в русском языке, нет такого названия улица Садовая. Нельзя писать (это не по-русски) "выход на улицу Боткинская", тем более, что выход на улицу Большую Зеленина.
Татьяна Валович: Это общение падение культуры или просто нежелание, невнимательность? Очень много элементарных... На некоторых городских планах названия улиц пишутся с орфографическими ошибками.
Алексей Владимирович: По-моему, это вещи одного порядка - это нежелание, невнимательность со стороны чиновников, вызванное общим падением культуры. Если мы посмотрим газеты и справочники 50-х-60-х годов, то там почему-то все названия, даже достаточно непростые по произношению, произносятся правильно. Никто не писал "улица Бармалеева", все писали "Бармалеева улица". Это при том, что тогда не было официального реестра городских названий. Сейчас он есть. Есть документ, принятый губернатором еще в 1999 году, сейчас он переутвержден заново. Что называется, возьмите и почитайте. Там все написано.
Татьяна Валович: Какие причины, кроме политических, существуют для возвращения старинных названий?
Алексей Владимирович: Я бы сказал, что политические причины существовать не должны. Старинной название должно рассматриваться, как памятник истории культуры. То есть возвращение старинного названия - это тоже самое, что восстановление разрушенного храма и реставрация дворца, который от времени, или от пренебрежения, или по причине разгильдяйства арендаторов приведен в негодность. Это тоже самое.
Татьяна Валович: К сожалению, вся история последнего, можно даже сказать, столетия мы видим, что в первую очередь были такие переименования. Если бросить взгляд вообще в историю. На какие можно было бы поделить периоды в российской топонимике? Когда же начались такие бурные процессы? Мне, как жителю Петербурга, Ленинграда, кажется, что наш город больше всего пострадал от таких переименований. Но это сугубо мой субъективный взгляд. Я понимаю, что и в других странах проходили точно такие же процессы, которые были связаны с изменением политического строя или каких-то других моментов.
Алексей Владимирович: В других странах, во всех странах, кроме России, и даже, между прочим, в Эстонии, когда она входила в состав Советского Союза, массовых переименований, несмотря на изменение политических моментов, не было. Переименовывали по одному, по два названия, но это было именно как исключение. И только в России переименования имели массовый характер. На самом деле, массовая идеологизация общественного сознания, соответственно с этим волна массовых переименований именно с идеологической точки зрения, началась в конце XIX века. Потому что кто бы там что не говорил, но событяи 1917 года возникли не на пустом месте. Стремление, что называется, все это разнести и построить заново, появилось гораздо раньше 1917 года. Именно с конца XIX века, даже с 70-х годов, в городскую думу начинают идти прошения переименовать Фонарный переулок в Сербскую улицу, переименовать Плуталову улицу в улицу Николаевскую цесаревича (именно так). Наконец, в 1892 году городская дума, а вслед за ней и император сдались и Никольскую улицу переименовали в улицу Глинки. С этого, по существу, и началось.
Татьяна Валович: У нас есть вопрос от слушателя. Пожалуйста, вы в эфире.
Слушатель: Здравствуйте. Внимательно вас слушаю. Желаю вам успехов во всех ваших намерениях. У меня такой вопрос. На каком основании был переименован Ленинград - Санкт-Петербург? Дело в том, что решения Государственной Думы не было.
Алексей Владимирович: Не переименование, а возвращение названия Санкт-Петербург было проведено указом президента. Потому что президент и тогда, и сейчас имел право (и имеет право) издавать указы по изменению названий населенных пунктов.
Татьяна Валович: У нас есть еще один вопрос. Здравствуйте, вы в эфире.
Слушатель: Доброе утро. По-моему, с нашей топонимикой происходит сейчас тоже самое, что с топонимикой Карельского перешейка, когда просто, извините, просто топтали, варварские изменения, уничтожение финских кладбищ происходило. Тут тоже самое нас ждет. Просто история повторяется. Вульгаризация всего процесса это страшно. Нужно просто вернуть названия исторические всему.
Татьяна Валович: Алексей Георгиевич, вы, по-моему, занимались метаморфозами топонимики Карельского перешейка?
Алексей Владимирович: Занимался этим не я лично. У нас просто есть такой человек Евгений Александрович Балашов, который этим занимается. Но с этим вопросом, по поводу Карельского перешейка, конечно, могу сказать, что, действительно, было уничтожено практически все. Сохранилось на всем Карельском перешейке двенадцать финских названий только потому, что железная дорога, которая вообще не любит переименовывать станции, не дала добро на переименование. Все двенадцать - это железнодорожные станции. Сохранились некоторые названия озер и возвышенностей просто потому, что народ отказался пользоваться новыми названиями. Пухтова гора она так и называется Пухтова, хотя официально она гора Командная, но это скорее исключение.
Татьяна Валович: Но, с другой стороны, финские названия трудно произносимые для русского языка. Это понятно, что раз территория стала принадлежать другому народу, сменились обстоятельства, то, наверное, такая замена была неизбежна.
Алексей Владимирович: Вопрос такой есть. С одной стороны, не все финские названия трудны для русского языка. В конце концов, на территории Петербурга существует довольно много финских названий, чуть-чуть переиначенных, Лахта, Каламяги.
Татьяна Валович: Даже река Карповка, это ведь тоже...
Алексей Владимирович: Да, Карповка. Потом, если посмотреть карту Всеволожского и Гатчинского районов, там половина названий деревень финские, и никто их не переименовывает. Все их нормально произносят. С другой стороны, если уж проводить переименования, то надо переводить с учетом прежней топонимики, по возможности переводить финские названия на русский язык. Это делалось редко и часто с ошибками. Потом многие же финские деревни, на самом деле, имели параллельно или даже еще более старое русское название. Об том же никто не вспомнил. Никто не вспомнил, что Репино и Солнечное имели когда-то названия Афанасово и Курносово.
Татьяна Валович: Вот тут как раз возникает вопрос об исторических параллелях. До какого исторического момента надо находить? Ведь, действительно, иногда существовали даже в названиях улиц несколько исторических периодов. Как возвращать, как рассматривать, какой же именно исторический период брать для того, чтобы возвратить название?
Алексей Владимирович: Здесь единых критериев нет. Здесь нужно брать названия, которые имеют наиболее стойко культурное значение.
Татьяна Валович: Или благозвучное.
Алексей Георгиевич, как показывают опросы прохожих на улице, разные мнения насчет переименования.
Алексей Владимирович: Я не могу согласиться с тем, что улице Гоголя историческое название Малая Морская, а не Большая, вернули зря. Потому что Гоголь жил на Малой Морской, а не на улице Гоголя, потому что это название - одно из первых названий города, это 1731 год. А от Гоголя, что называется не убудет. Гоголя все равно будут читать. Надо понять, есть у нас улица Гоголя, нет у нас улицы Гоголя, Гоголя читать все равно будут. А вот есть у нас такая улица Решетникова, тоже названная в честь писателя. Вот Решетникова все равно никто не читает, и Чапыгина не читают, и Глеба Успенского, к сожалению, не читают.
Татьяна Валович: А почему переименовали Карла Маркса, а Энгельса оставили?
Алексей Владимирович: Потому что не договорились, как он должен называть. Проспекта Энгельса историческое название Выборгское шоссе. Но Выборгское шоссе сейчас идет в другую сторону, в другом месте. Если присоединять к Выборгскому шоссе начало проспекта Энгельса, а конец оставить проспектом Энгельса, то нужно перенумеровывать все дома по Выборгскому шоссе. А их там 500 штук. Если присоединять проспект Энгельса к Большому Самсоньевскому, что было бы логично, улица-то одна, опять длинная перенумерация. Сейчас из-за документов на недвижимость, из-за переоформления перенумерацию стараются не делать. Это страшное дело. Это гораздо хуже, чем переименование.
Татьяна Валович: Каким образом, существует такое деление, как на улица, проспект, проезд, тупик, переулок?
Алексей Владимирович: Тупиков у нас в отличие от Москвы, можно сказать, практически нет. Официально у нас всего один тупик Митрофаньевский. К сожалению, никаких правил, регламентирующих, где улица, где проспект, где переулок нет и никогда не было. В каждом городе, и в каждой части города, и в каждой деревне это решалось по-своему. Поэтому, когда к городу присоединялись поселки, в которых были свои проспекты (и по масштабам поселка это был проспект), то теперь действительно удивляются, что по масштабам города это не проспект, но это тоже история.
Татьяна Валович: Если возвратиться к истории российской топонимики, то когда началось такое массовое наименование улиц в честь каких-то героев, известных личностей? Раньше был Воронцов переулок. Понятно, это был домовладелец, по нему как-то и называли в Петербурге. Кстати, очень интересная история. Мне рассказали, что оказывается, администрация города не всегда знает, какие возвращены наименования, есть ли они. Когда жители именно этого переулка Воронцова обратились с какой-то просьбой о благоустройстве, им ответили, что такого нет или это проезд, который в ведении муниципалов находится.
Алексей Владимирович: Это, вообще беда, связанная с исполнением решений губернатора. Правительство города принимает решение, губернатор его подписывает, дот чиновников оно не доходит. То почта не знает о том, что названа улица, то районные власти не знают, то садово-парковое хозяйство не знает. Вот в этом году получили название два прежде безымянных сквера - это сад Бенуа и сквер Юрия Инге. Несколько лет назад на Петроградской стороне был назван сквер Низами, потому что там стоит памятник Низами. Насколько я знаю, в садово-парковом хозяйстве об этом не знают.
Татьяна Валович: Когда же началось такое массовое наименование в честь героев?
Алексей Владимирович: Я уже говорил, это конец XIX века. У каждого времени свои герои. Сначала это были ученые и поэты. Пушкинская, Лермонтовская, Тургеневская, Некрасовская в массовом порядке пошла с начала ХХ века, причем в пригородных деревнях. Каждая земская управа считала своим долгом иметь у себя несколько названий в честь выдающихся людей. А с 1918 года уже пошли революционеры. Потом опять вернулись к писателям, потом пошли герои войны, ученые, потом опять революционеры. Это было несколько волн. Сейчас у нас общественное сознание настолько разрозненно, что у каждого человека свой герой.
Татьяна Валович: Как часто в топонимическую комиссию обращаются горожане с той или иной инициативой наименования улиц?
Алексей Владимирович: Я бы сказал, что постоянно. Причем несколько инициатив - или кого-то увековечить, кто им нравится, включая своего собственного родственника, то ли вернуть какие-то названия, причем часто с идеологическими целями - уберите кровавого палача Робеспьера! Я согласен, Робеспьера убирать надо, но не потому что он кровавый палач, а потому что пусть с ним французы разбираются. Он в Петербурге ни разу не был.
Татьяна Валович: Буквально в октябре этого года вновь возвратились к названиям площадь Труда и улица Труда. Им сначала предполагалось тоже возвратить исторические названия, но Федерация профсоюзов выступила резко против. Что же будет в самом деле?
Алексей Владимирович: Что будет, я не знаю. Комиссия еще в 1998 году приняла решение о возвращении в городе 45 исторических названий, включая те же самые Рождественские, те же самые Благовещенские, тот же самый Благовещенский мост и многие другие. За все это время в этом году из всего списка удалось подписать два. Все остальное я не знаю. Комиссия свое решение не отменяла. Мы считаем, что прославлять труд надо не в названиях улиц, а другими способами.
Татьяна Валович: Не связано ли это с тем, что, например, как и в советское время уничтожались все церковные названия, но сейчас, наоборот, демонстрируется в России такое бережное и трепетное отношение к церкви. Почему же не возвращаются?
Алексей Владимирович: Это вопрос не ко мне, это вопрос к правительству города. К сожалению, именно из церковных названий за все время возвращено, по-моему, чуть ли не одна Никольская площадь и Никольский переулок. Меньше десятка.
Татьяна Валович: Алексей Георгиевич, а сколько вообще сейчас в Петербурге и ближайших пригородах дублирующихся названий улиц?
Алексей Владимирович: Дублирующих названий много. Потому что когда в состав города входил очередной поселок, где были свои собственные названия, они, естественно, часто оставались. И надо понимать, что хотя это плохо, с этим надо по возможности бороться, но до конца мы это не изживем. В конце концов, у поселков есть своя история, и история города не должна перекрывать историю поселка. Хотя, конечно, одним из оснований того, что в Володарском проспекту Ленина было возвращено (пока что комиссия приняла решение) название Оболенский проспект, это то, что в Красносельском районе кроме этого проспекта Ленина, есть еще один проспект Ленина в Красном селе, Ленинский проспект - на юго-западе, а совсем рядом с Володарским, хотя это уже Петродворцовый район есть еще одна улица Ленина.
Татьяна Валович: Сейчас начинают застраиваться целые кварталы. Раньше это все-таки была какая-то точечная застройка, поэтому новых улиц не так много образовывалось. Например, та же "Балтийская жемчужина". Обсуждалось ли уже топонимической комиссией как будут именоваться вновь появившиеся улицы?
Алексей Владимирович: Комиссия это будет обсуждать, когда эти улицы будут проложены фактически. Потому что нельзя называть улицы в проекте. У нас проекты, к сожалению, все время меняются. Тогда мы это и обсудим. В принципе, названия улицам в этом районе были даны авансом еще в 1978 году. Названия там есть - это проспект Героев, проспект Патриотов улицы еще нескольких военачальников Великой Отечественной войны. Если выясниться, что планы изменились и проезды пойдут по-новому, будем обсуждать. Может быть, будем давать названия по городам Пекина - Пекинская, Шанхайская. А почему бы нет? Есть же у нас Будапештская и Бухарестская. И, по-моему, никто не возмущается.
Татьяна Валович: Вот топографическое сознание современного человека все-таки меняется, особенно в больших мегаполисах. Если раньше это были какие-то привязки к географическим названиям или каким-то особенностям местности, то как сейчас это сказывается в топонимике?
Алексей Владимирович: Я не вижу разницы, по крайней мере, в России между топонимическим сознанием жителя города и жителя деревни. У нас проблема в другом. У нас проблема в том, что массовое сознание по-прежнему предельно идеологизировано. Только если идеология была одна, то сейчас их стало много, у каждого своя. Фанатиков не меньше.
Что касается принципов наименования, они остались, на самом деле, прежними с XIX века, если не с XVIII , должны были остаться. По возможности привязка к местности, по возможности привязка к истории данной местности. Можно увековечить кого-то из выдающихся деятелей, если нужно назвать новую улицу, только ради этого, но именно тех, кто связан с это местностью. Сейчас прорабатывается вопрос о названиях новых улиц в Сестрорецке именами выдающихся спортсменов, которые жили в этом городе - Всеволода Боброва, Николая Соколова, Александра Паншина. Если нет такой привязки, то можно по географическим названиям. В этом ничего плохого нет. Главное, чтобы название было удобно для применения и понятно, что оно обозначает.
Татьяна Валович: Самое основное, это и благозвучность названия. Потому что иногда совершенно дикие словосочетания получаются, и непонятно как говорить. Со стороны благозвучности, насколько должны рассматриваться наименования?
Алексей Владимирович: Это вообще необходимое условие. Если название неудобно для произношения, оно вообще не должно рассматриваться. В том же Сестрорецке (позавчера на комиссии обсуждали предложение) сделать улицу Авинариуса или Авинариусскую улицу. Хотя это был выдающийся человек с точки зрения Сестрорецка, это был строитель сестрорецкой железной дороги, но все-таки решили, что лучше отклонить. Не всякого человека можно увековечить в названии улицы.
Татьяна Валович: Что касается падежности в наименованиях.
Алексей Владимирович: Вот эта проблема, которой нет в европейских языках, есть в русском. Все-таки от названий в родительном падеже надо уходить. А то получается - контейнер для отходов Брюхера.
Татьяна Валович: Это и нонсенс, и смех, и слезы.
Алексей Владимирович: Да.
Татьяна Валович: То что касается вообще деятельности комиссии в будущем году. Мы говорим о том, что комиссия рассматривает, вносит свои предложения на рассмотрение городского правительства, на рассмотрение губернатора. По-моему, за время губернаторства Валентины Матвиенко, сколько было возвращено исторических названий?
Алексей Владимирович: Три.
Татьяна Валович: Всего три, а в реестре числится сейчас?
Алексей Владимирович: Из принятых комиссией осталось 43, это не считая пригородов того же Володарского, и не считая того, что комиссия считала бы нужным возвратить, но пока не рассматривает, потому что пока не проходят эти. А так в принципе больше 200.
Татьяна Валович: С чем все-таки это связано? Очень часто возникают вопросы, что следует ли тревожить горожан с этим изменением адресов, что это затратная статья бюджета, что деньги лучше потратить на какие-то другие социальные программы.
Алексей Владимирович: Никаких денег это не стоит. Потому что замена номерных знаков все равно происходит в плановом порядке. Мало того, если вы знаете, у нас в городе сейчас каждый год или каждые два года утверждают новую форму номерных знаков, и все перевешивают. Если это приурочить к возвращению названий, это не будет вообще никаких затрат.
Татьяна Валович: Все дело просто в какой-то политической воли?
Алексей Владимирович: Совершенно верно.
Татьяна Валович: Или в противоборстве кланов, которые...
Алексей Владимирович: Еще и потому, что принцип чиновника - как бы чего не вышло. Лучше ничего не делать. Чиновники не понимают, что если ничего не делать, то недовольных будет только больше. Недовольные будут с обеих сторон, а так будут только с одной.
Татьяна Валович: Как обстояло дело с наименованием нового вантового моста Петербурга, который появился не так давно? Ведь ему присвоено наименование Обуховский.
Алексей Владимирович: Ему присвоено название Большой Обуховский, потому что Обуховский у нас через Фонтанку по Московскому проспекту. На самом деле, название "Большой Обуховский" обсуждалось на комиссии сразу. Но первый раз комиссия, что называется, не решилась дать это название, и объявила конкурс среди горожан на лучшее название. Этот конкурс лучше всего показал, что никаких конкурсов объявлять не надо. Потому что все равно победил тот же самый Большой Обуховский. Зато мы узнали много интересных мнений, как можно назвать мост.
Татьяна Валович: Также было много предложений, да?
Алексей Владимирович: Предложений было больше ста.
Татьяна Валович: Горожане все-таки следят за тем, что происходит с наименованиями, и заинтересованы в каком-то виде влияния на то, что происходит в топонимике Петербурга.
Алексей Владимирович: Я не могу сказать, сколько процентов горожан заинтересованы. Потому что, разумеется, те письма, которые к нам приходят, по своему количеству отражают все-таки мнение ничтожного меньшинства. А мнение большинства мы, к сожалению, часто не знаем. Это скорее плохо, чем хорошо.
Татьяна Валович: Если вернуться к вопросу о культуре использования наименований. Сейчас в школах Петербурга существует такой предмет как "История города". Занимается ли "Новый топонимический журнал" в таком просвещении, образовании, почему нужно правильно употреблять названия и как?
Алексей Владимирович: "Топонимический журнал" только этим и занимается в широком смысле - просвещением граждан и рассказом о топонимике.
Татьяна Валович: Если, кто возьмет его в руки и почитает.
Алексей Владимирович: А что же, по-вашему, мы должны силой...
Татьяна Валович: Тоже образование тех педагогов, которые занимаются таким предметом, как "История Санкт-Петербурга".
Алексей Владимирович: Если учитель плохой, то это, к сожалению, не излечимо. А журнал мы рассылаем по школам. Желающие могут его получить. Конечно, если бы у нас были необходимые средства, мы бы его могли раскладывать по почтовым ящикам. Но таких средств у нас, к сожалению, нет.
Татьяна Валович: Какой-то поддержкой такая нужная деятельность как "Новый топонимический журнал" пользуется от городского правительства? На какие средства выпускаете его?
Алексей Владимирович: От городского правительства есть финансирование, которого, на самом деле, катастрофически не хватает. Этот журнал убыточен, на самом деле.
Татьяна Валович: Как любая культурная статья.
Алексей Владимирович: К сожалению, у нас много разных фондов, которые делают вид, что они занимаются культурой города, но, к сожалению, ни один из них заинтересовать этим проектом не удалось.
Татьяна Валович: В следующем году какие планы "Нового топонимического журнала"? Я знаю, что есть такая рубрика, как "Казусы в топонимике".
Алексей Владимирович: Есть. Планы простые - будем продолжать работать, будем продолжать географию, расширять географию. Может быть, выйдем даже на ближнее зарубежье, потом на дальнее зарубежье. Будем печатать разные мнения читателей и авторов журнала. Кстати, приглашаем читателей журнала к сотрудничеству.
Татьяна Валович: Насколько обратная связь существует с горожанами, с теми людьми, которые прочитали в журнале те или иные статьи? Потому что вы печатаете не только о Петербурге, но и о российских регионах.
Алексей Владимирович: Обратная связь, к сожалению, пропорциональна тиражу журнала. Поскольку журнал издается тиражом в тысячу экземпляров, то обратная связь соответствующая. Но уже тот факт, что мы наладили связь с краеведами из регионов и начали печатать их статьи регулярно, это уже, я считаю, положительный признак.
Татьяна Валович: Спасибо, Алексей Георгиевич.
