Александр Генис: Сегодня у нас в гостях Марина Адамович, главный редактор старейшего русского литературного издания в Нью-Йорке - «Нового Журнала». Марина, вопреки названию, «Новый Журнал» очень старый, у него славная история, не так ли?
Марина Адамович: Совершенно верно. «Новый Журнал» был создан в Нью-Йорке в 1942 году, двумя замечательными литераторами Первой волны русской эмиграции - Михаилом Цетлиным и Марком Алдановым, известным романистом. На самом деле историю «Нового Журнала» нужно отсчитывать от «Современных Записок». Это крупнейший и известнейший литературный журнал русской эмиграции. В свое время французы говорили, что если бы у них был такой журнал, они были бы спокойны за французскую культуру. Поэтому прибавьте к нашим 67-и годам еще примерно 30. Это - наш возраст.
Александр Генис: Как Новгород - самый старый русский город, так «Новый Журнал» – самый старый русский журнал. Скажите, какой этап в истории «Нового Журнала» можно считать золотым периодом?
Марина Адамович: Это период, когда главным редактором в «Новом Журнале» был Михаил Карпович. Михаил Карпович - очень известная личность старой русской эмиграции. Он прибыл в США в посольстве Бахметьева, это было посольство Временного правительства, прибыл на пару лет, собираясь вернуться. Но пришлось задержаться. Потом он становится профессором Гарвардского университета, собственно, с него началось изучение истории России, он заложил традицию изучения России, он занимался активно общественной деятельностью и жизнью русской диаспоры, а после войны он становится главным редактором. Он концептуально осмыслил «Новый Журнал», привел туда новых авторов, стал печатать мемуары, в частности, мемуары Гиппиус, Мережковского, Бердяева. Поднялся научный уровень. Он привел очень известного человека, одного из основоположников американской социологии профессора Тимашева - он был заместителем главного редактора газеты «Возрождение» в Париже, в свое время.
Александр Генис: А как складывались отношения «Нового Журнала» с двумя самыми знаменитыми прозаиками эмиграции - Буниным и Набоковым?
Марина Адамович: Замечательно складывались. Несмотря на этот конфликт, о котором все знают, по поводу Нобелевской премии, тем не менее, в первой же книжке «Нового Журнала» присутствует и тот, и другой.
Александр Генис: То есть, Набоков простил Бунину Нобелевскую премию?
Марина Адамович: Ради «Нового Журнала» все было прощено. И надо сказать об особом участии Бунина в судьбе «Нового Журнала», потому что из переписки между Буниным и Алдановым, а они были большими друзьями, мы выясняем, что Бунину принадлежала сама идея возродить «Современные Записки»? Название-то само откуда – «Новый Журнал»? Долго думали, мудрили, а в результате…
Александр Генис: Мы тоже издавали «Нового американца». Я прекрасно понимаю, это слово вертится на языке эмиграции.
Марина Адамович: Что там выдумывать, когда все новое. И он поддержал журнал своими рассказами с первого же номера. Это, собственно, «Темные аллеи».
Александр Генис: Уже за это журнал останется навечно в русской литературе. Что с «Новым Журналом» происходит сегодня?
Марина Адамович: Сегодня жизнь «Нового Журнала» очень интересная.
Александр Генис: Главное, что она продолжается - это самое большое достижение.
Марина Адамович: Мы живы и это удивительно. Все-таки тяжело выживать толстому литературному журналу.
Александр Генис: Посмотрите, что в России происходит с толстыми журналами, что уж говорить про эмиграцию.
Марина Адамович: Мы не коммерческое издание, и у нас все больше и больше новых интереснейших авторов. Это уже новые эмигранты: Володя Гандельсман, Бахыт Кенжеев, Саша Стейсин, очень перспективный молодой автор. Авторы не только старой русской эмиграции, традиционных очагов расселения, а и так называемое Ближнее зарубежье, еще образующиеся русскоязычные диаспоры - они только проходят вот этот путь становления.
Александр Генис: Марина, как вы умудряетесь лавировать между новыми и старыми читателями? Я-то прекрасно помню, когда я приехал, Первая волна смотрела на нас с ужасом, мы были для них варварами. Я помню, как один мой коллега по «Новому Русскому Слову», такой пожилой джентльмен, необычайно порядочный человек, сказал: «Но вы же говорите на языке, который имеет такое же отношение к русскому, как турецкий - к Византии!».
Марина Адамович: Да, проблемы с языком очень большие, прямо скажем, но не с авторами. Вернемся в 42-й год. Еще в первой книжке «Нового Журнала», в статье от редакции было заявлено кредо журнала, и там было очень четко прописано, что принимаются авторы любых убеждений, сразу оговорюсь - кроме двух идеологий - нацизма и коммунизма. И так до сих пор мы стоим на той же платформе. Но главное - это высокий художественный уровень.
Александр Генис: А теперь поговорим о вашем конкурсе. Что это за конкурс, почему имени Алданова, а не Набокова, не Бунина или Куприна, и что за конкурс?
Марина Адамович: Конечно, из-за журнала. Все-таки Алданов был первым главным редактором «Нового Журнала», он стоял у истоков, он его создал. Это был очень известный в свое время писатель, он широко издавался, он переводился очень много, он был постоянным автором даже американских газет, скажем, «Нью-Йорк Таймс», постоянно печатал там свои очерки, и потом, как вставные главы, все это воспроизводил уже по-русски в своих романах. Он очень много переводился и был крупнейшей фигурой. Но он абсолютно неизвестен в современной России. Это парадоксальная ситуация. Задача конкурса - дать возможность именно писателю зарубежной России опубликоваться, выйти, найти своего читателя, потому что проблема колоссальная, особенно в так называемом Ближнем зарубежье. Ведь всегда литераторы, которые жили в Прибалтике, в Белоруссии, на Украине, даже они публиковались в Москве и в Ленинграде.
Александр Генис: В Советском Союзе, это были советские тиражи.
Марина Адамович: Теперь практически негде им публиковаться.
Александр Генис: Вы знаете, я ведь сам из этих краев и часто бываю в Прибалтике, особенно в Риге, моем родном городе, и я заметил, что разница между новыми странами и русской литературой там зависит буквально от каких-то случайных вещей. Например, в Латвии я не нашел ни русских литературных журналов, ни даже русских литературных страниц в местных газетах. А в Эстонии издается два журнала - очень приличное издательство. Я думаю, что это может быть связано с памятью Лотмана, который такое энергетическое поле оставил после себя.
Марина Адамович: Или традиция. Традиция живет вопреки. На самом деле очень тяжело разрушить то, что мы называем культурной традицией. Она выдерживает, и она нас кристаллизует, и она нас формирует. Поэтому я и убеждена, что у всех этих новых диаспор большое будущее, если они не потеряют традицию русской культуры.
Александр Генис: Ну что ж, познакомьте нас с лауреатами премии.
Марина Адамович: Конкурс проходит второй год. Он был задуман в честь 65-летия журнала, и в этом году в шорт-лист премии вошло 6 человек: Андрей Иванов, Иван Менджерицкий (США), Борис Роланд - белорус, Александр Тарнорудер из Израиля, Владимир Торчилин из Бостона и Вадим Фадин из Германии. Победителями были признаны Андрей Иванов из Эстонии за повесть «Зола», Борис Роланд, белорус, за повесть «Найти брата» и Вадим Фадин за повесть «Кто смотрит в облака», Германия. Андрей Иванов это наше открытие. Это очень молодой прозаик. Мне удалось с ним познакомиться, в ноябре мы встретились в Москве, вручили дипломы. Его нигде не печатали. Это его четвертый роман. Роман удивительный, он посвящен истории молодого эмигранта. Это русский мальчик, рожденный в Эстонии, обладатель так называемого серого паспорта, то есть апатрид, то есть человек без гражданства, человек, выброшенный из истории, выброшенный из жизни, и как этот молодой человек пытается познать себя, пытается прорваться через обстоятельства. Это экзистенциальная вещь, это страшная вещь, это трагедия вот того поколения, которое попало на реальный разлом истории. Рекомендую.
Александр Генис: Спасибо, обязательно познакомлюсь. Марина, мой поселений вопрос, и он весьма печальный. Говорят, что расцвет эмигрантской литературы всегда связан с угрозой для свободы на родине. Такие сообщающиеся сосуды. Чем больше давят в России, тем лучше в эмиграции. Вы согласны с этим?
Марина Адамович: И да, и нет. Если вообще размышлять над проблемой, что улучшает качество литературы, то, да, безусловно, улучшает катастрофа, любая проблема улучшает, неблагополучная жизнь. Кстати, в скобках замечу, что распад в 90-е годы это плохой период для литературы, потому что все шоковые ситуации…
Александр Генис: Сейчас хуже.
Марина Адамович: Не хуже. Наши авторы это все-таки единое пространство русской культуры. Я это так оцениваю, несмотря на то, что они живут в той же Прибалтике или во Франции, но это единое пространство и культуры, да и мир-то глобальный стал. Так вот сейчас уже появляются безумно интересные вещи, какие-то безумно интересные тональности в литературе, поэтому ко мне оптимизм возвращается. Но проблема оживляет писателя. Он должен погрузиться в какую-то ограниченную ситуацию, чтобы что-то понять. Вот еще раз вернемся к Иванову. Молодой писатель, еще не устоявшийся писатель, но насколько это глубоко, насколько это точно по восприятию, по психологии героя, насколько он четко вылепил этот образ! Это необыкновенно, это, безусловно, большая удача, и наша с вами тоже. Так что все будет хорошо.
Александр Генис: Я желаю вам успеха, но не любой ценой.
