Андрей Шарый: Россия выступает против принятия поспешных немедленных санкций против Ирана. Она надеется, что Иран согласится с компромиссным предложением обогащать иранский уран где-нибудь на российской территории. Как оценивают это предложение в США? У микрофона корреспондент Радио Свобода в Нью-Йорке Ян Рунов.
Ян Рунов: Вот мнение политолога из Вашингтонского исследовательского фонда "Наследие" Джеймса Филипса.
Джеймс Филипс: Я думаю, мир может верить России гораздо больше, чем Ирану в том, что обогащенный уран, находясь на российской территории, останется под замком и не попадет в руки террористов. Предложение России разумно в том смысле, что под российским контролем окажется обогащение урана в пределах уровня, годного для производства ядерной энергии, а не ядерного оружия. Но Иран может сегодня временно согласиться с этим, а завтра передумает. Время будет упущено, и ядерный кризис станет еще острее. Поэтому нам недостаточно простого согласия Ирана. Миру нужны надежные гарантии выполнения этого соглашения. Тегеран должен понять, что он не сможет устроить очередной дипломатический спектакль. Вот почему, не дожидаясь ответа Ирана на российское предложение, вопрос об иранской ядерной программе, как предлагают европейцы, должен быть в срочном порядке рассмотрен в МАГАТЭ, а следующий шаг - передача дела на рассмотрение Совета безопасности ООН.
Ян Рунов: При таком развитии событий, насколько реально принятие санкций, тогда как Россия и Китай выступают против? Да и сами санкции не всегда оказывались эффективными.
Джеймс Филипс: Да, санкции не гарантируют результата, но они все же вынудили Ливию отказаться от стремления к обладанию оружием массового уничтожения. Этот прецедент можно попытаться повторить и с Ираном. Однако до принятия Советом безопасности санкций против Ирана путь долгий и трудный, ибо из-за позиции двух постоянных членов Совета России и Китая, обладающих правом вето, Иран может получить возможность продолжать настойчиво развивать свою программу создания ядерного оружия.
Ян Рунов: Если все дипломатические усилия будут сорваны, возможна ли такая крайняя мера, как военное воздействие?
Джеймс Филипс: Думаю, возможна. При обстоятельствах, когда у Ирана появится склонность к поддержке ядерного терроризма, миру ничего не останется, как применить силу, включая удар по ядерным объектам Ирана. Такой удар могут нанести США, но скорее - Израиль, потому что фактически Иран окажется в состоянии войны с Израилем, оказывая поддержку террористическим группам, действующим против Израиля.
Андрей Шарый: Иранской ядерной проблеме были отчасти посвящены вчерашние переговоры лидеров России и Германии в Москве. Покладистое сотрудничество России в важных для Запада вопросах, типа иранского или газового, в обмен на свободу для Владимира Путина по вопросу внутренней политики. Такова одна из дилемм этой поездки Ангелы Меркель. Обозреватели обращают внимание на тот факт, что в отличие от Герхарда Шредера, Меркель нашла время для встречи в Москве с представителями российских неправительственных организаций. Проблема Чечни, развитие демократии в России, Закона "О неправительственных организациях", свобода печати - на все эти темы, по которым они не имеют возможности поговорить с лидером своей страны, российские правозащитники в течение пусть всего лишь 20 минут говорили с лидером страны чужой. Подробности у корреспондента Радио Свобода Михаила Саленкова.
Михаил Саленков: Одна из участниц встречи с новым германским канцлером председатель Московской Хельсинской группы Людмила Алексеева рассказывает, что беседа с Ангелой Меркель оставила у нее приятное впечатление. Порадовало Людмилу Алексееву и то обстоятельство, что с канцлером Меркель можно было говорить по-русски.
Людмила Алексеева: Приятно уже потому, что прежний канцлер Шредер не считал нужным встречаться с представителями общественности в России, а госпожа Меркель сочла нужным. Очень приятно, что с новым канцлером Германии можно говорить по-русски. А то немцы с нашим говорили на своем языке, а мы-то... Она, во-первых, абсолютно в оттенках все понимает по-русски. Немножко затруднен русский язык, но в состоянии все выразить.
Михаил Саленков: Людмила Алексеева вкратце рассказала нам, какие темы обсуждались в беседе с Ангелой Меркель.
Людмила Алексеева: Я сказала, что я не будут рассказывать, как плохо обстоит дело у нас с гражданским обществом. Потому что, может быть, есть страны, где хуже обстоит дело, чем у нас. Дело не в том, как обстоит дело, а дело в тенденции. А вот тенденция очень опасная. Потому что за последние 2-3 года особенно наблюдается продуманная стратегия, активно и последовательно проводимая, на удушение гражданского общества. Конечно, война в Чечне, что тоже не может быть делом только одной России.
После каждого выступления госпожа Меркель как-то очень так подчеркнуто, глядя в глаза выступающему, что-то говорила в ответ. Мне очень понравилось (мне, как говорившему), что во всех своих выступлениях они буквально трижды повторила слово "тенденция". То, что я пыталась до нее донести, значит, ухватила женщина.
Михаил Саленков: О чеченской проблеме с германским канцлером говорила и ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова. Эту встречу она назвала «уроком демократии президенту Путину».
Валентина Мельникова: Я сказала, во-первых, что нам, Союзу комитетов солдатских матерей, очень важна поддержка Германии по двум основным тяжелым проблемам - это прекращение войны в Чечне и военная реформа в России. Встреча с канцлером Германии - это был урок демократии с ее стороны нашему президенту. Она заинтересована была в том, чтобы встретиться и выяснить мнение не только официальных лиц, но и представителей гражданского общества.
Михаил Саленков: "Госпожа Меркель,- добавила Валентина Мельникова, - поинтересовалась также, мешает ли правозащитникам работать новый Закон "О неправительственных организациях»?". Получив ответ: «Безусловно», она поручила послу Германии в России узнать подробности.
Беседа германского канцлера с российскими правозащитниками продолжалась около двадцати минут.
