Схемы расчистки банковских балансов, предлагаемые в США и в Европе, предусматривают сотни миллиардов долларов госрасходов. Российские власти пока уверены, что выкупать проблемные активы в "плохой банк" необходимости нет.
Различные способы избавления финансовой системы от проблемных активов на прошлой неделе обсуждались банковской комиссией Российского союза промышленников и предпринимателей. Впрочем, председатель Центробанка Сергей Игнатьев в конце недели заявил, что необходимости в создании банка "плохих" активов пока нет.
Две большие разницы
Для банков США и Западной Европы проблемные активы — это высокорисковые финансовые инструменты, совокупная номинальная стоимость которых исчисляется триллионами долларов. Задача "плохого банка" — выкупить их, избавив от "токсичных" активов реальные кредитные организации. Однако в России банковские балансы отягощают не столько производные финансовые инструменты, сколько просрочка по кредитам, ранее выданным организациям и частным лицам. По последним данным ЦБ, в целом по банковской системе (без учета Сбербанка) уровень просрочки на 1 мая составил 4 процента (в этот показатель, рассчитанный на основе данных о собственно просроченных платежах по кредиту, включена также просрочка по межбанковским кредитам).
Впрочем, по мнению главного экономиста Альфа-банка Наталии Орловой, это различие не слишком принципиально. "В обоих случаях нужно принимать решение, сможет ли компания выжить, — говорит эксперт, — а если не сможет, то как реструктурировать ее обязательства? С другой стороны, управление финансовыми инструментами предполагает, что можно пригласить портфельных управляющих, которые смогут ранжировать активы по их качеству, то есть это скорее работа с ценными бумагами. В случае России мы ведем речь о просроченных кредитах. Предстоит напрямую договариваться с компаниями-должниками и искать какой-то компромисс. Соответственно, требования к управляющим в случае создания банка "плохих долгов" будут разными в развитых странах и в России".
"Российские проблемные активы — это просроченная задолженность. Вероятность того, что она вновь станет "нормальной", то есть
Несмотря на все различия, предлагаемые схемы расчистки балансов банковских систем и в США, и в Европе предусматривают самое активное, в сотни миллиардов долларов или евро, участие государства. Отчасти по причине неизбежности огромных расходов российское правительство пока и не поддерживает подобные планы.
Немецкая модель
В Германии, где объем накопленных банками токсичных активов оценивается примерно в 200 миллиардов евро, правительство две недели назад впервые представило официальные планы создания "плохого банка", обсуждение которых теперь предстоит в немецком парламенте.
В общих чертах предлагаемая схема такова: банки переводят свои проблемные активы на баланс "плохого банка", а взамен
"Важным звеном в этой схеме является специальная экспертная комиссия под контролем государства, призванная дать справедливую оценку проблемным активам того или иного банка, — объясняет в эфире Радио Свобода директор мюнхенского исследовательского института IFO Гернот Нерб. — Если, например, сам банк оценивает актив в 90 процентов от номинала, а эксперты комиссии считают, что он стоит не более 60 процентов, то в итоге банк может получить облигации на запрошенные 90 процентов. Но если дальнейшее развитие событий на рынках покажет, что эксперты комиссии были правы, банку в течение определенного срока (судя по планам, 10-20 лет) предстоит вернуть государству ту самую 30-процентную разницу в первоначальных оценках. Эти деньги должны быть выплачены специальному фонду SoFin, создаваемому правительством Германии. Сам "плохой банк" как таковой никаких облигаций выпускать не будет — этим займется все тот же фонд SoFin. Предполагается, что через него будут проходить и все расчеты, хотя многие детали этого плана лишь обсуждаются. Кстати, все свои услуги SoFin будет предоставлять банкам отнюдь не бесплатно. В целом, направленность планов теперь такова, чтобы как можно меньше обременять налогоплательщиков".
США: инвестор-оценщик
По возможности сократить расходы государства и, следовательно, сэкономить деньги налогоплательщиков предполагают и финансовые власти США. Здесь еще в начале года активно обсуждалась идея создания "плохого банка", однако в марте от нее отказались в пользу другой схемы — частно-государственного партнерства для выкупа у банков "проблемных" активов.
Суть этой схемы в следующем. Государство создает специальные фонды, где аккумулируются заявки частных инвесторов, готовых
Другими словами, решив вложить в выкуп проблемных банковских активов лишь 100 своих долларов, потенциальный покупатель фактически получает доступ к сумме в 1400 долларов, то есть в 14 раз большей, поясняет научный сотрудник Гуверовского центра Стэнфордского университета в Калифорнии профессор Михаил Бернштам. Фактически частный инвестор вносит лишь 7 процентов стоимости актива, остальные 93 процента так или иначе вкладывает государство. "Зачем это все нужно? Только для того, чтобы частник вообще пришел на рынок и путем аукциона дал какую-то оценку этих активов, — комментирует Михаил Бернштам. — То есть, основные деньги вкладывает государство, а частник — это не столько инвестор, сколько посредник, который на аукционе определит цену "замороженных" активов на триллионы долларов".
В Германии же правительство предпочитает аукциону пусть и основанное на независимой экспертной оценке, но директивное определение цены выкупа активов. "Европейцы сомневаются, что им удастся найти достаточное количество частных инвесторов, готовых выкупать у банков проблемные активы, — рассуждает директор исследовательского института IFO Гернот Нерб. - Все-таки американские структуры рыночной экономики отличаются от европейских. Там значительно проще найти таких партнеров. Это могут быть и многочисленные частные инвестиционные фонды, и хедж-фонды, которые рассчитывают неплохо заработать в перспективе, когда ситуация в экономике стабилизируется. В отличие от европейцев, они готовы рисковать, сознавая, что могут упустить редкий шанс хорошо заработать. А европейцы, увы, больше уповают на поддержку государства, чем на собственные силы".
Российские перспективы: за и против
Эксперты расходятся во мнениях относительно того, какая схема больше подошла бы для создания гипотетического российского "плохого банка". Так, Наталия Орлова из Альфа-банка видит более предпочтительным германский вариант, то есть определение дисконта к стоимости выкупа проблемных кредитов. "В России банковский рынок очень концентрирован, на долю пяти крупнейших банков приходится примерно 56 процентов рынка корпоративного кредитования и более 45 процентов розничного, — напоминает экономист. — В таких условиях, я думаю, мы вряд ли можем говорить об аукционной или какой-то другой конкурентной основе продажи "плохих" кредитов государству".
В то же время американская схема предоставляет больше возможностей для рыночных механизмов, указывает Марк Рубинштейн из ИК "Метрополь" — цена выкупа должна зависеть от объемов просроченной задолженности и финансового состояния должника. Однако пока что "плохой банк", по мнению Рубинштейна, России не нужен, так как создаваемый сейчас банками объем резервирования вполне соответствует текущему уровню просроченной задолженности. "Акционеры тех банков, которые не смогут создать необходимых резервов, должны искать какие-то другие пути выхода из этой ситуации, в частности, продать некие иные активы или даже сам банк", — указывает аналитик.
При этом создание "плохого банка" можно рассматривать не столько как способ рекапитализации банковской системы, но и как путь к оздоровлению экономики. "Если считать, что на самом деле проблема не в том, что у банков нет своих средств, так как они их потеряли на кризисе "плохих" кредитов, а в том, что просто нет "хороших" заемщиков, то, конечно, нужно возвращаться к идее "плохого банка", — говорит Наталия Орлова. — И использовать этот инструмент либо для банкротства неплатежеспособных компаний, либо для их реструктуризации. Все зависит от того, какую цель мы будем преследовать, и что мы хотим получить на выходе из этого кризиса."
